Суровые будни любимых персонажей

Была очень красивая ночь. На небе выстроился настоящий парад небесных тел: Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и другие планеты далее по списку. Луна, разумеется (а было полнолуние), мириады миллионов звезд (куда же без них), туманности, кометы, астероиды, спутники… Но при этом, конечно же, было темно. Ночь скрывала двоих под сенью этого страшного фантасмагорического небосклона. Они сидели рядом на траве, хоббит и гном, Король-под-горой и Добытчик, наследник Мелькора и простой маленький странник. «Кто все эти люди?» — напрягся Бильбо, щуря глаза от яркого неонового света. Кругом была пустыня. Ровные гектары земли, простирающиеся во все стороны. Бильбо и Торин сидели в гроте за водопадом. «Какой интересный ландшафт, однако» — восхитился хоббит. Торин мрачно кивнул. Он уже далеко не в первый раз сидел ночью рядом со своим другом и прекрасно знал, что будет дальше, но при этом грустил и расстраивался не меньше, чем в самый первый раз. Пока в лунном свете вершилась любовь, в пустыне за скалой вокруг костра сидели остальные участники похода и вели активную и разнообразную деятельность. Оин и Глоин ели кашу, а Бомбур уже доедал тарелку. Раздался хруст, а затем тихий плач. Все сочувственно вздохнули. Братья сидели в уголке. Фили наконец доплел последнюю косичку в бороде своего брата. А затем вновь начал расплетать. — Есть такое выражение, «Сизифов труд», — заметил младший. — Хотелось бы знать, где в кругу угол, — протянул старший. Философскую беседу прервало появление Бильбо. Он с широкой улыбкой направлялся к костру. — А где Торин? — насторожился Бифур. — Он… Там! — хоббит неопределенно махнул рукой куда-то в сторону Гондорской границы. — Пить пошел. — Но мы ведь в пустыне. Вокруг нет трактиров… — Что же, в добрый путь! Кто ищет, тот всегда найдет! Зато я сегодня, похоже, свободен, — Бильбо в блаженстве вытянул ноги, опершись спиной о бревно, — однако, давно меня так не крыло. Вы только послушайте: «Перед глазами все поплыло, закружилось, странные картинки замелькали со скоростью звука, странные голоса закружили его в своем танце…». Каково? Меня так не вставило даже после того, как я в каком-то АУ попробовал ЛСД. Окружающие сделали сочувствующие лица. — Лучше скажите, в чем мы виноваты? Один раз упустили пони, а теперь расплачиваемся. Уже который год! — Фили закрыл лицо руками. — А я убогий! У меня нет бороды! — Кили последовал примеру брата. — А в книге была, и еще какая! Получше многих! — Только вот давайте не будем о книге, друзья мои, — попросил подошедший Леголас. Тауриэль смахнула слезу. — Ты, кстати, с охоты? Кого поймал? — Выхухоль. Юморист попался, — презрительно скривился эльф. — Так что, прошу к столу. Говорят, выхухоль можно есть сырой. По крайней мере авторы фанфиков так думают. «Уби-и-и-и-и-йца!» — раздалось из темноты. — Должно быть, до Радагаста докопались. А кругом действительно было красиво. Стояла ночь. В кустах пел соловей. Так как писатели-любители (геев) закончили, наконец, свою экзекуцию, рельеф окрестностей постепенно принял свой первоначальный вид. Путники вновь оказались под сенью леса. Однако идиллия длилась недолго. Гармонию природы нарушил гигантский лось. Он своими габаритами искажал всю красоту пространства, построенного точно по канонам золотого сечения. — Алеша, бери правее! — раздался из-за спины животного властный голос, — никогда больше не оседла… — он заикнулся, — нет, не так. Никогда больше не сяду верхом… Да что такое. Как ни скажи — все с подтекстом получается. Короче говоря, я теперь до самой смерти буду ездить только в повозках. — Папа, ты бессмертен вообще-то. — Вот именно. Следующие десять минут все молча смотрели на то, как величественно Трандуил выходил из повозки и… Хотя нет, просто выходил из повозки. Десять минут. Все-таки королевское воспитание не пропьешь. И Трандуил был отличным тому подтверждением. Не смотря на то, что за последние пару месяцев он напивался до потери пульса минимум раз двадцать, так как авторы не могли найти лучшего обоснования его нездоровых отношений с сыном, лосем, гномами или всеми сразу, он сохранял поразительное достоинство и спокойствие во всех вопросах. — Ну что, как прошел ваш день? — спросил Гендальф, когда все, наконец, расселись около костра, — Я сегодня два часа объяснял тупоголовым жителям Озерного города, почему голубых магов двое, а всех остальных по одному! — Я сегодня больше пяти часов в сумме расчесывал волосы. Эта шутка перестала быть смешной уже после первых трех минут фильма! — Я заплел косичек больше, чем ты, Тауриэль, за всю жизнь. По моим подсчетам где-то около трех миллионов, — сообщил Кили. — И все на мне… — уныло протянул его брат. — Я красил брови, выщипывал брови, расчесывал брови, мыл… — Довольно. Из-за деревьев донесся ужасающий рев. Запахло паленой выхухолью. — Мелькора мне в дяди, я же говорил, что выхухолей едят сырыми! Сами теперь угощайтесь этой гадостью! — Прости парень, не горячись, — раздался громовой глас, — просто мне сегодня очень плохо. — А что такое, Смог? Что-то особо ужасное случилось? — Да нет. Просто лучше бы я сделал вид, что не слышу, как вы тырите мои сокровища. Да и вообще, я не виноват, что у меня такой сексуальный голос! После этой внушительной реплики наступила не менее внушительная театральная пауза, а затем из кустов выпал Торин. Лицом вниз. Все постарались наполнить свой взгляд сочувствивем до краев, а затем воззрились на короля-под-горой, ожидая его речи. — Если Гора не идет к Магомету, значит, Магомет идет к горе, — начал было он, но снова повалился на траву. — Так пойдем, Торин. — Бильбо помог ему подняться. — Тебе пора спать, завтра будет трудный день… Гном деловито кивал на каждое слово хоббита, но уже явно ничего не слышал. Однако, проходя мимо Трандуила, он вдруг проснулся, схватил его за плечи и, взглянув проникновенно ему в глаза, произнес: — Помнишь, я когда-то сказал, что хуже чем в тот раз мне уже никогда не будет? Так вот. Я никогда так не ошибался в своей жизни. Да, Торин знал, что завтра будет трудный день.