Kehlani - Gangsta
BLACPINK - Playing With Fire
Бён Бэкхён – это стервозная истеричка, маленький ребенок и настоящий мужик в одном флаконе. Он ненавидит эгъе, но сам делает порой, до абсурда, милые вещи. Такие, что пальцы скручивает на руках и ногах. Он кривится и ворчит что-то на инопланетянском языке, когда ему кричат «оппа!» и называют бисенёнэм, но все он же рад, что у него чуть женственная внешность и нет яркой мускулатуры. Он не любит нежности и ласки, и вообще «все эти сопли не для настоящих мужиков!», но именно он тактильный маньяк в их группе. Именно он пристраивается под боком одногруппника и сопит, пуская слюни на его плечо. Он говорит тонсенам, что сладкое вредно, портит зубы и вообще фигура важна, отбирая конфеты в общяге, а потом сам по ночам хомячит их, шурша фантиками и расфасовывая их под матрасы парней, мол это не он в одно лицо умял килограмм конфет и вообще, он на диете так-то! Он любит вкусную и полезную еду, но сам абсолютный ноль на кухне, поэтому зная это, не сует туда и носа. Зато ворчит на Чена, когда он готовит рамён для всех. Потому что «Чондэ! Ты перебарщиваешь с перцем! Есть же невозможно!». Он любит поворчать и не любит, когда ворчат на него. Однако есть одна вещь на этом Свете, что он любит без всяких «но». Пак Чанёль. Тот, что порядком бесит изредка, но Бён молчит, потому что не вынесет, если этот человек потом неделю будет дуться, не разговаривая с ним. Тот, что может остановить одним движением руки, если Бэкхён начнет перегибать палку со своими загонами. Тот, что вызывает улыбку одним лишь взглядом. Тот единственный, кто не вызывает рвотные позывы своим эгъе. Тот, кого он не хочет убить, когда он басит своим голосом пискляво «оппа!», дабы позлить Бёна. Тот, кого он не может ударить, когда тот трогает его «бицепсы» и хрюкает от смеха. Тот, к кому он ластится, как маленький котенок и устраивается под боком на диване, сидит, почти не дыша, чтобы не доставлять дискомфорт, и чтобы он не ушел. Тот ребенок, у которого он не может отобрать леденец, видя его огромные, влажные глаза. Тот, с кем он и хомячит отобранные конфеты, шипя что-то глупое типа: «Только лиде не говори! Я не должен был тебя подкармливать сладостями! Я же хён!». Тот, кому он изредка пытается приготовить вкусную и здоровую еду, которую он любит сам. Конечно, в итоге они едят рис быстрого приготовления с кимчхи. Но он пытается, ради него! Даже инет накануне готовки шерстит, чтобы познать искусство кулинарии. Чанёль тот, при ком Бэкхён ворчит меньше всего. Только глупо улыбается и смеется над его шутками, самозабвенно хлопая в ладоши. А Чанёль просто рад, что имеет власть над этим дьяволом в шкуре ангела. Он улыбается, предупреждающе, когда Бэкхён собирается отодвинуть стул у лидера, когда тот будет садиться. Бён смотрит, кивает и отходит, держа руки ладонями вверх, мол, сдаюсь я, сдаюсь. Пак, честно, сам не прочь побыть дьяволом, держа Бёна буквально за яйца.***
– Бэкхён-и~ Принеси водички, – просит Ёль, закинув ноги на стул, сидя на диване в комнате ожидания. Бэк смотрит вопросительно. – А сам, что? – хмурит брови и жмет губы. – Ноги, явно, длиннее моих – быстрее дойдешь до угла комнаты, – язвит, снова уткнувшись в телефон с игрой, которую до этого он приостановил. – Я хочу, чтобы водичку принес мне ты… – шепчет на ухо и гладит его плечо. Бён отдергивает плечо, потому что на них смотрит новый менеджер и ломать тому психику раньше времени не хотелось. – А я не хочу, – шипит парень, быстро-быстро тыкая по экрану аккуратными пальчиками. – А я хочу… Ну, пожалуйста? – Чан берет его левую руку и целует невесомо эти пальчики. Бэк ошарашено пучит глаза и прижимает руку к груди, забив на игру, которую он, судя по всему, проиграл. Цыкает, встает под вопросительные взгляды одногруппников и идет в конец комнаты. Вытаскивает бутылку из паллета и идет обратно, сопя нарочно громко, чтобы Пак слышал еще пока Бён стоял у стола с паллетом. – Возьми, – отдает бутылку прямо в руки и