Are you insane like me?

Наконец оказавшись в Александрии, Хезер чуть ли не бегом, насколько позволяла ноющая боль в животе, устремилась домой, к Шерифу. Но далеко идти не пришлось. На время ее пребывания в Королевстве, щенка приютила Тара, и он жил у нее. Хезер практически не довелось общаться с ней — в тот день, когда Хезер ранили, девушка только вернулась из своего разведческого похода. — Спасибо, — она улыбнулась Таре и осторожно присела, радостно прижимая к себе щенка. Он беспрестанно вилял хвостом, не оставляя попыток облизать хозяйку. — Да не за что, — кивнула та. — Он просто прелесть. Я всегда хотела собаку. — А почему не заводила? — непроизвольно охнув, Хезер поднялась, параллельно оглядывая лагерь. Вроде бы, ничего не изменилось. — У сестры была аллергия на шерсть, — Тара пожала плечами. — А потом уже как-то не до собак было. Сильно болит? — Да нет, — было отмахнулась Хезер, но поймав на себе сочувственный взгляд девушки, замерла на месте. — Если не двигаться, то почти не болит. Но постоянно находиться в одном положении тоже получается не очень. — Мою подругу однажды так ранили, — Тара явно была довольно общительной девушкой. Что играло на руку Хезер, твердо вознамерившейся как можно быстрее узнать все о готовящемся нападении. — А через две недели она уже бегала в спортзале. — Ого, — в неподдельном удивлении вскинула брови она. — Надеюсь, со мной будет примерно так же. — Главное — что прошло меньше двадцати четырех часов, — с умным видом заявила Тара, пожав плечами. — Я где-то читала, что после спасти человека уже куда сложнее. — Да уж, тут мне повезло. Я дойду до дома, хорошо? — с извиняющимся видом, Хезер посмотрела на девушку, когда поняла, что сейчас Тара настроена исключительно чесать языком. А ей сейчас очень хотелось хотя бы пару минут посидеть — бок нещадно ныл, и в горле пересохло. — Конечно, — спохватилась та, видимо, поняв, что Хезер чувствует себя не лучшим образом. — Все в порядке? Может тебя проводить? — Нет, нет, спасибо, — выдавила улыбку она. — Все хорошо. Повернувшись спиной к Таре, Хезер медленно зашагала по направлению к дому. Шериф радостно бежал впереди, то и дело разворачиваясь и подбегая к хозяйке. Ткнувшись в ее ногу, он тихонько тявкал и опять убегал вперед, но постоянно оглядывался. Очевидно, хоть прошло лишь несколько дней, но он привязался к хозяйке и после ее внезапного исчезновения из лагеря боялся, что в любой момент она может снова пропасть. — Беги, беги! — подбодрила его Хезер, на пару секунд останавливаясь. Ее дом стоял практически дальше всех от ворот, и дойти до него оказалось испытанием для Хезер. По Королевству она передвигалась почти без проблем, но тогда она то и дело останавливалась, а сейчас организм бунтовал против ее действий. Чертыхнувшись, она признала, что доктор Чейз был прав — ей действительно нужно было время на восстановление. Насыпав Шерифу корм, который взяла со склада еще до своего ранения, она устало легла на диван и на полчаса забылась тревожным сном. Проснувшись, она выпила чашку кофе и стала думать, к кому пойти в первую очередь. Рик и Мишонн были за пределами лагеря, разыскивая оружие для Мусорщиков. Так они называли своих возможных союзников. Поразмыслив, она решила в первую очередь поговорить с отцом Габриэлем. Притвориться, что ей нужна его помощь, навешать лапши на уши, а после осторожно выведать все, что он знает об этой группе. Конечно, больше всего наверняка мог бы рассказать Карл, но вряд ли пацан доверял ей. Поток ее мыслей был прерван неожиданным стуком в дверь. Настороженно встав, она приказала Шерифу замолчать и подошла к двери. — Привет! — за ней стояла Розита. — Слышала, ты вернулась. — Привет, — натянуто улыбнулась Хезер. Ведь именно по глупости Эспинозы, она сейчас ходит с дыркой в животе. — Да, где-то час назад. Заходи. — Спасибо, — облегченно улыбнулась девушка. Несмотря на внешнюю суровость, ей явно было немного неловко за произошедшее. Хезер готова была поспорить, что она пришла извиниться. — Слушай, я знаю, сейчас уже ничего не поделаешь, но… — начала Розита. — Я не знала, что все так повернется. Это должно было выйти боком только мне, а теперь Оливия мертва, ты еле выжила, а Юджина забрали. Я не предусмотрела этого. Извини. — Когда думаешь только о себе и своей личной мести, всегда страдают другие, — несколько суше, чем собиралась, ответила Хезер. — Я могла бы сказать, что это все пустяки, но не буду. Ты сама понимаешь, какую глупость сделала. — Я хотя бы что-то сделала, — тихо произнесла она, мрачно сверкнув глазами. — Розита, — уже мягче окликнула ее Хезер, понимая, что если продолжит и дальше говорить с ней в таком тоне — выйдет из доверия, которое и так едва ли было. — Прости, я просто слегка не в себе. Когда внутри тебя небольшой тоннель, сложно быть спокойной. Последнюю фразу она произнесла добродушным тоном, чтобы Эспиноза поняла — это лишь шутка. Судя по тому, что выражение ее лица смягчилось, она поняла. — Мы все на взводе. Но скоро это все закончится. И тогда все мы вздохнем свободно. — Ты имеешь в виду то, что планируется? Объединить общины и напасть на Спасителей? Думаешь, у нас получится? — Если все хорошенько продумать, то да. Главное — найти оружие.

