Мизери.

— Какой твой любимый фильм ужасов? -спрашивает Ноа, лениво потягиваясь и лукаво глядя на Одри.  — Ты знаешь, -отзывается та. Он развалился в своём кресле на колёсиках, а она читает «Мизери» на кровати. Ноа всегда удивляется, как это ей достаёт храбрости переживать наяву свой собственный слэшер и всё равно как ни в чём не бывало глотать книги Стивена Кинга за несколько часов, называя это отдыхом. Впрочем, ему всегда доставляет удовольствие разглядывать старые потрёпанные обложки и смотреть, как её пальцы листают пожелтевшие страницы. Её «Мизери» вся в разноцветных закладках, обозначающих самые страшные и захватывающие места. Одри читает внимательно. Голубые глаза бегают от одной строчки к другой, и Ноа кажется, что если её вдруг кто-то отвлечёт, она кинется на него с ножом. Боже, да даже если ей чёлка упадёт на глаза, она безжалостно её уничтожит! Но, как ни странно, он находит что-то извращённо прекрасное в том, как она со злости превращается в маньячку. Но, как ни странно, она ни разу не тронула его самого, сколько бы он её не доставал.  — Знаю, -кивает Ноа, зевая. — Просто подумал, что это жутко, когда читаешь ужасы, а тебя вдруг зовёт фирменный бархатный шёпот Ноа Фостера. У Одри вырывается слабый смешок и её брови иронично сгибаются, но она упрямо не отрывает взгляд от своего чтива. — Да уж. Только Ноа Фостер мог охарактеризовать свой голос как «фирменный бархатный шёпот». Ноа польщённо ухмыляется, удостоенный ответа от смертоносной-в-самые-неожиданные-моменты-повседневной-жизни Одри Дженсен. Он легонько отталкивается от пола и подъезжает на стуле к кровати, чтобы взять подушку. Одри напрягается, остро реагируя на любые движения в радиусе двух метров, но лишь слегка отодвигается и непроизвольно хмурится. — Мизери, -говорит Ноа своим «фирменным бархатным шёпотом» с таким выражением, будто записывает новый подкаст. Он знает, что гораздо полезнее и благоразумнее было бы почитать какой-нибудь комикс, посидеть в Интернете или даже помочь маме на кухне, но из всех возможных вариантов рядом с Одри он решает валять дурака. Хотя скорее всего это получается неосознанно. Просто ему нравится смотреть, как она читает, как меняется выражение на её лице, как Одри Дженсен — бесстрашная героиня Лейквуда — выглядит совсем по-домашнему в его доме и в его комнате. Ему нравится быть таким непринуждённым и неловким, как всегда, но не казаться странным и отталкивающим. Ему нравится выжидательно ловить улыбки Одри, не притворяясь, что он занят чем-то чрезвычайно важным или только что повернулся, чтобы проверить, как у неё дела. — Мизери, -повторяет он уже другим голосом, гораздо ниже и глубже. Одри фыркает. — Что на этот раз? Сексуальный гортанный бас? Ноа краснеет и смеётся, и Одри выглядит довольной.  — Только Одри Дженсен могла охарактеризовать мой голос как «сексуальный гортанный бас»! «Гортанный бас»! Ты сводишь меня с ума. Одри закатывает глаза, но её голова смущённо опускается вниз, поближе к книге. Её губы искусаны от напряжения, хотя она читала «Мизери» уже сотню раз. Она бледнее, чем обычно, а её чёлка никак не может спокойно лежать так, как она её уложила. На ней простая клетчатая рубашка и куча украшений ещё со времён её «готического периода», но она всё равно выглядит взрослой и самодостаточной. Ноа в очередной раз удивляется, как это Одри так быстро меняется и растёт, но боится бросить его, Ноа, будто они до сих пор идут в комплекте. Ноа хочется верить, что идут. — Мне скучно, -говорит Ноа. — Что у тебя происходит? — Энни отрубает Полу ступню. — Миленько. Одри пожимает плечами. — Иногда я думаю, что было бы если бы ты была чувствительной блондинкой, которая говорила бы об отрубленных конечностях хоть с какими-нибудь эмоциями в голосе. — Например, с маниакальным весельем, как ты? -усмехается Одри и даже отвлекается от книги, чтобы посмотреть на него.  — Ладно, твоя взяла. Я так не думаю, -признаёт Ноа. — Мне нужна моя хладнокровная Би-Любопытная. — Ты так гордо говоришь «хладнокровная». Думаю, мне нужна нашивка с этим словом на костюм. — Будет сделано, -Ноа отдаёт ей честь и загадочно улыбается. — Заодно пришью «сексуальный гортанный бас» на свой.  — Пошёл ты, Фостер, -фыркает Одри и задумчиво крутит в руках книгу. — Тебе почитать?  — Я уж думал, ты и не спросишь.