Поменяться местами

На рукавицах снег, а за спиной - бессилье.  Спустя так много лет ты вырвал мои крылья. Ты не смотрел назад, а я бежал сквозь пламя. И множество утрат - меня в тебе не станет.  Колонна наших мыслей - попробуй, собери. Я - твой последний выстрел,я - сердце из груди. И маятник усталый опять разбудит свечи, Я - шанс твой запоздалый и жизни бесконечность. В твоих глазах герой я, но в жизни - твоя тень. Я сон у изголовья, и ветер в летний день. И по квартире перья, ты спросишь - не приду.  И ароматом мельбы приснюсь тебе в бреду.©

" Слушать: 愛鍊 – 黃美珍 " Его крылья — как символ свободы. Его глаза — как символ искренности. А снег на ухёновых ладонях — это оправдание того, что ангелы должны любить их, людей. Прохожие, конечно, даже не заметят белых крыльев, которые укрывают человека. Этим зимним вечером где-то в конце февраля, когда почему-то холоднее обычного, они вдвоём стоят под открытым небом, пытаясь понять, что же не так сделали в прошлой жизни, раз в этой им приходится прощаться. Правда, Нам Ухён ещё не знает, что это конец. А Сонгю сжимает кулаки, ждёт, когда же оно... когда? Может, небо сжалится над ними и разрешит остаться? Может, хоть один раз за много миллионов лет им позволят не отпускать рук? Один раз — в виде исключения. -Когда вместо снега полетят перья, то это будет начало войны, - сказал одним вечером Сонгю, читая книжку. Ухён тогда замер, с удивлением посмотрев на ангела. -Война? - переспросил он, опустившись рядом. -Война ангелов против ангелов, - с грустью выдохнул Ким Сонгю, не отрывая глаз от белых страниц. -А демоны? -Нет демонов, есть лишь другие ангелы. -Другие? - человек положил голову ангелу на плечо, искоса смотря на то, что читал Гю. -У них другие законы. Они смотрят на мир свысока и спускаются только тогда, когда кому-то пришло время умирать. Они — ангелы смерти, - и слова кажутся выдумкой. Ангелы смерти... неужели они не такие, как Сонгю? Неужели есть те, кто забирают жизнь? А как же люди?.. -А ты кто? -Твой ангел-хранитель, - Сонгю улыбнулся, взъерошивая ухёновы волосы на голове. - Когда он придёт, то я скажу, что ни за что не отдам тебя. Тебе рано ещё умирать, на твоих плечах большой груз — изменить мир. И я всегда буду рядом с тобой, за твоим правым плечом. Ухён вздохнул, закрывая глаза, и поверил словам ангела, как бы грустно и больно они не звучали. Он тогда уснул, его дыхание было ровным. Ему снились белые крылья, такие большие, словно это были крылья Сонгю. И ему хотелось укрыться в них, от всех теней, что окружали его. А потом он оказался будто на пороге времени, сквозь зеркала он увидел своего ангела и себя... Только ангелом был он, а Сонгю был таким беззащитным, кутался в ухёновых крыльях. И сквозь зеркало можно было только смотреть, как он, другой Ухён, защищает Сонгю от всего — от дождя, ветра, метели и даже простуды. А так хотелось подойти, спросить, он ли это? Но ноги не слушались, а из глаз потекли слёзы. Неужели им суждено вот так? Неужели время всегда беспощадно над ними? А если попробовать иначе?.. А когда он проснулся от дурного сна, то понял, что плачет на самом деле. Сонгю вытирал своими тёплыми пальцами его слёзы, улыбаясь — ангельски. Ухён сорвался с места, пролетая по коридору в ванную комнату. Быстрыми рывками сорвал одежду и встал под горячую воду. Это сон... Это был только сон... Это был только сон, потому что вслед за ним в ванной появился его ангел, обнял сзади мокрого Ухёна, прижал к себе и поцеловал в плечо. Он не спрашивал, что случилось. Он лишь развернул подопечного к себе, обнял крепко, позволив чувствам вырваться наружу. Горячая вода стекала по обнажённой коже, по мягким крыльям, которые она, почему-то, даже не мочила. И стало так спокойно, словно Нама напичкали успокоительным. Только вот он не брал таблеток в рот — это Сонгю пришёл в его душу. -Нам с тобой суждено было встретиться, - сейчас они где-то на улицах вечернего Сеула, утопают в снегопаде и людях. -Знаю. -И в прошлой жизни, и в этой, и даже в следующей... Просто это круговорот, бесконечный — вечный. Ты — мой ангел, а я — твой. Мы приходим в этот мир, чтобы быть друг у друга. Не знаю, за какие такие грехи нам позволяют быть вместе только один год в своей жизни. Но это замечательное время, не правда ли? - он улыбается, смотря в чёрное небо. -Самое лучшее, - соглашается Ухён. -Когда-то мы встретились, совсем