Цепь понятий

«Да, милая, я скоро вернусь, подожди еще немного. Нет, ты же знаешь, это было обязательным. Да, не волнуйся. Передай привет Мэй и поцелуй ее от меня, она у нас самая лучшая. Не волнуйся, дорогая» — Вы поговорили, доктор Рэд? Брюс поморщился, с подобием отвращения глянул на свою сопровождающую. — Зовите меня по имени, пожалуйста. Я терпеть не могу свою фамилию; вас должны были предупредить. — Видимо, я не запомнила, — смущенно опустила глаза девушка. — Досадное упущение, — они дошли по очередной двери, встали у нее. Повернулись друг к другу лицом. Брюс выдавил из себя подобие улыбки, быстро проскользнул в дверь и захлопнул ее прямо перед носом чрезмерно любопытной молодой особы, а потом гневно прошептал себе под нос гневное «Надеюсь, впредь такого не будет». За дверью его встретила габаритная и мужественного вида темнокожая санитарка. — Не боитесь? Меня зовут Вэнсдей: мама пересмотрела «Семейку Адамс» в свое время. Она улыбнулась, и Брюс попытался сделать то же самое. — Красивое имя. А чего я, собственно, должен бояться? — Как это чего? — искренне удивилась она, а потом почему-то оглянулась по сторонам и продолжила шепотом, приложив ладошку ко рту: — Никто из тех, кто говорил с этим монстром до этого, не выжил. — Простите? — возмутился Брюс. — Отчего же молодая леди стала «монстром»? Если обстоятельства так сложись, в этом нет ее вины. — Да не может быть таких совпадений, я вам говорю! Голос женщины звучал так задорно, что было понятно, почему ей так нравится думать, что это не совпадения. Азарт, задор и интерес. Гремучая смесь, которая хуже болота способна затянуть в пучину всего самого страшного и воистину кошмарного. Эта смесь лишает рассудка. — Я не боюсь, — твердо ответил Брюс. — Пожалуйста, откройте дверь. Ей нужна помощь, а вы ее оказанию препятствуете. — Как знаете, — Вэнсдей многозначительно пожала плечами и начала медленно отворять тяжелый засов. — Она же просто девушка, даже еще девочка. К чему такие меры? — не преминул поинтересоваться доктор. Санитарка весело посмеялась, но ничего не ответила на это. Дверь отворилась. Брюс прошел внутрь так медленно, будто и правда чего-то боялся. Сзади та женщина небрежно кинула: «Сами увидите» — и закрыла за ним засов. Что ж, приключение начинается, доктор Брюс Оксфорд Рэд. — В чем сила понятий? — среди абсолютно белых мягких стен доктор и не заметил девушку с белоснежной сероватой кожей, белоснежными желтоватыми волосами в белоснежной одежде. Весь вид начинал резать глаза и въедаться на подкорку, отдаваясь болью в висках. И как такая вот обстановка способствует психическому выздоровлению? Она скорее сводит с ума даже здорового человека. — В чем их суть? Брюс опомнился и быстро начал шарить по карманам в поисках ручки. — Что, простите? — он нашел ее в нагрудном кармане своего халата, выхватил блокнот из брюк и с поразительной скоростью присел на рядом стоящий пуф. — Я не успел записать. Девушка повторила свои вопросы, не поворачиваясь к нему лицом, а продолжая смотреть в стену и водить по ней пальцами. Брюс многозначительно почесал затылок, а потом спросил, все ли это. — Странное дело, но это не все мои вопросы. Последний: какое из понятий первым умрёт на практике? Вы можете ответить на это? Нет? Тогда что вы здесь делаете, а? Идите и дальше тратьте свою жизнь на губительные развлечения. — Простите, вы не дали мне договорить, — вставил свое слово врач. — Я ищу нужные слова, юная леди, потерпите пару минут. Как вас зовут? — Лилит. Лилит Вало. Пока вы думаете, доктор, я расскажу вам о происхождении моего имени. Лилит — первая жена Адама и первая демоница, мать всех демонов. Легенды о ней различны, но мне более всего по душе та, что рассказывает о первой женщине, созданной из огня и свободолюбивой, которую потом заменили более покорной. Любопытный факт: будь я мальчиком, я была бы Аббадоном. — Властелином Бездны? — Именно, доктор. Брюс сделал некоторые пометки у себя в блокноте. — Ваши родители любят мифологию? — Если говорить точнее, они называли всех своих