плюхается обратно. Чанель улыбается и целует в щеку невозмутимого Бэкхёна. Классно, когда дорожат вашими отношениями. Бэкхён же собственный яд глотает, чтобы не выплюнуть его на Чана. Потому что тот ему безумно нужен. Нет, не так. Потому что Бэк нуждается в нем. Он хочет заворчать, потому что психика менеджера сегодня все же была подорвана, когда Ёль схватил Бэка за задницу, и пальцем упер прямо промеж ягодиц, сквозь джинсы. Но молчит, потому что, чего греха таить, ему это понравилось и вечером он скорее всего прижмет его в ванной, чтобы тот не устраивал подобного в комнате ожидания. Потому что он сам не готов после такого ожидать. Бэкхён хочет ударить Чанёля потому что он удирает, когда его прижали к раковине в ванной. Удирает и смеется. Бён хочет задушить Пака, потому что, когда он заходит в комнату, тот уже храпит с приоткрытыми глазами…. Но улыбается, потому что он выглядит по-детски и мило. Бэк целует Ёля в лоб и ложится рядом. Закидывает все конечности на него и сам засыпает быстро, несмотря на то, что был возбужден минутой ранее. Карьера выматывает все-таки знатно. Какой секс? Чанёль единственный, кто держит Бэкхёна под контролем. И он не против…***
– Бэкки ~ – скулит Чанёль, ласково стреляя глазками. А Бэкхён задерживает дыхание, чтобы не сорваться и не треснуть по макушке, потому что Ёль нагло пользуется его слабостями. – Я кушать хочу… Но я так устал на тренировке… Прогон хорео, – и, кажется, ему плевать, что Бэк устал в разы сильнее. – Я, конечно, ни на что не намекаю… Но, если тебе не лень… Ты мог бы меня накормить, – да, Пак знает, что максимум из ужина он получит рамён или рис с водорослями и яйцом. Но не это главное. Главное, что Бэкки будет максимально серьезен, стараться сделать все лучшим образом. Может быть, даже в муке изваляется, притом, что мука в приготовлении его блюд даже не нужна. И это главное во всей жизни. Он же будет запредельно милым и нежным. Будет изо всех сил стараться. А потом насупится, потому что вместо рамёна получается каша из лапши. А Пак будет счастливо улыбаться, подначивая. Издеваясь. Щурясь, шутит, что Бёна и на пушечный выстрел к кухне подпускать нельзя. А он хмурится, бурчит, что больше ни за что в жизни не будет готовить ему. И сам жует эту кашу, брезгливо морщась, потому что пока Пак шутил, а Бён отбивался, она уже остыла и стала склизкой до невозможности. Бэк ворчит, чтобы Чан не ел ее, если она такая гадостная. Ёль соглашается с тем, что она пакостная, но в итоге доедает до конца. Даже ложку облизывает. Моет посуду, пока Бэк дуется, сидя на стуле. Убирает ее в навесные ящики и целует парня в висок, уводя за руку в спальню. Благодарность не ждет. А усталость волшебным образом отошла на задний план.***
– Бэкки, не хочешь сделать мне массажик? – игриво ведя бровью, Пак смотрит на Бёна, который сидит напротив на пуфике в наушниках. Но Чан уверен, что там нет музыки. Они же одни в комнате. – Не хочу, – фыркает Бэк, даже не шелохнувшись. – А если я, не разомнусь, и поврежу что-нибудь себе, танцуя на сцене? – бьет по живым местам. У Бэкхёна даже глаз нервно дергается. Но он спокойно встает, вытаскивает голубые наушники-капельки из ушей и идет к одногруппнику. Садится к нему на колени, лицом к лицу и льнет щекой к щеке. Трется ласково и выдыхает на ухо: – За что ты так со мной? – улыбается устало, и утыкается в плечо. – Мне нравится смотреть, как тебя ломает, – просто отвечает Чанёль, гладя большими руками крошечные ручки. – Ставишь себя перед выбором: я или твои принципы, – улыбается и целует за ушко. – Я беспрекословно выигрываю. – Всегда, – соглашается Бэкхён, больно кусая шею. А Чан смеется, ибо: – Не оторви от меня кусок, животное! – Было бы неплохо иметь кусочек тебя. Всегда с собой. – Я и так всегда с тобой, – хмыкает Пак и отодвигает за плечи. Смотрит в темные глаза и улыбается, пальчиком упирая в середину груди, показывая, где находится он. Бён вспыхивает и снова утыкается обратно, он ведь прав. Чертовски прав.