* * *
Врачи давно привыкли к тому, что Гарри практически живет в больнице. Никто уже не удивлялся, если видел его ночью в палате Снейпа. Правда, никто и не понимал, на что он надеется. Целители сделали все, что могли – теперь все зависело от самого пациента, а тот никак не хотел возвращаться к жизни. Но Гарри упорно приходил к нему, пересказывая последние новости и просто разговаривая со своим бывшим профессором. Сегодня было дежурство мисс Крейг. Она как раз проходила мимо палаты Снейпа, когда услышала тихий голос: — Очнись. Ну пожалуйста. Знаешь, сегодня же Рождество. Я практически уверен, что ты не любишь этот праздник. Но ничего страшного. Ты, главное, очнись, а я научу тебя радоваться ему. У нас будут свои традиции, обещаю, слышишь? Я испеку печенье – меня тетя научила готовить. Знаешь, Рон называет меня сумасшедшим. А Гермиона говорит, что мне надо просто поверить, что все будет хорошо. Представляешь? Умница Гермиона, которая всегда хочет разложить все по полочкам, говорит, что мне нужно верить. Я помню, что испугался, когда в первый раз услышал это от нее. А она сказала, что магия – всего лишь наука, и то, чем мы занимаемся – это не чудеса. На мой вопрос «что же такое чудо?» она не ответила. Просто улыбнулась, обняла меня и повторила: «Верь, Гарри. И все будет». — Вот как, — тихо произнесла мисс Крейг и продолжила свой обход. – Пусть у них все будет хорошо, — с улыбкой прошептала она. Мужчина, темным силуэтом притаившийся в тени, достал блокнот и что-то быстро в него записал.* * *
Добби очень переживал за Гарри Поттера. Эльф считал, что Гарри заслуживает счастья. Добби очень хотел помочь. Каждый день и каждую ночь он наблюдал за Северусом Снейпом и Гарри Поттером. Вот и сегодня Добби тихо появился в больничной палате. — Странно, что мы ни разу толком и не поговорили за все то время, что мы знакомы. Не называть же разговорами то, как ты зло сравнивал меня с отцом, а я огрызался, как умел. Жаль, что мы не смогли нормально пообщаться, возможно, все сложилось бы иначе. Кстати, целители обещали, что я смогу забрать тебя к себе. Я давно не живу на Гриммо – это место напоминает мне склеп, а мне и так слишком многих пришлось похоронить. Но тебя я Смерти не отдам, слышишь? Вот только попробуй не очнуться. Я думаю, мои родители и Сириус будут очень недовольны. Мама не простит тебе, если ты сделаешь меня несчастным. Я очень хотел бы поговорить с тобой о ней. Ты же не откажешься, верно? Вы ведь были друзьями. Мне очень жаль, что вы так и не помирились. Но я абсолютно уверен, что она не злится на тебя, да и никогда всерьез не злилась. Просто вам немного не хватило времени… Женщина, стоящая около окна, усмехнулась, привлекая внимание Добби. — Значит, не отдашь? Ну что ж, будь по-твоему, — она кивнула домовику и исчезла. — Гарри Поттер, сэр, Добби принес вам кофе! Гарри повернулся к нему – было видно, что он очень устал. Но все же он нашел в себе силы улыбнуться. — Спасибо, Добби. Ты очень вовремя, — он снова посмотрел на Северуса и продолжил говорить: – Знаешь, почему я всегда болтаю? Я просто боюсь оставаться в тишине. А ты, наверное, уже наизусть знаешь все, что я тебе говорю… Добби бесшумно ушел — он уже давно научился не мешать.* * *
Старший целитель Мейерс незаметно зашел в палату. — Мистер Поттер! Да сколько же можно здесь сидеть? Выйдите хоть на пару минут, а я пока осмотрю пациента. Да, потом вы сможете его забрать, — успокоил он вопросительно глянувшего на него Гарри. Поттер быстро вышел из палаты, не решаясь спорить с целителем. Он присел на скамейку, стоящую около двери в палату Снейпа и устало прислонился к стене. Рядом с ним присела незнакомая женщина. — Добрый день, — сказала она. — Добрый день. Я могу вам чем-то помочь? — О нет, — улыбнулась женщина, — мне от вас ничего не нужно. Мне показалось, что помощь нужна именно вам, молодой человек. — Вряд ли вы мне поможете, — покачал головой Гарри. — Ну почему же? – она склонилась к нему и тихо произнесла: – Истинное желание должно быть загадано в полночь, — женщина улыбнулась, — кажется, вас