Вечно с тобой проблемы, Поттер!

Гарри лежал на просторной двуспальной кровати, уставший и опустошенный. Он всё не мог понять, как согласился на тот эксперимент. Хотя, с другой стороны, всё было очень даже просто: брюнет давно уже устал доказывать людям, что силен и храбр сам по себе, а не только потому что пророчеством было велено победить самого Темного Лорда. Но сейчас не об этом, ведь главный вопрос в другом: что же стряслось с Героем? Первое сентября – это день, когда маги, так же, как и маглы, отправляют своих детей в разные образовательные учреждения. Гарри стоял в окружении друзей перед Экспрессом, на котором должен был отправится в Хогвартс. Этот год, в кой-то веки, должен был оказаться спокойным и лишенным разного вида приключений, что чаще всего подразумевали летальный исход, которого Троица всячески старалась избегать, множество раз вынуждая Смерть забирать в свои лапы кого-то другого. Легче от этого не становилось, но иного выбора у них никогда не было. Несмотря на то, что ничего даже не предвещало опасности, на сердце было неспокойно. Гарри в очередной раз проверил свой немногочисленный багаж. Осознание того, что могло бы быть не так, всё никак не приходило, и единственное, что Гарри осталось – это убедить себя, что всё будет хорошо. Брюнет шутливо толкнул Рона в плечо, указывая на подъём в вагон, и трое ребят с множеством других гриффиндорцев отправились занимать свободные купешки. Все старались держаться своими группами, но, даже не учитывая это, поездка прошла незаметно и даже, можно сказать, весело. Учитывая то, насколько каждый из них был способен отрешиться от произошедшего в конце прошлого учебного года. Проблемы начались в тот момент, когда Макгонагалл, вступившая на пост директора школы, объявила, что все восьмикурсники будут жить в отдельной башне и, естественно, расписание для всех представителей разных факультетов будет одинаковым. Это не говоря про то, что им даже выделяют отдельный стол. Теперь «Восьмой курс» можно было назвать факультетом «Дети войны», и никто не мог понять: это наказание или привилегия? Ведь если Когтевран, Пуффендуй и Гриффиндор друг к другу претензий не имели, то все трое люто ненавидели Слизерин, даже несмотря на то, что большинство представителей змеиного факультета и их семьи получили своё на судах, а вернулось в школу и вовсе человек пять или же шесть. Никто еще точно не считал, ведь те явно хотели затеряться в толпе своих, чтоб не возникало лишних конфликтов. Но не тут-то было… «Детей войны» не так-то просто оказалось удивить, расстроить либо же сломить. Вечеринку в честь первого дня в школе, что проводили ежегодно в каждом из факультетов, никто не решился отменять. Хотя и были установлены специальные правила, что придумал и озвучил Поттер, и ни один студент не осмелился их оспаривать: 1. Никаких ссор и скандалов (успеется еще); 2. Шутки и подлянки оставлять при себе; 3. Не игнорировать слизеринцев. Последнее было самым сложным, ведь на этот год им придется быть одной «семьёй», а если они продолжат ненавидеть друг друга, то ничего путного, естественно, никогда из этого не выйдет. Если бы раньше кто-то сказал Гарри, что ему и другим ребятам может быть весело с жителями серпентария, он бы не поверил, к тому же решил бы, что человек явно не в себе. Алкоголь уходил с поразительной скоростью, и ближе к полуночи остались люди, что еще хоть как-то могли держать бутылку в руках, потому что здраво мыслить не мог уже никто. Список был крайне коротким: Гарри, Невилл, Блейз, Малфой, Полумна и двое парней с Когтеврана. Где Луна научилась пить наравне с парнями и как не ушла спать тогда же, когда и все дамы, не понял ни один парень в гостиной. Но её общество никогда не напрягало, хоть и казалось, что девушка вообще со своей планеты. Когда оставалась последняя бутылка алкоголя, в нетрезвых мозгах происходил длительный процесс деления её на равное количество в каждый стакан. Но как они ни крутили сосуд, разделить более чем на шесть стаканов не получалось. А ребят было семеро. - Так, кто пожертвует своим стаканом, может загадать мне одно своё пожелание, - весело проговорил Герой, будто забывая, что за столом сидят еще и змеи. Но Блейз сразу отреагировал, поднимая вверх руки, мол «Я не буду пить», опередив замешкавшегося на долю секунды Малфоя. Если б ребята были трезвые, это могло бы поднять шумиху, но, учитывая, что всё было в точности, да наоборот, никто не обратил на ситуацию должного внимания. А стоило бы… Прошло больше месяца, прежде чем Забини пришел за обещанным ему. Несмотря на множество небеспричинных разногласий, восьмой курс всё-таки смог сдружиться между собой. Ребята узнали друг друга получше и поняли, что могут общаться, и, что самое важное, понимать и принимать других такими, какие они есть. Например, вечно недовольную по причине нарушения правил Гермиону или зависимого от споров Блейза, не