Шторм, вернувший прошлое

      Ветер крепчал с самого захода солнца на Штормовом берегу. Пока в лагере, расположившимся на возвышенности, прямо перед одной из рваных полос суши, покрытой галькой, разговоры постепенно сходили на нет, а большинство людей расходились по палаткам, еще пара-тройка напарников сидели около тлеющего костра и палочкой переворачивали раскаленные угольки в кострище. Глаза были прикованы к тому, как золотистая зола поднимается вверх, но тут же исчезает, стоит ветру подуть чуточку сильнее; казалось, в такие моменты даже их разговоры также ненадолго угасают, но тут же возвращаются, стоит кому-то из оставшихся ударить по поваленному дереву, на котором они сидели, и подхватить: «Так, на чем я остановился…». Так и прошел час, до тех пор, пока россыпь звезд на пугающе, однако таком захватывающем дыхание темном небе, не обволокли темные, тяжелые облака. «Как будто и знала, что так будет», — самой себе сказала невысокая девушка, опуская ноги на землю и досадно осматриваясь по сторонам. В руках у неё был посох, который, по удивительному истечению обстоятельств, был даже выше неё самой. «Вы как хотите, а я спать. Иначе потом не усну с этим дождем. Ладно, крепких снов вам двоим, » — Магесса помахала рукой перед тем, как исчезнуть в темноте палатки с тихим «уф», стоило ей только упасть на спальный мешок. Двое оставшихся посмотрели ей вслед и, пожелав спокойной ночи, продолжили сидеть дальше. В полумраке наступающей ночи было заметно, что один из сидевших был довольно ниже второго собеседника, на голове которого — или, скорее, которой — красовались рога. Во время воцарившегося молчания «вторая» подняла палочку, которую оставила ушедшая девушка, и продолжила её дело, а именно переворачивание угольков — надо же было чем-то заняться, пока эти двое думают, что же друг другу рассказать, или же стоит уже пойти. Ответ был очевиден, стоило лишь в гуще свинцовых облаков прогреметь приглушенному раскату, который шел с холмов выше того, на котором был расположен лагерь. Единогласное решение, принятое в головах обоих, было подкреплено накрапывавшим прохладным дождем. «Что же, » — раздался мужской бархатистый голос, и первая фигура встала, взяв в руку шлем и потянувшись, уже засидевшись, «Хорошо посидели, считаю. Хотел уже рассказать напоследок, как недавно-» — с новым раскатом грома в небе блеснула тонкая молния, на мгновение осветив лица двоих. Теперь-то точно можно уточнить личности двух знакомцев. Вставший мужчина, Серый страж по имени Блэкволл, взглянул на свою напарницу, васготку, проделавшую довольно долгий путь до центра Ферелдена и завоевавшую уважение в Редклифе среди простых людей непосильным трудом, которая присоединилась ко всей Инквизиции не так уж и давно. Не поспоришь, она хороший собеседник и воин, даже несмотря на то, что свой стиль боя называет «варварским» и «не таким, каким бы пользовался настоящий шевалье». Но стоило признать, «махать молоточком туда-сюда» она умела. Иногда он даже и забывал, что эта знакомая была не человеком, кунари — как сказал бы не совсем понимавший всю тонкость отношений кунари и тал-васготов — особенно во время разговоров; но, видимо, сейчас он снова взглянул на её рога, совершенно невзначай. Такая больная тема, признаемся, как уши у эльфов. Казалось, что косситка почувствовала, что на неё смотрят, или же просто вовремя подняла голову, мельком взглянув на собеседника. Улыбнувшись, она встала с дерева и, оставив палочку, потянулась, пробормотав: — Да, твоя история уже интересно звучит; без обид только, просто пошутила, — Как я могу держать обиду на миледи? — с знакомым для рогатой шевалье теплотой в голосе ответил Страж. — Вот не надо только тут, — с тихим смешком пробормотала женщина, стараясь не прикрыть лицо рукой. — Золотой даю, ты меня просто хочешь