зовут, — кивнув на окликнувшего Гарри целителя, она поднялась со скамейки и пошла к выходу. — Подождите! – крикнул Гарри. – Кто вы? — Это совершенно неважно. — Что ж, — кивнул юноша, признавая право незнакомки на тайну. – Спасибо вам. Я запомню ваши слова, — задумчиво произнес он и зашел в палату. — Мистер Поттер, можете воспользоваться портключом, если он у вас есть, — сказал Мейерс. — Спасибо, сэр, — Гарри кивнул доктору. – Мне разрешили забрать тебя домой, — начав настраивать портключ, Гарри подошел к кровати, — я теперь живу в пригороде Лондона – там очень красиво. Мой домик — Драко утверждает, что это, скорее, небольшое поместье – расположен недалеко от реки, не помню ее названия. Это замечательное место, еще и лес рядом, очень темный ночами, почти зловещий, не такой страшный, как Запретный, правда, но гулять там ночами все равно нет никакой охоты… На этой фразе портключ срабатывает, и пара исчезает из палаты. — Дай Мерлин, чтобы у них все получилось, — глухо пробормотал целитель и вышел из палаты, не заметив темного силуэта в углу комнаты.* * *
В доме у Гарри нет портретов, да и вообще никаких картин. Взгляд Драко всегда останавливается на пустых стенах с ощущением, что чего-то не хватает. Вот и сегодня, пройдя через камин, он морщится, скользя глазами по голым обоям. На столике около камина лежит записка: «Я наверху». Малфой понимающе усмехается и поднимается по лестнице. За одной из дверей он слышит голос Гарри: — Мы с Драко помирились после победы. Вернее, сначала подрались, а потом уже помирились, — блондин не может удержаться от того, чтобы не узнать о себе что-нибудь новое и замирает перед дверью. – В общем, жаль, что раньше нас всегда разнимали. Глядишь, мы бы еще на третьем курсе выяснили, что к чему. Мне жаль, что все так получилось, но я его понимаю – он хотел спасти родителей, — Драко за дверью замирает, не дыша — они никогда не говорили об этом, и он может только поражаться догадливости Гарри. – А еще, я ему чуточку завидую – его любили в детстве, да и сейчас любят. А это многого стоит. – Малфой бесшумно отходит от двери, а потом громко подходит, чтобы Гарри услышал. И когда тот выскакивает из комнаты, со словами: «Привет, Драко!», блондину приходится приложить усилия, чтобы Поттер не понял, что он только что слышал его проникновенную речь.* * *
В доме у Гарри абсолютно не чувствуется Рождества. Так решает Гермиона, едва появившись в гостиной. И она тут же разводит бурную деятельность, по «восстановлению справедливости». Драко немедленно направляется за елкой, сама Гермиона начинает развешивать гирлянды, а Гарри отсылают на кухню, как единственного, кто может вполне пристойно что-то приготовить. Поттер любит проводить время на кухне, обычно его это успокаивает. Но сегодня он с трудом может сосредоточиться на готовке, но только до тех пор, пока он не вспоминает, что обещал Северусу испечь печенье и все меняется — кухня буквально танцует, подчиняясь желанию мага. Быстро подготовив первую партию сдобы и поставив ее в духовку, Гарри выглядывает из кухни. В гостиной бушует ураган по имени Гермиона – Драко как раз принес елку, и они спорят, чем ее украсить. Хихикнув, Гарри подвешивает над парочкой омелу. Поймав два благодарных взгляда, Поттер уходит наверх, оставляя друзей наедине – в последнее время он почти физически нуждается в разговорах с профессором. — Я испек печенье. А Драко принес елку. Я хотел помочь ее украсить, но пока там эти двое, не рискну ничего делать. Надеюсь, они быстро разберутся между собой. Это так странно, правда? Мне казалось, он всегда презирал Гермиону, а тут вдруг… Да впрочем, кто их разберет. Но не приведи Мерлин, он расстроит Миону. Прибью. Ну, может, не насмерть. Надо же им оставить шанс помириться? Мне бы очень хотелось, чтобы у них все было хорошо. За дверью, жадно прислушиваясь, стоят Гермиона и Драко. Они многозначительно переглядываются, радуясь, что друг прекрасно все понимает. И тут же, с проказливыми ухмылками, чуточку приоткрывают дверь, вешают омелу в самом центре комнаты и сбегают вниз.* * *