говоря о скандальной моднице Панси и воинственно настроенном против всех Рона. Так вот, возвращаясь к желанию Забини. Тот усердно учил Зелья, но не хотел, чтобы другие знали, что в последнее время он сильно отстал, поэтому попросил Гарри протестировать Амортенцию в его исполнении. Было одно «но», для эксперимента требовалась девушка. Это значило, что брюнету предстояло сначала выпить оборотное зелье, что почти весь этот месяц и творил слизеринец. Он сразу предупредил, что волос девушки, которой и обратится Поттер, принадлежал одной магле, что он встретил по пути на поезд, и она очень внешне похожа на брюнета. Сказать, что на самом деле подопытный был не в восторге от происходящего – это будет ещё мягко, но на вечеринке его никто за язык не тянул. Хотя Блейз, без сомнения, ни капли не отставал по предмету, не было нужды яростно выяснять его мотивы. Слизеринец достаточно хитер, чтоб оставить свои замыслы при себе. Они встретились через две недели в туалете у Плаксы Миртл, и Гарри начало казаться, будто только тут можно творить разные Зелья, запрещенные правилами школы, естественно. Но решено было эту мысль не озвучивать, чтоб не быть, хоть и по беззлобному, но всё же осмеянным Блейзом. Оборотное зелье было на вкус таким же мерзким, как и всегда. Зная это, парни решили экспериментировать вместо ужина, поэтому Герою почти нечего было возвращать обратно, и эффект тошноты довольно быстро ушел на задний план. Что-то пошло не так. Забини занервничал, хоть и старался держаться невозмутимо, но рука с пустым стаканом, что ему вручили, чтоб не разбить в приступе тошноты, пару раз едва заметно дрогнула. - Что не так? – прозвучал женский голос, что теперь принадлежал подопытной. - А ты сам посмотри, - парень смог взять себя в руки, и теперь его собственный голос был более спокойным. Гарри повернулся к зеркалу и сразу понял, что не так. Он был похож на женскую версию самого себя, но как-то уж слишком. Зрение без очков было таким же отвратительным, волосы едва касались плеч, а челка, что была уложена на одну сторону, закрывала его шрам, что должен был исчезнуть при правильном оборотном. - Ну, зато ты действительно девушка. Через час эффект зелья пройдет. Так что держи, - слизеринец протянул брюнетке второй стакан, - если твой взгляд слегка затуманится, значит, я всё сделал правильно. В третьем стакане антидот от любовных чар. Подам его тебе сразу, как увижу действие Амортенции, - быстро разъяснил план на дальнейшие пятнадцать минут. Гарри взял стакан, из которого доносился очень приятный аромат, аж захотелось как можно скорее сделать первый глоток, несмотря на то, был уговор или нет. Поддавшись желанию, стакан был опустошен за доли секунды. Первое время ничего не происходило, а потом ярко-зеленые глаза начали изучать Блэйза как вполне приятного молодого человека, а не хитрого и наглого змея. Тут стало понятно, что зелье вступило в силу. Забини тоже заметил изменение во взгляде его напарницы по эксперименту и радостно подпрыгнул на месте. - Работает! Спасибо за помощь, Поттер. Держи, - в его руке был последний стакан с зельем. Антидот жутко пах, а координация героини явно нарушилась. Поэтому спустя мгновение на полу лежали осколки с вонючим варевом, а зеленые глаза полыхали праведным гневом. Девушка развернулась спиной к стоящему в ступоре зельевару-новичку и побежала на выход из женского туалета, по пути сбросив огромные, ставшие неудобными туфли. В коридорах было мало народа, ведь большинство учеников сейчас находились на ужине либо уже отдыхали в башнях. Но те, что встречались на пути, казались абсолютно неинтересными, серыми. Гарри посмотрела на себя и печально ахнула: мантия не по размеру, штаны падают, рубашка висит мешком. «Непорядок!» - подумалось ей. В ближайшем пустом кабинете были разложены вещи на одной из парт. Одно грациозное движение палочкой - рубашка стала красивым белым сарафаном с подкладками на груди, что помогали придать презентабельный вид небольшому декольте девушки, и который можно было носить без лифчика, мужские боксеры были обращены кружевным бельем, штаны заменились на черные чулки, а мантия приняла должный размер и форму. В общем, своей работой волшебница осталась довольна, не зря столько учила трансфигурацию. Путешествие по коридорам продолжалось, пока девушку не окликнули. - Простите, тут территория восьмого курса, а я вас не узнаю, - прозвучало мягко и грозно за спиной. Гарри обернулась и увидела Драко Малфоя, вот только парень не раздражал, а, в отличие от всех остальных, казался вполне красивым и единственный не был «серым». Неосознанно сделав пару шагов в сторону говорившего, волшебница остановилась и мило улыбнулась. - А я искала вас, мистер Малфой. Так хотелось с вами пообщаться, познакомиться поближе. Что скажете? – она склонилась в шутливом реверансе, приподняв голову, изучая блондина с игривым блеском в глазах. Не осталось