One walk

Темнота. И какая-то пустая тишина, которая с каждом секундой разрежалась усиливающимся ультразвуком. Звук все усиливался и усиливался, и наконец, было такое чувство, что это уже нестерпимо. И тут я понял, что прихожу в себя. Чувствовалось будто ногу покалывало иголочками, а затем я вообще ее не чувствовал. - Олли.. Кто-то слабо шлепнул меня по щеке. А затем, отрыв глаза, я был ослеплен ярким светом, и я жмурясь и прикрывая слабой дрожащей рукой глаза, увидел перед собой лицо Бирсака. - Чувак, ну ты как? Херово выглядешь. Какой знакомый голос и такое явное чувство, что я где-то слышал его раньше. И чем больше я сосредоточивал свое внимание на его лице, все навязчивее была мысль "кто же это?". Эта открытая улыбка, худое белое лицо, чуть ли на прозрачное. Длинная черная челка, достававшая до подбородка и закрывавшая синие глаза. Ну кто же это? Пока я вглядывался в его лицо, я успел разглядеть и пару деталей интерьера. Вокруг были белые стены, я был накрыт белым одеялом, и этот человек был тоже в белом. Что за бред в этом мире творится? Я ничего не мог понять, не знал, что происходит, и эта мысль не давала мне покоя. - Олли. Ты есть хочешь? Мне, определенно, хотелось пить: - Меня тошнит. - Ты сильно поранился. Сейчас мы в больнице. - Поранился? - мой голос звучал слишком слабым и создавалось ощущение, будто я пьян до невозможного состояния. - Мы тогда были на мосту. Ты не помнишь? Он сжался, и лицо его стало мрачное. казалось, из его глаз польются слезы. Точно. Я вспомнил Энди, и мне стало от этого даже как-то неловко. Как я мог забыть своего лучшего друга? -Ди? Энди вопросительно на меня посмотрел, опустил глаза в пол и снова уставился на меня. - Воду будешь? Я молча кивнул. Энди встал с кровати, оставив впечатанный след на одеяле. - И что тогда случилось? - спросил я. - Рухнули перекрытия, балки. И нас завалило, мы с Мэттом отделались цараринами, а тебе не очень-то повезло. - сказал он, наливая воду из бутылки в металлическую чашку. Я стал припоминать события того дня. С одной стороны, казалось, что это было недавно, но с другой, будто прошел год. Энди протянул руку с полной чашкой воду, и вложил мне в руку. Моя рука внезапно стала слабой, затряслась мелкой дрожью, и часть воды вылилась на меня. Она бы вылилась бы полностью, если бы Энди не подхватил бы чашку за донышко. Он снова подсел ко мне. Одну руку сунул мне под голову на шею, а другой прижимал чашку к моим губам. Я выпил, клацая зубами о край, и громко глотая. - Да, куда торопишься так? Энди прыснул от смеха. - Ничего такого!!! "Как-то обидно. Мне пить хочется, а он ржет." - Еще налить? И не дожидаясь моего ответа, он наливает мне еще и снова прикладывает чашку к губам. На этот раз, я изо всех сил старался не делать никаких звуков. Не хотелось поперхнуться из-за смеха Энди. Тот, еще шире улыбнулся и засверкал глазами. "Бален. Опять тошнит". Я хочу встать, отодвигаю одеяло с тела, и вижу перебинтованную ногу, немного кровящую, красящую бинты в красный. - Елыы. "Да что такое?" Поднимаю взгляд выше, вижу как уже вся грудь стиснута бинтом, как тисками. Я понял, почему мне было так трудно дышать. Энди взял одеяло, накрыл меня до подбродка: - Да не бойся ты. Не стошнит. Это из-за бинта. Но чувство тяжести не отпускало меня ни на минуту. Будто что-то начало подниматься, и я уже боялся, что вот-вот блювану на глазах у Энди, сдержался и почувствовал вкус крови на зубах. - Вот только что чуть не стошнило! Зараза, ты такая! Я показываю ему язык, весь в крови, оставляя на губах кровавый след. Энди с перепуганным лицом убегает за дверь. - Слабак! - кричу ему в догонку, чувствуя при этом жуткую боль, раздирающую глотку. Но по ходу, он сбежал, не потому что ему было противно, а потому что ему стало страшно за меня. Врач словно ворвался в палату, а за ним еще много мед сестер и других врачей. Хорошо, что Энди был где-то сзади, и он не видел, как льется кровь из моего рта. Какой позор. Помню, как мне что-то вкололи, и я снова отрубился. Опять темнота. Опять тишина, которая с каждой секундой разрежалась усиливающимся ультразвуком. Опять вспышка света. Я открываю глаза, жмурюсь, и вижу перед собой лицо знакомого мне человека. Мысль о том, кто он не дает мне покоя.