***

Разговор с Розитой оставил после себя дурное послевкусие. Ощущая, что она что-то утаивает, Хезер не могла спросить у нее ничего напрямик. Удовольствовавшись тем, что узнала, она мысленно поставила себе задачу время от времени следить за ней. Эспиноза уже предпринимала попытку в одиночку убить Нигана, так почему бы ей не решиться на это во второй раз? Чувство вины, которое она испытывала, вряд ли было столь сильным, чтобы затмить желание мести. Скорее, лишь усилило его. Поговорить с Габриэлем Хезер удалось лишь на следующий день, когда в церкви проходило очередное вечернее собрание. Последней оставшись сидеть на одной из скамеек, она терпеливо ждала, пока священник обратит на нее внимание, хотя душа ее томилась. Смутное предчувствие, что это все лишь затишье перед бурей, не давало ей покоя. Поведав церковнику, что ее мучает совесть и ощущение того, что она недостаточно помогает своей общине, то бишь Александрии, как подумал он, Хезер угрюмо уставилась в одну точку. — Надеюсь, что у нас получится договориться с Мусорщиками. Тогда я смогу быть при деле. — У нас получится, — успокаивающе положил руку на ее плечо Габриэль. — Рик сделает все, чтобы они были с нами. — Но зачем им это? Для них эта война лишь ненужное страшное действо, в котором часть из них точно погибнет. С чего им рисковать собой ради кучки незнакомых людей? — Мы обеспечим их припасами и оружием. Сами они живут так, что лишь подбирают найденное, и такая сделка им только на руку. Они согласятся. — Не знаю… А будет ли от них толк? — У Джедис больше сотни людей, — Габриэль пожал плечами. — Думаю, их помощь будет более чем полезна для нас. — А что же остальные? Хиллтоп? Я пару раз слышала о Грэгори, и ощущение, что он не пойдет на такое. — Не думаю, что сейчас за Хиллтоп принимает решения он, — чуть пораздумав, ответил мужчина. — Карл и Энид недавно были там. Они говорят, что тамошние жители любят Мэгги и Сашу. Мэгги почти стала их негласным лидером. Многие были недовольны политикой Грэгори и вряд ли упустят шанс выйти из-под контроля Спасителей. Им практически нечего терять. — Это будет тяжело, — глухо констатировала Хезер, старательно обдумывая полученную информацию. — То есть, сейчас все зависит от того, найдем ли мы оружие? — Да. Рик найдет. Он всегда что-то находит, — Габриэль уверенно улыбнулся Хезер, ни на секунду не сомневаясь в своей правоте.

