По коридору стремительно шёл мужчина. Полы белого халата развевались от быстрого шага, а причёска растрепалась, но ему было всё равно. Куда больше внешнего вида его заботили исследования.
Около одной двери он остановился и, немного помедлив, зашёл внутрь. Комната делилась на две части, которые служили единой цели — изучению реакций подопытного. В первой располагались испытуемый и аппаратура, а во второй находились ассистенты.
Не обращая внимания на охрану, мужчина стремительно подошел к мониторам, выводящим телеметрию с камер наблюдения. На экранах было видно сгорбленную фигуру человека в углу. Кивком поздоровавшись с подчинёнными, мужчина затребовал отчет о состоянии объекта.
— После завтрака испытуемый сел в угол и больше не двигался, — сказал один из подчинённых.
— Значат не ел, — на лице ученого появилась ухмылка, — хорошо, лично понаблюдаю.
Подчинённые начали что-то набирать на клавиатуре, после один из них повернулся и посмотрел на ученого:
— Господин Хейман, всё готово, — дождавшись кивка ученого, он нажал на одну из кнопок.
На потолке открылся люк, и из него выпала молодая твеличка. Она начал озираться по сторонам, даже не заметив что с ней есть кто-то ещё.
— Впустите меня отсюда! — начала кричать твеличка, — Где моя дочь? Что вы с ней сделали?
Как только она увидела дверь, то начала в неё долбиться. Тут её внимание привлек выдвинутый стенд, на котором находились разное оружие ближнего боя: дубины, ножи и другое.
Твеличка, схватив железную трубу, начала бить по двери и не заметила, что за её спиной с стоит низкорослая девушка.
— Я хочу кушать, — слова девушки заставили твеличку повернуться, по её щекам стекали слезы. Отбросив трубу, она подбежала к девушке и обняла её.
— Дорогая с тобой всё в порядке? — твеличка начала всматриваться в лицо, но вдруг она отстранилась и начала ползти назад к двери.
На неё смотрели желтые глаза девушки. Сначала их было два, а после начали появляться новые. С правой стороны был один глаз, а с другой четыре. Её зубы начали заостряться, но не только лицо её изменилось. Правая правая рука стала двухметровым щупальцем, на концах щупальца образовались костяные наросты.
— Еда, — теперь её голос отличался. Он пробирал твеличку до костей. Она уже не пыталась выбраться из комнаты, её сковал страх перед девушкой.
После щупальце начало кромсать тело твелички. В комнате раздались душераздирающие крики. Хейман наблюдал за процессом с улыбкой и отмечал в датападе, с какой скоростью и силой шинкуется тело. Также он отметил, что ДНК человека и сарлакка пока не отторгают друг друга, и трансформация тела происходит стабильно.
Пока Хейман отвлекся на запись, от твелички уже ничего не осталось, кроме пятен крови, а девушка приняла свой обычный вид. После он сообщил дроидам убраться в камере и ушёл.
Войдя в лабораторию, Хейман направился к столу, на котором лежал человек с кляпом во рту. Учёный уже несколько раз пожалел, что ему доставили этот образец. Уж слишком много он говорит. Даже совсем не безобидные эксперименты не заставили его замолчать. Конечно, можно было бы отрубить язык, но испытуемый должен быть здоровым. Более или менее.
Хоть подопытный не нравился ученому, его ДНК была очень ценной, как и его тело. Регенерация просто поражала. Порезы и переломы залечивались за считанные секунды, хотя новые конечности на замену старым и не отрастали.
Подопытный №34 наблюдал за ним. Поймав на себе взгляд ученого, подопытный попытался что-то сказать. Учёный решил выслушать испытуемого. Всё-таки последнее слово в его жизни. После подобного эксперимента ещё никто не выживал. Если же выживет, то это будет просто отлично. Такой прорыв. Вот тогда запляшут эти старые ретрограды, что так трясутся над своей этикой! Если же нет, то Хейман ничего особого не потеряет.
— Что ты хочешь? — спросил Хейман с ухмылкой.
— Может перестанешь так на меня смотреть? Я понимаю, что тебе нравится мальчики, особенно такие красивые как я, но не просто так же я тут голый лежу.
У Хеймана дёрнулось веко, а улыбка стала слегка неестественной. Каждый раз подопытный выдавал новый бред. Ни одного повторения за несколько месяцев. Уникальная способность.
— Ну что завис? Что у нас сегодня по расписанию? Давай быстрее начнем и быстрее закончим, а то я спать хочу. Впрочем есть я тоже хочу. Оставил тут меня одного на пару часов, а тут так-то холодно, — на последнем слове тридцать четвертый надул губы будто обиделся на него, но Хейман уже хорошо его изучил и знает, что это всё притворство.
— Не беспокойся, сегодня только одно дело будет и, наверное, последнее, — учёный начал подготавливать оборудование к эксперименту.