без внимания и то, как слегка напряженно сглотнул собеседник, но голос его не дрогнул ни на йоту. - Не в моих правилах отказывать даме во внимании. Где бы вы хотели поговорить? Я не думаю, что башня моего курса будет удобным местом для общения. - Я знаю одно отличное место. Там точно никто не сможет на нас косо глянуть или же помешать, - ситуация могла бы показаться спланированной до мелочей, вот только планов то никаких не было до этого самого момента. Брюнетка уверено ступала босыми ногами по коридорам, точно зная все пути, обходя нежелательные встречи и прислушиваясь к шорохам и разговорам. Конечно, было понятно, что портреты тоже могут потом их выдать, но сейчас было не до них, волновали только живые, а именно лишние глаза и уши. Дойдя до восьмого этажа, ощущая под пальцами ровную стену, девушка уже начинала расстраиваться, пока не заметила изменения, и дверь Выручай-комнаты не появилась прямо под ее пальцами. Она осторожно толкнула ее, чтобы открыть, и была удивлена не меньше, чем человек, которого она привела с собой. Впервые за всё время посещений комната была поделена на две части: одна была спальней в темных тонах, а вторая гостиной в светлых. Обе части пересекались в одном месте, четко разделяя пространство надвое. - Что же, вам решать, в какую именно часть нам отправиться. Можем поговорить, а можем расслабиться, - слова были сказаны раньше, чем их смысл дошел до мозга. Героиня никогда не спала с парнями ни в одном из своих «обличий», да и к тому же это предложение предназначалось школьному врагу. «Проблем потом будет крайне много, но ведь не сейчас. Да и я скоро стану собой. А сейчас хочу, чтобы все было именно так», - упрямо твердил мозг, находясь под воздействием Амортенции. Решение было за блондином, к которому девушка застенчиво стояла спиной, не решаясь что-либо еще сказать или же сделать. - Я бы начал распинаться, как неправильны случайные связи в аристократических семьях, но у вас потрясающие зеленые глаза. Я буду исключительным дураком, если откажу вам, - сказано это было довольно тихо, совсем близко раздались шаги и руки коснулась чужая рука, уводя в глубь комнаты, в сторону кровати, на которой они довольно быстро оказались. Одежда разбросана по полу, покрывало съехало, температура воздуха явно стала выше на десяток градусов. Двое подростков целуются, обвив друг друга руками и ногами, будто опасаясь, что партнер может исчезнуть в любое мгновение. Они крайне долго наслаждались неспешными ласками, всё не решаясь зайти дальше. - Говоря о случайных связях, вы будете у меня первым, - оторвавшись от Драко, шепчет девушка враз севшим от смущения голосом, будто зная, что эта информация крайне важна в данный момент. Прикосновения становятся мягче и осторожнее в разы, будто партнерша хрустальная, но, видимо, так надо. Драко не врет, говоря, что будет не очень приятно по началу, потому что, когда они наконец-то доходят до главного, Гарри действительно больно. Проникновение происходит одним резким толчком. Да, её подготавливали к этому, но всегда сложно быть готовой к порции боли, сколько бы тебя о ней не предупреждали. - Плавно и медленно было бы еще хуже, - пытается объяснить и успокоить партнер, и становится понятно, почему он так нервничает, ведь по щекам широкими дорожками текут слезы, что не сразу были ощутимы. Девушка вытирает их ладонями, стараясь показать, что всё нормально. Парень ждет, пока ощущение проникновения станет привычным. Боль не покинет тело сразу, но станет менее ощутимой. И этот момент приходит, так как мышцы, что туго обхватывали член, расслабляются, давая возможность совершить осторожный толчок. Множество первых всё еще неприятны, но в какой-то момент это меняется. Через боль начинает ощущаться едва уловимое наслаждение, и оно растет с каждым новым движением. С искусанных губ срывается первый стон. Сначала тихо, а потом всё громче, почти срывая голос на хрип. Ногти впиваются в чужие плечи, а ноги обвивают талию, что в конце становится проблемой, ведь когда Драко хочет покинуть её тело перед оргазмом, он не может этого сделать и вынужден кончить в неё, так как сил сдерживаться нет. Но на это Гарри плевать. Она проводит рукой по лбу, убирая с него мокрые волосы и тяжело дышит, замечает напряжение Малфоя, а потом понимает: она открыла скрытый до этого шрам. - Что за идиотские шутки, Поттер? – блондин резко подскакивает с кровати, очищаясь и одеваясь с помощью волшебной палочки, - не знаю, зачем тебе это было нужно, и знать не хочу, - похоже, что у парня может начаться истерика. Он быстро выбегает из комнаты, и за ним с громким хлопком закрывается дверь. Девушка, может, и сорвалась бы на истерику, но сил на это уже не осталось, слишком много эмоций у неё забрал половой акт. Она засыпает на влажных простынях, на которых можно найти пятна её же крови, и только наутро понимает, насколько всё плохо. Ведь она всё еще «она»…