***
Несмотря на то, что у Гарнета было много важных дел, почти все мысли мужчины занимал тот весьма неожиданный поцелуй Аделл. Он предполагал, что её заденут его слова о лжи, но виконт даже не думал, что настолько. У него еще не было достаточно времени обдумать слова Аделл о том, что у неё свои причины быть верной ему, и Гарнет очень сомневался на честный ответ, если спросить об этом прямо и без утайки. Мужчину поразило её согласие на содействие в войне против Крайтона Хемфвела, но он не предполагал заранее, что удержать себя в руках при виде его рядом с Аделл, будет так тяжело. Но Гарнет то и дело одергивал себя, ведь это он сам сказал ей прийти на встречу к этому человеку, и будет очень глупо, если он сам все испортит. Сейчас виконт больше всего в жизни желал, хотя бы на мгновение узнать, о чем думают эти двое, чтобы правильно выстроить свою стратегию поведения. Частично для этого он уехал к кузену, чтобы иметь возможность хотя бы в дороге обдумать все, что произошло за это время. Но весть, которую принес ему гонец, спустя два дня, после его отъезда, перевернула все вверх дном. Гарнету доложили, что на замок напали, неизвестные пытались убить его отца, но он жив, а вот Аделл ранена. В голове виконта тут же начали вырисовываться картины, одна хуже другой, и он смог задать лишь один вопрос гонцу: — Она жива? — Не знаю, милорд, — покачал головой гонец, склонившись в поклоне, — виконт Ателард направил меня к вам раньше. Я знаю лишь то, что ею занялся лекарь так быстро, насколько смог. И Гарнет так же быстро, насколько смог, отправился обратно домой. Его экипаж и сопровождение следовали за ним, но они не могли поспеть за виконтом. Тот оседлал свою лошадь и галопом помчался по тракту. Сейчас мужчина лишь молил бога о том, чтобы его жена оказалась жива, иначе это было бы совсем не честно. Он считал её слишком красивой для того, чтобы умереть в бою. И слишком юной вообще для смерти… Гарнет не мог перестать винить себя в том, что Аделл пострадала от рук неизвестных захватчиков. Он ей предложил начать всерьез обучаться фехтованию, и не будь у неё оружия, девушка вряд ли бы ринулась в бой. Но, с другой стороны, безоружную Аделл убили бы гораздо быстрее. И из-за этого Гарнет не мог никак успокоиться. Знал, что сможет быть спокойным лишь тогда, когда увидит её живой, и ни минутой раньше. Поэтому он спешил, как мог.***
У Аделл не было сил удивляться ничему, даже тому факту, что первый человек, кого она увидела после того, как открыла глаза, это был виконт Ателард. Он сидел в своем кресле неподалеку от её кровати и неотрывно смотрел на девушку. Аделл, тяжело вздохнув, взглянула на свою правую руку. Рукав платья был безжалостно отрезан, а на его месте красовалась толстая перевязка, так что она никак не могла увидеть или даже представить, насколько безобразная рана кроется под этим всем. Ей на миг показалось, что виконт сидел здесь уже много часов, только и ожидая того, когда же она проснется. Поэтому и первый вопрос был за ним. — Как ты себя чувствуешь? — его голос, как обычно, не выражал никаких особенных эмоций, но во взгляде виконта что-то изменилось, но что именно, Аделл понять не могла. — Так, словно мне исполосовали всю руку алебардой, — поморщилась от боли в руке она, попробовав изменить её положение, но старик тут же предостерег девушку. — Не трогай её, лекарь не так давно зашил рану. Эти слова не пришлись ей по вкусу, но она Аделл перестала пытаться удобнее пристроить перевязанную конечность, не желая, чтобы что-то там не сошлось. Девушка прекрасно помнила то, как убила человека, который желал смерти виконту, и от этого ей становилось не по себе. А если бы он убил их всех? Она представляла какую бы ужасную картину застал Гарнет, вернувшись домой. В одночасье лишиться двоих последних близких людей. И, хоть Аделл пока не совсем причисляла себя к его семье, она никому не желала подобного. Она хотела верить в то, что за это время стала хоть немного ближе ему, чем как было в самом начале их