***
Когда-то давно, еще в детстве, Аделл вместе с горничной гуляла возле поместья, где провела свои самые беззаботные годы. Она прекрасно помнила ту зиму, когда отец впервые разрешил ей, пускай и с сопровождением, покинуть пределы стен, которыми оградили их жилище и прилегающие к нему строения. Тогда они с нянечкой пускай и не отошли далеко, но девочка вдоволь набегалась по нетронутому снегу, один раз упала в сугроб, а затем её глазам открылось нечто удивительное — затянутое льдом озеро. Раньше Аделл могла наблюдать его только из самого высокого окна, и так близко к нему еще никогда не бывала. Она ступила на поверхность, не чувствуя под ногами какой-либо опоры, что привело её в замешательство, и почти сразу же услышала встревоженный крик горничной, которая не всегда могла успеть за столь резвым ребенком. Женщина не на шутку испугалась, ведь ей не сносить головы, если с дочерью барона что-то случится. Аделл среагировала на окрик и резко оглянулась, отчего потеряла равновесие и упала. Она до сих пор помнила тот момент, когда лёд буквально уходил у неё из-под ног, и с этим невозможно что-либо сделать. Собственно, похожие ощущение девушка испытывала вновь, так как сравнить беседу с Мариоттой Данн она могла лишь со своими первыми шагами по льду. Осторожно, неуверенно, никакого контроля ситуации. Но сейчас Аделл понимала, что падение в сложившихся обстоятельствах — это никак не синяк на коленке, а нечто хуже, гораздо хуже. — Занятное сравнение, — улыбнулась девушка, — любовь и война. Но ведь первая отнимает жизни, а вторая их дает… — Вы искренне считаете, что из-за любви никто не умирает? — Мариотта не скрыла своего удивления, лишь продолжила внимательным взглядом изучать Аделл и то, как и что она ответит. — Нет, однако вряд ли войны случаются от любви, — пожала плечами девушка, пытаясь не смотреть в сторону своей собеседницы. — Вы ошибаетесь, леди Аделл, — легко вздохнула Мариотта, пытаясь понять, какие эмоции застыли во взгляде виконтессы, — в этой жизни все от любви. Даже война, уж если вы упомянули это. Мужчины ведут сражения от любви к золоту, серебру, к власти. Поэтому я считаю, что любовь куда страшнее, чем война, ибо это она и есть. Девушка в ответ лишь улыбнулась. — Наверное поэтому я мастерски управляюсь с оружием, — взглянула ей в глаза Аделл и, слегка поклонившись, отошла в сторону, так как увидела то, чего ждала давно: дверь, за которой скрылся Гарнет и многие другие мужчины отворилась, и они вышли в зал. Девушка свободно подошла к мужу и что-то ему сказала — Мариотта никак не смогла услышать, что же именно. Но Гарнет ей в ответ улыбнулся и, подав той руку, отвел в другой конец зала, а затем они и вовсе исчезли с поля обозрения. От досады Мариотте буквально выть хотелось, но женщина удержала себя в руках. Изначально она ставила себе за цель поближе узнать Аделл Уайт, но никак не настроить её против себя, не говоря уже об океане злости, что пришлось испытать. Мариотта не могла понять: то ли её собеседница была безнадежно влюблена в Гарнета и являлась молоденькой дурочкой, то ли неожиданно оказалась гораздо умнее, чем предполагала Мариотта. Не будь они в окружении нескольких десятков людей, она бы точно вцепилась в тонкую шею Аделл, или же сбросила ту с балкона вниз. Закончившееся военное собрание стало для девушки самым настоящим даром небес. Аделл не устояла перед жгучим желанием броситься тут же к Гарнету, дабы узнать их дальнейшие планы. Больше беседовать с Мариоттой Данн ей не хотелось, но сообщать об этом мужу — тоже. Она посчитала неразумным сообщать ему о такой мелочи, как какие-то личные неприязни. От глаз девушки не укрылось то, что муж рад видеть её: неужели он думал, что кто-то сумеет причинить вред виконтессе? — Милорд, — негромко произнесла Аделл, не пряча несколько озорной улыбки, так как девушке до сих пор чудилось то, что за ними могут наблюдать, — не поймите меня неправильно, но я очень надеюсь, что вы немного устали от военного совета, всей этой суеты и желаете поскорее оказаться дома. — Это удивительно, что твои желания совпадают с необходимостью. Совет закончен, воинам его величества необходимо примкнуть к основной армии. На приеме остаются те, кто в это не вовлечен, а мы отбываем домой, — кивнул ей Гарнет, с удивлением отметив для себя ее восторг от услышанного. — Неужели тебе так наскучило общество