не случайно, на одном перекрёстке. Я тогда подумал: чёрт, а он ведь такой красивый. И ты ступил на проезжую часть... Моё сердце чуть не остановилось, но я успел схватить тебя за шиворот, - ангел усмехается. - Хорошо, что наша встреча на том не закончилась... -Я бы тогда не узнал, что это такое — любить ангела. Но... Скажи мне, как тебя забыть? - он останавливается, опуская руки, которые сегодня не одеты в рукавицы — ему и без них тепло от ангельских рук. -И впредь я буду твоим воспоминанием, - шепчет ангел, будто строчку из песни. Шум города резко стихает — время останавливается. Ухён оборачивается, понимая, что уже давно с неба падают — перья... Много перьев. А сквозь толпу, что застыла, к ним идёт кто-то... Чёрной тенью. Сонгю берёт Ухёна за руку, но молчит, горько так молчит, больно молчит. Ангелы смерти жестоки. Они не спрашивают — надо или не надо. Они просто приходят. Они всегда смотрят свысока — гордые слишком. От их чёрных крыльев веет холодом, от чего хочется сделать шаг назад. Но Ухён стоит, замерев на месте. -Я пришёл по его душу, - слышит Нам, когда ангел смерти останавливается в десяти метрах от них. И Ухён чувствует, как сильно сжимает его руку Сонгю. Он будто хватается за край нитки. -Я не отдам его, - у ангела ломается голос, он не желает слышать то, что говорит ему сама смерть. -Вы, светлые, противоречите нашим законам. Ему было суждено умереть вчера, позавчера, и даже в тот день, когда вы встретились... - у ангела смерти серые глаза, совсем без жизни и чувств. У него белая-белая кожа и чёрные как смоль волосы. Он смотрит так, будто прожигает насквозь. А Ухён смотрит вверх, откуда падают перья. Всё внутри содрогается, когда он видит это... Светлые ангелы каждую ночь зашивают небо, потому что они слишком сильно любят людей. И Сонгю очень любит Ухёна, поэтому сейчас он делает шаг вперёд, с мольбой в глазах, с отвагой в своём ангельском сердце: -Забери мою душу, потому что он должен жить. -Цена слишком высока, если ты предлагаешь это, - важно ли, что будет с ним, кто уже умер, если есть тот, кто должен жить? Важно ли это, если ангел-хранитель вызвался защищать своего человека? Цена не важна, если есть тот, кто достоин, чтобы её заплатили. Им дано так мало времени, чтобы сказать всё, что было не сказано. Ах, если бы ангелы знали, как люди привязываются к ним. Как люди страдают, когда ангел оставляет их — слезам нет числа. А ведь Ухён никогда не верил в ангелов, пока не влюбился в одного из них... Ещё много лет назад, на границе создания мира — они встретились. Они были такими чистыми, что Бог отказался давать им свободу. И с тех пор, эпоха за эпохой, один из них рождается ангелом, чтобы защитить второго от бед. И нет чувств искренней их. И нет сердец чище этих. -Мы встретимся, я обещаю... - шепчет ангел, хватая человека за руки. -И почему ты так трогаешь моё сердце? - он не плачет, ещё нет, он пытается запомнить как можно больше моментов. И где-то в глубине души он понимает, что всё равно образ скоро рассыплется, постареет, как старая фотография. Он пока не знает, сможет ли оставить все вещи, напоминающие ему ангела, или сожжёт их в огне, но сейчас ему так не хочется отпускать рук. -Какой человек — такой и его ангел. Напиши мне песню, как умеешь только ты — до души. Я обязательно услышу, - он пытается улыбаться. Сонгю пытается улыбаться, потому что не может и не хочет плакать. А иначе его сердце не выдержит. Ему так хочется вернуться в тот день, на перекрёсток, и заново встретить Нам Ухёна. Сказать, что теперь он, Ким Сонгю, будет его защищать. Он будет любить его, пока сама судьба не разлучит их. -И ты будешь со мной? - голос Ухёна дрожит, он кусает губы до крови. -Я же обещал... Просто ты меня не увидишь... И знаешь, я бы убежал с небес, только бы не оставлять тебя, но нам не суждено. Это последний шанс, очень маленький, как последний вздох. И мне так хочется верить, что ты вспомнишь обо мне, когда станешь великим человеком. Ты узнаешь меня в толпе фанатов, ты почувствуешь мой запах — я буду с тобой в трудные минуты. Я буду незнакомцем, вольным ветром, морозом на стекле... -Ангелы ведь не умирают? - и надежда в ухёновых глазах, как призрачный отблеск несбыточных мечтаний. Просто так больно смотреть, как умирает ангел, который тоже заслуживает жизни. И дело не в каком-то там равновесии, просто время неумолимо идёт вперёд, никого