In the car

Тёмно-красный "Феррари" проезжал мимо небольшого по площади озера, виляя на поворотах и тормозя перед упавшими со скал камнями, но всё равно продолжая движение по холодному асфальту. Дело было поздним вечером, солнце уже потухло, воздух стал морозным. В машине за рулём сидел высокий скелет, спрятавший лицо до самых глазниц за воротом тёплого свитера. На соседнем сидении смотрел в окно более низкий, но зато ширококостный скелетик, засунув руки в карманы синей толстовки. Работал подогрев, приятно мурлыкал двигатель, тихо бормотало радио. - Ну как ты, Санс? - голос высокого скелета был низким и приятным. - Не будем останавливаться? - Нет, не надо. - Раньше тебя не мутило в машине... - Я просто переел хот-догов. Не бери в голову, Гасти. - Я твой отец, поэтому должен за тебя беспокоиться, глупый. - скелет расслабился, ибо теперь дорога больше не уходила в разные стороны, оставил одну руку на руле, а вторую опустил вниз. - Неужели Папайрус так ужасно готовит? - ... Только не говори ему об этом, ладно? Санс улыбнулся и опустил череп. Забота отца приятно согревала душу. Да и его голос убаюкивал, так что скелет начал дремать. Когда сын провалился в сон, Гастер стал искоса поглядывать на него. Широкие рёбра, большая улыбка, тёплая голубая душа, слегка раздвинутые ноги. Последняя деталь привлекла больше всего внимания. - Ничего страшного, если мы приедем на часик позже... - пробормотал скелет, свернул на обочину под густые кроны деревьев, огибавших скалы, остановил машину и выключил двигатель. В резко наступившей тишине стало слышно сопение Санса. Гастер посидел с минуту, всматриваясь в темневший горизонт, а потом повернулся к сыну. Тот во сне склонил голову на бок. Старший скелет положил младшему ладонь на колено и стал поглаживать. Кости под шортами отозвались приятным теплом. Гастер продолжил движения ладонью, уже нагло опуская её к тазу и потирая чувствительные косточки. Там было ещё теплее. Санс что-то пробормотал, поёрзал на сидении, его отец тут же отстранился, чтобы не спалиться по полной, но, благо, скелетик не проснулся. Переведя дух, Гастер заметил то самое голубое свечение между ног сына и с трудом сглотнул. Стоит заметить, что Санс возбудился довольно-таки быстро, пусть даже спал в этот момент. - Ох, Санси... - хихикнул высокий скелет и, чтобы не потревожить сон сыночка, максимально осторожно перелез к его ногам и опустился на колени. Места в машине хватало, так что Гастер не чувствовал дискомфорта. - Давай я помогу тебе, дорогой... Он огладил берцовые кости сына ладонями, провёл пальцами по выпирающим косточкам таза и склонился к выпирающему голубому возбуждению, чтобы слегка прикусить его челюстями. Гастер любил сначала играться с членом сына сквозь шорты, а потом уже лезть к оголённой плоти, что, впрочем, сейчас и планировал сделать. Возможно, Санс проснётся на том моменте, когда его "мягкая кость" окажется глубоко в горле отца, но вряд ли он что-нибудь предпримет. Гастер потёрся щекой о влажную ткань шорт, вдохнул едва уловимый запах магии и вновь прикусил пульсирующий член сына. Санс едва слышно стонал, очевидно, чувствовал ласки сквозь сон и наслаждался ими. Гастер стал вести себя увереннее, сжал ладонью выпиравшую магию сына, осторожно помассировал, последний раз взглянул на спящее лицо Санса и решил снять эти чёртовы шорты, которые сейчас очень мешали и препятствовали ласкам. Появившиеся буквально из воздуха дырявые ладони вцепились было в чёрную ткань, но тут Гастера резко отбросило назад, и он упёрся спиной в бардачок. - Ай-ай-яй... Бать, а ты тот ещё шалун. - Санс... Хех... Ты проснулся? - А ты, вижу, развлекаешься по полной? - Грешим по-маленьку... Голубая магия крепко держала фиолетовую душу скелета, полностью овладевая его телом. Санс, оскалившись в одной из своих подозрительных улыбок, сильнее вдавил отца в переднюю панель и черепом - в стекло, не давая ему шанса на спасение. - Ты знаешь, что играть с магией спящего сына вредно для здоровья? - Для твоего? - Для ТВОЕГО, Гастер. Ты же знаешь, как я не люблю, когда ты лезешь ко мне во время моего сна... - Санс сжал