Спустившись в гостиную, Гарри понимает, что все в порядке. И даже печенье не сгорело – Гермиона вовремя его вытащила. И елка стоит почти наряженная – чуть припорошенная снегом зеленая красавица с серебряными ангелочками. Один взмах палочкой, и свое место занимают красные шары – чтобы все было не слишком уж по-слизерински. А еще повсюду мерцают свечи. Подняв глаза, Поттер замечает омелу, развешанную почти на каждом сантиметре потолка. Он понимающе усмехается, видя, как Гермиона усаживается с печеньем поближе к камину, поглядывая наверх, чтобы уж точно оказаться под омелой. Из кухни выходит Драко с глинтвейном – он у него получается просто божественный – и мирно садится рядом с Грейнджер. Гарри закусывает губу, чтобы не рассмеяться – эта парочка такая милая. Вместо этого, он наливает себе глинтвейн, берет печенье и садится на пол рядом с камином. Ему уютно и хорошо. Он дома. Через какое-то время, Драко и Гермиона выказывают желание отправиться в поместье к Малфою. Гарри успевает удивиться такому развитию событий, но предоставляет им самим разбираться – в конце концов, все они уже давно не дети. Оставшись один, он понимает, что ему чего-то не достает. Даже не чего-то, а кого-то. И этот кто-то – Снейп. Он быстро поднимается по лестнице и заходит в комнату к Северусу. — Знаешь, мне очень не хватает тебя в моей жизни. Очень-очень не хватает. И как так получилось, что я считаю своей семьей именно тебя и именно с тобой провожу Рождество? Странно? Пусть. Я только надеюсь, что ты не уйдешь сразу же, как только очнешься…* * *
— Пожалуйста, я прошу тебя, очнись, — Гарри сидит у кровати и постоянно твердит эти слова, будто молитву. — Пожалуйста... Он не видит, как около двери появляется неясная тень. Постепенно она принимает человеческие очертания. И теперь у входа в комнату стоит молодой мужчина с грустной улыбкой на лице. — Полночь. Непонятное время, время на грани. Вроде бы это вчера, а вроде как уже и завтра. Хорошее время, — тихо шепчет гость. — Но так сложно поймать истинную полночь, которая никому не принадлежит. Давай мальчик, ты сможешь, — он напряженно смотрит на Гарри, будто ждет чего-то. — Вот сейчас! — Очнись, Северус, — еле слышно шепчет Гарри. Гость улыбается и встречается взглядом с очнувшимся мужчиной. — Все будет хорошо. Просто поверь ему, — говорит он ему одними губами и медленно исчезает. Долг выплачен. Теперь ни Дух Рождества, ни сама Смерть ничего не должны этим двоим. Не маленькие уже – сами разберутся. — Что происходит? – голос Снейпа хриплый, что в принципе неудивительно. Он с большим трудом садится на кровати. – Где я? И… Мистер Поттер?! — Профессор Снейп! Вы очнулись. Я так рад! – Гарри широко улыбается. – А вы совсем ничего не помните? — осторожно спрашивает он . Первым желанием Северуса было покачать головой, но тут… «Северус, очнись!» «Я тебя Смерти не отдам, слышишь?» «Мама расстроится, если ты сделаешь меня несчастным». «Мне очень не хватает тебя в своей жизни». — Что, — мужчина запинается, — что все это значит, Поттер? Гарри прикусывает губу, собираясь с силами, чтобы ответить. — Вы были в коме с мая, профессор, — издалека начинает он. – Я навещал вас в больнице, а сегодня врачи разрешили забрать вас оттуда. Речь юноши прерывает появившийся в комнате Добби. — Гарри Поттер, сэр, ваш кофе. Профессор Снейп, сэр, вы очнулись. Добби рад. Добби очень рад. Теперь сэр Гарри Поттер не будет постоянно сидеть у вашей кровати… — Добби! – кричит Гарри, и домовик исчезает. «Просто поверь ему», — всплывают в памяти Северуса слова незнакомца. – «Что ж, ладно. Может, оно и к лучшему». — Вот как, Поттер, — протягивает Снейп, и Гарри съеживается, ожидая насмешек. – Идите спать. Я никуда не сбегу, — Гарри в изумлении смотрит на профессора, а тот, внезапно усмехнувшись, наклоняется к нему и легко целует в лоб. – Омела, — показывает он на потолок. И впервые за несколько месяцев Гарри смеется.* * *
— Мы точно им больше ничего не должны? – уточняет Дух Рождества. — Точно. Теперь они – не наша забота. Пусть вон у Любви голова болит, — усмехается Смерть.