Тяжелая жизнь в новом мире

      — Господин комиссар, я крайне рекомендую вам хотя бы укрыться в одном из передовых «дотов»… — продолжал говорить Цинар, идя за мной, словно хвостик.       — Цинар, я очень признателен тебе за заботу, но я бы хотел иметь побольше шансов выжить, если позволишь, — ответил я, не останавливаясь и при этом пытаясь не столкнуться с каким-нибудь солдатом.       А солдат тут было немеряно. Все что-то несли или устанавливали, орали приказы и матерились, проверяли оружие или ели, молились или просто ждали с пустыми взглядами. Они готовились к тому, что их ждало.       К тому, что на них надвигалось.       — Простите, господин комиссар, я не совсем… — неуверенно проговорил Финтур, явно находясь в замешательстве от моих слов.       — Сейчас «доты» — это отличная мишень для орочьих танков, бери и стреляй, как только увидишь. Одно попадание — и все, добро пожаловать на суд Императора, — на лице Цинара промелькнуло что-то вроде удивления и одновременно осознания. — Все те, кто сидят сейчас в «дотах», самые отчаянные смельчаки в округе, и помоги им Император пережить этот бой.       — А-аминь, — все еще удивленно произнес мой первый заместитель.       — Потому тебе тоже советую сидеть где-нибудь в окопах. Безопасности не сильно больше, но внимания привлечешь меньше и сможешь отбежать куда-нибудь.       — Я вас понял, господин комиссар, — ответил Цинар. Его запал касательно того, чтобы уговаривать меня отсидеться в тылу, явно потух под моими аргументами.       Было понятно, что сидеть в тылу я не могу. Сейчас мы находились среди рядов СПО. Учитывая, что нас ждало, Гвардию в спешном порядке рассредоточивали, превращая каждое отделение в команды истребителей танков, вооруженных гранатометами, мельтаганами, мельтабомбами и всем прочим. На СПО же при поддержке боевых сервиторов возлагалась задача быть той войсковой массой, которая должна была принять на себя удар и при этом прикрывать гвардию.       Моя команда тоже не отставала. Сейчас Дима нес с собой мельтаган, который удалось взять с гвардейского склада. Филгеирт тем временем был с ракетницей. И у каждого было по одной мельтабомбе.       Если приплюсовать сюда еще запасы батарей к лазгану, крак и фраг-гранаты, а также ракеты для Филгеирта, то вес на всех выходил немаленький. Но другого выбора не было.       Я понимал, что по-другому мы просто не выживем здесь, не будем приносить пользы, и при этом я знал, что должен быть здесь. Необходимо было следить за тем, чтобы не началась паника и бегство. Мне в этом должны были помогать все члены Комиссариата, которые были в первом батальоне — пришлось экстренно приказывать им занимать позиции среди СПО, ведь гвардейских частей уже, по сути не было, отряды истребителей перевели в подчинение лейтенантов СПО на местах.       Сами гвардейцы рады такой новости не были, но иди, попробуй побузить против приказов полковника, особенно когда здесь бродят комиссары, сидящие на стимуляторах.       Еще минуты через три мы прибыли на самые передовые рубежи. Дальше уже были окопы, через которые сейчас вовсю отступали СПО-шники, а уже за ними — холмы.       Но мы знали — самое страшное за этими холмами. Танковая армада орков, что собралась в единый кулак, прорвалась через разбомбленный под основание город и направлялась к нам.       Было страшно осознавать, что шло на нас. По данным спутника, на нас шло больше четырехсот различных единиц бронетехники — танки, БТР, грузовики, самоходные орудия и еще хрен пойми что.       В ответ полковник спешно собирал нашу бронетехнику в единую массу. Бросать сюда ближайшие подразделения по частям было бессмысленно, потому он пытался собрать их уже у нас в тылу, а затем кинуть в контратаку.       И выходило, что именно мы должны были орков задержать и ослабить.       «Проклятье, как же спать хочется…» — сказал я себе, чувствуя, как все тело начинает слабеть. Всего три часа назад орки отступили. Оставались только редкие очаги сопротивления, которые образовались вокруг хорошо спрятанных телепортационных маяков — некоторые орки догадались спрятать их в блиндажах или «дзотах». К счастью, их успели окружить и теперь обрабатывали артиллерией, пытаясь как можно скорее разобраться с этой проблемой. Даже сейчас можно было услышать грохот залпов «Сотрясателей».       «Сколько сейчас вообще часов?» — спросил я себя. За этот день я успел переговорить с полковником, отбить атаку орочьего десанта, снова переговорить с майором в штабе и потратить хрен пойми сколько времени, чтобы добраться до передовой, одновременно сожрав несколько сухпайков.       При этом сейчас еще и вечера не было. Ебанутый день, что тут еще сказать.       Все больше СПО-шников забегали в траншею, сразу же попадая к сержантам. Те орали на них благим матом, чтобы привести в чувство, определить куда надо, оформить по отделениям и взводам. Плевать, как было до этого, сейчас уже никто ни в чем не разберется — лишь бы просто организовать.       Было уже понятно, что впереди войска разбиты. Пускай официально и разрешили отступить на наши позиции, этим разрешением воспользовались слишком охотно. Никакого организованного отступления. Чисто «спасайся, кто может».       Благо это было частью плана и принимать какие-то решительные меры не требовалось. Сейчас нужно было просто ждать.       Почувствовав, как горло начинает першить, а рот наполняется слюной, я быстро понял, что к чему. Стоило только мне наклониться, как живот сжался так, что пресс заболел, и меня вырвало белой жижей с такими же белыми комочками.       — Вот тебе и пообедал, блять… — проговорил я, отплевываясь. Во мне уже было столько стимуляторов, что организм буквально не выдерживал.       Что сейчас было с моей печенью, я боялся себе представить. Если выживу, скорее всего, придется ее экстренно менять.       «Ха, если выживу…» — насмешливо подумал я. Иллюзий у меня не было. Выжить сегодня удастся не всем, и не факт, что у меня это получится.       — Все в порядке, комиссар? — спросил меня Цинтар взволнованным голосом.       — Да какой тут, нахуй, «в порядке», Цинар, — выдохнул я, вытирая рот грязным рукавом. Плевать на гигиену. Ни одна зараза меня сейчас не убьет раньше, чем это могут сделать орки.       Мой первый заместитель, кажется, был смущен моим поведением. Смущен, бляха-муха! Учитывая обстановку, это выглядело смешно. Но, по всей видимости, его слишком хорошо обучили манерам.       — Ничего, Цинар. Прорвемся. Дай Император, прорвемся, — попытался я воодушевить Финтура.       Сомнительно, что это вышло. На его лице проскользнуло что-то вроде сочувствия. Ко мне, что ли? Неужели я настолько жалко выглядел?       Скорее всего. Хотя хуже всех сейчас было Рингеру. Осколки из ноги ему вынули и прижгли, из-за чего сейчас в его крови варилась дикая смесь из обезболивающих, стимуляторов, регенераторов и антибиотиков.       Как заявил хирургеон — если будет продолжать колоться стимуляторами, у него печень нахер откажет.       Смотря на реалии, оставался вопрос, когда отправлять Рингера на трансплантацию — вместе со мной или же он раньше сляжет?       Хрен его знает. Во всяком случае, парень не жаловался и по его виду не скажешь, что ему хреново.       «Мне бы так…» — подумал я про себя. Всегда удивлялся, как Рингер умудрялся держаться.       — Нам всем пиздец! — вдруг услышал я неподалеку от себя. Я и Цинар резко обернулись. Дальше по траншее верещал какой-то СПО-шник без оружия.       Ничего не говоря, я пошел туда. Это уже было по моей части.       — Их там полчища просто! Прут, как ебнутые!       — Парень, да успокойся ты уже! — крикнул кто-то рядом с прибежавшим.       — Ты не понимаешь! Они прут и прут, прут и…       Резкий удар по щеке от меня заставил его замолчать на полуслове и отступить на шаг в попытке удержать равновесие.       — Приди в себя, солдат! — злобно сказал я громко и четко, чтобы все это слышали. Остальные быстро замолчали и отошли на несколько шагов. Боялись. Точно боялись. — Мы тут к обороне готовимся, а ты сопли распускаешь!       — Их там… Их там…       Новая пощечина вновь прервала его.       — Да похуй мне, сколько их там, понял?! — еще более злобно проговорил я. Меня действительно начинало это злить. Тут всем было страшно. Мне тоже, блять, страшно, но я почему-то не хнычу тут, распуская панику.       — Н-но…       Еще одна пощечина. Даже начало предложения мне не понравилось.       — Ты кто вообще — солдат Императора или мальчишка плаксивый, а?!       — Я… Я…       — Ну?!       — С-солдат Императора… — кое-как промямлил он.       — Так если ты солдат Императора, какого хера ты тут орешь о том, как все плохо?! Ты что, думал, в сказку попал?! Это война! Ясное дело, тут плохо! И будет еще хуже! А если тут каждый начнет ныть, то мы вообще все просрем! И тогда эти твари придут на континент! Как думаешь, что они сделают с женщинами и детьми? А я тебе скажу! Их выпотрошат и сожрут, потому что мы для них — отличная закуска! Хочешь, чтобы так произошло?!       — Нет! — закричал парень, наконец-то выдавив из себя что-то вразумительное.       — Тогда соберись, найди себе лазган, прицепись к какому-нибудь сержанту и убей этих ублюдков!       — Слушаюсь, господин комиссар!!! — испуганно вскрикнул солдат, приставив руку к виску, после чего развернулся и убежал куда-то.       Солдаты, что стояли у него на пути, сразу же его пропустили.       Вокруг все равно стояла тишина. Десятки пар глаз смотрели на меня с самым натуральным охуением вперемешку с саркастичным весельем.       — А вы что встали, как пенечки? Заняться больше нечем? За работу!!!       Стоило только крикнуть на них, как все испуганно подорвались и начали разбегаться, кто куда — у всех резко возникли дела, чтобы быть от меня подальше.       Меня это вполне устраивало.       Повернувшись, я посмотрел на своих. Аскирт слегка улыбался. Рингер и Филгеирт смотрели холодными взглядами, иногда поглядывая в сторону, откуда на нас шли орки, Дима просто смотрел на меня, а вот Цинар выглядел удивленно.       — Ты выглядишь, словно хочешь что-то сказать, Цинар, — спросил я, посмотрев ему прямо в глаза.       — Просто… Инструкции однозначно предписывают расстрел в подобной ситуации, господин комиссар. Я удивлен, что вы этого не сделали, — проговорил он, немного подтянувшись.       — Побереги болты для орков, Цинар. Они тебе пригодятся, — сказал я, попытавшись пошутить. — А вообще, расстрелами не всегда можно все решить. Бегство во время боя — да, тут без вариантов. Но вот в таких ситуациях, пока есть время, лучше повременить с этим. Комиссары — это в первую очередь демагоги.       — Я… Я запомню это, господин комиссар, — произнес Цинар серьезным голосом. Похоже, он воспринял это, как урок от наставника.       «Я и наставления… Смешно. Ха-ха».       — Ладно, Цинар. Найди себе место где-нибудь подальше от меня — так больше шансов, что кто-то выживет. Что делать — ты знаешь.       — Э-э… Д-да, господин комиссар, — немного опешив, все же произнес младший комиссар. Он явно не ожидал от меня такой прямолинейности.       Но я уже думал чисто прагматично. Не клади все яйца в одну корзину… И не держи всех комиссаров в одной траншее. Все же, нужно было думать о том, что будет, если кто-то из нас погибнет. Структура Комиссариата должна была уцелеть, иначе будет плохо.       — Удачи, Цинар. Храни тебя Император, — произнес я напоследок, протянув руку для рукопожатия.       — И вас, господин комиссар, — Цинар сразу же пожал руку, после чего быстрым шагом направился по траншее.       Теперь я остался со своими парнями.       — Речь — огонь, — сказал Аскирт. — А прощание слегка слезливенькое. Вы как отец с сыном выглядите.       — Серьезно? — спросил я, подняв левую бровь. — Рингер, что думаешь?       — Очень похоже, комиссар, — ответил верлонец.       — М-да, и такое бывает. Ладно, пошли найдем…       Отдаленный взрыв со стороны орков привлек мое внимание. Он был слишком громким.       Секунда. Никакого свиста. Это было плохо.       Справа от нас прогремел взрыв. Посмотрев туда, я увидел столб земли и дыма, что поднимался вверх, а потом начал опускаться. Послышались крики раненых — кого-то все же задело.       — Началось, — спокойным, холодным голосом проговорил Рингер.       Со стороны орков стали звучать новые хлопки, а за ними на наших окопах происходили новые взрывы.       Артобстрел.       — Всем отходить на вторую линию! ЖИВО!!! — прокричал я так громко, как только мог. Мой голос сразу же был усилен Димой до максимума. Десятки СПО-шников и гвардейцев, что были тут, посмотрели на меня испуганными взглядами, но я на них уже не обращал внимания и просто побежал к одной из соединительных траншей.       Нужно было успеть, пока обстрел не стал еще сильнее.       Солдаты вокруг быстро пришли в себя и последовали моему примеру.       Добравшись до поворота, я завернул так быстро, как смог, и побежал еще быстрее, но вскоре толпа солдат стала слишком большой и пришлось замедлиться, при этом пытаясь не упасть.       Взрывы учащались. Слева, справа, спереди, сзади — все взрывалось, а на голову то и дело падали комья земли от самых близких взрывов.       Запахло дымом. И раньше пахло, но теперь запах был резким и противным.       — Давайте, парни! Живее там! — кричал я вперед. К счастью, мы продвигались. Не так быстро, как хотелось, но продвигались.       Резкий взрыв сзади оттолкнул всех вперед. Я рухнул на одного из солдат, тот рухнул дальше, и так пошло по цепочке.       Позади послышались громкие крики.       «В траншею попали…» — промелькнуло у меня в голове, пока я с помощью Димы быстро поднялся и протянул свою аугментированную руку солдату, на которого упал. Тот сразу же схватился за нее и поднялся на ноги.       — Уроды ебучие! — выругался Аскирт, также пытаясь встать из-под солдата СПО.       — Быстрее, отходим на вторую линию! — повторил я приказ. — Там, сзади — берите всех, кого сможете, и в лазарет их!       — Слушаюсь, господин комиссар! — прокричали мне в ответ, после чего я побежал дальше.       Где-то минуту мы шли по траншеям, пересекая одну траншею за другой — всего десять штук. Несколько раз лезли через свежие, еще дымящиеся воронки.       И вот, мы уже были на второй линии. С первой линией ее разделяли сто метров открытого, заминированного пространства, а соединяли длинные широкие траншеи, больше напоминавшие рвы.       Здесь снаряды не падали. Но вот первая линия уже вся была в тучах пыли и дыма. Орки старались вовсю. Хотя сам факт того, что они устраивали артобстрел, слегка удивлял.       «Учатся у нас, ублюдки…» — понял я про себя.       — Боже-Император, помилуй танкистов… — проговорил про себя Аскирт.       — Аминь, — сразу же ответил я, при этом никак не лукавя. Сейчас там, на первой линии, были десятки наших танков, закопанных заранее по самую башню. Экипажи вряд ли стали выбираться, и теперь их единственной надеждой было то, что какой-нибудь снаряд не попадет прямо по ним — близкие разрывы они выдержать смогут.       Хотя я уж точно не захотел бы быть на их месте. Это было не лучше, чем сидеть в «доте». Может, даже хуже — в «доте» не так тесно будет.       Мощный взрыв впереди привлек мое внимание, и я, вместе со многими другими офицерами, что сейчас были в этой траншее, начали всматриваться в бинокли.       Там, среди постоянно появлявшихся столбов земли, был виден шар яркого пламени. За секунду он поднялся, а затем превратился в облако черного как смоль дыма.       — Попали-таки в одного, — проговорил Рингер. Он не смотрел через бинокль. Но, похоже, ему было и без него все понятно.       — Помилуй Бог-Император их души, ибо пали они в бою, — сказал Филгеирт, сложив руки аквилой.       Всегда беспокоится об этих вопросах.       — Боже… Даже не знаю, как к такой смерти относиться… — произнес Аскирт, и по его голосу было слышно, как ему… Сложно, что ли? Да, примерно так.       — О чем ты? — спросил Филгеирт слегка недоуменно.       — Ну то есть… Понимаешь… Они ведь быстро погибли… Моментально. Раз — и все. Ничего не успеешь почувствовать, — начал объяснять мой друг.       — Это ведь хорошо. Без мучений уйти, — парировал Рингер.       — Да, но… Они ведь сидели в том танке, как в гробу… Не убежать, ничего не сделать… Просто сидишь и… и ждешь. Нет уж, правильно ты говорил, Августин. Лучше не сидеть так, ни в «доте», ни в танке… Больше… возможности что-то сделать.       — Понимаю. Хотя лучше уже взорваться вот так в танке, чем получить болт в живот.       — Не, ну тут не поспоришь, конечно… — произнес Аскирт в ответ, после чего уже не стал продолжать.       Наступила тишина. Да уж, о чем еще поговорить перед боем, как не о лучших способах подохнуть.       Но с другой стороны, мне нравилось это. Нравилось просто общаться с людьми, о любой херне, даже такой.       Потому что я знал, что мы можем говорить в последний раз. Потому что дальше будет бой, где каждый из нас может погибнуть, в любой момент. В бою у всех шансы были одинаковые.       «Не надо об этом думать… Будь что будет…» — сказал я сам себе, сделав несколько вдохов. Нужно было привести мысли в порядок. Не надо было думать о плохом.       Обстрел продолжался. Еще два танка взорвались.       Но уже через минут десять все начало стихать. Взрывов впереди становилось меньше.       И вот, все кончилось. Впереди была только стена пыли и дыма, которая быстро развеивалась от легкого ветра.       Послышались свистки лейтенантов. Приказ выдвигаться. Время пришло.       — Вперед, солдаты! Вы знаете, что делать! Вы знаете, для чего вы здесь! Император с нами!       — Да! — крикнули все солдаты разом. Сколько раз я это уже слышал, и все равно это было приятно.       Ведь они кричали искренне. А раз они кричали искренне, значит, я делал все правильно. Делал что-то полезное.       Бегом, не останавливаясь, солдаты ломанулись в соединительные траншеи. Все торопились. Нужно было занять оборону до того, как орки подберутся слишком близко.       Стоило нам уже перебежать до другой линии, как послышался звук выстрела из танкового орудия.       Значит, танки орков были уже в пределах видимости — по пехоте стрелять танкам запретили, кроме больших скоплений.       «Быстро они…» — подумал я про себя.       Над траншеями, впереди, пронеслась искра, и почти сразу же прозвучал резкий удар металла об металл.       Все резко пригнулись, но затем продолжили бежать вперед, распределяясь по разрушенным, перепаханным траншеям.       Это было попадание по танку, другого и быть не могло. Но раз взрыва не было, значит, не пробил. Уже хорошо.       Мы бежали дальше. Выстрелов становилось все больше. Наши стреляли. В ответ летели орочьи снаряды. Некоторые просто пролетали с жутким визгом, который потом просто растворялся в остальном шуме, в то время, как другие врезались в землю и детонировали.       Где-то близко от нас прозвучал мощный взрыв. Впереди, слева от меня, взметнулся вверх шар пламени и черного дыма.       — Уебки… Еще одного накрыли! — произнес Аскирт, быстро понявший, что произошло.       Еще минута, и мы добрались до самой крайней линии.       Она была разрушена почти полностью. Везде виднелись глубокие воронки, стены во многих местах обрушились.       Немного дальше я увидел столб дыма и направился туда. Это был горевший остов закопанного «Леман Русса». Башня лежала немного слева от него и сзади, отлетев при взрыве. Жар от него исходил жуткий, а черный дым взметался высоко вверх.       Однако было понятно, что это сейчас безопасное место. Орочьи танки будут стрелять по тем, кто стреляет по ним. Значит, на нас будет только пехота. Уже легче.       Прыгнув в одну из воронок, я подобрался к ее краю и посмотрел вперед. Там, вдалеке, виднелись десятки темных силуэтов, выехавших из-за холма и медленно приближавшихся. Несколько из них уже горели, чадя дымом. От других периодически появлялись яркие огоньки, летевшие прямо в нас.       Это были снаряды.       — Да они тут нас всех перебьют! Это ебанатство какое-то! — прокричал кто-то из СПО-шников, что сидел рядом с нами, уже в самой траншее.       — Возьми себя в руки, солдат! — крикнул я, посмотрев в ту сторону.       — У нас, блять, танков почти нихуя нет!       — А веры в Императора у тебя тоже почти нихуя нет?! — парировал я, отчего боец раскрыл рот, как рыба и замолчал, явно не зная, что ответить. — Это война, блять! И ты здесь или убиваешь всех во Имя Его, или враг приходит и вырезает твою семью со всем твоим родным городом! Что тебе больше по душе, рядовой?!       — А… Я…       — Возьми этот лазган покрепче, стреляй в орков и больше не пизди мне тут, приказ ясен?!       — Да, господин комиссар! — испуганно произнес солдат, отвернувшись от меня и посмотрев вдаль.       Я посмотрел туда же. Танки орков приближались. Некоторые уже начали стрелять из болтеров и стабберов, но мало что могли сделать, не видя нас.       Возле танков уже можно было разглядеть ряды мелких фигурок орочьих бойцов. Закованные в броню и державшие огромные пушки в руках.       Что самое интересное — они не бежали, а шли, не отдаляясь от танков. Выходило, что это были опытные твари, дисциплинированные.       А значит — самые опасные.       — Главное, не прекращать обстрел, парни. Так что первыми стреляем с задержкой друг от друга. Вначале я, потом Аскирт, за ним Рингер. Дима, Филгеирт, не стреляете, пока точно не будете уверены, что подобьете танк.       — Принято.       — Слушаюсь, комиссар, — ответили оба одновременно. Нам нельзя было выдавать себя без особой нужды. Те твари впереди наверняка будут выцеливать в первую очередь истребителей танков.       «Будь незаметным. Будь как все вокруг», — повторил я свой основной принцип. Он мне уже давно помогал выжить.       Я лишь надеялся, что сегодня он мне вновь поможет.       Орочьи танки приближались. Сейчас до них было уже метров сто пятьдесят, может, чуть больше. Было видно, что впереди едут «Леман Руссы», увешанные всяким хламом и пушками, где только можно.       