кулак, и кости Гастера неприятно хрустнули. - И также ты знаешь, какое наказание за это положено. Скелет призвал широкую кость, оставил её виснуть в воздухе, потом магией стянул с отца брюки, обнажая его вставший фиолетовый член и даже присвистнул: - Быстро ты... Такой большой... Гастер сипло выдохнул. Сын крепко сжал его кости своей магией, рёбра угрожающе трещали, но скелет знал, что смерть ему не грозит. Если только сладкие и невыносимые пытки... Санс тем временем чуть ослабил хватку и вернулся к широкой кости, которая без дела в гордом одиночестве парила в воздухе, распространяя вокруг себя голубой свет. Он медленно поднёс её к тазовым костям отца и прищурился: - А теперь скажи мне, Гасти. Кто твой папочка? - Ох, С-Санс... - Кто. Твой. Папочка? Кость рывком прошла между тазовых костей. Сформировавшаяся фиолетовая плёночка обволокла её со всех сторон. Гастер вскрикнул, но потом покорно опустил череп. Член дёрнулся, с головки стекла густая капля фиолетовой смазки и шлёпнулась на валяющиеся внизу чёрные брюки. Санс сначала убедился, что не порвал отца, а потом стал двигать рукой, от этих движений двигалась и кость, поселившаяся у Гастера в тазу. - Ах, С-Санс... - Да, кто твой папочка, Гасти? - А-а-ах, т-ты... Гастер изгибался в мощном коконе магии, уже напрочь забыв про ноющие рёбра. Широкая кость заняла всё место в его тазу, растягивая нежную плёночку, упираясь в рёбра. Спустя пару движений послышались чавкающие и хлюпающие звуки, сопровождаемые тяжёлым дыханием Гастера и его стонами. - Развратная псинка, тебе нравится? - Санс выдохнул, двигая костью ещё быстрее, вколачивая её в отца без каких либо задних мыслей. Гастера трясло, он уже сам двигал тазом, вывалив наружу плетеевидный язык, с кончика которого капала слюнка. Его член покачивался в такт движениям и истекал фиолетовой субстанцией. Санс обратил внимание на это и решил уже лично помочь отцу. Его свободная ладонь легла на горячую магию и двинулась вверх по стволу, собирая тёплые капли смазки. Сильно пахло сексом. И Гастером, который уже, очевидно, потерял связь с внешним миром. Он лишь толкался в ладонь сына, да стонал от пожирающего душу возбуждения. - Ты такой влажный, Гасти... - Са-а-а-анс! - Хах... Боже, такой влажный... Удивительно, как плёночка ещё не порвалась - Санс вбивал кость в таз уже со всей силы. Хлюпающие звуки чуть ли не заглушали стоны Гастера. - Гастер... Ты кончаешь. - Нет! - скелет вздрогнул, когда ладонь сына сильнее сжала фиолетовое возбуждение. - Да, малыш. Давай... - Санс! - Отдай мне всё... Гастер перестал дышать, когда сильный оргазм накрыл его с головой. Кость замерла в тазу, зато ладонь Санса быстро двигалась на члене, выдавливая остатки спермы из измученного скелета. Гастер, наконец, издал громкий стон, и его отпустило. Санс, подёргав уже повисший член отца, потом отпустил его и довольно посмотрел на тяжело дышащего скелета. Прекрасная работа. Правда, кое-кто ещё не удовлетворён. - Помоги мне, послушный пёсик. Погладь мою "косточку". Санс развеял магию и опустил Гастера вниз, на колени. Тот, едва соображая, послушно протянул вперёд руку и взял член сына. Ловкие пальцы сжали ствол и стали массировать. - Ох, да... Да, Гасти, продолжай... Я... хочу кончить тебе на лицо... Скелет молча повиновался и вытянул шею вперёд, быстро надрачивая Сансу и умудряясь выдыхать на него горячий воздух. - Ч-чёрт, Гастер! Я... Я... Голубая магия резко брызнула на блаженное лицо Гастера, а Санс выгнулся, вцепившись пальчиками в обшивку сидения. Он кончал сильно и бурно, содрогаясь от столь великолепных ощущений, которые нельзя передать на словах. Гастер продолжал двигать рукой, прикрывая глазницы и слизывая языком тёплую магию. Когда же Санс вернулся в этот мир, его челюсти скривились в довольной ухмылке. - Умница. Ты всегда очень послушный, Гастер, и всегда понимаешь, как лучше сделать мне приятно. Так уж и быть, я свяжу тебя сегодня ночью. Ты это заслужил. - Сын... - Гастер с трудом перебрался на своё сидение и устало опустился на спинку. - Я... - Чш-ш-ш... Не забывай, кто здесь главный. - Д-да... Папочка... - Хороший мальчик.