не ждёт. А сама судьба у него на посыльных. И суждено было так, что в этой эпохе они стали ангелом и подопечным. Как же больно смотреть на то, как погибает самая чистая в мире любовь. Как же это больно... -Нет, конечно, - врёт Сонгю с болью в сердце. - Конечно, не умирают. Он проводит пальцами по щекам Ухёна, не замечает, как на глаза наворачиваются слёзы, в последний раз обнимает так крепко, как только может, укрывает своими крыльями, вдыхает знакомый запах, задыхается в нём. А в голове ворох воспоминаний, сотни ухёновых улыбок, этикетки шампуней в ванной, рецепты супов и жареного мяса. А перед глазами тексты записок, что развешаны на стене в их комнате. Хочется зажать рот руками, чтобы не разрыдаться, но он сильный — не покажет своей детской слабости. И падают перья белым снегом, медленно кружат в воздухе. Ангел слишком сильно любит своего человека, поэтому не хочет уходить. Он молит Господа, чтобы им дали ещё один шанс. Но Господь не слышит его мольбы, потому что человек плачет слишком громко для этой тишины. И Сонгю запрокидывает голову, что бы его слёзы высохли. Как же жестоко должно быть Мироздание, чтобы заставить ангела плакать? -Если бы я знал, что вижу тебя в последний раз, я бы постарался запомнить черты твоего лица, может быть, даже нарисовал их, - шепчет Ухён, обнимая своего ангела. - Если бы я знал, что целую тебя в последний раз, то я никогда бы не переставал тебя целовать. -Я знаю, - и Сонгю чувствует, как по телу проходит дрожь. Он встаёт на носочки и целует Ухёна в лоб. Целует, а по щекам бегут слёзы. Они такие горячие, что даже лёд растопится под ними. - Я дарю тебе свои крылья... И всё, что видит теперь Ухён — расплывчатые силуэты. Ангел смерти исчезает первым, растворяется в воздухе. Сонгю стоит перед ним, и его кожа всё прозрачнее. Его губы натянуто улыбаются и что-то шепчут, но Нам уже не слышит. Он хватает ртом воздух, задыхается. Глаза все мокрые от слёз, которые теперь никто не сотрёт. Как же ему хочется побежать, остановить ангела, но все попытки тщетны — он стоит на месте, смотря, как самые любимые крылья на этом свете растворяются в воздухе. Он смотрит до тех пор, пока Сонгю совсем не исчезает, а время не начинает свой ход... Люди просто проходят мимо него. И он чувствует себя таким одиноким в этой толпе. Неужели? Неужели Бог так жесток? Пальцы сами тянутся к пустоте — ловят воздух. И перья всё падают... Падают, превращаясь в холодный снег. Ухён ловит его, сильно сжимая пальцами, под которыми остаётся лишь холодная вода. Ему хочется задохнуться от боли. Именно поэтому он садится на корточки и прячет лицо в руках. Ему так больно — словно его сердце вырвали. Но человеческое сердце может вынести многое. И пока он идёт домой, он не чувствует ног, не чувствует рук. В его голове одна лишь фраза: «Я дарю тебе свои крылья...» Неужели он пожертвовал ими ради одного Ухёна? Вот они какие — сердца ангелов — чистые, без грамма жадности. И, наверное, если бы Ухён мог, то он бы тоже отдал всё, что у него есть, чтобы его ангел остался. Но что же у него есть кроме жизни? И в квартире пусто так без Сонгю. Некому спалить кастрюли, некому заправить постель с утра, а вечером завести будильник. Это больше похоже на помешательство, словно мираж окутывает его — он всё ещё чувствует, как его укрывают белые крылья. Он всё ещё ощущает их тепло, и сердце так предательски бешено бьётся, пока он садится на пол, прислоняясь спиной к стене, понимая, что это было жестоко... А потом он идёт ставить чайник, садится за стол напротив того места, где обычно сидел Сонгю. И в свете лампы ему кажется, что он видит знакомый силуэт. Он не знает, правда это или нет. Но сердце так хочет верить, что да — ангел всегда будет с ним. Ангел слишком любит его, чтобы уйти. Одним майским утром Ухён выйдет на улицу, вздохнув полной грудью. За спиной его будет красный рюкзак. Он будет долго ходить по улицам, смотреть, как солнце играет сквозь пьяную зелёную листву. И у него будет так легко и светло на душе, что будет хотеться петь. Прямо посередине толпы, громко-громко. И пусть все слышат, как скучает его сердце и ждёт того дня, когда они снова встретятся на том перекрёстке. Он улыбнётся своему ангелу, скажет, что считал минуты до их встречи. Он закроет Сонгю своими крыльями, чтобы он тоже почувствовал, каково это — спать под крыльями. И падали ангельские перья...