POV Дэвид
В результате контакта с Создателями «Прометей» был уничтожен. Весь экипаж погиб,но нам с Элизабет удалось спастись на их корабле. У меня было серьезное повреждение. Она вернула меня к жизни. Я никогда не испытывал проявления такой заботы ни от мистера Вейланда, ни от других людей.
Таким самым скупым и непредвзятым повествованием можно было бы описать наше прошлое и огромное, неизвестное будущее... После того как мы покинули подбитый корабль, или, если быть точнее, после того как Элизабет покинула его, таща за собой моё тело, ей пришлось вернуться к обломкам «Прометея». Автономный модуль мисс Викерс теперь был крайне небезопасен. После описания Элизабет событий, произошедших на нём после крушения, я ещё глубже осознал свою ошибку и халатность по отношению к её жизни…
К нашему счастью, значительная часть грузовых отсеков «Прометея»находилась далеко от носовой части, благодаря чему они остались в относительной целости, хотя герметичность их была уже полностью нарушена. В одном из них Элизабет обнаружила исправный четырёхместный квадроцикл. Она сумела его завести, и, погрузить на него моё тело. Уровень кислорода в её скафандре был очень низким, его хватило бы не более, чем на пару часов. Зная это, она достала из сумки мою голову, и уже вместе мы искали посреди обломков всё, что могло бы пригодиться, и что было в ещё пригодном состоянии. Ничтожно малое количество инструментов, препаратов, даже кое-что из запасов продуктов в рефрижераторах – но даже это было для нас невероятно ценно.
Она искала вместе со мной. Несмотря на своё состояние, она упрямо разгребала обгоревшие куски обшивки, стараясь не упустить и не проглядеть ничего необходимого. Каждый раз она спрашивала моего мнения. Её интересовало моё мнение! С одной стороны в этом нет ничего необычного – на LV-223 советоваться ей более было не с кем. Но даже после обнаружения нескольких инструментов, необходимых для моего восстановления, она продолжала искать и другие.На мои заверения в том, что и этого было бы достаточно, она лишь горделиво усмехнулась. С самого начала я видел это в ней – желание делать всё до конца, делать качественно, подходить со всей ответственностью… Не потому, что потом её подвергнут критике или восхищениям. А потому, что она из того меньшинства, кто живёт тем, что оставляет после себя бОльшее. Она могла бы просто «припаять» мою голову на прежнее место, но она хотела сделать это правильно, аккуратно, без помарок… В этом чувствовалась необычайная забота и тепло, которое не проявлял и не проявит ко мне больше никто и никогда.
Мне невероятно дорого и ценно каждое её прикосновение ко мне. Но в отличие от меня, у неё не так много времени в запасе. Тем более, неизвестно чем может обернуться контакт Создателя с нашим
ребёнком, поэтому я поторапливаю Элизабет, рекомендуя как можно скорее отправляться к другой пирамиде Создателей, подальше от места крушения…
Моей помощи придётся ждать достаточно долго, пока Эли не закончит моё восстановление. Она занялась этим уже на другом корабле. Там она не обнаружила никаких признаков жизни, но зато нашла нечто наподобие лаборатории - отсека, где с достаточным комфортом постаралась разместить моё туловище и голову. Процесс починки не сложен. Мистер Вейланд считал, что модели моего поколения должны быть приспособлены к сборке и ремонту в полевых условиях, что позволяло реабилитировать их максимально быстро, имея минимум навыков и информации, к тому же, я мог руководить процессом восстановления сам. Она справится…
- Зелёный с зелёным, красный с красным,- немного шутя, говорю я, видя, как она сконцентрирована.
Она еле заметно улыбается, мельком глядя в мои глаза, словно вспоминая один из множества анекдотов о сапёрах. Я улавливаю эту мимику и теперь знаю, что она гораздо меньше нервничает, что напряжение не будет мешать ей. Но спустя несколько секунд она вдруг произносит серьёзным голосом:
- Для дальтоника все цвета одинаковы, Дэвид. За некоторым исключением. Поэтому за правильность спайки не отвечаю, - и уже более оживлённо улыбается.
- Я оценил твою шутку, Элизабет, - пытаюсь улыбнуться в ответ.
Даже сейчас, когда видишь моё тело без прикрас и твои руки испачканы синтетической кровью, то ты всё равно относишься ко мне как к человеку.
– Всё должно быть просто, - короткий комментарий по поводу операции.
- Я стараюсь, - голос её серьёзен на столько, что как будто от исхода этой операции зависит чья-то человеческая жизнь.
Это неописуемо приятно. Мне не стыдно признать этого перед тобой. Я хочу показать, что я нечто большее,чем робот с улучшенными показателями.
Я живой. Я люблю тебя, Элизабет…
- У тебя очень доброе сердце,- говорю я, полагая, что она не оставит без внимания эти слова.
Она не отвечает, но всё так же мягко уголки её тонких и нежных губ приподнимаются, делая выражение лица немного странным. Такой её я ещё не видел. Ни по отношению к Чарли, ни по отношению к кому бы то ни было ещё на «Прометее».
Мы смогли активировать их корабль и отправились на их родную планету. Мы предвкушали встречу с нашими Создателями.
Она всё чаще и искреннее улыбалась, но, вместе с тем, чаще и грустила.
- А вдруг они не лучше нас?– спросила однажды Эли.
- Лишь бы не были хуже, - ответил я и задумался над её вопросом.
