«Friends»

Юнги с Чимином были, как помнится, лучшими друзьями всегда. Маленький Пак ещё тогда постоянно вис на Юнги, когда тот сидел отдельно ото всех детей. Чимин не мог просто так пройти мимо, казалось, что старший всегда будет угрюмым и молчаливым, если не подойти и не начать его веселить. Улыбка старшего всегда придавала сил Чимину. Тот мало когда позволял проскользнуть на своём фарфоровом личике какой-либо эмоции. Но если это происходило, то Пак уже знал, что Юнги на данный момент настоящий, потому что тот не улыбается просто так. Мин прошёл через многое вместе с этим неугомонным ребёнком, будь тому хоть десять, хоть двадцать. Юнги вместе с младшим испробовали многое, в том числе и покраску волос от обычного блонда до серобуромалинового. Чимин же видел с Юнги многих девушек, долго те с таким неэмоциональным Мином не были. Поэтому Пак привык засыпать со стонами по ночам и криками девушек по утрам вкупе с хлопающей дверью (рыжий до сих пор в шоке от того, как та ещё не слетела с петель). Юн был немного в шоке и долго отходил от: «я, кажется, гей, хён». Но после двух дней молчания просто похлопал младшего по плечу, говоря, что ничего страшного, они всё равно останутся такими же друзьями, несмотря на ориентацию Пака. Тогда Чимин был как никогда счастлив и порхал, следя за своим сокровенным, ведь «Ким Тэхён божественнен, и он не спит с неопытными». Тогда-то рыжему и стало стыдно и некомфортно. Кто же знал, что брюки в облипку и ошейники, вместе с чёрными стрелками — не помогут в завоевании такого горячего парня. У брюнета второй день не выходит подцепить девушку в клубе, поэтому вторую ночь подряд он приходит злой и недовольный. Он еле слышно ворчит, открывая баночку с пивом, которая лежит в дверце холодильника для таких случаев. Старший ведёт ухом, когда слышит, как хлопает входная дверь, и усталый вздох. Плетётся к младшему, рассматривая его внешний вид, и присвистывает. — Получилось подцепить того «красавчика Ким Тэхёна, от которого течёт половина универа»? — Юнги ухмыляется, облокачиваясь о косяк. А Чимин что-то мычит и отрицательно мотает головой, проходя мимо старшего. Чим плюхается на диван напротив телевизора, обнимая подушку. Мин закатывает глаза и садится рядом, кладя руку на колено младшего, от чего тот дёрнулся от неожиданности, но руку не убрал. — Хей, Минни, — хрипит Юнги, а у Чимина звенит в ушах, и стая мурашек пробежала по позвоночнику, — найдёшь ты парня себе получше, что он последний такой на Земле, что ли? Пак угукает что-то в ответ, а в голове всё крутится, как Ким посмеялся над ним, держа Чимина за затылок, что тот нифига не умеет (на самом деле всё было хуже, но рыжий сдерживается, стараясь не думать о том, что является девственником в свои полные двадцать). Он смотрит на руку Юнги, которая до сих пор лежит у него на колене, та обжигает это место, а Пак зависает на длинных и красивых пальцах, на венах, которые поднимаются выше по руке. Выдыхает, смотря на каплю пива, что течёт с уголка губ, и кадык, что дёргается с каждым глотком то вверх, то вниз. Почему Чимин не обращал внимания на такого хёна? Он старше, грубее и сексуальнее, ещё нежнее, и голос чертовски сносит крышу. А ещё Пак знает, что Мин трахается божественно: ни одна девушка никогда себя не сдерживала, даже когда Юн просил быть потише. — Хён? — Мм? — Мы же друзья? — Конечно. Чимин подползает ближе, а Мин отвлекается от экрана, скептически смотря на смущающегося парня. Тот мнётся, теребя ушко подушки, и кусает губу, дыша немного тяжело. — Минни, всё