Ночная посиделка и клубничный торт

       Это был вполне обычный день во время перерыва между битвами. Гудако и Машу совершенно недавно вернулись с покорения Камелота вместе с Леонардо, где их ожидали разные опасности, покорения страхов, минуты грусти и неожиданностей, новые друзья и победа над врагами (а так же долгий гемор в виде Гавейна). Собравшись в одной из комнат, которую Гудако и Леонардо попытались переделать под гостиную и просто место для совместного отдыха, девушки перетащили сюда котацу, шкафы которые заставили разными книгами, диванчик, кресла и телевизор с DvD плеером, а так же старенький магнитофон. Любимая компания Халдеи любила собираться в этом месте чуть ли не каждый день и вот это вновь произошло. — Сэ~мпай, прошу вас.        Машу, протягивает в руки рыжеволосой книгу и мило улыбается, что мастер просто не в силах устоять перед этой улыбкой, а так же Фо-кун. Милый белоснежный котик, после слов Машу вновь произнес «Фоу», что просто поразило Гудако в самое сердце, она бы все равно не отказала им, но это было крайне мило. Принимая книжку в синем переплете в глаза Гудако бросается надпись на Английском «Tales of H.C.Andersen», того самого слуги которого они повстречали в Лондоне, и эта книга была сборником его сказок на Английском языке, которые кохай девушки не очень хорошо знала. Гудако могла свободно говорить, писать и переводить английский язык, а всё из-за влияния в детстве её мамы, которая заставляла дочь учить его и это, действительно пригодилось.        Гудако и Машу присаживаются рядом к Романи на диван, рыжеволосый мужчина возится с отчетами по состояния сорока трех мастеров находящихся в своеобразном сне, но он никогда не против того, чтобы рядом посидели двое спасителей Халдеи и читали книги. Опять милый и тёплый вечер, Гудако переводит и говорит содержимое, а её слушатели ведут себя так, чтобы не отвлекалась. Сэмпай и по совместительству мастер Машу, начала со сказки «Русалочка», потом пошла «Принцесса на горошине», а дальше «Девочка со спичками». — Снежинки садились на её длинные белокурые локоны, красиво рассыпавшиеся по плечам, но она, право же, и не подозревала о том, что они красивы. Изо всех окон лился свет, на улице вкусно пахло жареным гусем — ведь был канун Нового года. Вот о чём она думала, — переводила Гудако чуть ли не самое начало маленькой сказки.        Эта сказка всегда цепляла её, ведь так тяжело было этой бедной девочки, которой в конце концов умерла, но сжигая спички в последние минут жизни она могла насладиться теплом и видеть маленькие чудеса. В детстве, Гудако могла плакать, ведь она была ребёнком и ей было жалко от всей души эту девочку. К ней хотелось подойти и согреть своим теплом, а сказав, что «всё будет хорошо», забрать к себе домой, чтобы она ни чувствовала боли одинокой и бедной жизни. — Морозным утром за выступо- — Хррр.        Вместе со словами Гудако одновременно захрапел Романи, что заставило Машу тихо рассмеяться, а сама рыжеволосая девушка просто пыталась не замечать этого. Состроив недовольное выражение на лице, она проигнорировала это и продолжать читать. Как она и думала, это сказка зацепила Машу, а Фоу-кун, подловив идею Романи, спустился к одной из хозяек на колени, где тоже стал засыпать. После сказки про «Девочки со спичками», вытащили из рук доктора планшет с закрепленными на нем бумажками и подхватив ручку скатившуюся на пол, они всё положили на котацу, после чего чтения сказок было продолжено.        Два часа прошли почти незаметно, во время них девушка успела прочесть много коротких произведений и парочку длинных, пусть временами было сложно читать из-за храпа Романи, но девушка держалась, чтобы не засмеяться. А так же очень скоро заснула и Машу за компанию к первым двум, поэтому рыжеволосой пришлось закрыть книгу и снять с Кириелайт очки, чтобы они не мешали кохаю спать. Сложив к документам остальные вещи, рыжая выключила лампу на тумбочке и села назад на диван, разрешая голове Машу съехать на плечо сэмпая. Девушка чуть вытянула ноги вперед и тоже стала засыпать, ведь час был поздний, а в это время она в Халдеи уже спала, либо старалась засыпать.        За пределами организации как всегда идет самая сильнейшая снежная буря, пара работников находятся на ночном дежурстве, а все остальные в это время спят крепким сном, даже слуги которых призвала к себе Гудако. Хотя, тишина в некоторых комнатах не прекращалась, а в одной она внезапно началась. Девушка слышит, как что-то падает на пол, а следом следует тихое «Чёрт», после чего она уверенно просыпается и смотрит на зачинщика. Это был Роман, который споткнулся об стол и с того упали книги и скатилась ручка, а мужчина стал их в спешке поднимать и тихо говорить себе, что-то под нос. Потирая от сна глаза, рыжая смотрит на часы, которые показывали «03:26», а потом на Машу. Она всё так же спал крепким сном. — Роман, вы слишком шумный, — от тихих слов девушки, доктор неожиданно вздрагивает и оборачивается к ней. — Если что-то случилось, я могу помочь.        