Из пепла мы восстанем...

54 месяца после Первородного Огня — С каждым разом Миа становится все больше и старше, — мягкая улыбка появляется на губах у Командующей, которая обычно всегда сдержанна и сосредоточенна. Но сейчас Октавия сидит на полу и смотрит, как трехлетняя темноволосая девочка бегает по небольшой комнатке, пытаясь догнать небольшой, невесть как тут оказавшийся, мяч. — Она так быстро растет, — задумчиво говорит Эбби, сидя на кровати и смотря на свою вторую дочь, — и совсем другая, ничем не похожа на Кларк! При упоминании этого имени обе женщины понуро переглянулись. Прошло уже четыре года с того момента, как они закрыли дверь бункера, отправив Кларк и Беллами на опасную миссию к Рэйвен. С тех пор они их не видели. Октавии удалось поговорить с Беллами и узнать об их одновременно ужасной и гениальной идее — отправиться обратно в космос, но затем связь оборвалась и Эбби не успела попрощаться с дочерью. А потом была только тишина, все попытки хоть с кем-то выйти на связь оказывались безуспешными, только тишина по всем каналам… — Нужно верить, что они — живы, — очень убежденно говорит Октавия, — без этой веры мы не сможем пережить еще полгода. — Полгода, — тусклым голосом повторяет Эбби, — а потом Миа, возможно, все-таки увидит солнечный свет. Но я боюсь, что ее иммунитет будет слабым и она не сможет жить на поверхности после пяти лет под землей?.. — Все будет хорошо, — голос девушки-лидера звучит действительно твердо, — я дала распоряжение. Сегодня наша команда впервые попробует пройти сквозь первые двери и оценить уровень радиации. Разумеется, в защитных костюмах. Если уровень будет приемлемым, то через пару месяцев мы попробуем выйти на поверхность и измерить уровень там. Вдруг повезет и можно будет выбраться отсюда пораньше? Тысяча двести человек в подземном бункере прошла очень долгий и тернистый пусть, пока действительно не стала настоящей командой и одним Кланом. Первоначально было трудно, люди были в страхе, особенно когда антенны с поверхности в последний раз передали на экраны такие ужасные кадры, как радиационное облако пепла и огня, накрывающее Полис. Все были в ужасе, кто-то плакал, кто-то проклинал всех богов, а кто-то обвинял других. Люди были злы и напуганы, и, к сожалению, кое-кто решил сорвать свои жестокие и негативные эмоции на других, начав раздувать пламя войны и неповиновения. Возникли ссоры, которые затем переросли в стычки. Пока однажды утром Октавия не нашла в коридоре десять трупов с перерезанными шеями — месть одного Клана другому. Наказание было жестоким и беспощадным. Они нашли виновников и устроили жеребьевку — умерли не только зачинщики, но и еще двадцать человек из их Клана. Да, это было расточительством по отношению к будущему человеческой расы, но зато заставило остальных испугаться и осознать, что такое больше не будет допускаться, а наказание будет еще более жестоким. Потом наступила тишина. Октавии иногда казалось, что они здесь не живут, а находятся в каком-то странном состоянии, будто во сне. Вроде бы все вещи те же: работа, сон, отдых, приготовление еды, выращивание продуктов на ферме, создание запасов воды… Но это все было каким-то тусклым и безжизненным. Стены давили на них всех, казалось, что все какое-то серое и безжизненное… Совсем как там, на Ковчеге, когда маленькая Октавия пряталась от всех посетителей. Небесному народу было легче, практически всю свою жизнь они провели в замкнутом пространстве, не видя солнца, не вдыхая чистый воздух, не ощущая на своем лице дуновения ветра. А вот, например, Индре здесь было ужасно тяжело, как и остальным воинам, которые привыкли к постоянному движению и активности. Но постепенно все выровнялось. Небесные научили землян помогать им в обслуживании систем жизнеобеспечения бункера, и все были максимально заинтересованы в том, чтобы вырастить как можно больше пищи. Пары начинали жить вместе, а у некоторых даже рождались дети! Каждое новое появления на свет очередного младенца каким-то странным образом очень сильно способствовало поднятию настроения и веры в то, что скоро все это закончится и они выйдут на поверхность, начав все сначала. Октавия скучала по своему брату. Каждый день. И теперь по-настоящему жалела о том, что натворила в последние недели их пребывания на поверхности. Беллами был ни в чем не виноват, Линкольн погиб не по его вине, это была череда трагических случайностей, а теперь Октавия осталась и без любимого, и без брата. Но она верила, верила всей душой и всем сердцем, что Беллами там, и он еще жив. Они долго сидят с Миа, потом приходит Найла вместе с Миллером и Джексоном. Все эти люди стали для Октавии настоящей семьей, и теперь есть так много времени, чтобы им по-настоящему узнать друг друга. Часа через три дверь приоткрывается и на пороге они видят Кейна. Осмотрев комнату, тот видит Октавию и кивает ей, вызывая на разговор. — Все нормально, — говорит остальным в комнате, — нужно