по ту сторону белых дорог

22/ 02 / 7.35 Я сидела на полу, прислонившись к стене, на которой с помощью проектора транслировалось какое-то непонятное видео с ютуба. Его включила я, и зачем-то изменила на нем скорость воспроизведения. Очень иронично. У нас все кончилось и Шура с другим типом ползали по ковру с фонариками и собирали всю дрянь, непригодную уж точно для употребления. Я уверенна, порошка там не осталось и кропаля, они все вылизывали еще во время марафона. Этого жеста я не понимала. Мы все продолжали сидеть с Алей на полу Я, ехидно улыбаясь, незаметно поднесла сигарету к фольге, на которой Шура собрался прожечь только что собранный мусор с пола. Он был так сосредоточен, что даже не заметил, а ведь я сделала это именно для того, чтобы его загнать. - В-в-вы вот щ-щас видели, видели?! Было! - он принял дым от моей сигареты за пары от амфетамина, а значит мой план все таки сработал. - Ага, конечно "было" - я говорила уже еле-еле - и в прошлый раз тоже "было". Состояние было затуманено, уже несколько часов как мы все сидим на отходняках, хоть и продолжали какое-то время, добивать последнее, что было, догоняться. Конечно же мы знали, что уже не получим эффекта и нам не станет лучше, но мы все же надеялись. Надежда умирает последней. Хотя в этом случае такая поговорка наверное будет неуместна. Да и какие поговорки могут быть, бытовые пословицы, если этот быт так скажем... далеко не бытовой. Наркоманы, это разве люди вообще? Не думаю. Никто так не думает. Даже мы сами. Этот реквием по пустым пакетикам продолжался еще не так долго, хотя я была уже давно спокойна. Аля ушел на время по делам, а я погрузилась в глубокие размышления: что это было?