Идя к выходу и заманивая своими руками за собой Гудако, зеленоглазый окончательно выходит из этой комнаты и после… предлагает попить чая и поесть тортика с клубникой. Маленький ночной перекус. Гудако любит маленькие, а порой и большие, ночные перекусы, особенно если это сладкие угощения с апельсиновым чаем. С Романи они часто делали перекусы во время перерывов между работой и тренировками, но если дело касалось ночных, то тут только Гудако могла проявить инициативу. Она ела с Машу, Неро, Жанной, Леонардо или Астольфо, хотя порой они перекусывали сладким целой компанией.        Укрыв Машу пледом, компания пошла в медицинский кабинет, где доктор всегда прятал в укромном месте сладости. Следом за ними увязался и Фоу, ведь Романи разбудил не только Гудако, но и его. Белое и пушистое существо немного шаталось из стороны в сторону из-за сонливости, потому очень легко рыжеволосая взяла его к себе в руки и продолжила путь именно так. Включая свет в кабинете и продвигаясь вперёд, девушка сразу укладывает Фоу на одну из ближайших к столу коек, а сама идет к кофе машине, рядом с которой стоял обычный чайник, а на полках сами чайные пакетики с заварками и кружки. Пока девушка заваривала чай, доктор уже нарезал торт на кусочки и перекладывал их на тарелки с ложками. Сегодня будет немного весело, даже Фоу, ведь и ему была предусмотрена порция. — Ну так, как твои раны? — резко начинает Романи, от чего собеседница чуть ли не сразу давится чаем перед ним. — Гудако, даже не скрывай, я знаю, что на тренировках у тебя случаются неудачи и ты запускаешь снаряды не в слуг, а в себя. — Хехе, — глупо смеясь и потирая голову, девушка смотрит на свое отражение в зелёном чае. — Ну это же малозначительные ранки, ничего плохого они не предвещают. — А если куча ранок станет одной большой, то тоже ничего не предвещается? — Ну Романи! — девушку немного взбесило это, от чего она мгновенно начинает дуться. — Хмп, всё равно по сравнению с теми ранами, которые получает Машу… все мои, они просто царапины. — Дура, — дав Гудако легкую затрещину, мужчина сразу начинает показывать на неё ложкой. — Зачем, ты каждый раз себя так сильно принижаешь? Гудако-чан, между прочим от такого ты становишься лишь больше неуверенной в себе. — Вот не начинайте! — чуть краснея, девушка проглатывает кусок торта и с ложкой во рту, она начинает виновато говорить. — Мне всё равно никогда не стать сильной. С этим даром к проецированию, кроме таких же клинков, как и у Красного Арчера я больше ничем не могу соз… -давать.        Вновь Гудако ударили по голове, а потом обняли, от чего цвет её лица стал похожим на помидор. Доктор тихо гладить девушку по голове, немного успокаивая её, он знал, что она очень сильная и способная, но сама рыжеволосая не могла принять этого. Фоу легким скачком запрыгнул к хозяйке на голову и стал легко бить Романи своими лапками и одновременно шипеть, ему не понравилось это действие со стороны доктора. Рассмеявшись, Романи отстраняется назад на свой стул, пока белый кот спрыгивает на плечо к Эмии и начинает тереться об её щеку, Фоу сильно привязался к ней и почти каждый день спит рядом с этой хозяйкой. Почесав ему шею и заставляя половить удовольствие от этого, опускает существо назад к своей порции тортика. — За всё время, что существует Халдея, я даже никогда не представлял, что Фоу так сильно сможет к кому-то привязаться, — смотря на этого белого котика, Романи немного улыбается. — Хотя, я рад, что у него есть теперь две такие прекрасные хозяйки, как ты и Машу. — Фоу! — произносит белое существо и прыгает назад на колени к Гудако.        Устраиваясь на ногах получше и свернувшись калачиком, он зевает, ведь после перекуса хочет продолжить спать. Гудако и Роман всё последнее время сидели в тишине, а доев торт уже были готовы разойтись спать. Рыжеволосый всё же не смог стерпеть такой обстановки. — Гудако-чан, — на по следок зовёт девушку зеленоглазый, — никогда не занижай себя. Как мастер, друг, сэмпай и боец ты очень хорошо и всегда выкладываешься на полную.        Девушка вновь краснеет, но на этот раз не так сильно, как во время обниманий. Она разворачивается назад к доктору и улыбаясь ему, произносит тоже тёплые слова. — Спа-си-бо!        После этого девушка спешит удалиться с Фоу на руках, чтобы переложить Машу в её комнату. Во время бега она начинает сильнее краснеть, а её сердце стучит, как бешеное. Одновременно и доктор закрывает своё лицо рукой и опускаясь на колени, так же краснеет. Он бы хотел сказать ещё одну фразу, но ему и до того сильно стыдно, да и сам факт… что произойдёт на кануне Рождества о котором он знает стопроцентно и что ему придется сделать ради человечества. Этой фразой он смог бы обрадовать девушку, но на Рождество он её ранит.        Любовь, которой не суждено было бы длиться очень долго, оставит после себя только боль. …        Но даже так, не сказав друг другу о том, что они любят друг друга, в сердце Гудако осталась боль. 25 декабря 2016 года, Доктор Романи Акиман, который раскрыл свою истинную личность, показав, что именно он, истинный Соломон, пожертвовал собой, чтобы Гудако победила Гоэтию и человечество смогло существовать дальше.        Засиживаясь в своей комнате и поедая клубничный тортик, рыжеволосая девушка немного печалится. Такой торт с клубникой, она привыкла есть в компании с Романи, но теперь, поедает его одна. Она проглатывает ещё один кусочек, но после… — Нет, с Романи этот тортик казался куда вкуснее.