заставить краснеть. Не-не, не пройдет со мной такое, — отвлекшись от разговора, она взглянула на небо, зажмурившись, стоило усилившемуся дождю попасть на её нос. — Пожалуй, даже погода намекает, что мы надоели со своими рассказами. — Не могу не согласиться. Тогда, так понимаю, до завтра? — Именно. Надеюсь, ты за ночь не забудешь свой рассказ, Блэкволл, — Васгот взглянула вслед своему знакомому и направилась в сторону своей палатки, которую делила с уже крепко спавшей магессой. Неужели её не разбудили раскаты? Удивительно. А сама жаловалась, что если не пойдет спать, то не заснет вообще. Как можно тише присев на своё место, Йенер с такой же аккуратностью сняла с себя броню, оставшись в рубахе без пояса и штанах — не спать же нагой в холоде. Стоило ей прилечь, как дождь затарабанил по палатке, глухо начал падать тяжелевшими каплями на землю. Косситка любила дождь, особенно на природе, однако сегодня было совершенно не «дождливое» настроение.       Она пролежала достаточно долго, чтобы понять, что сегодня, видимо, не заснет. В небе прозвучал очередной рокот, гулом отзываясь в сердце. в наступившей тишине рогатой показалось, что она услышала, как мягко разбивается волна об острые камни на берегу. Что-то в её душе защемило, заставив её подняться со своего спального мешка, устало выдохнув. Такое знакомое ощущение, однако столь неприятное на данный момент. Стоит разобраться, что же не так — или, наоборот, что такое с ней происходит. Надев свои сапоги, она как можно тише вышла из палатки, тут же глубоко вдохнув прохладный воздух. Сладкий, с запахом моря и леса, казалось, даже электричество оставляло запах — приятный аромат озона, от которого шли мурашки по коже. С каждым новым вдохом возникало ощущение, что она стояла не посреди спящего лагеря, а где-то рядом с домом, рядом с родными. Вздрогнув от холодных капель, упавших на неё с кроны деревьев, васгот продолжила как можно тише идти по тропинке вниз, к берегу. Казалось, что он звал, что там было что-то очень важное для неё. Яркая молния озарила темные облака и землю, поблескивая на морских волнах, которые с каждым шагом становились все ближе и ближе. Галька шуршала под ногами, а дождь усиливался, становясь ливнем. Порывы ветра подхватывали капли, несли их в сторону, растрепывали волосы косситки. Она остановилась, осмотревшись. Очередной раскат пронесся глухим рокотом над землей; вновь вдохнув полную грудь воздуха, женщина присела на один из камней, уже игнорируя ливень, раскаты и порывы ветра. Её разум осторожно вынимал из общей картины лишь главное: ночь, шум моря, звук дождя и такой до боли знакомый соленый запах моря вперемешку с ароматом леса после дождя. Задержав ненадолго дыхание, она прикрыла глаза, вспоминая свое прошлое, как всё хорошо складывалось, как чуть ли не каждое утро ты просыпаешься с приоткрытым окном, за которым кипит жизнь в порту, а разговоры людей внизу перебиваются криками морских птиц или же звуком дождя, тарабанившего по крыше. И запах… запах соли, моря, свежести и прохлады.       Вот что это было, что дарило столь будоражившее ощущение в теле, словно легкие раскаты электричества проходили по телу с каждым новым блеском в небе или громом. Впервые за долгое время она поняла, что… скучала. Да-да, именно скучала. Она хотела вернуться в прошлое, до всего этого бреда с дырой в небе и жить обычную жизнь, быть может, тоже стать начальником стражи, как её мать. О, или же пойти по новому пути и начать торговлю. Нет, как насчет того, чтобы пуститься со своим братом вглубь Ферелдена и помогать тем, кто оказался в беде — нести правосудие и сохранять его для мирных жителей. Защищать людей и завоевывать их доверие. Постойте, это же именно то, чем и занималась она до того, как присоединились к Инквизиции, разве не так? Йенер взглянула в пучину