***

21/02 21.26 Гудок. Я знала, что Шура сейчас наверное где-то у Али, по крайней мере что-то я слышала днем, или просто была уверенна. Он часто проводил у него время, но мне этот тип совсем не нравился, и это мягко сказано. Гудок. Я совсем не думала напрашиваться долбить фен, я вообще не думала, что они там сидят и принимают что-то, я вообще делала все сейчас наобум. Гудок. Меня выгнали из дома и сегодня я точно не вернусь туда, потому что было уже слишком поздно и холодно. Я стояла у подъезда, курила и пыталась дозвониться своему другу. Гудок. - Д-д-даа, Таш - мне повезло, он взял трубу. - Привет, ты где сейчас? - Я у Али в-в-вот щас, а ч-что такое? - Да меня мамка из дома выгнала, я думала ты потусишь со мной. Шура просит подождать и я слышу ряд непонятных звуков, не сразу понимаю, что происходило по ту сторону телефонной трубки. - Ч-что говоришь, Таш? - вернулся. - Я говорю, ты там с ночевкой? - Н-ну, не знаю пока еще, тут просто пла-а-аны, воот. - А к вам нельзя? Я слышу, как Шура спрашивает у Али, можно ли "баба придет ночевать", на что он отвечает совершенно ангельским голоском, что меня удивляет "да, конечно можно". Я спрашиваю адрес, договариваюсь, и иду. Идти до дома Али мне минут 25, через гаражи и железнодорожную станцию. Проходить там всегда страшно, и несмотря на то, что время не совсем уж и позднее, 10 часов вечера, улицы пустовали, было темно, фонари не работали. В одной парке я начала замерзать. Чтобы как-то отвлечься от этих мыслей я позвонила брату, чтобы сообщить ему такую странную новость, что меня выгнали из дома, и так уж выходит, что кроме как ненавистного Али мне некуда пойти. На самом деле я не была знакома с ним лично, и даже не думала на тот момент что он собой представит в реале, потому что перспектива ночевать в холоде даже в каком-нибудь подъезде меня не радовала. А возвращаться домой уж тем более. Тут я подумала о Серафиме, которому обещала, что останусь дома, даже если меня действительно попытаются выгнать. И решила не говорить ему, что буду вне дома, а уж тем более в мужской компании. Около дома Али меня встретил Шура, он шел и курил, был весь дерганный. Я поняла. он удолбан спидами причем не первые часы, судя по движениям и речи, которая по телефону была не так распознаваемая. Мы зашли в квартиру. Всю дорогу я жалела, что смыла макияж с вечера, потому что понадеялась, что буду ночевать дома. Теперь я чувствовала себя ужасно некомфортно. Я остановилась у зеркала, что висело в прихожей, и решила хотя бы покрыть свое и без того бледное и заплаканное лицо пудрой. Меня поторопили из комнаты. Я последовала все же туда и войдя, села на пол, в стороне. Они сидели в кругу. Аля, Шура и еще один незнакомый в принципе мне человек, который потом и ползал с Шурой по полу. Я подползла поближе и мы начали знакомиться, села в круг. В какой-то момент я почувствовала, будто очутилась в секте и об этом нас когда-то предупреждали на уроках обж, но нет, это всего лишь шутка, которая я не захотела озвучивать. Мне забили в сигу. Я подавилась дымом. Третий тип сделал мне дорогу, снюхав которую я начала говорить. Я говорила, говорила, говорила и постоянно нюхала/вдыхала еще и еще. Мне казалось, что этот поток нашей речи безграничен и мы все знакомы тысячу лет, несмотря на мою прошлую неприязнь к Але. Наверное за это я и полюбила стимуляторы, ну мне так кажется, из-за возможности много разговаривать всю ночь и о чем угодно и даже не напрягаться. Это был уже не первый мой раз, это был третий или четвертый, долгожданный, и я даже заявила об этом и провозгласила всех троих своими спасителями. Шура же говорил очень мало. Он был уже не в состоянии разговаривать, в отличии от нас. И я не знаю, что прекрасного нашла я в том, чтобы всю ночь быть активной, а потом просто сидеть и ахуевать от своего состояния, от того, что не можешь даже пошевелить языком, а все твои извилины кажется покрыты этим белым несмываемым налетом от спидов. Я туплю. Сижу и смотрю в одну точку, на улице уже светло. Аля ушел к родителям, тип валяется на диване и пытается еще что-то нам загнать с Шурой, он мне сразу не понравился на предмет того, что всю ночь именно он и пичкал меня большей частью наркоты, что была. Шура мечется. Меня это бесит, я молю его пойти домой. На этот момент радовало хотя бы то, что он прекратил собирать крошки с пола рядом с моими ногами. Я подрываюсь и начинаю ходить из комнаты в комнату, повторяя "Шура, идем домой", на что он реагировал лишь своим постоянным "щас-щас-щас". Боже, стоп, я не могу найти себе места, даже если стою в одной точке все мечется, мир сам начинает движение вокруг, внутри меня все начинает это странное движение. Страшно хочу это прекратить, страшно хочу вернуть состояние "хорошо, весело" или хотя бы "трезво". Мы одеваемся. На улице такой свежий воздух, что бьет в виски. Мне плохо, страшно и ужасно сушит во рту. Я прошу Шуру не провожать меня, а остаться на ж/д станции и сесть на электричку, поехать домой на ней. Я ухожу. До дома мне еще минут 15. Быстрый шаг я сменяю на бег, на меня все смотрят. Щурю взгляд на уличном термометре, "- 31" ??? Мне ужасно жарко! Эта штука сломана, да? Дом. Мой дом. Какая-то сука (техничка) вымыла в подъезде все с хлоркой, мне не хватает воздуха, мне нужно домой, мне нужно открыть дверь. 7 этаж. Лифт сломан. Я захожу, разуваюсь, пытаюсь здороваться с матерью, но она не слышит, потому что мне лишь удается открывать пересохший рот, неспособный издавать звуки. У меня темнеет в глазах, я чувствую, как падаю прямо в прихожей...