знакомства. И сейчас девушка запоздало поняла, почему бросилась на помощь Ателарду. На мгновение Аделл представила, что это её отца хотят убить, а она далеко и совсем ничего не знает. — Ты похожа на мою жену, — неожиданно для неё произнес виконт, заставив девушку непонимающе взглянуть на него. — Моему сыну повезло. — Ваша жена тоже умела обращаться с оружием? — не скрывая удивления в голосе спросила она, в первую очередь удивляясь тому, что виконту вообще захотелось ей что-то сказать. До этого Аделл была почти уверенна в том, что он не относился к ней благосклонно и лишь мирился с её присутствием в замке и рядом с Гарнетом. Девушке казалось, что именно из-за шпаги в первую же встречу виконт Ателард её и невзлюбил. В ответ на вопрос Аделл он лишь кивнул, а затем произнес: — И она погибла в бою. Будь осторожнее, девочка. Возможно, она хотела еще что-то спросить, но вдруг в покои пожаловали несколько слуг и они унесли виконта как на восточных носилках, и Аделл оставалось лишь лежать на кровати, пытаясь отдохнуть. Она порядком устала от болтания Беатрис, которая пришла несколько позже: Аделл совершенно не хотелось знать о том, какие платья ей можно будет носить, чтобы скрыть перевязанную руку, и спустя какое-то время она попросила её уйти. Аделл уже немного привыкла к ноющей боли, практически не замечая этого. Слуги приносили ей еду прямо в комнату, и лекарь тщательно следил за тем, чтобы она съедала все, так как не исключал приступов слабости, ведь Аделл потеряла достаточно крови, и сейчас необходимо набираться сил. Она не могла удержаться от того, чтобы не попросить прийти к ней её учителя по фехтованию. Тот едва ли не впервые похвалил её, сказав, что как только рука восстановится, они продолжат занятия. И ближе к вечеру, устав непонятно отчего, девушка провалилась в беспокойный сон. — С ней все хорошо. Стоило виконту Ателарду едва завидеть своего сына в главном зале, он тут же поспешил заверить его в том, что нечего волноваться зря. Гарнет не удостоил вниманием даже то, что отец сидел на помосте, где его никто не видел уже больше пяти лет. Он лишь коротко спросил о самом нападении на замок, внимательно выслушав отца, а затем спросил: — Аделл спасла тебе жизнь? — Да. Иначе мы бы с тобой не разговаривали сейчас. Они обменялись многозначительными взглядами и, не теряя времени зря, Гарнет поднялся ступенями наверх. Было даже глупо объяснять куда или к кому он пошел… Когда Гарнет вошел в её покои, Аделл спала. Мужчина вздохнул, стоило ему увидеть массивную перевязь на её руке. Девушка спала, и он не мог удержаться от желания рассмотреть её поближе, узнать, единственное ли это увечье, которое нанесли его жене. Гарнет направился вперед и, обогнув кровать, сел на мягкое ложе и взглянул в лицо Аделл. Он ей никогда не говорил, что она красивая, но если бы сейчас девушка спросила у него, Гарнет бы не раздумывая, сказал, что да. И сейчас он понял, что его жена не только красивая, но и может постоять за себя, что бы ни случилось. Гарнет осторожно коснулся пальцами её щеки, отчего Аделл тут же проснулась, испуганно дернувшись в сторону. Ей снился не самый приятный сон, в котором она одна противостояла сразу сотне солдат и, проснувшись, девушке на мгновение показалось, что сейчас вновь грядет сражение, но Аделл ошиблась. Увидев рядом с собой Гарнета, она вздохнула с облегчением, одновременно радуясь, что он неосознанно разбудил её от этого кошмара. — Милорд, — немного сонно пробормотала она, пытаясь приподняться на локте. — Не усердствуй, — спокойно произнес мужчина, перехватив её за талию одной рукой, а другой приподняв подушки, а затем устроил Аделл так, чтобы она могла сидеть, при этом держа перевязанную руку на возвышении из покрывал, которые специально были здесь. — Я благодарен тебе за то, что ты сделала… И сожалею о том, что ты пострадала. — Это я вам благодарна, — неожиданно для него и для самой себя улыбнулась она. — Если бы вы не предложили мне заниматься фехтованием, не знаю, что было бы… А так, все