Из пепла мы восстанем...

Аманда наблюдает за Сэмом, который сегодня выглядит немного встревоженным. Парень, как и всегда, почти не отходит от ее дочери, но что-то между ними изменилось и кажется, что все начинает перерастать в более глубокую и романтическую связь? У Аманды Гриффин очень много работы. Сегодня, спустя неделю после того памятного дня, когда все они познакомились и заключили перемирие, разборы завалов в самом разгаре. Эбби Гриффин только что подробно обсудила с ней план по развертыванию хорошо оснащенного медицинского пункта для быстрой медицинской помощи раненым и две женщины некоторое время наблюдали за разбором завалов. — Ты — тетя моего покойного мужа, — говорит Эбби, глядя на свою ровесницу, — это так странно. Но Джон прожил хорошую жизнь на Арке и умер уже в старости, я хорошо помню его. — Это дает мне хотя бы немного успокоения, — отвечает Аманда, чуть погрустнев, — для меня все так странно и дико. Так много времени прошло, но сейчас я здесь и помогаю строить новое будущее. Гриффины пережили даже ядерные апокалипсисы и снова двигаются вперед. Но я рада, что мы нашли своих родственников там, где даже и представить не могли. Октавия учит своего племянника военному делу и искусству боя. У Сэма получается очень неплохо, пока его внучатая племянница Октавия — предводительница такого огромного количества людей — внезапно не наносит парню небольшую царапину на плече. — Молодец, — улыбка появляется на лице обычно довольно суровой неприступной девушки, — у тебя отлично выходит, Блейк. — Кто учил тебя драться, тетя? — Его звали Линкольн, — голос той внезапно стал таким мягким и наполненным кучей разных эмоций, — он всегда выступал за мир и научил меня противостоять злу. Он был моим домом, и я все сейчас делаю для того, чтобы почтить его память. — Жаль, что его нет с нами. — Ты — моя семья, Сэм, — твердо говорит девушка, — Блейки всегда вместе и отныне никогда не бросают друг друга. Когда-то я наделала ошибок, и сейчас пришло время все исправить. Ты можешь быть моим помощником и доверенным лицом, я обучу тебя всему, что сама знаю, идет? Парочка неторопливо двигается по улицам такого шумного и так быстро ожившего Полиса. Расчистка завалов и восстановление невысоких зданий идут полным ходом, разумеется, самую высокую башню уже не построить заново, но Октавия решает, что так даже и лучше — она будет еще ближе к своему народу. Рэйвен, Монти, Миллер, Эмори, Харпер, Мерфи и остальные ребята из Сотни на время покидают Полис. Они решили обосноваться в своем бывшем доме — Челнок по-прежнему ждал своих первых и единственных хозяев. — Пора возвращаться домой, — говорит Рэйес, прощаясь с Эхо, — там наш дом, как и здесь в Полисе — твой. — Мы встретимся снова, — говорит девушка из Ледяной Нации, — не пройдет и недели, как я приду к вам, чтобы навестить Сару. Она будет скучать без тети Эхо. — Мы все будем скучать, — добавляет Харпер, отдав маленького Джаса отцу, чтобы тоже крепко обнять подругу, — наш дом всегда открыт для тебя, Эхо. — Октавия Блейк с нами не идет, — протягивает Мерфи в адрес Командующей, когда та лично приходит проводить их, — надо же, теперь ты — всеобщий лидер. — И лучше тебе меня слушаться, Мерфи, — отбивает та подачу и по очереди крепко обнимает своих друзей, — ворота Полиса всегда открыты для вас, и пока я жива, это не изменится. Небольшая группа из сотневцев в количестве двадцати двух человек выдвигается из Полиса и неторопливо отправляется в путь. У них впереди — мирное и спокойное будущее. Кейн и Эбби с малышкой Мией, людьми с Ковчега и Телониусом отправляются в Аркадию, чтобы и там расчистить завалы и тоже построить новый дом. — Подумать только, — улыбается Маркус, — на земле теперь будет целых четыре отдельных поселения: у Челнока, Аркадия, Веста и Полис. Это наши будущие города? — И где-то там еще есть дом Кларк, — добавляет Эбби. Их процессия включает в себя сто человек — все те, кто был выбран шесть лет назад из Небесного народа для того, чтобы в бункере переждать Первородный огонь. Несмотря на гостеприимство Полиса, они решили отправиться домой, и попытаться вернуться к своим истокам. После того, как Трейси закончила помогать матери в обустройстве новой больницы, Сэм встречает ее у ворот Полиса, как они и договаривались. В руках у парня — букет цветов и внезапно Трейси точно знает, что он имеет ввиду. — Прогуляемся? — друг предлагает руку, и они медленно бредут по окрестностям, рассматривая новых людей, новый город и новый мир. — Я бы хотел кое-что тебе сказать, — начинает парень, но она решает больше не ждать. Резко развернувшись, Трейси подается вперед