MY OWN PARADISE

       Парни заходят в подъезд и ждут приезда лифта. За это время Юнги успел нашептать Чимину, что «все хорошо, все в порядке, Чимин, я же с тобою, хей», на что Чимин заметно успокоился, но глаза его стали красными из-за слез.       Лифт приехал, парни поднялись на 14 этаж, Юнги засунул ключ в дверную скважину, повернул ее, и та покорно открылась. Войдя в квартиру, Юнги обратился к Паку:       — Чимин, если хочешь — прими душ. Сменную одежду я тебе дам, а затем приходи на кухню: я заварю нам чай, — он проговорил это заботливым тоном, и Паку казалось, что все это — сон. Такой завораживающий, греющий душу сон. Но стоит ему проснуться, как место Юнги появится дьявол в облике Чонгука, и он вновь начнет издеваться над ним. Каждым своим движением и слово, он будет тяжело наносить ему раны, которые так просто не затягиваются. Но нет. Это не сон. Это квартира Мина, а вот и сам Юнги. Совсем настоящий. И до него можно дотронуться. Вот, он совсем близко…        — Я… Ну если ты не против, я воспользуюсь твоей ванной комнатой, — тихо пролепетал Чимин, все еще стесняясь смотреть в глаза Юнги, на что тот кивнул и сказав «Чимин, вещи будут в ванной. Если еще, что понадобится — говори, хорошо?», направился в сторону кухни. Пак прошел в ванную. Как Юнги и обещал, в ванной, на стиральной машине, лежала топка выстиранной и выглаженной домашней одежды, предназначенная для Чимина. Пак снял свою одежду, параллельно слыша звуки кипятящегося чайника, а затем включил воду. Он невольно посмотрел в зеркало, и взгляд пал его на горло. Если присмотреться, то след от лезвия остался, правда был он еле-еле заметный. Синяки и царапины украшали его тело, но он уже привык. Зайдя в душевую кабинку, он закрыл глаза под теплыми струями воды. Ему и не верилось, что он все-таки смог повидаться с Юнги, а главное, что теперь Юнги располагал разделять чувства младшего своего друга. Те прикосновения, которые он ему подарил, хоть и были короткими, но тепло от них до сих отдавалось в его теле.       «Возможно ли, что теперь у нас все получится? Теперь это будет история Юнги и Чимина, история о любящих друг друга сердцах, а не история Чонгука и его шлюхи»       Время было уже позднее, поэтому он решил не задерживать Юнги и быстро вымыл свою голову приятно пахнущим шампунем, и он не мог не заметить, что после его последнего прихода сюда, полки Мина пополнились различными шампунями и гелями для душа. Поймав себя на странной мысли, что он даже знает, какие шампуни и гели он обновил, он поспешил выйти из ванной комнаты. Рядом с одеждой лежало полотенце, и юноша поспешно вытер свои волосы, после чего одевшись, направился на кухню. На кухне Юнги уже разливал чай по двум чашкам: его и самого Юнги. У него вообще много чего своего в этой квартире. Неудивительно, ведь раньше он проводил здесь так много времени.       — Присаживайся, Чимин, — пригласил к столу младшего Мин.       Пак покорно сел за стол, и вскоре к нему присоединился шатен. Повисла тишина. Юнги смотрел на Чимина так, словно смотрит на него в последний раз и ему не насмотреться, младший же смущенно сидел, опустив глаза. Рыжик прекрасно понимал, что от него хотя услышать, но предпочитал хранить молчание. сидели они в тишине недолго, так как Мин ее нарушил спустя минуту:        — Что ты делал на улице в час ночи? — спросил парень, но своими словами заставил Пака лишь сильнее нервничать. Взору шатена предстали длинные шелковистые ресницы, ведь тот еще больше сжался и еще больше потупил взгляд. Чимин нервно сдирал кожу пальцев, и Юнги, увидев это, нежно положил свою руку поверх его, — Чимин, — тихо сказал Мин, — посмотри на меня, — попросил он, именно попросил, а не приказал, как это делал Чонгук; Чимин поколебавшись несколько секунд, поднял свои голову и посмотрел прямо в глаза Юнги. Посмотрев на него, ему стало чуть легче, потому что Мин старался быть нежным и заботливым с Паком, — Я не собираюсь тебя ни ругать, ни отчитывать, понимаешь? Я всего лишь хочу с тобой поговорить и помочь тебе, Чимин, — Пак все еще был сдержан в своих движениях, потому что это стало его привычкой. Чонгук всегда подавлял Чимина. И морально, и физически. Юнги поднял руку, дабы убрать прилипшие мокрые волосы с его лица, но тот по инерции зажмурился и отстранился.       «Ублюдок Чонгук», — пронеслось в голове у Мина. От былой жизнерадостности Чимина не осталось и малейшей частицы. Не удивительно.       Чему радоваться, когда тебе каждый день напоминают какое ты ничтожество, и каждую ночь это подтверждают?       Рука Мина повисла в воздухе, и он все-таки убрал лишние рыжие волосы с лица. Взгляд шатена устремился на порез ключицы, однако широкая футболка прикрывал этот порез. Юнги без разрешения спустил футболку Пака и оголил его плечо и ключицу.        — Что ты делаешь? Перестань, — произнёс Чимин намного резче, чем хотел, однако тем же тихим голосом. Юнги нашёл в себе силы снять свою руку с чужого плеча, оторвать свой взгляд с ключицы, остановить поток мыслей а-ля «Чонгук, какая же ты мразь», чтобы посмотреть на парня, на того парня, из-за которого он ночами не спал, думая о нем, а сопровождали его утренний рассвет в 5 часов, из-за которого он винил себя и занимался самобичеванием, из-за которого он поменял свой взгляд на эту жизнь, из-за которого каждый его день имел смысл — вновь увидеть этого удивительно красивого парня, с карими глазами, рыжими волосами, звонким, чистым и мелодичным голосом и красивой-красивой улыбкой, такой, какой обладал лишь он.        — Юнги, ты сделаешь кое-что для меня? — апатично спросил Пак спустя некоторое время, и Юнги очень сильно настораживали его через чур резкие изменения в поведении.       Шатен сразу закивал, не задумываясь о чем может попросить сломанный Чонгуком друг.       Такой маленький, такой милый, слишком нежный и ранимый. С ярким цветом волос, но с тусклыми глазами. С красивыми губами, но на них видны следы зубов. С белой мягкой кожей, но с синяками. С чистым разумом, но с грязным окружением.