же хорошо закончилось. — Действительно? — недоверчиво взглянул ей в глаза Гарнет, ведь вряд ли раненый человек может так рассуждать. — Да, — кивнула Аделл. — Я жива, ваш отец тоже и, к тому же… спустя какое-то время, как рана затянется, я тоже обзаведусь шрамом. Как и вы. — Во всяком случае, переживать уже не стоит, — серьезно заверил её он, — я приложу все усилия, чтобы в будущем подобного не повторилось. — Но вы же позволите мне и дальше брать уроки у мастера Лагота? Столько тревоги в её голосе, казалось, Гарнет еще никогда не слышал. Он с удивлением отметил для себя, что, даже получив ранение, Аделл хочет дальше заниматься фехтованием, быть может, даже сильнее, чем до этого. Мужчина мысленно пообещал себе понаблюдать за ней, дабы выявить причины для подобного желания, но сейчас у него не было иного выбора. — Вы можете и дальше брать уроки, но только после того, как рука полностью восстановится. — Хорошо, спасибо вам, — улыбнулась она виконту, не скрывая своей радости. — Вам надо отдыхать, миледи, — он поднялся с кровати, — прошу прощения, что нарушил ваш покой. Желаю вам приятной ночи. Слегка поклонившись ей, Гарнет направился к двери, но стоило ему взяться за дверную ручку, как его окликнула Аделл. — Милорд, подождите! — Да? — он обернулся, внимательно глядя на неё. — Я хотела вам сказать, — девушка слегка смутилась и склонила голову, — что вы были правы. Каждый способен убить человека. Все зависит лишь от обстоятельств…***
Каждый день лекарь менял ей перевязки, и один раз Аделл отважилась взглянуть, что именно кроется под слоем материалов. Ей стало дурно, ведь одно дело представлять, и совершенно другое своими глазами увидеть отвратительную рану со швами, которая измазанная странно пахнущей жидкостью. На мгновение она позавидовала своему мужу, у которого были затянувшиеся шрамы, а ей еще предстоит пережить этот процесс заживления. За два дня, которые Аделл провела в четырех стенах своей комнаты, периодически выбираясь прогуляться по замку с помощью Беатрис, она порядком устала. Хотелось выехать на лошади в ближайшую деревню, посмотреть окрестности, а не сидеть в тишине и покое, боясь лишний раз поднять руку. Гарнет как-то обещал ей, что они посетят в скором времени один из соседних городов но, кажется, он решил об этом забыть, и уехать куда-то ранним утром. Аделл уже морально готовилась к тому, что виконт уедет вместе со своей армией воевать и оставит её здесь. Не сказать, что девушка боялась очередного вторжения, но её здорово нервировала своя не боеспособность. Мало ли что случится… Гарнет давно не боялся битв, какими бы они ни были. Он знал, что это его работа, и её он всегда делал безукоризненно. Ему не был знаком страх смерти, мужчина никогда не терзал себя размышлениями, умрет он или выживет в битве, оставляя это занятия для тех, кто в бою первый раз. Гарнет всегда уважал своего противника, не переоценивая, но и не уменьшая его подготовки. Всегда на битвы он уходил без лишних мыслей, но сейчас что-то изменилось. Он заведомо все спланировал так, что живым вернуться с этой битвы было просто необходимо. Но если его убьют, от этого мало кто пострадает. Возможно, Вальтер все продумал бы иначе, но Гарнет был другим человеком. И сейчас ему казалось, что он все делал правильно. В его покои постучали, а затем дверь отворилась, спуская Аделл вовнутрь. Виконт специально ждал её, и она наконец-то пришла. Взгляд девушки тут же устремился к сундуку, который стоял посередине комнаты, и Аделл была полностью уверенна в том, что ранее его здесь не было. Она поклонилась мужу, желая поскорее узнать, зачем он хотел её видеть. — Милорд, вы меня звали. — Да, — он тут же шагнул к этому сундуку, еще больше разжигая интерес в Аделл. — Мне хотелось бы сделать вам один подарок, миледи. Я заказал его давно, но его сделали только вот сейчас, так получилось. Надеюсь, что он будет вам впору. Девушка подошла еще ближе и он открыл крышку сундука, понимая, что та может оказаться для неё тяжелой, а затем стал за