и внезапно целует парня, заставив его замереть от неожиданности, но почти мгновенно ответить на поцелуй. Сэм нежно обнимает девушку в ответ и мягко целует, зная, что это пока что самый прекрасный момент за всю его двадцатилетнюю жизнь. — Это я должен был тебя поцеловать, — тихо говорит он, чуть отпрянув и прикоснувшись своим лбом ко лбу девушки, — ты опередила и испортила мой сюрприз, Трейс. — Не важно, кто кого поцеловал, — задорно улыбается темноволосая бестия, — главное, что это взаимно. — Я думаю, что давно влюблен в тебя, знаешь, — просто говорит Сэм. — Я думаю, что и я тоже. Взявшись за руки, они продолжают свою прогулку по залитой солнечным светом поляне. Все осталось в прошлом — испуг, страх, Кэдоган со своими ужасными идеями, неопределенность и угрозы. Они просто идут по земле и просто счастливы. ---------------------------------------------------------------------- Мэдди очень аккуратно повторяет за Беллами его движения по обустройству капкана для мелких животных. В настоящий момент парочка сидит на берегу реки, негромко переговариваясь и смеясь. — У меня почти получилось, Беллами, — гордо говорит девочка, демонстрируя отличный сложный узел, — давай заключим пари о том, у кого улов будет лучше? Мужчина только смеется, поражаясь бойкости и сообразительности Мэдди. Она внезапно обнимает его, и он так сильно рад тому, что они крепко сдружились с дочерью Кларк. В настоящий момент все трое живут в том домике за водопадом, уйдя от всех этих проблем Полиса, восстановления нового мира и переселения народов. Они просто хотят побыть втроем, спокойно и мирно пожить, заново узнать друг друга. Поэтому сразу же отдалились от всех хлопот и забот и вернулись сюда, к тишине и уединению. К тому же, Челнок с друзьями был совсем недалеко, и они часто ходили друг к другу в гости. Кларк наблюдает за двумя ее самыми важными людьми в этой жизни, только что вернувшись от водопада. Глядя на Беллами и Мэдди, весело о чем-то болтающих, а затем обнимающихся, хочется так сильно плакать от радости и неимоверного счастья, которое наконец-то охватывает каждую клеточку тела. Они в мире. У них все хорошо. И они вместе. Поздно ночью Мэдди уже крепко спит, когда Беллами и Кларк тихо уходят. У них появилась новая своеобразная традиция — часто гулять по окрестностям, просто разговаривая и как можно лучше узнавая друг друга. Сегодня они оказываются в лесу, где все вокруг светится, и они просто стоят некоторое время, наблюдая за удивительной природой. — Не думала, что это место возродится после второго Первородного огня, — тихо говорит Кларк. — Мы так с тобой и не поговорили, — Беллами очень внезапно решает вернуться к важному разговору. Каждый день они слушают по несколько сообщений Кларк, адресованных ему, а потом она медленно рассказывает о том, как жила все эти годы, предается воспоминаниям и мыслям. Беллами в ответ вспоминает их скучную и тяжелую жизнь на Арке и рассказывает, как они прожили эти шесть лет — будто бы в каком-то полусне… — Я поняла, что люблю тебя, когда мы расставались там, перед отлетом, — просто говорит Кларк и они садятся прямо на поляну. Сегодня очень теплая ночь и здесь сейчас просто невероятно хорошо, — ты бросил на меня тот взгляд, и когда… — Я любил тебя давно, Кларк. Наверное, еще с того момента, когда мы сидели у костра и разговаривали о Финне, знаешь? Просто не понимал очевидного и не обдумывал мои к тебе чувства. Затем ты ушла в Полис, и я закрыл в себе все это, решив, что ты никогда не будешь чувствовать того же самого. Но просто хотел всегда оставаться рядом… — И я так сильно ценю это. Знаешь, никогда не понимала, насколько ты мне дорог, пока вы не поднялись на Арку. Потому что я могла выжить без кого угодно, даже без мамы, но не без тебя. Каждый день я разговаривала с тобой, потому что именно ты всегда был моим якорем, даже в самые темные времена. — Прости, что оставил тебя, — в его голосе опять звучит боль и он никогда не перестанет винить себя за это. — Я давно простила, — Кларк двигается как можно ближе, и они сейчас максимально близко друг к другу, смотря прямо в глаза, — давай просто начнем все сначала, хорошо? Есть ты и есть я, мы живы и влюблены, у нас впереди вся жизнь, чтобы узнать друг друга и сделать на этот раз все правильно. Мы попробуем и пойдем только вперед. Он улыбается так ярко, как только может, а потом притягивает девушку к себе и целует. Прошла всего неделя с тех пор, как они встретились, и пока постоянно были какие-то дела, заботы, формирование новых поселений, установления мира, но сейчас… Огонь вспыхивает в его глазах, когда Кларк чуть отстранятся и