Непредсказуемая жизнь...

Извените, но начиная с этой главы не бечены. После завтрака мы с Сэмом занимались абсолютно бесполезными вещами. Руками до сих пор больно и тяжело двигать, а нога почти зажила. С головой, мне кажется, всё и так нормально было, так что беспокоиться о здоровье и зацикливаться на нём не стоит, нужно конечно, но не стоит. Вскоре позвонил Дэн и дал адрес некой Элоизы Разерфорд что когда то именовалась Элис Гилберн. Сэм, имеющий права на вождение забрал на машине отца ребят, и мы направились по данному мне Дэном адресу. Когда мы приехали, дверь нам открыла довольно-таки красивая женщина, с каштановыми волосами и карими глазами. - Здравствуйте молодые люди, чем обязана? - Здравствуйте госпожа Элис Гилберн. Моё имя Джек Сирэл и мы встречались с вами около семи лет назад. Вот он я живой и здоровый прошу объяснений, которые вы мне обещали. - Я очень рада что у тебя вышло найти меня. Проходите, садитесь, я сейчас вам всё расскажу, только не перебивайте – женщина села напротив нас на диван и начала рассказ - Семнадцать лет назад, я доктор Арлен и ещё пару учёных пытались клонировать людей. Этот проект давно хотели закрыть власти, так как он не приносит результатов. И когда его закрыли, наша команда не прекратила попытки, и у нас получилось. Точнее у Джеймса Арлена. Мы узнали потом, когда оказалось что мой будущий сын твоя копия. В принципе нечего ужасного от этого не было бы. Но через семь лет его терпение лопнуло, доктор винил ребёнка Элеоноры во всём, и решил избавиться от него. Джеймс не знал, как это сделать, и появился старый мистер Фрикман. И ты официально стал инкубатором для органов мистеру Фрикману, и автоматически им стал и Джет, мой сын. Он хотел что бы ты жестоко умер, мучительно, доктор из тех людей у которых получается всё задуманное. К тому же ты раздражаешь доктора, он сам говорил. Ах да забыла, - воскликнула женщина – операция должна была пройти еще, когда ты лечился в клинике. У меня есть фотография всех врачей, рядом с лабораторией. Она конечно старая, но показать могу. - Спасибо, хоть как-то проясняется общая картина. Если не сложно конечно, то покажите.- Улыбнулся Сирэл. Элис встала и пошла куда-то, когда вернулась, то села на место и протянула нам старую немного потрёпанную фотографию. - Это моя мама? – ошарашено глядела Несси, указывая на молодую, красивую женщину в больничном халате на фото. - Папа – прошептал Лоурен. - Это же то здание где мама с тётей Энн работала медсестрой – удивился Сэм. - Да мама там работала, с твоей – обратился Бил к Аберлейну – помнишь она говорила что там они и познакомились, и маму Нес она ещё с работы помнит. - Поверить не могу что вы дети персонала «Лиери», лаборатории – подпрыгнула миссис Гилберн. - Блять, ну как так? – взвыл Джек – Вот что за дерьмо нас связывает. - Недавно доктор Арлен начал вызывать всех в «Лиери» не знаю зачем – начала женщина – но он угрожал, что если я не появлюсь, мои родные могут пострадать. Я думаю вам нужно это знать, через 28 дней в лаборатории произойдёт операция. И я прошу тебя, Джек пожалуйста – к её глазам поступили слёзы – найди Джета, прошу. - Я найду его обещаю, некто не пострадает, я попробую, попытаюсь всё исправить - ответил парень. - И у Криса появиться старший братик. Компания ещё немного пообщалась с женщиной, и вскоре Сэм развёз всех по домам. Вернувшись, домой я пытался составить план по спасению собственной шкуры. У меня всего 28 дней. Мало. Я написал несколько писем и дату отправления написал