благородных дам? — Никто не поддержал разговор о шпагах, — вернула ему его шутку с давнего мероприятия Аделл, слегка улыбнувшись. Девушке не хотелось говорить мужу об истинной причине такого поведения. Но с этого мгновения ее уже не заботило никакое общество и то, какого мнения о любви остальные женщины. Быть может, это Мариотта Данн похоронила двоих своих мужей, но… Холодные пальцы тревоги несильно сжали сердце Аделл: та не забыла, в каком состоянии возвратился домой Гарнет после прошлого сражения. Понимала, что не вынесет повторения. И сейчас она радовалась их вынужденному прощанию с хозяевами вечера, да и никто не смел останавливать столь важного человека, который вкладывает свои силы в их победу в этой войне. Аделл сдержанно улыбнулась Мариотте, и женщина попрощалась с ней «до скорой встречи». Девушка очень надеялась, что этой встречи не будет как можно дольше.***
Когда Гарнет с женой отбыли, Мариотта не стала дожидаться наступления ночи, чтобы поговорить с Крайтоном Хемфвелом. Она передала через прислугу ему послание, и заперлась в небольшой комнатке, в которой раньше отец хранил свои ценные вещи. Женщина еще не могла прийти в себя после разговора с Аделл: от одного воспоминания о фразе про детей, её бросали в дрожь, и хотелось одного — убить наглую девицу. Но Мариотта держала себя в руках, не позволяя эмоциям брать вверх над собой. В дверь негромко постучали, и она поспешила отпереть замок, впуская внутрь комнаты сира Крайтона. Несмотря на то, что беседа с Аделл немного выбила её из рамок происходящего, женщина не переставала думать о самом важном, и это никак не была жена Гарнета Барна. — Миледи, — слегка поклонился ей рыцарь, — я не ожидал, что наша встреча состоится раньше полуночи, но, как я понял, вы уже говорили с Аделл Уайт. Смею поинтересоваться, как вам эта девушка? Мариотта даже не делала вид, что думает над ответом. Для этого у неё было несколько дней, чтобы изучить и обдумать все, что сказал ей этот человек. И сейчас она не желала играть в игру по его правилам. Никто из её мужей и понять не мог, кто такая Мариотта Данн в действительности, а этому рыцарю стоит научиться определенным манерам, прежде чем предлагать благородным дамам подобные сделки. — Я пока не могу сказать ничего определенного, — легко и свободно произнесла Мариотта, едва ли не кожей чувствуя раздражение и разочарование Хемфвела, — но мне известно, о чем вы говорили за закрытой дверью, на собрании. Знаю, почему Гарнет Барн так быстро отбыл в свой замок, и почему скоро уедете вы. Грядет еще одна битва, которая, вполне возможно, станет решающей… Сир Крайтон, хочу вас предостеречь. Голос Мариотты постепенно наливался сталью, и было в этом что-то такое, чего Хемфвел никак не мог ожидать. Его весьма озадачила столь быстрое изменение в поведении женщины, и невольно он подумал о том, что как же это похоже на тот миг, когда Аделл Уайт приставила острие шпаги к его сердцу. — Так вот, — продолжила она, глядя ему прямо в глаза, — если ты задумал убить Гарнета в битве точно так же, как и Вальтера, то ты умрешь. Мариотта даже задержала дыхание от волнения. Женщина спрашивала, выискивала жалкие крупицы информации, слушала, подслушивала чужие разговоры, лишь бы иметь в распоряжении что-то такое, что заставит Крайтона Хемфвела молчать об их делах, а также делать то, что она говорит. Ей очень не нравилось, когда кто-то пытался управлять ею, точно так же, как отец. — Точно так же, как два твоих мужа? — спросил у неё он, вопросительно подняв бровь и заметив, как побледнела женщина, покинул комнату их переговоров. Он решил, что на сегодня хватит с него общества тех, кто сам не знает, чего хочет. К тому же, Крайтон хотел, как можно скорее примкнуть к армии короля, поэтому не стоит терять время зря.***
