Золотая рыбка

Говорят хорошо там, где нас нет, А мне так хорошо там, где мы есть. ©

      Последний весенний день обернулся для Москвы редкой непогодой, но Энди он запомнился далеко не этим. Тридцать первого мая ровно в четырнадцать ноль ноль по местному времени вышла новая версия «Я буду жить», и ещё днём, вслушиваясь в свой собственный голос на плеере, парень почувствовал себя наполненным. Он как будто впервые очутился на своём месте — там, где он на самом деле и должен был быть: на одной звуковой дорожке с Мариной. Он увидел себя в этом настолько гармонично, и простая строчка «feat. Andrew Biersack» до жара согревала его бунтарскую душу. А ещё парень обрадовался, что теперь сможет окончательно успокоить свою семью. Доказать: смотрите, я в Москве не ерундой маюсь, а действительно делаю музыку.       В двух словах эта весна закончилась для Энди победоносно. И запланированный выход песни, и число подписчиков, достигшее круглой суммы, и даже миловидная официантка, которая так понравилась парню, оставила ему свой телефонный номер, а теперь он вместе с другом ехал в одно из самых любимых питейных заведений российской столицы. День для него без сомнения удался и, по мнению Энди, ночь должна была стать не менее успешной.       Он сидел на пассажирском сидении в автомобиле итальянца Неро и в отличие от него уже был немного разгорячён парой бокалов вина, которые культурно принял ещё в ресторане. Между парнями спокойно текла непринуждённая беседа, на волнах «Нашего Радио» звучала «Юта» с песней «Фиолетово-чёрный» и настроение было весьма располагавшим для праздника. Казалось, этой атмосферы кипящей молодости и предвкушения весёлой ночи ничего не могло испортить, но музыка доиграла, на радиоволнах прозвучала заставка одной из программ, и голос ведущего с придыханием объявил: «Сегодня у нас в гостях авторы интернет-хита «Сказки» — коллектив Руслана Цимбалюка «Советская Гавань»…». В этот момент Неро внезапно выключил радио и в повисшей тишине, будто через силу, признался:       — Знаешь, а повод как следует бухнуть есть не только у тебя.       — А что такое? — спросил Энди, немного насторожившись странным затаённым нотам в голосе своего приятеля.       — Пока ничего, но на следующей неделе кое-что случится.       — И что же у тебя случится?       — Я получу гражданство.       — Какое? — удивился американец, с недоумением глядя на своего итальянского товарища.       — Блин, а ты как думаешь?! Тут, знаешь ли, столько вариантов. Вот прямо неизвестно из какого выбрать, — ёрничал молодой шеф-повар.       — Ой, не начинай! — отмахнулся Энди. — А что ты так внезапно решил…       — Вообще-то совсем не внезапно. Я ещё три года назад начал «движуху», но эта чёртова бюрократия… Паспорт получу только на следующей неделе, — сказал Неро, выдавив из себя лёгкую улыбку. — Неудобно, конечно, было отказываться от родного гражданства, но такие тут порядки, и слава богу, что вся эта тягомотина уже позади…       — Что-то ты не выглядишь особенно счастливым, — заметил Энди.       — Я же говорю — неудобно было отказываться от гражданства Италии. Возвращаться я всё равно не собираюсь, но согласись, что это как-то некрасиво. Какая-никакая, а Италия моя родина. Чувствую себя немного предателем, — на удивление честно ответил Неро и с горечью добавил: — Мой отец этого точно не поймёт. Сам знаешь, у меня с ним отношения так себе, а что теперь будет, ума не приложу.       — И ты всё равно уверен, что поступаешь правильно? — спросил Энди, наблюдая за другом, который не отводил цепкого взгляда от холодной дороги, будто хотел найти в ней ответы на вопросы, разрывавшие его грудную клетку риторической болью.       — Я живу здесь семь лет, — сказал итальянец. — Меня всё устраивает, но с документами бывает много волокиты, а скоро её будет ещё больше. Короче сейчас мне точно нужно гражданство. Нужно как никогда. Я очень долго к этому шёл и очень этого хотел, но ведь так обычно и бывает, да? Сначала ты как маньяк упорно преследуешь какую-то цель и вот стоишь буквально в шаге от неё, но почему-то она тебя больше не привлекает. Кажется, что всё это время ты хотел чего-то другого. Я уже привык, со мной это не в первой, но сейчас чувствую себя хреново. Сейчас со мной всё немного странно, но ты не обращай внимания. Это пройдёт.       — Неро, а можно задать вопрос? — сказал Энди, неожиданно загоревшись любопытством. — Ты вот почему сюда приехал? Как оно так получилось? Со мной-то всё понятно, а у тебя, наверное, был выбор, была причина…       — Ой, ну причин было много, — отозвался Неро, заметно повеселев. — Во-первых, я люблю русскую кухню. Я вообще люблю хорошо пожрать, но есть у меня кое-какие пристрастия. Ещё кавказскую кухню люблю, татарскую, бурятскую… ну ты меня понял. Во-вторых, я люблю русских женщин. И опять-таки — я вообще люблю женщин, но здесь возвожу свою любовь в квадрат. Они здесь все такие разные и каждая новая совсем не похожа на предыдущую. Гурман я, в конце концов, или нет? В-третьих, я люблю русский язык. Люблю с тех пор, как открыл Тургенева, Толстого и Достоевского. В-четвёртых, я люблю русскую музыку. Симфоническую музыку, разумеется, а ещё Марка Бернеса, и Муслима Магомаева, и Людмилу Зыкину, и Анну Герман, и много кого ещё. В-пятых, — продолжал перечислять он, но неожиданно осёкся. — В-пятых… вру я тебе безбожно. Не поэтому я здесь. Любить ведь можно и на расстоянии. Любить на расстоянии даже приятнее, как будто надёжнее что ли. Возможность разочароваться отпадает сама собой…       — И зачем ты тогда приехал? Если это, конечно, не секрет, — вежливо настаивал Энди.       — Да почему же секрет? — улыбнулся итальянец. — Я здесь по той же причине, что и ты. В Италии таких, как я, было много, но стоило мне перебраться в Россию, и оказалось, что здесь я такой один. Здесь я стал экзотичным, исключительным, удивительным, если хочешь — уникальным. Это звучит эгоистично? Это слишком просто для того, чтобы выделиться? Возможно, но пахать мне тоже пришлось немало. За семь лет из скромного чумазого пацанёнка, я вырос в шеф-повара одного из лучших итальянских ресторанов Москвы. Тут одной экзотичностью не обошлось и, глядя на своих вчерашних друзей я понимаю, что продвинулся дальше всех. На родине мне пришлось бы лет двадцать не разгибать спины, чтобы стать тем, кто я есть сейчас, и я ни о чем не жалею. Правило «Где родился, там и пригодился» писалось явно не для меня, а красивые женщины, любимые блюда, изысканная музыка и приятная речь — это просто хорошие бонусы.       — Забавно, — сказал Энди, пытаясь не выдать охватившей его обиды. — И ты считаешь, что со мной всё точно так же? Думаешь, я приехал в Москву для того, чтобы стать уникальным и особенным? До этого, по-твоему, я таким не был?       — А разве нет? — улыбнулся Неро. — Надо смотреть на себя непредвзято. Многого ты добился в штатах? А теперь посмотри: в Москве ты меньше года, а уже успешный блогер, работаешь с одной из лучших российских певиц и вот песню совместную записал. Это типа такое совпадение? — иронизировал итальянец. — Впрочем, всё это не значит, что тебе нужно расслабляться. Как показывает мой опыт, впереди у тебя всё самое сложное, но при этом самое интересное. Хотя я, в отличие от тебя, за первые полгода уже выучил русский язык.       — Я так и знал, что ты сейчас это скажешь! — воскликнул Энди. Он уже привык, что Неро постоянно подтрунивал и подшучивал по этому поводу. Ну, что поделать, если американцу ни в какую не давалась чужая речь? К тому времени он с трудом научился читать на кириллице и уже понял, что это его своеобразный максимум, но Неро всё никак не хотел сдаваться.       — А тебе что говори, что кол на голове чеши. Я вообще не представляю, как ты тут жить собираешься. Без языка в России тяжко… — заверил его приятель и строго покачал головой.       — Ну, сейчас же как-то живу, и вообще английский — это язык международного общения…       — Ага. Вот когда у тебя ночью машина заглохнет где-нибудь в районе Южное Бутово, ты познаешь все прелести международного общения, вообще не прибегая ни к какому языку, — саркастически заметил Неро, видимо основываясь на собственном опыте. — Кстати, я пока не хотел говорить, но раз сегодня мы так разоткровенничались… — вновь немного упавшим голосом признался повар. — Тут короче тема такая. Я сейчас совсем-совсем, вот буквально в шаге от исполнения своей самой заветной мечты, — сказал итальянец и трижды переплюнул через плечо, дабы не сглазить.       — Серьёзно?! — обрадовался Энди. — Ты открываешь свой ресторан?! А чего раньше молчал?       — Я бы и сейчас не говорил, а то мало ли сорвется рыбка с крючка и поминай как звали. И вообще, пока никому ни слова. Даже Воитто. Особенно Воитто.       — А в чём дело? — не понял Энди и вновь невольно напрягся. Он почувствовал плохую новость и напряжение, которое исходило от друга, будто сковав пространство вокруг тяжёлыми, но невидимыми цепями.       — Ну, во-первых, если у меня будет ресторан, то будет он не в Москве, а в Екатеринбурге, — с неохотой признался Неро. — Хотя на самом деле это даже неплохо. На Урале конкуренции поменьше, арендная плата адекватная, правда, я понятия не имею, как там с кадрами, и переезжать не сильно хочется. Я всё-таки люблю этот город. Москва, между прочим, третий Рим, — неуверенно улыбнулся итальянец. — А во-вторых, мне придётся жениться на моём инвесторе…       — ЧЕГО?! — от удивления буквально выкрикнул Энди.       — Ну, вот чего, — спокойно ответил Неро. — На самом деле всё не так плохо как оно звучит. Яна девушка хорошая. Красивая, умная и, что самое главное, хваткая. Из тех людей, у которых в руках любое дело горит. Трагедии в принципе нет. Один трезвый расчёт. Я, знаешь ли, и без того в холостяках засиделся. Всё есть — семьи нет. Раз так совпало, почему бы и нет? А ты и сам понимаешь, ради мечты иногда приходится идти на жертвы.