ровно через 27 дней. Мой план был составлен по типу из фильма «Пятое измерение» где никто из участников не знает свою роль до начала. Если провалиться, то я труп в прямом смысле. Только вот всё это не реально как то, глупо, что ли. Я проверил почту и нашел очередное письмо-угрозу. В нём как обычно обещание о расчленении, уже надоело как-то. И было написано, что я получу подарок, связанный с мамой. Хм… интересно. Что же на этот раз? Я дождался её прихода и спустился с комнаты поздороваться. - Привет, мам, устала? Кофе хочешь?- улыбнулся. - Привет, Джек, подойди, пожалуйста – всё мне пиздец. Почему? Да потому что она меня не назвала опять какой-нибудь дурацкой кличкой. - Да мам? – я всё же подошел. Это же моя мама, что она может мне сделать. Она дёрнула мою руку так что бы рукава закатились. Да у меня есть татуировки на запястьях. Я их два года назад сделал, некто не замечал, потому что когда я занимался у мастера, то постоянно носил напульсники, и нечего видно не было. А теперь вещей с коротким рукавом не ношу, на крайний случай ношу напульсники, браслеты и так далее. На левом запястье знак клана: знак триединства («все женщины ведьмы») в круге, у меня такой же кулон на шее. А на правом: просто тонкий красивый рисуночек, как браслет, только не полный, он не соединяется со стороны ладони. И ещё одна татуировка на шее: иероглиф-свобода. - Джек сынок что это? Ты ведь давно их сделал, уши ладно, снимешь серьги - зарастёт, но татуировки! Если не снимешь их, вместе с кожей выдру. - Мам, я этого не сделаю. - Что ты вякнул? - Я не буду этого делать!- более уверенно – и вообще откуда ты знаешь? - Сказали, если ты этого не сделаешь, я тебя накажу. - Как – хмыкнул я. - Вот так – она рубанула меня по затылку своей любимой сковородкой, один раз мне не повезло встретиться с ней в бою. И теперь я снова проиграл. Слабак. Но она не била меня, ну почти, такое не входит в привычку такой элегантной женщины. *** Утро школа. На маму не обижаюсь, она всегда права. Слышу звонок, беру трубку. -Алло, Дэн, ты? - Да, а ты до сих пор мой номер шифруешь? Что даже твои друзья не знают кто я. - Что ты хотел? - Дело есть, приедешь сегодня? - Да – немного уныло. -Что с голосом? - Всё как обычно, жизнь - дерьмо, но я живу и меня это радует. Ты дома? - Да, а что? - А Сая? - Тоже, а зачем она тебе? - Да не виделись давно просто. Я сейчас приеду, ладно? - А уроки?- удивился друг. -Прогуляю. Я преспокойно шел себе, никого не трогал. И вот уже дошел до дома, только поднимаюсь по лестнице. И по голове, словно кто-то шиндарахнул. Пока падаю, перед глазами всё плывёт, но успеваю заметить, что никого рядом нет, странно. Срабатывает рефлекс, я делаю переворот, опираясь на руку, а от только я забыл учесть, что я на лестнице. Что бы, не упасть снова хватаюсь за перила и задеваю ногу. Да бля…. Борьба с лестницей. Лестница - Джек 2:0. Доползаю до квартиры. Звонок. Шаги. Дверь распахивается, и передо мной престаёт невероятно красивая женщина с ровными чёрными длинными волосами до поясницы, тёмными глазами, и бледноватой кожей. Бывшая модель, длинные ровные ноги, худая, красавица. И где Дэн взял это чуда в простеньком чёрном платье выше колен? Любительница чёрного обняла меня, но отстранившись, спросила - Что с тобой? -Боролся с вашей лестницей. - Бедненький, я так рада тебя видеть – умилилась она, затаскивая меня в квартиру. - Так, несчастье, сегодня остаёшься у нас – говорил Дэн, пока Сая перевязывала мне ногу, и колдовала над головой – и что бы на церемонии