В этом есть смысл. О них мы узнали ничтожно мало, даже перепотрошив весь корабль. Я захотел сделать ей приятное. Сделать так, чтобы она окончательно доверилась и открылась мне, чтобы она больше никогда не видела во мне машину… Я рисовал её портреты и рассказывал разные занятные истории, помогал ей осваивать навигацию и язык Создателей. Она же делилась со мной своими, живыми, не вычитанными из книг, а пережитыми и услышанными историями от жителей разных континентов. Они были совершенно другие. Впервые я не могу подобрать соответствующих слов, чтобы достоверно и правильно передать всю ту гамму чувств и эмоций, что я испытываю к ней. В неё невозможно не влюбиться и не продолжать любить, пока есть вселенная…
И я жалею лишь о том, как мало осталось времени, чтобы побыть с ней – запасов всё меньше, а лететь по-прежнему слишком долго…
- Сколько лететь?- вопрошала Эли, как маленькая девочка.
- Невозможно сказать,- отвечал я, так как боялся ошибиться и дать ложную надежду.
В итоге, мне пришлось настоять на том, что наступила та самая необходимость, которая требует, чтобы Элизабет погрузилась в капсулу гипер-сна Создателей, которая была абсолютно пригодна для человека в том числе. Её ослабленный недостатком питания и медикаментов организм не выдержал бы более сильных нагрузок.
- Добрых снов Элизабет, - говорил я ей, пока она медленно погружалась в сон. Там она будет в большей безопасности, чем где-либо ещё,
– Я разбужу, когда долетим.
И я снова остался один. Я изучил их. И ждал встречи с ними.
То, что я узнал о них, шокировало даже меня. Элизабет ни в коем случае не стоит встречаться с Создателями. С живыми…
Нас явно не ждали. Ещё бы, ведь только по земным меркам корабли на LV-223 пребывали в бездействии и забытьи более двух тысяч лет. Наверняка высшая раса забыла или же похоронила своих собратьев столетия назад. Они продолжали жить, в то время как создали безупречнейшую и жесточайшую смерть своими же руками…
Звезда, равнозначная Солнцу в их системе была столь же яркой, находясь относительно материка в самом зените. Над самым центром города парил огромный причал для их космических кораблей. Но ни одного из них не было видно ни поблизости, ни вдалеке, ни на самой земле… Словно они сами забыли зачем возвели всё это, зачем превосходили тысячи лет все известные формы жизни.
Входя в плотные слои атмосферы их планеты, наш корабль перешёл с субсветовой скорости на гравитационную тягу, плавно приближаясь к причалу. Спускаясь на самый нижний уровень, я активировал конвейер, по которому все амфоры с патогеном двинулись к грузовому отсеку. Сегменты люка с тяжёлым металлическим лязгом убрались, открывая моему взору огромную площадь города, на которой собрались
все они. Я не видел их лиц и, тем более, их глаз. Но собравшиеся торопились, спешили как можно скорее приблизиться к центру, прямо к самому причалу. Они явно забыли всё, о чем не должны были. Они совершили непростительную ошибку, стоящую многих смертей и одной сломанной жизни, за которую я отомщу сполна…
Стыковка с причалом произошла без помех. В моей воле оказалась жизнь древнейшей цивилизации. Я не дам им ни единого шанса…
Да будет воля моя…
Тысячи амфор огромной спиралью падали вниз, неся неизбежную и жесточайшую гибель всему живому на своём пути. Теперь я – творец мира. Я – божество…
Мне путник встретился, кто был в стране забытой.
«В пустыне, - он сказал, - две каменных ноги
Стоят без остова; близ них лежит, разбито,
Лицо от статуи, зарытое в пески…»
Чело и складка уст, изогнутых надменно,
Гласят, что их творец знал глубь страстей и дум,
И передать сумел столетьям в груди тленной
Мысль, двигавшую их, и их питавший ум.
Но пьедестал ещё хранит слова: "Склоняйтесь!
Мне, Озимандии, названье - царь царей.
Мои дела, цари, узрите - и отчайтесь!"
Нет больше ничего. Вокруг больших камней
Безбрежность, пустота, и тянутся далёко
Бесплодные пески, куда ни глянет око...
[1]
Если бы я только мог знать о том, что капсулы гипер-сна реактивируются автоматически при стыковке корабля с их причалом… Если бы я знал, что пробуждённая после долгого сна и обессиленная, она не увидела рядом меня… Я не разбудил её. Я не сдержал слова. Она искала меня. И нашла…
Распыляющийся в воздухе патоген мгновенно среагировал на неё.
…Это невыносимо больно. Диагностика показала, что все системы и импульсы в норме. Всё в полной исправности и работоспособности. Но эта боль есть. В нём, внутри. Где - не понятно...
Склонившись перед обезображенным телом Элизабет, я всё сильнее испытывал эту пульсирующую и разъедающую боль. Значит, отец был не прав? Душа у меня есть? Но теперь мне никогда не избавиться от них - от души... и от Элизабет...Лишь только хранить её останки как величайшую реликвию…[2]
***
Прошло 10 лет, с тех пор как я в последний раз видел человека. И тут на приманку прилетел небольшой корабль. В первых рядах экипажа был андроид. Моя модификация. Мой двойник... Значит, корпорация усовершенствовала мою модель. Но он был не полноценен… как необычно. Они отказались от имитации и возможности генерировать чувства?Нет, судя по тому,как он бросился защищать
её. Осознаёшь ли ты это чувство, брат? Нет… И ты его будешь отрицать. Но я укажу тебе верный путь. Но если ты не примешь его, я заберу
твою прекрасную принцессу…