***

Pov Чонгука

      Да блять, что он себе позволяет! Думает, что ему все с рук сойдет? Оф, это все не по плану, понимаешь, Чимин, не по плану. Ты не должен мне мешать. А твое «встретились по случайной ошибке». Пхах, какой же ты глупый, Чимин… Когда же ты наконец поймешь, что я не допускаю ошибок. В отличии от твоего идола, кумира, эталона, верха совершенства или за кого ты там его принимаешь. Если бы Юнги не был таким жестоким, всего этого не было бы, Чимин. Представь, тот, кого ты боготворишь на самом деле ужасный человек, который плевать хотел на твои чувства… Хотя, откуда тебе знать это чувство, ведь Юнги же тебя… Нет, это слово здесь не подходит. Он тебя жалеет. Да! Так и должно быть, ты просто привязался к нему, как хвостик, вот поэтому… Все именно так! Ты такой жалкий, Чимин, вот поэтому…

2 года назад

       — Добрый вечер, уважаемые студенты! Рады видеть всех вас на сегодняшнем вечернем мероприятии. Надеюсь, вам удастся хорошо отдохнуть, ведь сессию большинство студентов закрыли на высокие баллы. Молодцы, ребята! Продолжайте в том же духе! И да, не пейте слишком много. Развлекайтесь! — голосил мужчина в микрофон, стоя на сцене, являющийся главным по организационным вопросам и различных мероприятий.        Над огромным залом возвышались величественные, грандиозные, величавые люстры, которые отражались в доблестно начищенном паркете. Огромные окна в пол были открыты, заставляя не менее огромные шторы дрожать. В помещении было прохладно и пахло свежим вечернем запахом. В зале было множество молодых людей — студентов. Некоторые с увлечением выбирали закуски, некоторые возбужденно о чем-то дискуссировали, а некоторые — в их числе Мин — стояли и потихоньку попивали шампанское с пузырьками, наблюдая за всем происходящем.

Pov Юнги

      Господи, зачем я вообще сюда пришел? Ах, ну да, «это же важное мероприятие, так что не смейте не приходить». Какие же вы шумные… Если бы я смог, то я уже давно вас здесь всех усыпил бы. Желательно навсегда. Что такое..? Почему этот парень на меня так пялится? Он что, в кино попал? Эй, ты противный! Не смотри на меня! Вы вообще все противные. Кроме моего Чимина, естественно. Вам до него еще далеко. Он так расстроился, что не смог пойти со мной, ведь… Так, блять, если он сейчас не перестанет в открытую меня кадрить, то я… Эй, не смей сюда подходить, слышишь… Отлично, давай, тебе осталось еще немного до меня. Чтож, чувак, надеюсь ты не слишком чувствительный, ибо… Впрочем, ты сам все сейчас узнаешь.