моря, словно пытаясь найти «что-то, что поможет хоть ненадолго избавиться от этого ощущения, вернуться в строй», вслушалась в порывы ветра, в шум прибоя, по привычке провела языком по губам, чувствуя соленый вкус бриза. Вперемешку с теплом от прошлого, её разум хотел кричать от воспоминаний пережитого, а самой ей не терпелось поджать ноги и, уткнувшись лицом в колени, хотя бы пару минут поплакать. Тяжело описать, что именно она чувствовала — словно эта теплая ностальгия осторожно упала словно легкая ткань, обвивая шею, и вдруг, ненавязчиво потянув, она превратилась в терновый повод, иглы которого впивались в плоть, пронзали душу. Неприятная прохлада прошлась по её телу — всё-таки, стоило ей отправиться обратно в лагерь, иначе сляжет на неделю, или еще что-то хуже. Но она словно не хотела — так и осталась сидеть, лишь всё же прижав ноги к себе и смотря в глубину ночи, в бескрайнее море, которое словно сливалось в единое целое с небосводом, тяжелые облака которого имели такой же оттенок, что и вода. Она вновь начала вслушиваться в раскаты грома, чувствовать, как все-таки противно падают тяжелые капли уже слабевшего дождя на её тело и понимать, что все-таки надо перебороть свое желание разобраться с этим ощущением и вернуться обратно; стоило ей только попытаться поставить ноги на гальку, как сзади послышались шаги. Несколько быстрые, но в то же время их виновник старался идти как можно тише, и, видимо, что-то еще бормотал под нос, в основном про то, насколько ему не по душе вылазки на холодный дождь и всё в таком духе. Йен тут же обернулась, попутно смахивая с глаз редкие слезы, и удивленно приподняла брови. Даже в темноте она могла видеть своего знакомого, который, видимо, услышал, как она уходила из лагеря. — Что за- — пробормотала она, прищурившись, — Блэкволл? Чего тебя сюда занесло? — Хвала Создателю, ты тут! — буркнул мужчина, ускорив шаг. — Я все понимаю, однако прошу ответить на вопрос, — признаем, он всем сердцем пытался сохранять спокойствие, но все-таки с долей непонимания продолжил, — какого черта тебя занесло сюда во время ливня? — Йенер точно не могла рассмотреть, что выражало его лицо, в особенности глаза, но могла понять, что довольно сильно расстроила своего знакомого. Устало вздохнув, она потупила взгляд и тут же пожала плечами, ответив: — Да я и не знаю. Я не могла заснуть, а в итоге решила плюнуть на сон и прогуляться, думала, тут же вернусь и- — она прищурилась, пробормотав, — или вы следили за мной, о достопочтенный страж Блэкволл? — Я? Да как я бы мог позволить? — Миледи, это всё объясняется простейшим интересом. Я не следил, и никогда бы не стал. Однако столь долгое отсутствие может взволновать тех, кто- Ладно, ладно, тут можно и остановить объяснение, я думаю. Идем, пока дождь вновь не хлынул. — А он уже и не пойдет, — задумчиво сказала косситка, потянув руку к мужчине и махнув пальцами в свою сторону, — Гром стихает, и дождь уже не так сильно бьет по воде. Предлагаю посидеть еще несколько минут — уж если я промокла до нитки, то и тебе не лучше. — Если рассуждать так, то не могу не согласиться, — Блэкволл все-таки не мог из себя строить вечную серьезность, поэтому, тихо усмехнувшись, он присел рядом васготом и, поправив то, что бы то ни было в одной из его рук, взглянул на знакомую, пытаясь понять, куда она смотрит, а затем отведя взгляд на волны, которые, несмотря на дождь и гром, продолжали неспешно стремиться к берегу, а затем исчезать, отползать обратно в пучину, сталкиваясь с новыми волнами. — Не замечал, как тут красиво, честно говоря, — осмелился нарушить недолгую тишину страж, посмотрев на небо — казалось, что тучи постепенно расходились, и между истончившимся полотном виднелись яркая россыпь звезд. — Быть может, поэтому я решила провести ночь без сна, быть может… честно