Тот, что ехал практически прямо на нас, имел удлиненную, где-то пятиметровую, пушку. На месте курсового пулемета имелся болтер, сейчас стрелявший над нами одновременно с бортовым многоствольным стаббером. К самой же башне были приварены своеобразные балконы, отчего на ней теперь были установлены сразу тяжелый болтер и еще два пулеметчика, также стрелявшие в нас.       Одним словом — орочий танк.       Внезапно в него попал снаряд одного из наших. Яркая искра попала ему в лобовую броню и отлетела. Пробития не было.       Танк остановился и начал разворачивать башню. Орки продолжали стрелять во все стороны, вообще не целясь.       Второе попадание, уже с другой стороны. Снаряд попал прямиком в башню, разорвав орка-пулеметчика.       Из открытого люка взметнулось пламя, сжигая орка, стрелявшего из болтера. Тварь кричала и пыталась выбраться, но затем затихла.       — Молодцы, парни, — радостно проговорил Аскирт.       — Благослови их Император, — продолжил Филгеирт.       Позади нас послышались громкие залпы, над головой прозвучал знакомый вой, а затем впереди, в нескольких метрах от земли, начали возникать взрывы, рассыпавшие тысячи осколков, от которых несколько орков сразу же упали.       — А вот и артиллерия подоспела, парни! — крикнул я, получив в ответ радостные бессвязные крики.       Орков засыпали снарядами, но в ответ с их стороны разнесся громогласный рев, после которого все орки, что до этого просто шли рядом с танками, ринулись на нас, как ошпаренные.       — Солдаты! — прокричал я. — Во славу Императора! ОГОНЬ!!!       Прицелившись, я вжал спусковой крючок, и лазерный луч врезался в орка, что бежал прямо на нас. Вместе со мной начала стрелять вся первая линия. В один миг все впереди окрасилось в яркий красный цвет.       Первые орки погибли быстро, не пробежав и полусотни метров. Они начали стрелять по нам в ответ, но я не обращал на это внимания. Главное, не прекращать стрелять. Ни на секунду.       Первая перезарядка — и снова в бой. Впереди видно, как к нам приближаются «Химера», облепленная бронированными орками, и грузовик, превращенный в движущуюся пулеметную батарею.       Миг — и «Химера» взрывается, обдавая жаром пламени всех, кто был рядом — попадание ракеты от одного из истребительных отрядов.       Грузовик продолжает двигаться, но затем рядом с ним, сверху, взрывается шрапнельный снаряд «Сотрясателя», отчего он останавливается и загорается. Броня не спасла его от осколков.       Другие орки, что проходят через огненный вал, продолжают бежать на нас и падать под залпами.       Но и они тоже стреляют и даже попадают. В траншее рядом с нами уже видны трупы с оторванными головами.       Еще дальше с помощью глаз вижу, как один из орочьих танков уже переезжает окопы.       «Там разберутся», — думаю я, после чего вновь возвращаюсь на позицию и продолжаю стрелять.       Горящий ярким пламенем грузовик сминает со своего пути еще один танк — точнее, самоходное орудие.       «Громовержец», — подсказывает мне память, которая уже давно молчала за ненадобностью. Осадное орудие, на крыше которого расположились сразу тяжелый болтер и еще четыре стабберных пулемета различных калибров.       Один из орков поднялся во весь рост с ракетницей и выстрелил в нашу сторону — ракета пролетела над нами и приземлилась где-то позади.       Еще несколько секунд, и тяжелый болтер разворачивается прямо на нас.       — ЛОЖИСЬ!!! — кричу я во все горло. В последний момент мы успеваем все залечь на дно траншеи, после чего прямо над нами начинают пролетать сотни болтов. Поток снарядов практически сразу пропадает, смещаясь вправо, в сторону траншеи.       Уже через секунду оттуда слышаться взрывы болтов и крики. Грохот гусениц и мощного мотора приближался.       Кое-как подняв голову, вижу, как эта машина приближается прямо к нам вместе с толпой орков.       — Всем приготовиться! По сигналу — Дима, валишь тех, кто на танке, потом сам танк, остальные валят пехоту! Перезарядите батареи, быстро! — раздаю я указы. Их было много, а времени на перезарядку уже не будет. Или мы успеем их перебить, или они это сделают, когда у нас закончатся заряды.       Они все ближе. Самоходка уже в метрах двадцати от нас, орки на ней продолжают поливать огнем все, что было впереди, не обращая на нас уже никакого внимания.       В нашу воронку падает один из СПО-шников, весь дрожит и молится.       «Потом», — коротко говорю я сам себе.       Прогремел взрыв. Мощный, пробирающий до костей из-за отдачи в землю. Самоходка выстрелила, испустив плотное облако черного дыма. Снаряд улетел куда-то далеко.       Десять метров. Ближе уже некуда.       — Давай!       В одну секунду мы прицеливаемся и стреляем в десяток легковооруженных орков, что все ближе подбегали к нам. Лазерные лучи сметают тварей начисто.       Еще секунда, и Дима стреляет из мельты по тварям, что сидели на самоходке, прикрытые металлическими щитами. Яркий белый луч испаряет их туши и плавит защиту, превращая в жидкую ярко-желтую субстанцию.       Противник уничтожен. Вблизи никого. Ложимся обратно в траншею, и Дима делает следующий залп, за которым следует мощный взрыв, поднявший тучу пыли и дыма.       Почти сразу же становится нечем дышать, горло саднит, и я начинаю кашлять. Остальные не лучше.       — Ах тыкх-кх… Сукх-кха… — матерюсь я, при этом поднимаясь вновь и высматривая новые цели. Во всяком случае, глаза у меня в норме, как и у Димы, который уже сменил мельту на лазган, но стрелять не спешит — пока нас не было видно, можно было перевести дух.       Меньше чем через минуту облако рассеивается ветром.       Бросаю взгляд на траншею и вижу, что рядом с нами метров на десять вдаль нет ни одного выжившего. Всех убила длинная очередь из болтов.       «Хорошо, что нас там не было…» — подумал я про себя. Все же хорошее укрытие мы выбрали.       Затем вновь целюсь из лазгана вперед и стреляю по наступающим оркам.       Уже через минуту вижу новый танк — «Леман Русс», разукрашенный в красный цвет, ехал в нашем направлении, чуть правее. Так он должен был проехать уже за горящим остовом, который служил нам прикрытием справа.       Из люка у него торчал орк, стрелявший из мультилазера, прикрытого щитками.       — Дима! — зову я скитария. Он продолжает стрелять из лазгана, но я знаю, что он меня слышит. — Если тот танк проедет через траншею, уничтожишь его!       — Принято, — громко ответил тот, после чего прекратил стрелять, спрятался и начал перезарядку.       Танк пер вперед так, словно вообще не обращал внимание на то, что он ебаный танк. Потому что так танки ездить не могли.       «Ебучий красный цвет».       Как и ожидалось, танк скрылся за сгоревшим остовом. Дальше я его не видел, но Дима перебрался на другую сторону воронки, высунул мельту и выстрелил.       Прогремел взрыв, а над остовом взметнулся шар огня.       — Цель уничтожена, — доложил Дима, перезаряжая мельту.       — Еще едет! — крикнул Рингер.       Посмотрев вперед, я увидел, как сюда ехал танк, размеры которого заставили меня ужаснуться.       Сюда ехал «Махариус».       Огромная стальная махина была серьезно изменена орками. Уже с такого расстояния с помощью своих глаз я видел, как два длинных орудия имели на своих концах непонятные искрящиеся наконечники. Курсовой пулемет на лобовой броне был заменен на лазпушку, а из обзорного окна торчал многоствольный стаббер.       Над ним, там, где должен был располагаться люк, сидел укрытый бронелистами орк с тяжелым болтером.       К правому боку, который я видел, была прицеплена какая-то гондола с пулеметчиком. За ней уже располагалось штатное место для бортового болтера, но заместо него был установлен длинный ствол автопушки.       На башню был установлен болтер «Вулкан».       И все это стреляло. Все одновременно.       — Кишки Императора Всемилостивого, эту тварь даже мельта не возьмет! — проговорил Аскирт, посмотрев на едущий к нам танк.       — Он далеко от нас! С ним разберутся! Продолжайте стрелять! — приказал я. Пускай у нас были мельтаган и мельтабомбы, которые при должном старании могли уничтожить даже «Махариус», у нас также был свой сектор обороны, который нужно было держать. Это было важнее — все-таки там были другие команды истребителей. Они с этим справятся.       Уже через минуту нам пришлось спрятаться и молча наблюдать, как махина пересекает нашу траншею и уходит в глубь позиций.       — Боже-Император, помоги тем, кто там, — произнес Филгеирт, вставляя новую батарею в лазган. На дне уже успело скопиться порядочное количество.       — «Химера»! «Химера» впереди! — крикнул Рингер. Я понимал, что раз он кричит, значит, это едут прямо на нас.       — Филгеирт! — кричу, чтобы арбитр готовился.       — Слушаюсь! — следует короткий ответ.       Быстрыми, отточенными движениями он снимает гранатомет с предохранителя и прицеливается.       Выстрел. Красная, шустрая «Химера» получает ракету прямиком в лоб и останавливается. Из дыры вылетает пламя, но без взрыва.       — Отличный выстрел, Филги! — похвалил Лонтисаля Аскирт. Я лишь кивнул.       Вместе с Рингером и Аскиртом мы валим очередного ноба со стабберным пулеметом, затем еще двух его полуголых приспешников, и я вновь ложусь на перезарядку, пока мое место занимает один из спасшихся СПО-шников.       Бой продолжался. Пять минут, десять. Не знаю точно, часов у меня не было.       Мы лишь продолжали стрелять, понимая, что по-другому нельзя. Артиллерия продолжала стрелять, орки продолжали проходить не слишком плотный огненный вал и мы продолжали их убивать.       За это время удалось уничтожить еще две единицы бронетехники — один «Василиск» и один грузовик. Филгеирт работал отлично, благо расстояние было настолько маленьким, что даже ему было просто попасть, хотя опыт в этом он имел маленький.       И в этот момент неподалеку от нас прозвучал воздушный взрыв. Слабый, не такой, как от «Сотрясателя».       Затем над нашей траншеей, метрах в двадцати от нас, происходит еще один взрыв. Второй, третий. Их становилось все больше.       — Минометы! Это наши! — кричит Рингер, явно первым поняв, что это именно гвардейские минометы.       — Какого хера они стреляют по нам?! — возмущенно спрашивает Аскирт.       — Они стреляют по оркам! Похоже, траншеи уже потеряны! — орет в ответ Рингер.       — Чего, блять?! — с уже нескрываемым удивлением произнес мой друг.       — Уходим! Быстро! — кричу я, понимая, что уже ничего не сделаешь.       Из-за глушилки у нас не было связи со всеми остальными, а значит, мы просто не знали о том, что обстановка, похоже, ухудшилась. Передовая линия была прорвана, орки уже в нашем тылу, и майор приказал бомбить все здесь с помощью минометов со снарядами воздушного взрыва.       Не медля ни секунды, мы ринулись в окоп, в направлении соединительной траншеи. Нужно было добраться туда, пока обстрел не стал слишком плотным.       