Гарнет приказал извозчику гнать лошадей, чтобы они добрались домой как можно скорее. Ему хотелось выступить на рассвете, а перед этим хоть немного вздремнуть. Вероятно, завтра они поставят финальную точку в этой войне. Во всяком случае, Гарнет надеялся на то, что сможет заполучить хоть немного спокойного времени, когда можно заняться другими, но такими же важными делами. Но сейчас первостепенной задачей было не допустить царствования врага, иначе все те жертвы и победы будут напрасны. Аделл вела себя поразительно тихо и задумчиво, сидя рядом с ним. Девушка завернулась в плащ и спокойно наблюдала пейзажи полей за окном, немного приподняв шторку. Ей на мгновение показалось, что она солгала Мариотте, когда сказала, что необходимо думать о большем, когда у мужчин одна страсть — война, то лишь один выход — принять это. Аделл прекрасно понимала Гарнета в этом, но в глубине души ей хотелось, чтобы он уделил ей внимания чуточку больше, чем на редких совместных тренировках, а также за трапезой. Она боялась исхода грядущей битвы. Боялась, что видит его последний раз, и это было вовсе не недоверие к его мастерству владения мечом. Просто может найтись кто-то более умелый, хитрый. — Ты только-только поправился после того ранения, и вновь надо идти в бой, — неожиданно произнесла девушка, не отрывая взгляда от окна. — Многие даже не покидали поля боя при этом, — спокойно ответил Гарнет. — Они все это время были с королем. — Я знаю, просто… — вздохнула Аделл, не зная, какие слова правильнее сказать в этой ситуации, — это невыносимо тяжело ждать тебя с поля боя. — Могу поклясться, — слегка улыбнулся Гарнет, скосив на неё взгляд, — что раньше ты так не думала. — Раньше я вообще много, о чем не думала, и даже не предполагала. Он оставил эту её фразу без ответа, полагая, что нечего сейчас сказать: они и так все понимают, без излишних слов. Немного погодя Аделл задремала у мужа на плече в ожидании, когда же они наконец приедут домой. Гарнет понимал её нежелание отпускать его на поле боя, но был благодарен, что она этому никак не препятствовала. Когда карета почти прибыла к замку, девушка проснулась, и спустя несколько минут Гарнет с Аделл уже шли по внутреннему двору кивая приветствующей их страже. На небо уже вбиралась полная луна, и это значило лишь то, что времени на сборы было не так и много. Аделл сразу поднялась наверх к спальням, когда Гарнет направился в дозорную башню, отдавать распоряжения страже на время его отсутствия. Мысленно он уже был рядом с королем, планируя наступление и атаку вражеских войск. Они не должны уступить, их цель — полный разгром армии ланкастеров и победа. А потом титул графа, которого так хотел себе Вальтер, но ему помешали. Гарнет иронично подумал о том, как повторяется история. Но вот только он не подпустит близко к себе Крайтона Хемфвела. Когда он зашел в свои покои, Аделл стояла посреди комнаты и держала в руках его меч. Увидев мужа, девушка не выпустила оружия, как пойманная за преступлением воровка, а с легкой улыбкой протянула ему меча. Гарнет принял клинок из её рук, кивнув в знак согласия. Они оба понимали, что это значит. — Необходимо одержать победу, — медленно проговорила Аделл, глядя на тонкое острие. — Одну из решающих, — уточнил Гарнет. — Или же последнюю. На что я очень сильно надеюсь. — Хорошо, — вздохнула девушка, вновь готовясь к чреде напряженных дней, когда необходимо вновь примерять на себя роль хозяйки замка, решать повседневные дела и ждать, когда же возвратится муж. Быть сильной, потому, что надо. — Хорошо, — вторил ей он, понимая, какие мысли терзают её душу, и положил меч к специальной подставке, сделав несколько шагов к жене, — когда есть зачем возвращаться. Аделл то ли с непониманием, то ли с робкой надеждой взглянула в его глаза, когда Гарнет коснулся ладонью её щеки и обнял другой рукой за талию. Девушка сама привстала на носках туфелек и потянулась к лицу мужа, касаясь его губ своими. Тот неожиданно для неё углубил поцелуй и Аделл даже испугаться не успела, как оказалась на руках Гарнета. Сквозь ткань платья чувствуя его пальцы на талии, она не могла невольно не вспомнить ту ночь после свадебного обряда, когда тот раздел её, и в тот момент девушка не ощущала ничего, кроме страха. Сейчас же Аделл казалось, что она чувствует все, но только не страх. И когда её платье оказалось где-то на полу, девушка и не думала закрывать тело хоть чем-то. Вместо этого она сняла с Гарнета рубаху, очень похожую на те, которые он надевал под кольчуги. Он целовал её шею, плечи, и Аделл вовсе не противилась этому. Она тяжело дышала ему на ухо, больно впиваясь ногтями в спину, когда тот скользнул рукою по её талии, спускаясь вниз, и отведя ногу девушки в сторону. Мужчина ответил на её требовательный поцелуй, срывая тихий стон, заставляя Аделл прижиматься к нему как можно крепче… Ведь утром им предстоит расстаться, и одному лишь небу известно, когда они увидятся вновь. И увидятся ли?