***

Эти два дня Хезер чувствовала себя подобно зверю в клетке. Она почти ни минуты не сидела дома, даже убедив Аарона, что сможет стоять на воротах, отсидев там две смены. Переговорив со всеми, кто мог дать ей хоть какую-то информацию о планирующемся, она теперь наверняка знала одно — для выполнения плана нужно оружие. Удастся им договориться с Мусорщиками или нет, но без него в бой Александрийцы, а значит и другие группы, идти не станут. И это было серьезной проблемой для них. Но, как оказалось, пока Рик и Мишонн рыскали за стенами лагеря, кое-что полезное таилось внутри них. Благодаря ране Хезер стала для всех жителей лагеря своеобразным «мучеником». Как ни старалась она не показывать свою боль, но живот, хоть и заживал, но по-прежнему не давал ей покоя. Стоило ей показаться на улице, как все жители тут же вспоминали прошлый приезд Нигана и его жестокость по отношению к ним. А это лишь подогревало их ненависть к Спасителям. Зато к Хезер они стали относиться гораздо лучше. Женщина, живущая через пару домов от нее, принесла ей тарелку оладьев, а остальные приветливо махали рукой и улыбались, стоило им ее завидеть. Это казалось настолько фальшивым и неестественным, что Хезер с трудом отвечала на их улыбки, вместо того, чтобы развернуться и уйти прочь. Александрийцы уверовали в то, что теперь она ненавидит Спасителей едва ли не больше их всех. Тара, которой полюбился Шериф, то и дело останавливалась возле них с Хезер, заводя приветливый разговор. Единственными, кто не поддался всеобщей тенденции, были Карл и парень Аарона. Если второй просто старался не пересекаться с Хезер, то Карл несомненно питал к ней самую настоящую неприязнь. Возможно, это было его инстинктивное чутье, подсказывавшее, что ей не стоит доверять, или же какие-то подростковые заморочки. Так или иначе, но парень, если ему случалось говорить с ней, отвечал короткими рублеными фразами, презрительно кривя свою бровь. Хезер понимала, что времени на то, чтобы втереться к нему в доверие, у нее нет, а потому даже не рассматривала шанс на это всерьез. И все же это странное затишье, период ожидания, заставляло каждый нерв на теле Хезер быть напряженным, ежесекундно ожидая подвоха. После обеда второго дня, как она вернулась в Александрию, к Хезер пришла Тара. Взволнованная, явно смущенная и борющаяся сама с собой. Она не выдержала мук совести, и, делая ставку на ненависть Хезер к Нигану, поведала той крайне важную для обеих сторон информацию. — Я не могу больше молчать, — покачала головой Тара. — Если Рик не найдет достаточно оружия, то у нас не будет шансов. Но эти женщины… Девушки, дети… Я обещала не выдавать их тайну, но теперь не могу. Мне придется рассказать ему. — Подожди, — остановила ее сбитая с толку Хезер. — Какие девушки? Какие дети? — Я нашла лагерь. Пока была на вылазке. Они живут на берегу залива, прячутся. Раньше они сталкивались со Спасителями и подняли бунт. Он провалился, и те расправились со всеми их мужчинами. Выжившие женщины сбежали и теперь прячутся. Я чудом ушла оттуда, пообещав никому о них не рассказывать. Но у них есть оружие. Много оружия. — Вот черт, — Хезер в ужасе осела на диван. — Твои счеты к Нигану больше наших, — тихо проговорила Тара. — Потому я и рассказываю это. Уж ты точно поймешь. — Я понимаю, — так же тихо ответила Хезер, сжимая кулаки. Лучше бы Тара так и держала свое слово. — Но эти люди… Они ушли, чтобы оставить войну позади. — Мы лишь заберем оружие. Если кто-то захочет присоединиться — будет только лучше. Но если нет, мы не станем никого трогать. — Это сейчас ты так говоришь. А что будет, когда мы столкнемся с ними, еще неизвестно, — Хезер задумчиво качнула головой. — Как эти женщины и девушки смогут защитить свой лагерь без оружия? — Как мы защищаем свой, — Тара подняла голову. — Сейчас у нас тоже его нет, но мы живем. — Нам не нужно защищаться от ходячих. Спасители убирают их, и поэтому в оружии нет такой сильной необходимости. Но совсем без него и в окружении мертвых, нам пришлось бы туго. — Я не буду говорить Рику, — после недолгого молчания начала Тара, — не буду говорить ему, если они найдут оружие сами. Но если они не смогут… то у меня не будет выбора. — Просто… Хезер осеклась, услышав стук в дверь. За ней стоял Аарон. Его лицо нельзя было назвать радостным. — Рик и Мишонн вернулись. Собираемся в церкви. Кивнув, девушки