Вечно с тобой проблемы, Поттер!

В гостиной восьмого курса сидел один человек и с интересом наблюдал за языками пламени в камине, будто ничего не могло быть увлекательнее данного зрелища. Он делал так каждый вечер, вот уже на протяжении двух недель. Парень никак не мог понять, что же случилось тогда, и зачем Герою всего магического мира захотелось сыграть с ним столь злую шутку. Было вероятно, что кто-то мог проболтаться о чувствах блондина к другому парню назло тому, но об этом ведь совершенно никто не знал. Никому не было дозволено лазить в чувствах неприступного слизеринца. Драко, а это был именно он, не понимал причины поступка Поттера, а еще больше не мог понять, куда тот пропал сразу после происшествия. Была замечена вечная торопливость Забини после занятий, приемов пищи и т.д., но эти факты никак не сопоставлялись в его голове. Как давно Драко понял, что не может ненавидеть Героя? Да почти сразу. Он никогда и не относился к нему плохо. Слизеринца просто задевало отсутствие внимания со стороны Гарри. Ему очень хотелось быть его другом, но позже, курсу к шестому, стало ясно, что простого внимания и дружбы ему было бы мало. Именно так он определил, что не относит себя к натуралам и решил никогда и никому об этом не говорить. В тот период его жизни борьба с самим собой стала любимым занятием. Служение Лорду приносило полное отчаяние, и парень мечтал, что победа в войне будет на стороне светлых магов. Ему было уже не важно, какие будут последствия для его семьи, главное, чтоб Поттер выжил любой ценой, как выживал всегда. А когда Лорд объявил о смерти Героя, что-то в Драко сломалось окончательно. Гарри чудом выжил и победил. Но сломанное нельзя так просто склеить, оно никогда не станет прежним. Желание Драко быть ближе к Поттеру выросло до невероятных размеров. В партнеры он всегда выбирал брюнетов, а в партнерши только девушек с темными волосами и зелеными глазами. Для него это было важно. Именно это стало причиной, по которой он спал с женской версией Гарри. Это его не оправдывает, но ведь у всех есть слабости. Именно об этом парень думал каждый день, сидя у камина. Но сегодняшний вечер был особенным. Добавилась еще одна тема для размышлений, ведь ему пришло письмо от матери, что она хочет срочно видеть завтра сына в Мэноре, и это не обсуждается, и что директор об этом уже в курсе. Мать никогда не вызывала его домой до этого случая, что может быть настолько срочным, что она была вынуждена это сделать, парень не знал. Но что-то подсказывало, что знать и не хотел. Однако, проигнорировать Нарциссу – это подписать себе смертный приговор, поэтому сейчас он был вынужден подняться с полюбившегося ему места и пойти в сторону спален, дабы выспаться и рано утром навестить родной дом. Без Люциуса Мэнор заметно опустел, но и вечно гнетущая атмосфера из него испарилась, когда за все дела взялась мать, появился уют и тепло. Хоть денег у Малфоев почти не осталось, и разрушенное крыло значительно портило общую картину, дома всё равно было хорошо. Раньше Драко придумал бы любую причину, чтоб не вернуться или отсрочить путешествие, но не сейчас. К тому же, он правда любил Нарциссу, хоть она и не была лучшей матерью в мире, но для него была единственным человеком, что хоть иногда показывал, что ей не всё равно на своего ребенка. Нет, не было никаких ласк или объятий, или того, что есть в нормальных семьях. Она поддерживала его морально, достаточно порой было мимолетной улыбки в разговоре. Когда отца посадили в Азкабан, мать впервые так крепко обнимала Драко и плакала, тихо, но крайне долго, а он совсем не знал, что делать в такой ситуации, так что просто стоял и обнимал её в ответ, смотря на голые стены Мэнора. Парень опустил голову на подушку и стал изучать потолок, ведь спать совершенно не хотелось. Он сильно нервничал, ведь было понятно, что просто так его бы никто не звал. Проблема с исчезновением Поттера стала на второй план… Утро встретило его пасмурной погодой и звонким смехом Невилла в спальнях мальчишек. Это означало одно – он проспал время, в которое хотел прибыть в Мэнор. Быстро вскочив с кровати и поспешно одевшись, он выбежал из места обитания восьмого курса и направился к Директрисе. Его уже ждали… Проход в кабинет ему открыл Минки – его эльф в поместье, тот провел его к Минерве и испарился, будто оставляя наедине со всеми проблемами, что были у парня. - Доброе утро, мистер Малфой, я ожидала вас ранее, чем вы пришли, но я не думаю, что это может стать проблемой, - сказала ему женщина, сидящая за своим столом, не отрываясь от