***
С того самого дня Тоору стал думать над тем, как самостоятельно заставить Хаджимэ улыбнуться. Он не хотел видеть то, как радость расцветает на его лице от чьих-то слов, он хотел собственноручно подарить ему это злосчастную радость. Только все его попытки заканчивались неудачей, синяками и оскорблениями. А, забыла упомянуть о том, что ас все же краснел, только не от смущения, а от злости, ибо выходки Ойкавы в стиле «Ива-чан! Тук-тук!» и «какой милый котик! Смотря на него, хочется улыбнуться!» его уже порядком достали. Он не понимал причину такого странного поведения друга, хотя, признаться, догадывался, но посчитал свою догадку бредовой и закинул ее в дальний уголок своего разума, считая, что это просто временное помешательство друга и что вскоре он наконец-то станет более нормальным. Кхм, смешно. Но дни сменялись неделями, а Тоору упорно шел к цели, пробуя все новые и новые способы, которые стали изощреннее после того, как его фантазия со словами «да ну к черту» сдала позиции, и парню пришлось искать способы в интернете. Первым найденным способом была щекотка. Вы просто представьте. Идет, значит, Иваизуми по коридору мрачнее тучи, ибо завалил контрольную. Тут на него с характерным криком налетает Ойкава, сшибая с ног, и, гордо восседая на его бедрах, стал щекотать парня, на лице которого в процессе не дрогнула ни одна мышцы. После осознания того, что ничего не вышло и что ему конец, Ойкава остановился, сверху вниз смотря на красного от ярости Хаджимэ. Неловкое молчание. А затем связующий резко поднимается и со всех сил бежит к выходу из школы, а за ним, не уступая, бежит ас команды. Потом эта парочка попала к директору, а на щеке парня красовался небольшой и тщательно замазанный тональным кремом синяк. И опять тренировочный матч. И опять орущий о том, какой Иваизуми сильный и классный, Хината. И опять эта улыбка. Улыбка, которая не принадлежит Ойкаве. — Одолжите мне чиби-чана на недельку, — промурлыкал Ойкава в перерывах между играми, стоя в компании связки и капитана Карасуно. — Я за всю жизнь не видел, чтобы Ива-чан столько улыбался. — Обойдешься, — хмыкнул Дайчи, вытирая вспотевшее лицо полотенцем, и недобро покосился в сторону Тоору. — Тогда хоть расскажите, как он это делает? — стоял на своем шатен, не сводя внимательного взгляда с друга и маленького гиганта. — Самим интересно, — просто пожал плечами Савамура, уже давно привыкший к подобному. Не первый раз у него спрашивают о том, как Шоё может подружиться с тем, с кем подружиться, казалось бы, просто невозможно. — Он сблизился с Аоне и Кенмой, понимаешь, — вмешался в разговор Сугавара, так что парень перевел на него изумленный взгляд и даже присвистнул. — Я утащу его от вас, когда он опять пойдет в туалет перед матчем, — хмыкнул тот, поставив воду на скамейку, и решительным шагом пошел на площадку, к своей команде. — Только попробуй! — донеслись ему вдогонку слова Дайчи и Сугавары, но на них парень, обернувшись, лишь загадочно улыбнулся.***
Уже окончательно потеряв всю надежду, парень решил пойти ва-банк: сказать напрямую. Идя домой после тренировки, Ойкава был достаточно молчаливым, что не смогло утаиться от острого взгляда Иваизуми, который знал его как свои пять пальцев. Первые пару минут капитан все же отказывался назвать причину своего плохого настроения, но потихоньку стал сдавать позиции и вскоре и вовсе сдался. — Ива-чан, улыбнись, — остановившись, сказал тот, тут же получив в ответ удивленный взгляд друга. — Мерзокава, ты что, совсем уже? — недоумевал тот, удивленно приподняв одну бровь. Его догадки, кстати говоря, оказались верными, и это его совсем не порадовало. — Ай, забудь, — раздраженно махнул рукой Тоору, но парень тут же схватил его за запястье, и взглядом уперся в браслет, который он подарил парню еще когда тем было лет по десять. — Ты…ты чего так на него смотришь? — До сих пор носишь? — скорее утвердил, чем спросил Иваизуми, а уголки губ его непроизвольно, как-то даже рефлекторно приподнялись, тут же опустившись, но Ойкава заметил это и широко улыбнулся. — Какого черта? — Я видел твою улыбку, — самодовольно заявил тот, высвободив руку. — И я стал ее причиной. А в ответ — удар по ребрам. Просто Иваизуми не нашел в себе сил, чтобы сделать что-то другое. Но на языке крутилась другая фраза. Ты всегда будешь причиной моих улыбок.