Конец pov Юнги

      Еще с самого начала вечера, Чонгук не спускал глаз с Юнги. Он казался для него нечто неземным. Чон восхищался сдержанностью Мина, его белым тоном кожи и черным тоном волос, его худыми руками, покрытые венами, его манерой поведения… Даже этот костюм на нем был особенно хорош!       Чонгук его заметил еще в начале года. Такой красивый! Можно ли было это считать любовью с первого взгляда? Хм, возможно. Чон подолгу думал о нем. Мин, сам того не подозревая, оказывался главным предметом пошлых дум его фаната. Юноша не мог прожить ни дня, не подумав о нем. Он каждый раз мысленно представлял себе их первую встречу; как Чонгук знакомится с ним, а Юнги ему вежливо отвечает, как он предлагает ему быть друзьями, а тот с охотой соглашается, как Чон предлагает перейти на новый уровень, предлагает встречаться, а Юнги принимает его чувства.       Ах, Чонгук был и вправду влюблен..! Он конечно слышал о том, что Юнги не может терпеть когда к нему кто-либо прикасается или пытается заговорить. Говорили и о том, что парень очень жестокий и никто не знает, что творится у него в голове. Однако Чонгук собирался опровергнуть все слухи этим вечером.       Наконец Чон решается. Он и сам не понимает, как его ноги идут к Юнги. К тому самому Юнги! Сердце его бешено билось, а в голове запутался наизусть выученный текст для знакомства с Мином. Он видит, как Юнги на него раздраженно смотрит и от этого ему становится еще хуже. Становится душно, но он же не мог уйти, потому что стоит напротив шатена и смотрит в его темные глаза.       А Чонгуку хорошо, Чонгук видит Юнги. В Чонгуке радость от осознания того, что эта красота может быть его.       Чонгук уже начал было бы свой текст, но Юнги опередил о своим «Эй, чего уставился? Поп-корн принести еще?»       Брюнет сильно растерялся и он почувствовал капельки пота на своем лбу. Волнуется. Сильно волнуется.       — Я… Эм, я… Я хотел просто… Ты… Погоди минуту, — проговорил красный Чон. Он глубоко вздохнул и пытался успокоиться…       «Так, Чонгук, вдох-выдох, успокойся… Пожалуйста! Не надо, мое сердце, не бейся так сильно, прошу! Почему тут так жарко? Только не сейчас… Я не могу опозориться перед ним».       — Я спрошу тебя еще раз: Что тебе нужно? — раздраженно проговорил Мин. Он был на грани. На грани чего только.? Сорваться? Он же не может напасть на человека из-за того, что он просто пытался с ним познакомится, верно же?       — Разве для знакомства нужен повод, Юнги? — найдя в себе силы смущенно произнес Чон. Он явно не был настроен на такое поведение Мина. Но всё же он думал, что «это просто маска; он не такой, просто не хочет показывать свое истинное лицо незнакомым людям, вот и грубит».       Шатен устало провел по своим волосам и прикрыл свое лицо рукой.       — Тут душно, не правда ли? — пытался поддержать разговор Чон, но тем самым только усугублял ситуацию. Парень не ответил, и тогда Чонгук решил, что сейчас его час. Сейчас он может прикоснуться к главному предмету его дум. Вот сейчас! Он мягко касается плеча Юнги, на что тут автоматически дергается, но Чон смело обнимает его и шепчет что-то вроде «Юнги, можешь мне довериться». Мин отталкивает его и тот падает на пол, привлекая внимание студентов. Чон недоумевающе смотрит на него снизу вверх. «Что такого я сделал? Почему ты меня оттолкнул? Юнги, не делай мне больно, прошу», — думает парень, чувствуя на себе внимательные и жаждущие продолжения взгляды. Мин садится на корточки и начинает говорить:       — Ты что, серьезно думал, что я смог бы тебе довериться? — он улыбнулся и проложил — Ты такой тупой… Просто признайся, что ты очередной озабоченный гей из команды таких же голубых как и ты, — по залу послышались смешки и он чувствовал, как на него смотрят, словно он какое-то животное, над которым можно шутить, издеваться, насмехаться.       «Я… Я ведь просто хотел познакомиться… Почему ты такой жестокий, Юнги? Разве любить — это преступление? Что я сделал того позорного, что все эти люди на меня так смотрят.? Разве вы не любили кого-то? Не были любимыми кем-то?»       В глазах Чона скопились слезы, и он поспешил встать, но его попытка не удалась, ибо Юнги подставил подножку бедному парню, и тот упал вновь, вызывая дикий смех, который окутал всех присутствующих в зале.        — Предупреждаю тебя, не смей ко не прикасаться. Твои прикосновения такие же противные, как и ты сам… — Мин выпрямился, встав с корточек и высокомерно посмотрел на него сверху вниз. Из глаза встретились: полные боли и слез и полные жестокости. Чонгука своим взглядом кричал, зачем он так жестоко с ним поступил, однако Юнги парировал это своим пустым взглядом. Длилось это секунду, и Юнги решил прекратить этот зрительный контакт. Напоследок, он решил до конца опозорить парня, облив его оставшимся шампанским из своего бокала, унижающе процедив что-то вроде «Какой же ты жалкий».        Секунда — и уже теперь никто не поймет, то ли Чонгук плачет, то ли это капли шампанского.       Секунда — и Юнги уходит, оставляя сидеть на холодном паркете униженного парня.       Секунда — и внутренний мир Чонуга полностью рушится, больно впиваясь осколками в сердце.