не одной царапины. Это так на будущее. - Спасибо – обратился я к жене друга, и непонимающе спросил Дэна – ты о чём? - О том что крёстный отец наших детей, недолжен быть калекой в такой важный день – улыбнулся он. - Я? – моему удивлению не было предела, для убедительности я указательным пальцем ткнул на себя. - Кто же ещё? На глаза нападали слёзы. Я буду крёстным отцом детей, самых дорогих мне людей. Семья Сандерс для меня как родная, Дэн и Сая как старшие брат и сестрёнка. Если бы мама знала Дэна и Саю то она тоже считала бы их своей семьёй. На протяжении дня я не думал не о чём, ни о докторе, ни о плане. Я играл с детьми, и общался с их родителями. Я на утро мне пришлось вернуться, и всё стало как всегда. Но вот только дома меня ждали все трое родителей. - Я директор школы, неужто думал, я не узнаю, что ты уроки прогулял, и где ты ночевал вообще? Ты знаешь, что тебе будет за это? - Мне всё равно – бездушно ответил я. - Ты чего такой побитый? – заволновалась мама. - Какая разница? – раздражился я – всё равно побьёте. - С чего бы? Ты же просто сбежал с уроков и не ночевал дома. Это случилось только один раз, я была очень злая, я не собираюсь поднимать руку на тебя. Что с тобой происходит? - Если скажу, не поверите, это не к чему – отвёл взгляд. - Поверим – уверено сказала Элеонора. - Нуссс, начнём с того что доктор Арлен был учёным, там что-то наворотилось и теперь меня и какого-то Джета, сына Элис хотят убить, главный организатор этого док. Их дети, мои друзья дети учёных которые работали с доком, и теперь их тоже хотят убить. А разбойников с лагеря, тоже док послал – сказал я, так как будто это очевидно и знают все – ну как верите? – скептически спросил я, смотря как глаза родителей расширяться. - Джек, ты, что с ума сошел? – не отойдя, спросил папа Сэм. - Ну, в принципе да, просто поверьте… - Клеветать доктора, который потратил столько сил и времени что бы вылечить тебя, как ты.. - Просто поверьте… - Можешь? Это подлый поступок. -Просто поверьте… - Нет!- утверждающе. - Ну да, конечно, вы же можете поверить кому угодно кроме собственного сына. Даже не смотря на ту чушь, которую я только что вам проговорил. Я не хочу вам врать, кому угодно кроме вас. Почему я соврал? Хотелось, что бы вы мне поверили, несмотря на то что я вам скажу. Вы мне не доверяйте, почему? До сих пор считайте психом? Мне плохо мам, ну не могу же я вам сказать что меня достала эта грёбаная жизнь, так и хочется покончить с ней, но я не могу, не могу потому что хочу жить – я психовал, почему? Не знаю, просто. Мама подошла ко мне, сильно обняла и гладила по голове. - Всё хорошо? Извини, милый, просто нам тяжело привыкнуть к тому, что ты повзрослел и изменился – нежный и добрый голос. - Всё хорошо, мам, извини, что уроки прогулял, я ночевал у знакомой, просто хотелось побыть одному, а она сама живёт. Я пойду в свою комнату, хорошо – спокойно ответил я, но голос был с дольками хрипоты из-за крика. - Да милый – когда я ушел, родители обсуждали меня. И я решил послушать. - Доктор говорил, что будут перемены настроения – произнёс Сэм. - Он лечиться, и это главное, – начал Сайман – нельзя, что бы он нервничал, а мы его постоянно нервируем.- Господи, мои же собственные родители приписали меня к умалишенным. - О Боже, мы сами доводим своего сына до сумасшествия – сказала мама, слёзы поступили к её глазам и она начала плакать. Становиться всё хуже от того что я не знаю что задумал этот моральный урод, и от того что мама плачет, и вина этому – я.