Могу я поцеловать тебя?

      — Итак… Я забрала твой первый поцелуй, да?       Бетти вздрагивает, но не поднимает глаза. Ей и не надо. Вероника все равно узнала бы. Видимо, уже весь город в курсе, что они с Вероникой обменялись слюнями перед черлидершами буквально спустя пару дней после приезда Вероники из Нью-Йорка. Каждый раз Шерил добавляет в историю больше и больше деталей. Теперь она уже клянется, что видела язык Вероники во рту Бетти. Конечно же, Кевин был вне себя от радости, мать устроила ей взбучку, и даже Арчи попытался завести разговор на эту тему, даже несмотря на то, что они все еще не общались, как прежде. Бетти ненавидит этот маленький городишко с его тупым, любящим посплетничать населением так же, как ненавидит себя. «Слухи быстро разлетаются в Ривердейле».       Внезапно ветер усиливается, и Бетти дрожит и ненавидит, что убежала в лес, как маленький ребенок, даже не подумав о пальто. По коже пошли мурашки, и она крепко обхватывает себя руками. Она уже дважды рассмотрела идею возвращения домой ради тепла, но мать завалит ее вопросами о поцелуе, и поэтому Бетти приходилось выбирать из двух зол меньшее. Она предпочла ветер холодному характеру матери.       Вероника пристально смотрит на нее, и Бетти не знает, жалость или тревога в ее взгляде. Она не может решить, что было бы хуже.       — Тебе холодно? Давай отдам куртку? — спрашивает Вероника, уже снимая ее.       — Да нет, нормально, — врет Бетти, начиная грызть ногти. Куртка Вероники все равно опускается на ее плечи, и Бетти не может не поднять голову. Видит карие глаза и красную помаду. Дрожит, но уже не из-за холода. — Спасибо.       — Могу я присесть? — интересуется Вероника. Бетти рассеянно махает рукой рядом с собой.       Вероника усаживается рядом, а листья под ней шуршат. Бетти кидает мимолетный взгляд на Веронику, только чтобы увидеть, что та откинула голову, прислонившись к дереву, под которым сидели девушки.       — Крутой дом на дереве, — наконец произносит Вероника, ловя на себе взгляд Бетти, не давая ей отвести его, — твой?       Бетти снова переводит взгляд на пальцы и продолжает бездумно грызть их.       — Отец Арчи построил его для нас, когда нам было шесть или семь. Но он перестал приходить сюда со мной, когда нам стукнуло двенадцать, — она останавливается, мысль об Арчи причиняет боль. — Как ты узнала, что я здесь?       — Кевин сказал.       Бетти вздыхает. Не надо было рассказывать Кевину об этом месте.       Неловкая тишина повисает между ними, чего никогда не было раньше. Она слышит, как Вероника делает глубокий вдох.       — Я бы не поцеловала тебя, если бы знала, что это был твой первый поцелуй. — По какой-то причине, слова Вероники делают все еще хуже. Чувство ненужности (Кевин говорил не обращать на него внимания) умножается в несколько раз, напоминая, что никто не хочет целовать ее. — Я думала, Арчи уже имел честь это сделать.       Бетти вздрагивает из-за имени Арчи, Вероника замечает это и неправильно понимает.       — Слушай, мне очень жаль, что Арчи…       — Хватит, — умоляет Бетти, и Вероника захлопывает рот. — Всю жизнь все говорили, что мы с Арчи будем вместе. Я ни разу и не сомневалась в этом. Думала, что и он не сомневается, пока он не сказал, что не нравлюсь ему. Считала, что он будет моим первым поцелуем, моим первым разом, моим первым всем… и потом появилась ты.       Вероника наклоняется и кладет голову на плечо Бетти. Бетти уверена, что это должно быть расслабляющим, но она напрягается еще больше. И все равно, она расстроена, когда Вероника отстраняется.       — Мне жаль, что он не любит тебя в ответ, Беттс.       Бетти пожимает плечами.       — Во всяком случае, не думаю, что я его любила.       Тишина снова обволакивает их, прерываемая только звуками ветра, гуляющего среди листьев. Бетти оставляет свои ногти в покое, вместо этого играясь с веточками, а потом с волосами. Вероника первая нарушает тишину.       — Бетти?       — М-м?       — Тебе нравятся девушки?       Сердце Бетти начинает биться быстрее.       — Конечно, половина моих друзей — девушки.       — Не играй дурочку, Бетти. Ты знаешь, что я имею в виду.       Бетти опускает плечи.       — Не знаю, — честно отвечает она. — Пока не появилась ты, я даже не знала, что так можно.       Вероника заинтересованно наклоняет голову.       — Но твой лучший друг — гей.       Бетти закрывает глаза руками так сильно, что, когда Вероника нежно убирает ее руки, перед глазами Бетти скачут черные точки.        — Да знаю, знаю, — признается она, — просто никогда не рассматривала вариант, что и я могу оказаться такой.       Вероника кивает, принимая ответ. Бетти не замечает, что Вероника придвигается ближе.       — Могу я еще кое-что спросить? Не пугайся только, ладно?       Бетти слабо улыбается.       — Ладно.       — Тебе понравилось целовать меня?       Бетти застывает, пойманная врасплох этим вопросом. На секунду ей кажется, что это какая-то ловушка. Шерил Блоссом выпрыгнет из-за деревьев в любой момент, и они с Вероникой начнут смеяться. Или, может быть, мама Бетти найдет ее и напомнит, что она не может позволить себе целовать девушек легкого поведения из Нью Йорка, а то закончит, как Полли. Бетти думает о разочарованном взгляде папы, о похотливом взоре Арчи, или… или, может быть…       — Эй, — успокаивает Вероника, опуская теплую руку на ее бедро и озабоченно хмурит брови. — Ты как будто из реальности на секунду выпала. Ты не обязана отвечать, если не хочешь.       Бетти качает головой. Не знает, как объяснить, что она внезапно поняла — ей, возможно, нравятся девушки. Как же все будут разочарованы, если этой девушкой станет Вероника?       — Мне понравилось целовать тебя, — говорит Бетти. Ей не хватает слов, чтобы описать все, что она чувствует. — Но это пугает меня.       Вероника не поднимает руку с ее бедра.       — Почему это пугает тебя?       — Не знаю, кто я, без этого моего «и жили долго и счастливо» с Арчи. Я никогда не думала, что моя жизнь не должна вращаться вокруг парня. Я… Я не знаю, что чувствую. Я никогда не думала о тебе.       Вероника задерживает на ней взгляд, и Бетти чувствует, что ее сердце может выпрыгнуть из груди от того, сколько понимания она видит в карих глазах девушки.       — Бетти? — Голос Вероники такой мягкий и тихий, что Бетти приходится наклоняться к ней, чтобы расслышать. — Могу я поцеловать тебя?       В ответ (с уверенностью, о которой она и не знала) Бетти наклоняется вперед и осторожно касается губами губ Вероники. Она тает, а их губы медленно движутся. Они не спешат, и Вероника придвигается ближе, чтобы обхватить ладонями лицо Бетти, большим пальцем погладить щеку. У Бетти трясутся руки, и она запускает их в темные волосы Вероники. Их движения плавные, мягкие, необъяснимо теплые. Бетти только начинает познавать такие ощущения. Язык Вероники движется вдоль ее губ, и это еще лучше. Бетти дрожит опять, и Вероника прижимается к ней.       Когда они останавливаются, Вероника не отпускает ее. Они выдыхают горячий воздух в прохладу леса, и Бетти думает о всех первых разах, которые должны были быть с Арчи. Бетти понимает — они просто ничто рядом с тем, что Вероника заставляет ее чувствовать всего за пару дней в Ривердейле.       — Все в порядке, Беттс? — нервно спрашивает Вероника, как только повисает тишина.       Вместо ответа, Бетти целует ее еще раз.