спиной у Аделл, позволяя той рассмотреть поближе то, что лежало в сундуке. Она опустилась на колени, забыв как дышать. Здоровой рукой девушка потянулась к подарку… Это был легкий женский доспех. Аделл достала наружу стеганые брюки, кольчугу с изящным нагрудником, на котором был выгравирован герб Барнов, перчатки… Мысли в голове проносились с ужасающей скоростью, и больше всего её пугало то, откуда этот человек узнал, чего она хотела больше всего на свете? — Однажды, — произнес Гарнет, заставив девушку вздрогнуть: Аделл уже позабыла о том, что он стоял рядом, — я бы хотел подарить тебе платье, достойное самой королевы… — Не стоит, — прошептала она, поднимаясь на ноги, стоя к нему спиной. — Тебе не нравится? Вместо ответа девушка обернулась и крепко обняла его левой рукой за пояс, крепко прижавшись к нему. Она была готова расплакаться от счастья в этот момент, но как могла, старалась держать себя в руках. — Это лучший подарок, который я когда-либо получала, — негромко произнесла Аделл, глубоко дыша, пытаясь успокоиться. — Я мечтала о нем с тех пор, как взяла в руки шпагу… Её платье небрежно лежало на полу, сброшенное и совершенно ненужное. Девушка дышала абсолютно спокойно, полностью доверившись мужу. Тот зашнуровал на ней плотную льняную рубаху, на которую потом сверху накинет кольчугу. Он бережно перебросил её волосы через правое плечо, закрепляя нагрудник поверх кольчуги специальными защелками. Опустившись на колени, Гарнет плотно прикрутил латные поножи, проверяя, хорошо ли сидят латы на Аделл. Она следила за тем, как он ловко управлялся со всеми мелкими деталями доспехов, закрепляя все на её теле, понимая, что надо будет самой постигать это мастерство надевания лат. Вряд ли он будет так каждый раз экипировать её… Гарнет осторожно надел на руки Аделл перчатки, а затем обхватил талию девушки поясом, куда прикрепил шпагу. — Ты все еще хочешь прогуляться по окрестностям? — иронично спросил он, кивнув головой в сторону окна. На улице уже сгущались сумерки, но девушка явно не собиралась сдаваться: уж больно много времени она провела запертой в замке. И буквально спустя несколько минут они уже спускались к конюшням, где на них бросали удивленные взгляды слуги. Не каждый день они видели жену виконта в доспехах… Гарнет помог ей оседлать лошадь, а затем они выехали за ворота замка, двигаясь по тропе в сторону одной из деревень. Аделл полной грудью вдыхала свежий вечерний воздух, понимая, как же мало надо для счастья ей сейчас. Всего лишь на какое-то время покинуть приевшиеся стены замка. Гарнету не хотелось портить момент, но так же не хотелось ставить девушку перед фактом завтра: он вновь уезжает, только на этот раз — воевать. — Грядет битва, — спокойно произнес мужчина, натянув поводья лошади, — я снова вынужден покинуть вас. — Я догадывалась, что вы мне скажете нечто подобное, — вздохнула Аделл. — Когда вы уезжаете? — Завтра. Она закрыла глаза. Она совершенно не была готова к этому, хоть и знала, что час битвы близился. — Не беспокойтесь, замок будет хорошо защищен, и подобное нападение больше не повторится. — Раз вы обещаете, я вам верю, — Аделл попыталась улыбнуться. — В свою очередь я обещаю, что прослежу за всем. — Я даже и не думал переживать, если честно. Я знаю, что замок в надежных руках, — Гарнет многозначительно взглянул на неё, отчего девушка отвела взгляд в сторону и пробормотала. — Виконт Ателард сказал, что я похожа на вашу мать… — Так и есть. Она была такой же храброй и преданной. Как ты. На мгновение их взгляды пересеклись, и Аделл подалась немного в сторону, коснувшись левой рукой его ладони. — Возвращайтесь, милорд, — проникновенно сказала она, пытаясь вложить в эту фразу все то, что давно не могла ему сказать. — Вернусь, моя леди, — в тон ей ответил он, сжав её пальцы. ____________________________ * Снотворная губка - губка смоченная в жидком опиуме, соку белены, ежевики, молочая, мандрагоры, молочая, плюща и семян латука. Анестезия в средние века была приблизительно такой.