хорошо? — Юнги поворачивается всем корпусом к младшему, стараясь посмотреть в глаза. — Научи меня, хён. — Чему? — брюнет хмурится. — Научи меня целоваться, — а вот сейчас пришло время офигевать Юнги, смотря то на красные щёки Пака, то на его пухлые губы. В голове Мина воет сирена, посылая знак «sos». Но почему-то мозг отключается, когда он сам тянет Чимина за ошейник на себя, останавливаясь в нескольких миллиметрах от губ. — Хён, пожалуйста, — рыжий дышит тяжело, обжигая губы старшего, и еле слышно скулит. — Мы же друзья? — повторяет Мин, смотря в глаза младшему. — Конечно, — шепчет Чимин, а голос предательски дрожит, будто зная, что ещё немного и нет. Ошейник немного душит, а в лёгких не хватает воздуха. Внизу живота становится тепло, а в паху тесно. Юнги целуется потрясающе, языком постоянно обводя по контуру губ рыжего. Руки Чимина потеют и дрожат, боясь положить их на шею старшему. Мин что-то ворчит в поцелуй, кладя одну руку Пака на затылок. Младший шепчет в губы извинения, языком зализывая укусы на сладких юнгиновых. Кладёт вторую руку на шею и стонет в поцелуй, когда брюнет вторгается языком в его рот, тот что-то рычит и хватает рыжего за талию, усаживая к себе на колени. Пак ёрзает и выдыхает в поцелуй, а Юнги дышит тяжело через нос, чувствуя стояк Чимина, возбуждаясь всё сильнее. Кладёт руки уже на ягодицы младшего, откладывая у себя в голове, что это чертовски приятно. Они отрываются друг от друга, а Пак стонет, когда Мин языком слизывает со рта младшего слюну. Юнги шумно чмокает Чимина, зарываясь ладонью в его волосах, каждый раз цепляя зубами его нижнюю губу. Голову кружит, а Чимин уже не сдерживается и трётся о возбуждение Мина, ладонью забираясь под его огромную футболку, задирая выше. — А как же сексуальный Тэхён? — прерывает его Юнги, когда тот начал выцеловывать его возле уха. У него мурашки по коже, когда Чим останавливается, дыша в ухо. — Да пошёл он, — у Мина голову кружит, и сам он зарывается носом в шею, ведя им по еле видным венам, языком обводя его контуры. Целует, засасывает и шипит, когда Чимин царапает его спину. Юнги сильнее сжимает ягодицы, другую руку кладя на пах младшего, заставляя того ёрзать и стонать в поцелуй. Чимин думает, что он полнейший идиот, и зря он вообще смотрел на этого Тэхёна и бегал за ним. Всё это время рядом был такой горячий и родной Юнги, который не отвернулся от него ни разу. Только страшно немного, что же будет тогда, когда Мин опомнится? — Ю-юнги, стой, Юнги, — Пак задыхается, а старший лезет рукой в штаны Чимина, поглаживая сочащуюся уретру на багровой головке, и мычит что-то, продолжая посасывать мочку уха и вдыхать запах кожи рыжего. — Нужно остановиться, пока а-агрх…хё-ён… Юнги не думает останавливаться, либо выпитая баночка пива так даёт о себе знать, либо стоны и тело младшего слишком возбуждающие, чтобы думать о чём-то другом. Он расстегивает ремень и молнию на брюках Пака, стаскивая их до колен вместе с нижним бельём, открывая вид на упитанные и накачанные бёдра, которые с упоением хочется трогать. — Минни, перевернёшься? — шепчет Юнги, кладя руки на талию, задирая мешающую вещь наверх, стаскивая её вовсе. А Пак дышит сбито, голову кружит, и, кажется, что руки Мина повсюду, трогают и изучают всё тело младшего, расслабляя и согревая каждую частичку. Рыжий краснеет как рак, когда выгибается в спине, поворачиваясь к лицу старшего задом. Он слышит, как хмыкает брюнет, и судорожно выдыхает, думая, что точно похож на шлюху. — Не думал, что ты балуешься игрушками, — Юнги кладёт ладонь