Весь окоп был заполнен разорванными трупами, но к этому зрелищу я остался равнодушен.       Просто кровь. Просто кишки. Просто торчащие кости. Ничего особенного.       Послышался рев приближающихся орков, с обеих стороны над головой пролетали пули, болты, ракеты и танковые снаряды.       — Не высовывайтесь, но не спускайте с них глаз! — кричу я, продвигаясь как можно быстрее вперед. Несколько раз я быстро высунул голову из окопа. В нашем направлении бежало где-то пять или семь орков, которым удалось пробежать под обстрелом и не погибнуть. Плюс ехали два «Русса».       Аскирт, шедший впереди меня, завернул в долгожданную траншею, я последовал за ним.       Потом пошли Филгеирт, Рингер и Дима. За ним показался один из СПО-шников, что прибился к нам.       Внезапно послышался еще один орочий рев, более громкий. Тело СПО-шника прошила стабберная очередь. Пули прошили челюсть, отрубили руку и пробили насквозь живот несколько раз так, словно броника на нем не было.       Все прекратилось. Никто из нас не шевельнулся.       «Нас не видят», — понял я. Остальные тоже это понимали. Если бы нас видели, уже стреляли бы.       Послышались еще крики, стабберные очереди, но теперь они стреляли вперед, по тем, кто был на второй линии.       Взрыв. Один из минометных снарядов упал прямо рядом с нами. Вновь орочьи крики — на этот раз от боли, это было понятно.       В ответ — еще больше выстрелов.       Знаком приказал всем идти дальше. Нужно было пользоваться шансом.       «Это было близко», — подумал я про себя, когда мы отошли немного дальше. Те два СПО-шника не успели спрятаться, их заметили подошедшие орки и расстреляли в упор. Нам же повезло. Мы успели.       Вторая траншея тоже оказалась пустой, и ее тоже обстреливали. Трупов в ней тоже было достаточно.       Один раз я выглянул, чтобы осмотреться. Там, на поверхности, четверо орков в тяжелой броне продолжали наступать — один с длинным ружьем на плече, стрелявшим, судя по гильзам, болтами, один с четырехствольным стаббером, и еще двое — с кустарными громоздкими лазганами.       За ними уже ехали два «Леман Русса».       — Быстрее там! — крикнули нам спереди, когда мы уже подбежали к третьей траншее, откуда и вели обстрел СПО-шники. Через пару секунд мы уже вбежали в нее и спрятались.       Несколько вдохов, выдохов, и я вновь поднимаюсь с прицелом наготове. Бой еще не закончился.       Один из «Леман Руссов» выстрелил из своего орудия. Снаряд врезался перед нашей траншеей, метрах в десяти от нас. Вся земля вздрогнула, десяток солдат рухнули вместе со стенкой траншеи, что похоронила их заживо.       Несколько человек кидаются их откапывать.       «Нельзя», — приходит ко мне осознание.       — Продолжайте стрелять! — кричу я во весь голос, прячась в траншее и идя к ним. — Продолжайте стрелять, живо!       Меня не послушали. Шестеро солдат все еще продолжали копаться в горе из земли.       Подбежав вплотную, хватаю одного из них за плечо и разворачиваю к себе.       — Стреляйте по оркам, сейчас же! — кричу я злобным голосом.       — Они там еще живы! — кричит мне в ответ один из СПО-шников. В его взгляде злость и отчаяние.       — Знаю! Пусть один копает, остальные стреляют! — продолжил я. Это был компромисс, на который я мог еще пойти. Один человек — не больше.       — Но они…       — Каждый лазган на счету! На позиции! Живо!!! — прокричал я еще громче. Горло начинало болеть от постоянных криков.       Четверо солдат вернулись на позиции и начали стрелять. Через секунду по нам прошлась пулеметная очередь и двое из них упали замертво с пробитыми головами.       Ебучие орки.       Вернувшись к своим, я отстрелял оставшийся заряд и спрятался, чтобы перезарядиться.       Филгеирт выстрелил из ракетницы и моментально упал на дно траншеи. За ним последовали все остальные, и по нам начали заливать стабберным огнем.       Лишь когда он прекратился, удалось подняться вновь. Танк уже был уничтожен — Филгеирт пробил ему борт башни, когда та повернулась куда-то в сторону. Теперь из прожженной кумулятивной ракетой дыры вырывалось пламя, словно из газовой горелки.       Другой же танк, к моему ужасу, проехал дальше, пересек нашу траншею и начал углубляться в наши позиции.       Еще секунда, и ему в двигатель попадает яркий белый луч мельтагана. Тот вспыхивает, танк с жутким скрипом останавливается, но его бортовые болтеры продолжают стрелять. Орудие вновь выстрелило куда-то вдаль, и в этот момент под танком происходит взрыв, а затем взрывается и сам танк.       Тяжелая башня взлетела метра на три, после чего перевернулась в воздухе и рухнула в траншею. От горящего остова начал идти густой черный дым.       — Император, благослови мельтаганы и мельтабомбы! — громко проговорил Аскирт, смотревший на все это.       — И тех, кто их делает, — уже более спокойно произнес Филгеирт.       — Противник в траншее! — прокричал один из СПО-шников, что сейчас стрелял из лазгана по соединительной траншее, из которой мы и пришли. Он открыл огонь из лазгана, но спустя секунду верхняя часть его туловища взорвалась.       — Дима, займись ими! — отдал приказ я, понимая, что у него больше шансов с этим разобраться.       — Принято, — ответил скитарий, поменявшись местами с Рингером, что сидел у самого угла.       Выглянув, он не начал стрелять, а лишь молча ждал, держа мельту наготове.       