детей в честь демонов, док. Например, моего покойного брата звали Асмодей. Вы знаете, кто такой демон Асмодей? — Нет, миледи. — О, это Похоть, — слышно было, как Лилит оскалилась. — Прекрасный грех, не так ли? Его так легко перепутать со страстью, но как великолепна она и как низок он. Похоть чрезмерна. Как чревоугодие, но только в сексе. — Давайте сменим тему, — выдохнул Брюс. Это начинало напрягать. — Хорошо, — подозрительно быстро согласилась девушка. — Как насчет ответа на мои вопросы? — Я еще думаю. На несколько минут воцарилось молчание. В комнате было полнейшая звукоизоляция, лишь чуть слышно, фоном доносился из колонок Шопен. — А знаете что? Не отвечайте. Ведь как только вы ответите, запустится механизм, остановить который будет уже невозможно. А ведь моя история точно не для вас, доктор: ваша смерть не нужна ни вашей жене, ни вашей дочери, которою вы с какого-то перепугу решили назвать в честь месяца ее зачатия. — Как вы узнали про месяц зачатия? — нервно сглотнул Брюс. Как бы ни позорно это звучало для специалиста его уровня, эта девушка с таким жутким именем начинала его пугать. — Пальцем в небо. — У этого должны быть основания, миледи. Лилит пододвинулась вправо, демонстрируя доктору зеркало. Она за ним все это время наблюдала. Немыслимо! — У вас чуть вывалилась из кармана фотография дочери с надписью «Моя Мэй». Я предположила, что вы ей это имя дали неспроста. Вы человек опрятный, к тому же скептик, так что я предположила, что логики вы не лишены. Май — месяц. Я просто попыталась угадать. Брюс молча похлопал. — Вау. Что ж, я готов ответить на все ваши вопросы. — Не стоит, — резко пресекла его Лилит. — Вы запустите механизм. Не делайте этого, пожалейте свою Мэй. — Что за механизм? Доктор отложил ручку и просто приготовился слушать, но наступило долгое молчание, нарушаемое тяжелым дыханием леди Вало. Она будто ушла в себя, покинула этот мир. Брюс пытался ее окликнуть — тщетно. Она пришла в себя через пару минут. — Вы же знаете о том, что до вас все умирали? — Знаю. — Я говорю об этом механизме, доктор. Лилит повернулась. Брюс оглядел ее. Она была вполне ухоженной, красивой, разве что полопались сосуды в глазах. Она высыпалась, ела хорошо. Мило улыбалась. Какой кошмар, подумал доктор Рэд. Он не знал, почему он подумал именно об этом. Это просто пришло на ум. Наверное, все дело в самой ситуации. Да, именно в ней. Кошмарно видеть такую красивую молодую особу в психбольнице, с абсолютно сломанной жизнью. Мэй бы она понравилась. — Они просто умирали по разным причинам: кто-то убивал себя, кого-то сбивала машина, на кого-то упала пожарная лестница, пробив ему череп. Вы тут совсем ни при чем, мадам. Нет никакого механизма. Вы придумали его, потому что подсознательно чувствуете вину за их смерти. — Я не виню себя в их смерти, увольте! Они сами виноваты: знали, на что идут. Я их предупреждала и теперь предупреждаю вас. Не совершайте их ошибку, не запускайте механизм, не отвечайте на вопросы, не приходите ко мне. Это что, так сложно? Дайте мне дожить мой век спокойно, вы меня все равно не вылечите! — Почему вы решили, что у меня не получится? — Это априори невозможно. Я здорова! Как можно вылечить здоровье, доктор? — Физически вы здоровы, да, но душевно… — Я здорова во всех понятиях этого слова! — повысила голос Лилит. — Извините. Я здорова, доктор как-вас-там. Именно поэтому вы лишь впустую тратите время, к тому же еще и убивая себя. Вы и ваши коллеги такие непоправимые идиоты! Вся медицина в современном мире не стоит и ломаного гроша! Вы готовы в задницы дуть богатым здоровякам за кругленькие суммы, в то время как на улице народ загибается пачками. И вы называете себя врачом? — Мисс Вало, этот разговор нас ни к чему не приведет. Давайте лучше поговорим о том, с чего начали, то есть о ценностях. По моему скромному мнению, их сила содержится в нашей вере в них. Всего-то. Лилит подняла на него удивленные голубые глаза, полные слез, поправила белокурые волосы и оскалилась. — Вы и правда форменный идиот, друг мой.