говоря, — Йен сомкнула пальцы в замок, несколько раздумывая, стоит ли ей говорить. — Я просто вспомнила дом. Родной дом, знаешь? Родной город, небольшую комнатку на верхнем этаже, которую я делила со своим старшим братом и двумя младшими сестрами, вечный шум порта по утрам за окном. Этого так не хватает, — вздохнув, она что-то пробурчала на кунлате — скорее всего, выговорилась о том, насколько она слаба. Прикрыв лицо рукой, она тут же отвела её и, опершись на камень, взглянула на небо, чуточку жмурясь, когда редкие капли попадали на её лицо. — Знаешь, мне очень жаль, если я тебя разбудила, а еще мне жаль, что заставила тебя подняться и искать глупую кунари, которая решила, почему бы не посидеть на холоде, промокнув до нитки и- — она остановилась, как только почувствовала что-то теплое и мягкое на своих плечах. Видимо, её знакомый страж принес ей куртку, на всякий случай. Удивленно посмотрев на Блэкволла, который как можно аккуратнее расправлял на плечах теплую вещицу. Притупив взгляд, Йенер неловко усмехнулась, потирая шею. — Спасибо за заботу, правда. Только тебе действительно не надо было напрягаться. — Еще как стоило, миледи- — кажется, он поймал на себе тот самый не совсем довольный взгляд и, тихо прокашлявшись, исправил себя, — Йенер, да, прошу прощения. В любом случае, не подумай не так, но я не мог оставить тебя одну, особенно в такую погоду, по крайней мере потому что я, будучи, думаю, твои другом, волновался за тебя. И, Йен, я не знаю твоего языка и понятия не имею, что ты там себе говорила, однако прошу, не дави на себя настолько сильно. Ты прошла через многое, даже исходя из тех редких историй. Ты хороший слушатель, прекрасный рассказчик, да и еще умеешь сражаться. Создатель, да что ещё нужно человеку в напарнике для полного счастья?       Слушая его рассуждения, васгот под конец засмеялась, прикрыв лицо ладонью, стараясь не смеяться слишком громко. Поймав на себе взгляд, полный недоумения, женщина тепло улыбнулась, ответив: — Мне нравится твой энтузиазм, Блэкволл. Стараешься мне помочь, даже особо и не зная, кто я. Да и я туда же по отношению к тебе, чего скрывать. Но я думаю оставить свои душевные терзания до ближайшей таверны, желательно без лишних ушей, конечно. О, кстати, — она осторожно и мягко толкнула мужчину, как бы привлекая его внимание, — кто-то обещал мне историю, а, раз мы тут и так сидим под дождем в компании из нас самих, то почему бы вам, о прекрасный скромняга-серый страж из лесов не поведать эту самую историю? — Посмотрите-ка, — с ухмылкой произнес её знакомый, — Неужели мне удалось вновь разбудить в тебе радость и отвлечь от черт пойми чего? Что же, моя очаровательная леди-шевалье, позвольте мне, простому стражу, поведать вам историю, корнями вплетающуюся в те времена, когда- — Кажется, он смог началом своей истории развеять остававшуюся пелену раздумий у Йенер. Услышав её теплый смех, мужчина несколько неловко улыбнулся, осознавая всю ситуацию только сейчас: двое довольно взрослых знакомых сидят в темноте на булыжнике под дождем около моря, совершенно забыв про то, что им могло быть холодно, или как подобные посиделки могут отразиться на здоровье. Что-то было в этом свое, что-то необычное, что-то теплое и родное. — Скажу честно, ты умеешь начинать истории, — выдохнув с последним смешком, косситка выжидающе взглянула на стража, — но если будешь еще тянуть, то я могу и с камня скинуть с чистой обидой. — У-у, вот теперь-то мне точно страшно. Пощады, моя дорогая кунари, пощады, — с наибольшей трагичностью в голосе и довольной улыбкой на лице сказал он, и, кивнув, продолжил. — Начну с того, что эта история случилась со мной где-то полтора года назад. Было лето, светило солнце и пригревало природу в округ — все как обычно; день не предвещал ничего нового и интересного…