облизывает губы, глядя прямо в его глаза. Одна секунда — и Беллами валит ее на траву, нависая сверху и прижимая как можно ближе дрожащими руками. Желание. Чистое и ничем не замутненное, такое яркое и такое обжигающее желание близости разливается между двумя разгоряченными телами, когда те соприкасаются как можно больше и как можно ближе. Еще одно мгновение — и рубашка Беллами летит в сторону, а сам мужчина чувствует, как нежные руки проводят по животу, заставляя стонать от наслаждения, а затем острые ноготки чуть царапают спину, заставляя его дышать слишком часто. Беллами целует жарко, глубоко и горячо, и теперь очередь Кларк стонать, когда такие умелые и горячие губы спускаются ниже, по мягкой и нежной шее, заставляя задыхаться от невероятных ощущений. Напряжение, жесткое и такое мощное, будто бы дающее электрические разряды между ними, заставляет потеряться в окружающей действительности. Пот и жар идут от разгоряченных и возбужденных тел, и теперь Беллами жестко срывает куртку и майку, оставив Кларк обнаженной выше пояса. — Как я долго об этом мечтал, — рычит он и целует снова ее шею, а затем опускается к груди. В ответ девушка может только часто-часто дышать, вцепившись руками в его волосы и чувствовать волны удовольствия, расходящиеся от языка и губ, ласкающих грудь и живот. — Я тоже… мечтала… Белл… Она резко подается вперед, заставляя его отпрянуть, а потом толкает руками в грудь, чтобы Беллами сел. Ловко взбирается на колени и целует его, нависая сверху и чувствуя грубые мужские ладони на спине. На одно короткое мгновение оба отрываются друг от друга и Беллами видит в ее глазах только желание и огонь. Кое-как они избавляются от штанов и наконец-то больше ничего не мешает соприкоснуться разгоряченным телам. Так жарко, так влажно, так сильно и так… Так нежно. Внезапно непонятная нежность охватывает обоих и жестокое напряжение неторопливости немного отступает на задний план. Рука Беллами медленно, но верно двигается ниже и наконец-то может легко прикоснуться к ее клитору, а затем и чуть дальше к промежности, мягко потирая и поглаживая. Стон, который он получает в ответ, оглушает обоих в тишине среди мягкой ночи и кажется, что больше никто не может терпеть. — Иди сюда, — Кларк всегда властная, но сейчас это заводит еще сильнее. Пара мгновений — и Беллами входит в нее одним глубоким и мощным толчком, и после этого мир перестает существовать для обоих. Есть только одно наслаждение. Есть только горячая и терпкая истома, охватывающая тела, есть только синхронные и иногда жесткие движения навстречу друг к другу. Есть только ее ногти, опять впившиеся в смуглую кожу спины и чуть дрожащие руки Беллами, которыми он упирается в землю, стараясь двигаться как можно сильнее. Они полностью теряются друг в друге, становясь единым целым, забывая, как дышать. Он целует слишком жестко и так глубоко, так возбуждающе грязно, что Кларк задыхается и действительно не может больше даже вздохнуть, тело напряжено как струна, ожидая чего-то еще более сильного и яркого... Разрядка приходит неожиданно и очень мощно. Еще несколько жестких движений навстречу друг к другу — и оба кричат от удовольствия, которое накрывает практически одновременно. Беллами почти падает на девушку сверху, тело трясется от пережитых эмоций, он ложится на бок рядом и притягивает ее к себе. Оба шумно дышат, пытаясь прийти в себя и сосредоточиться на окружающем мире… — Я думаю… Мы слишком долго были так далеко друг от друга и теперь нужно наверстать упущенное, — выдыхает Кларк наконец-то. В ответ он укрывает ее теплой курткой, и они просто продолжают лежать здесь, среди травы и деревьев, глядя в прекрасное ночное небо и наслаждаясь близостью. — Иногда не могу поверить, что мы и правда спустились из космоса… оба раза, — спустя какое-то время отвечает Белл, продолжая гладить ее спину и выводить там пальцами замысловатые узоры, — я встретил здесь тебя. И это был лучший день в моей жизни. — Как и в моей. Мы так многое пережили… — она чуть приподнимается на локте и смотрит прямо ему в лицо, — и я просто хочу жить дальше. Вместе с тобой. Мэдди просыпается рано утром от звука голосов, раздающихся где-то вдали. Выглянув в окно, девочка видит маму Кларк и Беллами, медленно бредущих со стороны входа на поляну через водопад и держащихся за руки, о чем-то постоянно переговаривающихся и целующихся. Мэдди улыбается. Две тысячи сто девяносто девять дней ожидания, боли и надежды. А теперь — много тысяч счастливых дней впереди. Ей просто хотелось бы однажды тоже найти такую любовь, какую она видела сейчас между этими двумя. И Мэдди бежит им навстречу.