Еще несколько секунд, и он резко выскакивает из-за угла, прицеливается и стреляет. Из траншеи доносятся громкие орочьи крики, а Дима, прекратив стрелять, меняет мельту на лазган и делает несколько одиночных выстрелов.       — Противник ликвидирован, семь единиц — отрапортовал скитарий.       — Благодарю, — произнес я.       Бой слегка поутих. На нашем участке орков стало совсем мало, с ними справлялась пехота. Артиллерийский и минометный огонь, по всей видимости, выкашивал большую часть уродов — нам повезло, что батарея «Сотрясателей» была позади нас.       — Фух, блять… Фух, нахуй… Это пиздец какой-то. Не день, а полный пиздец! — матерился Аскирт вовсю.       — Подписываюсь под каждым словом… — ответил я ему. На большее меня уже не хватало. Я пытался просто отдышаться от всего этого.       — Присоединяюсь, — произнес Рингер.       — Танк противника! — заорал кто-то.       Прогремел выстрел. Яркая вспышка пролетела над окопами, и уже с тыла послышался громкий взрыв.       Сразу же над окопами начали летать мелкие вспышки стабберных пуль. СПО-шники все как один залегли на дно траншеи.       — Это «Махариус»!!! — крикнул Рингер, который уже успел привстать и посмотреть.       — Дима, готовься!       — Принято.       СПО-шники разделились. Некоторые ушли дальше от нас по траншеи, другие — к нам, чтобы не быть задавленными танком, если он проедет. Пехоты с ним не шло, потому можно было не волноваться.       Секунд десять мы сидели и ждали. Земля буквально дрожала, и от этого дрожало все тело. Двигатель танка гремел так, что было слышно даже через рев болтеров.       Гвардейцы, что до этого уничтожили «Леман Русс» с помощью мельты, подбежали ближе. Стрелок с мельтаганом высунулся и выстрелил, пока остальные начали стрелять из лазганов, по всей видимости — по пулеметчикам.       Яркий луч улетел за край траншеи, но в этот момент прямо к ним влетела ракета, взорвавшаяся ярким огненным шаром. Все вокруг затопила горящая жидкость, а четверо гвардейцев и несколько СПО-шников в момент превратились в живые кричащие, бьющиеся в агонии факелы.       Переведя лазган сразу на двести процентов, я прицелился получше и выстрелил. Первый выстрел попал одному СПО-шнику в голову, и он прекратил двигаться. Вторым выстрелом убиваю гвардейца. Третий выстрел — СПО-шник. Четвертый выстрел — гвардеец. Гвардеец. СПО-шник. СПО-шник. СПО-шник. Гвардеец.       Больше никто из них не шевелился. Их тела продолжали гореть, источая темносерый дым.       Остальные солдаты смотрят на меня с удивлением и паникой, но ни у кого не вижу злости или страха лично передо мной.       «Так было нужно…» — говорю я сам себе. Лучше так, чем гореть заживо.       В этот момент появляется красная, монструозная стальная туша танка «Махариус». Всего в двух метрах от меня его огромные мощные траки прокатились дальше на траншее, продавливая ее края и перемалывая почву. Затем они зацепились за противоположную сторону и танк начал ехать дальше. Бортовой болтер продолжал безостановочно стрелять, засыпая нас раскаленными гильзами.       Наконец-то, танк пересекает траншею и едет дальше. Уже через секунду Дима поднимается и стреляет из мельтагана по траку.       Тот плавится и разрывается, отчего танк заносит вправо. Орк, что сидел за болтером на башне, поворачивается, смотрит на нас, но Филгеирт несколькими выстрелами убивает его, взорвав голову.       Скитарий подбегает к танку и бросает ему под днище активированную мельтабомбу.       — Рекомендую отступить. Двадцать секунд, — коротко рапортует мой помощник, и мы все вместе с СПО-шниками молча поднимаемся и начинаем отбегать, при этом не высовываясь из траншеи, так как на нее ехали еще танки, поливавшие все огнем из болтеров и стабберов.       Взрыв застал нас на ходу, и ударная волна оказалась такой мощной, что нас сбивает с ног. На меня кто-то падает, прижимая мою искусственную руку между землей и моим телом.       Если бы она была настоящей, то это был бы перелом, однозначно.       — Ох ты ж ебаный ты нахуй, ну и ебнуло… — продолжал ругаться, пытаясь встать.       — БТР! БТР едут! Всем приготовиться! — кричал кто-то, когда с меня встал упавший Рингер и я смог сесть на дно траншеи, оперевшись на земляную стенку. «Махариус» красиво полыхал без башни.       — Возвращайтесь на позиции! Быстро! — приказал я СПО-шникам, что прибежали с нами. — Остальным — приготовиться! Император с нами, солдаты!       — Да! — отозвались мне все, кто меня услышал, пока над нашими головами летел поток пуль и болтов.       Тело ломило от усталости. Желудок выворачивало. Голова болела. Хотелось все это прекратить. Я был готов на все, чтобы все это прекратилось, чтобы наступила тишина.       Достав упаковку с таблетками, я выдавил еще две сразу и запихнул себе в рот, кое-как с трудом проглотив с помощью слюны. Они застряли в горле и начали неприятно саднить, потому пришлось запить их всей водой, что у меня осталась.       Вода была теплой, но сейчас она была лучшим, что у меня вообще имелось в наличии.       Это было сложно. Это было уже просто невыносимо. Но я знал, что по-другому нельзя. Я знал, что должен это делать. Не было у меня спасения. Не было волшебного монтажа, который прекратит этот бой и перенесет меня туда, где я смогу отдохнуть.       И еще я знал, что сейчас на нас шла толпа орков, которая хотела нас разорвать. А значит, нельзя было жаловаться.       Нужно было просто брать и воевать.       — Поехали, — произнес я, после чего схватился за лазган получше и приготовился.       Бой продолжался.