на ягодицы Пака, оглаживая её, рассматривая кристаллик, что находился в анусе рыжего. Скалится и проводит ладонью вдоль позвоночника младшего, заставляя прогнуться, чтобы тот выпятил зад сильнее. Чимин дышит тяжело и еле слышно скулит, когда чувствует, как брюнет давит на кристаллик. В следующий момент парень резко вытаскивает пробку, от чего Чимин пищит, сжимая подушку, и прижимается губами ко входу, сжимая бока. Внизу живота предательски потянуло, а возбуждение сильно упирается в штаны, давя на голову. Юнги посасывает дырочку, входя языком глубже, а у Пака голова кружится и даже думать ни о чем не может, кроме того, какой у Мина язык, что доставляет неимоверное удовольствие. Рыжий старается зажимать рот рукой или же утыкаться лицом в обивку дивана, главное, чтобы старший не услышал девчачьих стонов, что бесстыдно вырываются у Чимина с каждым разом. Юнги еле сдерживается, бренча бляшкой ремня, откидывая ненужные вещи в сторону. Член больно пульсирует, требуя разрядки, а молчание Пака давит на мозг, потому что те слишком возбуждающие и так подходят младшему, что лучше пусть он никогда не затыкается, крича о том, как ему сейчас хорошо. — Хё-ён, — почти воет Чимин, когда чувствует огромную ладонь на своём члене, двигая немного тазом одновременно движениям руки. — Минни-и, — тянет Юнги на ухо младшему, языком проходясь по хрящику, заставляя того простонать и судорожно вздохнуть, — а сам сможешь? Он ложится на диван, усаживая того к себе на бёдра. Рыжий закрывает пунцовые щёки ладонью, другой упираясь в торс старшего. Чувство того, что у него будет такое впервые — будоражит, от чего колени трясутся и сводятся, а дыхание перехватывает так, будто прыгаешь с парашютом. Свет от телевизора, что не прекращал всё это время работать, освещал только половину тел, делая их рельефнее. Юнги слишком нереальный. Пак насаживается резко на член старшего, слыша впервые низкий стон, от которого только сейчас хотелось кончить, но Чимин держится, привыкая к заполненности и пульсации внутри. Юнги держит его крепко за бёдра, пытаясь восстановить дыхание. Он отчетливо слышал писк со стороны младшего, когда неаккуратно дернулся тазом. Рыжий кладёт ладони на грудь Мина, начиная медленно двигаться, а брюнет уже хочет всегда чувствовать эту узость и теплоту, не прекращая слушать эти стоны. Губы Чимина, казавшиеся слишком большими, теперь кажутся идеальными, когда Пак подносит ладонь Юнги к ним, обдавая её горячим дыханием, крепко держа и целуя каждый палец. Юнги нужно срочно подумать над своими приоритетами в жизни. Чимин прижимается ближе, утыкаясь носом в шею старшего, не прекращая стонать. Чувствовать то, как рука Мина запутывается в волосах младшего, а другая обдает теплом на спине, прижимая ближе — невероятно. И, наверно, Пак хочет теперь не только секса с Юнги. Брюнет начинает двигаться быстрее, сминая губы младшего, ловя каждый его стон. Не прекращает толчки даже тогда, когда Пак уже кончил, сильно впиваясь ноготочками в плечи Мина. Юнги кончает следом, чувствуя влагу и рваное дыхание на своей шее. Он дышит тяжело, пытаясь его выровнять, поднимает лицо Чимина вверх, чтобы посмотреть на него. — Хён, прости меня, пожалуйста, — Пак смахивает слёзы и закусывает губу, а Юнги вздыхает, еле сдерживаясь, чтобы снова не поцеловать. — Если ты ещё раз так сделаешь, то тебе придётся долго просить у меня прощения, — Мин убирает руки Чимина от лица, держа их крепко в своих. — Мы не- — Не друзья, Минни-и, — тянет Юнги, притягивая Пака к себе ближе, целуя уже не так напористо.