бумаг. - Простите, я был вынужден задержаться, - уверенно соврал парень и подошел к камину, - проход открыт? Я могу отправиться сейчас? - Да, прошу. Не задерживайтесь, ведь завтра вам на занятия, молодой человек, - в её голосе не было строгости, лишь спокойствие. Драко взял в руку порох, а затем, после глубокого вдоха, произнес место прибытия и буквально в пару мгновений оказался дома. Он не любил путешествия через камин, после них его всегда слегка мутило, а сейчас и подавно. Нарцисса сидела в кресле напротив места приземления её сына и выжидательно смотрела на него. - Доброе утро, - почтительно сказал парень и склонился в поклоне. - Здравствуй, сын. Ты опоздал, - её голос был спокоен, как и у директрисы, но в глазах было что-то, что выдавало общее состояние женщины. - Прощу прощения, я проспал, - тут Драко мог говорить честно, ведь, солги он, всё равно мать всё поймет, и будет только хуже. - Ты ничего не хочешь мне рассказать? – данный вопрос всегда звучал, как последний шанс на оправдание или чистосердечное признание во всех грехах, но сейчас блондин и правда не знал, что же такого он натворил, пока отсутствовал дома, что могло повлиять на его семью еще больше, чем все последние события, ведь он был крайне осторожен, поэтому он лишь отрицательно покачал головой на заданный вопрос. Нарцисса поднялась из своего кресла и пошла в сторону выхода из гостиной, подав знак, что парню стоит идти за ней, что тот незамедлительно и сделал. Сейчас они находились в парадной части поместья, а шли ближе к кабинетам, где висели портреты предков и находилось рабочее место Люциуса. «Что я мог такого натворить, что меня поставят на суд перед предками?» - испугался было Драко, но комнату с портретами они миновали и прошли в кабинет. На стене над рабочим местом находился лишь один портрет – Северуса Снейпа, и не было похоже, что тот доволен племянником. Но мать подвела его не к нему, а к гобелену с семейным древом четы Малфоев. Парень не сразу понял, что не так, однако под его именем появилось еще одно безымянное пятно. - Я не… - он растерялся. Из всех девушек, с которыми он спал в последнее время была только одна, которая могла забеременеть – это Поттер. Ведь это была по сути единственная девушка, с которой он спал. В голове за секунду промелькнуло всё то недолгое время, когда они были вместе. «Но это ведь невозможно. Он же парень!» - Сын, что за девушка? Почему ты не сказал мне сразу? У Малфоев не должно быть внебрачных детей! – теперь Драко всё понял. Мать переживала и очень сильно. Ведь родовая магия приняла еще только зародившееся дитя, и парень не вправе от него отказаться. А если ребенок будет внебрачный – это будет огромный позор для его семьи. Больший, чем служение Темному Лорду. - Мам, я не знал, - он понимал, как глупо это звучит, но не могу не сказать, - я всё исправлю. Я поговорю с этой девушкой и сделаю ей предложение… или ему, - шепотом для себя добавил блондин, но Нарцисса услышала. - Ему? Что происходит, сын? – маска полного спокойствия слетела с женщины, будто её там и вовсе не было. Она стояла, скрестив руки на груди, и ждала ответов на свои вопросы. - Это очень сложно. Но я разберусь, обещаю. Я не опозорю нашу семью, а теперь мне надо срочно вернуться в школу и поговорить с Блейзом. - Забини? – удивилась женщина, а портрет громко фыркнул, будто всё знал, но гордо молчал. Многие факты сошлись у слизеринца в голове в целую картинку, только он никак не мог понять, как в этом замешан его друг и ему надо было это выяснить, ведь что-то подсказывало, что тот принимает в этом всем балагане явно активную роль. У Драко всегда было неплохое чутье. Парень пулей вылетел из кабинета, не попрощавшись, ведь у него не было ответов на вопросы матери, и рассказывать о своей ошибке он не был готов. Направившись в гостиную, где был камин, которым он добрался сюда, блондин быстро взял в руку порох и вернулся в школу. Сказать, что в его голове была каша – это просто промолчать, но сейчас было не о разговорах с собой. Надо было срочно найти друга… В кабинете директора было пусто, только портрет Дамблдора будто следил за юношей. - Молодой человек, вы такой бледный. Не хотите лимонную дольку? – с улыбкой спросил тот. - Нет, спасибо, - максимально вежливо ответил парень и хотел было идти, как к нему обратились снова. - Очень зря, но я ждал вас, чтоб передать сообщение. Вам нужно спуститься в Больничное крыло. Вас ожидают… - на этой ноте житель портрета пропал из своей рамки, видимо, решив прогуляться, а сердце Драко пропустило удар. «Больничное крыло?»