Тёплые ночи

Шёл восьмой час. Сумерки медленно покрывали лес. Начинали мерцать звёзды на небе. Луна не была полной, оставалось ещё три-четыре дня, но всё ровно от неё было очень светло. Лето в этот раз выдалось очень жарким и даже, уже ближе к ночи, градус опускался, но это совсем не ощущалось. Пение цикад заглушало практически всё, даже часы, которые Юки слыша всегда и везде будучи в доме. Девушка сидела на краю кровати и смотрела вниз. На ней был синий шёлковый халат, который скрывал под собой короткую кружевную ночную рубашку. Внизу, у её ног, сидел Канаме. Он держал в руках её тонкую ножку и аккуратно натягивал на неё прозрачный, почти невидимый чулок. Оглушённая цикадами, Юки молча наблюдала за процессом. Канаме чувствовал её взгляд всем телом и в конце концов на его лице появилась улыбка. - Почему ты улыбаешься? – тут же спросила Юки. Канаме поднял на неё глаза, в этот момент чулок оказался натянут до конца, и его пальцы коснулись внутренней стороны её бедра. - Когда ты смотришь на меня, мне всегда хочется улыбаться. - Тебе от этого становиться смешно? - Это делает меня счастливым. В открытое окно ворвалось лёгкое дуновение ветра. Канаме притянул девушку к себе, раздался шелест халата и ночной рубашки, Юки соскользнула с постели в объятья мужа. Обнимая руками его голову, она ощущала, как он дышит, чувствовала, как его губы целуют её, слышала его запах. Халат начал медленно сползать с её плеч, рубашка задираться вверх. Прикосновения Канаме всегда были нежны и легки, но порой, что-то щёлкало, и он начинал терять контроль. И словно случайные ожоги начинали покрывать её тело. Давая себе слабину, пусть даже на мгновенье, Канаме заставлял землю уходить у неё из-под ног. Объятия, практически стальные, не давали Юки ни шанса на то, что бы остановить его. Канаме целовал её шею, снимал рубашку, и вот уже чулок начинал сползать с ножки. Ещё мгновенье, и его лицо напротив Юки. Глаза смотрят прямо в неё, губы страстно впиваются в её губы. Они жили вместе в этом доме уже три года, и всякий раз, когда они занимались любовью, Юки казалось, что каждый раз как первый. Его настойчивость и страсть с каждым разом росла, из-за чего Юки становилось тревожно. Это чувство,что Канаме может уйти и не вернуться, так же как и его объятья, становилось сильней с каждым днем. Юки обвила ноги вокруг его талии, и Канаме поднялся с пола, держа её в руках. Ни на секунду не ослабляя свой пыл и продолжая целовать, он положил девушку на кровать и тут же оказался сверху. Юки уже была в одном нижнем белье. Её тонкое, хрупкое тело извивалось под прикосновениями Канаме, тем самым убивая последнею каплю целомудрия. - Нет… - выдохнула Юки. Но реакции не последовало. Канаме слышал её, но столь невнятного отрицания было не достаточно, чтобы остановить его. - Канаме, остановись… Бал, на котором они оба должны были появиться, начался час назад. Не прийти на него они не могли, и Канаме это знал. Но то, что он сейчас начал, говорило совершенно об обратном. - Канаме! Поцелуи прекратились, а объятья ослабли. Он отстранился от девушки и посмотрел на неё. Юки прикоснулась к его щеке и нежно улыбнулась. Если бы температура тела Канаме менялась, сейчас бы щека пылала от жара. - Мы должны пойти туда, это необходимо. Канаме продолжал молча наслаждаться её прикосновением. Юки притянула его к себе и аккуратно поцеловала в губы. - В таком случае, это будет самый короткий бал из всех. - тихо произнес он. Он поднялся с кровати и подошёл к окну. Рубашка была расстегнута, жилет снят, а черная, шёлковая бабочка сорвана. Юки сошла с кровати следом за ним и, подняв с пола бабочку, подошла к возлюбленному. Она застегнула пуговицы рубашки, поднялась на носочки и повязала бабочку обратно. Под луным светом линии её тела превращали Юки в фарфоровую куколку. Это была та нежная и невинная красота, которая могла свести с ума. Канаме не был братом для Юки, он был старейшим вампиром, её предком, который забрал его настоящего брата. И именно этот монстр был полностью и безвозвратно влюблён в эту красоту. Это было сложно, не давать выход своим желаниям и чувствам; у него это получалось с каждым разом всё хуже. - Прошу, оденься. - произнёс Канаме. Вскоре Юки была готова. Она вышла на улицу и взглянула на небо. Сумерки уже давно прошли, и теперь опустилась абсолютная мгла, усеянная яркими звёздами. Юки прошла в машину. Канаме уже был внутри и молча смотрел в окно. Когда дверь открылась и Юки села рядом, он окинул взглядом её платье и улыбнулся. - К зданию совета, пожалуйста, – озвучил он водителю и машина тронулась.