— Что, правда!? Круто, наконец-то домой отправлюсь, у меня там животные не кормлёные, — пока Хэйман готовил оборудование, подопытный перечислял кто там у него не кормленый, да не поеный. — А ты мне заплатишь за помощь в твоих играх? Я тут пока ты ходил в туалет, подсчитал сколько ты мне должен. Около трехсот тысяч кредитов, ох я даже не знаю на что их потрачу, — лежа на спине, человек прикрыл глаза и начал мечтать, что он будет делать с таким богатством.
Ученый желал увидеть обречённое лицо человека, что морально унижал его на протяжении всего проекта. Когда он поймет, что он ничего не получит, кроме болезненной процедуры, а, чтобы она будет болезненной, Хэйман точно знал, какое же прекрасное у него будет лицо.
Нажав на последние кнопки, учёный начал эксперимент. С потолка выдвинулось оборудование; манипуляторы, шприцы с разными жидкостями. Человек открыл глаза и смотрел с интересом. Хейман ушёл за бронированное стекло и уже оттуда управлял действием, около человека крутились медицинские дроиды.
Хейман же продолжал, последовательно активировать всё оборудование для эксперимента, хоть человек что-то и говорил, но ученый уже не обращал внимания на него. Эксперимент заключался в интеграции ДНК от разных рас и животных в ДНК человека. Но мало кто выживал после этой процедуры, а вот у образца тридцать четыре были всё шансы выжить. Для этого Хейман и готовил его тело на протяжении шести месяцев.
***
Группа мандалорцев двигалась в сторону гор, в которых по докладу разведки находится цель их задания — комплекс. К их лидеру пришёл заказ на уничтожение одного сооружения. Также надо было уничтожить всех свидетелей, а информацию с центрального компьютера отправить заказчику. Только аванс был просто неприлично огромный, а уж плата после выполнения... Их лидер собирался выполнить всё безупречно. Поиск чёрного входа в комплекс не занял много времени. Наёмники по-тихому сняли охрану и приступили к зачистке.
***
Эксперимент проходит спокойно, Хейман не считал крики боли от испытуемого чем-то плохим. Вот если бы он молчал, тогда бы учёный забеспокоился. Тут его отвлек сигнал тревоги.
— Господин на нас напали наемники, что делать? — из комлинка вырвался обеспокоенный голос начальника охраны.
— Начинайте эвакуацию и выпустите бракованные образцы, — после приказа Хейман посмотрел на свой эксперимент.
Каково было разочарование Хеймана, когда на оборудовании было показана смерть испытуемого. Забрав всю информацию об эксперименте и активировав самоуничтожение комплекса, Хейман направился к кораблю.
***
Группа продолжила зачищать комплекс. Несколько бойцов уже были потеряны от когтей животных-мутантов. В главной комнате наёмники обнаружили информацию о экспериментах, скачав что было, они уже хотели направиться дальше, но тут по комплексу прозвучало сообщение о самоуничтожении. Группа тут же побежала на выход.
Пока наемники сбегали с комплекса, Хейман и его подчинённые погружались на звездолет вместе с парой удачных экспериментов. Ученый размышлял о номере тридцать четыре. Ему было жаль, что весьма удачный результат умер, но Хейман утешался тем, что у образца остались родственники с частично совпадающей изначальной ДНК.
А тем временем пока учёные входили в гиперпространство, наемники уже покинули комплекс и видели, как улетал корабль, а также как взрывается комплекс. Конечно, частично они выполнили свою работу, но думается вряд ли им уже заплатят хоть что-то.
<***
Через неделю от разрушения комплекса из завалов выбрался ободранный голый человек. Это был тридцать четвёртый. Тридцать четвёртый эксперимент по слиянию генов. Тридцать четвертый наблюдал, как тело восстанавливается. Его регенерация была как у расы Ген’даев.
— Ген’даев? Ты че совсем дебил? Сравниваешь меня с ними? У меня регенерация как у Росомахи! Хотя, конечно, у меня нет когтей. Жаль. Тогда я буду Дэдпулом. Капитан Дэдпул. Звучит, — человек начал говорить с кем-то, но вокруг него никого не было. Возможно эксперименты или неделя под обломками повлияли на его психику.
— Как же тут холодно, — съежился самоназванный Дэдпул, — мне нужна одежда, и я знаю, где её можно достать.
И тут человек начал переворачивать камни и что-то искать, но под камнями всё ничего небыло и не было. Дэдпул уже начал злиться.
— Эй, чертов писака-графоман, пора вываливать на меня рояли! Я не собираюсь тут превозмогать каждую минуту! — прокричал в небо человек, но не получил ответ.
Со злости пнув небольшой камень, Дэдпул не обратил внимание на боль. Камень ударился об большой обломок, который попал в небольшую горку. Гора начала разрушаться, а камни от неё попадли в другие обломки. Невероятное совпадение. Через пару секунд Дэдпул уже бежал в другую сторону от надвигающейся лавины из камней и матерился.
Добравшись до безопасного места, уже-не-совсем-человек увидел открывшийся взору герметичный шкаф. На радостях человек подбежал к нему и открыл. Кодовый замок был нагло проигнорирован. В шкафу лежал единственный халат с вышитой на груди надписью «Логическая связность сюжета превыше всего».
— Подонок, ты че издеваешься?!