посоветоваться насчет одного дела. Но как выясняется, все ненормально, и Октавии опять страшно. — Разрушения оказались очень серьёзными, — задумчиво говорит Джаха. В импровизированной совещательной комнате находятся он, Кейн, Октавия, Индра и Миллер, — башня рухнула и наш выход намертво завалило обломками. — И что? Мы теперь никогда не сможем выбраться? — в голосе обычно невозмутимой Индры слышится недоверие и даже чуточка страха. — Сложно сказать, — Кейн нервно потирает лоб. У него здесь жена и дочь, которые обязаны жить на земле, а не в консервной банке, — завалы слишком огромные. Если мы их взорвем, то впустим воздух с поверхности, а мы пока не знаем, токсичен ли он. — И не факт, что хватит взрывчатки, — добавляет Миллер, — плюс в замкнутом пространстве под землей возможны очень сильные разрушения. — Черт подери! — Октавия хлопает ладонью по столу, не в силах еще что-то сказать. Надежда — самое сильное чувство человека, и когда оно пропадает, тогда всех действительно ждет смерть, — надо что-то сказать людям. Но тогда начнется паника, все уже начинают считать дни до выхода на поверхность! — Подожди, — голос Джахи, как обычно, даже немного умиротворяющий, — сначала мы найдем решение, а затем предложим его людям. Им нужно знать, что власть контролирует ситуацию, это придаст спокойствие и настроит на рабочий лад. — И что мы будем делать? — спрашивает Индра. — Копать, — просто говорит Джаха, — вы будете копать. А я буду искать другой выход. Спустя две недели они рассказали все людям. Как и предсказывала Октавия, началась паника. Никому не хотелось сидеть здесь и умирать в подземелье. Люди понимали, что в этом никто не виноват, но опять ярость, паника и недоверие захлестывали, мешая мыслить рационально. Октавия кое-как успокоила людей и объявила, что придется откапывать все самостоятельно: — Мы уже так через многое прошли, и вот теперь впереди еще одно испытание, на пути к нашему спасению. Отныне мы вводим круглосуточные работы по расчистке завалов. Завтра утром наши инженеры просканируют выход и попытаются найти наиболее выгодное место для выхода. Другая часть людей будет копать тоннель ниже, так как обломки нужно будет куда-то убирать. Если мы опять сплотимся и поймем, что нужно жертвовать ради общего блага, то мы снова справимся! Завалы не вечные, их можно убрать, нам нужно только ваше терпение и помощь! Ответом ей стали воодушевленные крики и Кейн с Джахой перевели дух. На некоторое время проблема отступила, но никто из них всерьез не верил в успешность этой затеи. Нужно было просто отвлечь народ, занять их делом с конкретной конечной целью, а пока пытаться придумать более серьезный план. — Телониус, и с чего ты взял, что здесь может быть другой выход? — они с Кейном двигаются по коридорам, идя в комнату к Эбби. — Потому что я бы тоже сделал запасной выход, Маркус. Это логично. Любой лидер должен знать, что нужно иметь запасной план для спасения своего народа. Ты знаешь хоть одно здание в мире, где был только один вход? — Слишком оптимистично, но у нас нет выбора. Миллер принесет схемы помещения, здесь двенадцать этажей, сотни комнат и коридоров, плюс технические помещения… — Нам нужны еще планы прилегающих подземных вод… Эбби сидит рядом с Миа и гладит спящую девочку по лбу. Маркус и Джаха подходят к кроватке и по очереди целуют ребенка в лоб. Затем троица взрослых выходит в соседнюю комнатушку, после рождения ребенка пара получила жилье чуть больше, чем у них было. — Найла мне уже все рассказала, — говорит Эбби и сжимает руку Маркуса, — скажите, что у вас есть план получше, чем попытаться откопать бетонные блоки, весящие сотни тонн! — Конечно есть, но об этом никто не должен знать, даже свои, даже Найла, Миллер или Джексон. Ставки сильно высоки, и мы отправляемся кое-что проверить. Будь дома, хорошо? — Кейн целует жену, и они двигаются к выходу. Джексон, Миллер, Найла и Гайя проводят вечера обычно вместе. Вот и сегодня они еще с несколькими сотневцами собрались здесь, чтобы обсудить бурные события по поводу нового плана выхода на поверхность. — Я скучаю по ним, — с грустью говорит Миллер, делая глоток самогона. Вообще-то напиток запрещен, но им всегда удавалось его достать, — Беллами и Кларк, Рэйвен, Монти, черт, даже по ублюдку Мерфи я скучаю!.. — Если я что и поняла, так это то, что Кларк всегда выживает, — говорит Найла. Она что-то шьет, Найла прекрасно умеет чинить одежду и стала просто замечательной портнихой, — ваши друзья очень умные. — С ними были еще Эмори и Эхо. Интересно, им нравится в космосе? Вечер проходит в неторопливых обсуждениях. Позже приходит Октавия вместе с Миа, Эбби ушла на дежурство в медицинский отсек. Малышка давно уже стала всеобщей любимицей и дарила всем надежду на то, что счастливое завтра все-таки наступит. Все они просто обязаны пережить оставшееся время и подняться обратно на поверхность просто для того, что увидеть, как Миа впервые узнает, что такое солнце.