направились туда. Обе шли молча, гадая, какие известия они принесли. Судя по лицу Аарона — плохие. Пара выглядела утомленной. Дождавшись, пока все Александрийцы соберутся, Рик начал краткий рассказ о том, что произошло за эти два дня. —… им нужно в два раза больше. Мы взяли двадцать винтовок и сказали, что найдем. Завтра мы снова поедем на поиски. У нас все получится, я уверен. Нужно лишь постараться. После этого собрания Хезер увидела, как Тара с Риком отошли в сторону. Она рассказала ему об Оушенсайде — это было видно по тому, как просветлело его лицо. Понимая, что тянуть лидер Александрийцов не станет и как можно скорее ухватится за эту возможность, Хезер побледнела. Теперь счет шел на часы. Уже темнело, и погода начала портиться. Ливни и ураганы были обычным делом в Вирджинии, но приятного в них было мало. Ветер все нарастал, сначала аккуратно перебирая травинки, а после яростно срывая с деревьев листья и кружа их в смертельном танце. Начинало накрапывать, когда Хезер крепко прижала к себе Шерифа, со слезами на глазах глядя на друга. Насыпав ему побольше корма, она тихо прошептала ему «Прости» и вышла из дома. Бежать надо было сегодня. Если Рик решит идти в Оушенсайд завтра, то завтра же у них может появиться оружие. И что будет дальше — страшно представить. Скоро начиналась ее смена на воротах, и Хезер надеялась улизнуть в нее. Сейчас часовые дежурили по одному, поэтому проблем с этим не должно было возникнуть. Но подходя к воротам, она инстинктивно почувствовала — что-то не так. С трудом, но взобравшись наверх, она увидела лишь пустую площадку. Кажется, не только она решила сбежать. Дождь пошел сильнее, а она все стояла и ждала — вдруг часовой просто отлучился в туалет. Была вахта Розиты, и когда прошло порядка десяти минут, а она все не появлялась, Хезер утвердилась в своем предположении. Девушка воспользовалась дежурством и покинула лагерь. Вопрос лишь в том, куда она могла пойти. Понимая, что время уходит с каждой минутой, Хезер посветила оставленным на посту фонарем вниз. Мусор, пара старых машин и одна из тех, что Александрия использует сейчас. Почему-то она была оставлена перед воротами, а не внутри лагеря, что насторожило Хезер. Она потратила несколько секунд на раздумья, после чего поспешила вниз. Каждый шаг отдавался неприятной болью в животе, но она старательно не обращала на это внимания. Ей овладело нервное возбуждение, толкающее сделать все как можно скорее. Осторожно отодвинув забор, она вышла наружу и подошла к автомобилю. В замке виднелся ключ. Заглянув внутрь лагеря, Хезер убедилась, что улицы пусты, а в окнах лишь темнота, и быстро закрыла за собой забор. Дождь превратился в ливень, и сиденье под ней разом промокло, но это уже не беспокоило ее. Волнуясь лишь о том, чтобы ее бегства не заметили, Хезер повернула ключ, заводя машину. Развернувшись, она сначала медленно, чтобы мотор не ревел слишком громко, отъехала от лагеря, после чего вдавила педаль газа в пол, резко набирая скорость. Дорога была скользкая, но прямая, что давало ей возможность ехать так быстро, как только позволял хиленький мотор машины. Увы, долго он не протянул. Проехав около четырех километров, автомобиль издал резкое шипение, и из-под капота повалил дым. — Черт! Понимая, что совсем не разбирается в машинах, Хезер срулила к обочине, используя силу инерции, все еще толкавшую машину вперед. Крепко сжав в руке нож, что взяла еще из дома в Александрии, она вышла из машины. Ноги тут же оказались в мокрой траве. Не переставая ругаться, она откинула крышку капота и уставилась на его содержимое. Дым почти рассеялся, но найти причину поломки она не смогла. Вернувшись за руль, она пару раз попробовала завести автомобиль, но он упрямо отказывался оживать. До ближайшего аванпоста Спасителей оставалось около еще двух километров. Понимая, что у нее нет другого выхода, Хезер заправила за уши насквозь мокрые волосы, достала случайно прихваченный с собой фонарик и глубоко вздохнула. Путь предстоит тяжелый. Подумав о том, что сейчас Рик, возможно, уже приготовил план нападения на Оушенсайд, а Розита может приближаться к Святилищу, Хезер стиснула рукоятку ножа и направилась вперед. Шагая, она время от времени вздрагивала и сжимала зубы от боли. Она ни разу не оглянулась назад, а потому не заметила единожды мелькнувших там фар преследующего ее автомобиля.