Золотая рыбка

Все твои игры – напоказ. Ты моих совсем не стоишь фраз! (с)

      Слушая безумную трель будильника, Энди обречённо подумал, что за последний год в его жизни неизменным осталось только одно – он по-прежнему не любил вставать по утрам, а ночью не хотел ложиться спать и каждый день ненавидел свою противоречивую натуру за обе эти плохие привычки. Он и сейчас мысленно ругал себя самыми непристойными словами, а дотошный будильник заполнял отвратными звуками всю его квартиру. Боясь оглохнуть, Энди протянул руку к прикроватной тумбочке и, жмуря глаза от яркого солнечного света, вслепую нащупал свой мобильный телефон и привычным движением вырубил эту невыносимую мелодию. На несколько секунд в комнате повисла абсолютная тишина, но, перевернувшись на спину, парень услышал доносившиеся с кухни журчание воды и шипение раскалённого масла…       «Вот всё ей на месте не сидится!» – с блаженной улыбкой подумал Энди, испытывая тихий почти домашний восторг и затаённую гордость. Хорошего настроения, жизнерадостности, да и просто желания оторвать голову от подушки у него тут же прибавилось. Уверено сбросив с себя одеяло, он поднялся с постели и поплёлся на кухню, которую отделяла от него только тонкая перегородка. Остановившись в широком проёме и пальцами потирая заспанные глаза, он смотрел, как его неугомонная Любовь успевала одновременно мыть неубранную с вечера посуду, жарить свои фирменные оладьи и задорно пританцовывать, кивая головой в такт звучавшей у неё в наушниках музыке.       Наблюдая за девушкой, Энди по-доброму ей завидовал, удивляясь той энергии, что била из неё фонтаном с самого утра. Ему самому едва хватило сил, чтобы доползти из кровати на кухню, а Люба уже давно погрузилась в домашние хлопоты, хотя сегодня ей было совсем необязательно вставать так рано. В ресторане у девушки был заслуженный выходной, но она всё равно проснулась раньше Энди, чтобы навести порядок и приготовить ему завтрак.       «Мне досталась идеальная женщина!» - с упоением подумал парень и, сделав в сторону своей избранницы несколько нетвёрдых шагов, услышал, что она бормочет себе под нос:       - А кто не верит страстно, тот умрёт напрасно, кто не верит в сказки, кто не верит в сказки*… - полушёпотом напевала Любовь, разрываясь между плитой и раковиной. Она была так увлечена своими заботами, что даже не заметила Энди, и его задела, а самое главное немного распалила эта невнимательность. Игриво подкравшись, он забрал у девушки один наушник и поднёс его к своему уху, пытаясь расслушать звучавшую в нём музыку, но это оказался обычный русский рок. Абсолютно средняя песенка. Ничего примечательного. Разве что реакция Любы без сомнения была очень яркой…       - Дюшка, ну нельзя же так подкрадываться! – возмущённо воскликнула она, в испуге приложив руку к своей груди, и пусть вскликнула она по-русски, Энди сумел безошибочно понять её посыл.       - Прости, - с улыбкой прошептал он и ласково поцеловал Любу за ухом, - ты так весело отплясывала, и мне очень захотелось узнать, что у тебя там играет…       - Да, ты едва до инфаркта меня не довёл! – сердито, но без злости сказала девушка и, выключив конфорку, принялась перекладывать из шипящей сковороды на блюдо последнюю порцию горячих оладий. – А песню ты и без меня, наверное, слышал, - всё ещё немного обиженно разъяснила Любовь. - Хит Ютуба, между прочим. Почти сто миллионов просмотров…       - Серьёзно? – удивился Бирсак. - Там, наверное, клип интересный, потому что песенка так себе, - отмахнулся он и тут же позабыл о песне, пленённый соблазнительным ароматом и аппетитным видом своего завтрака.       - Иди надень штаны, почисть зубы и будем есть, - строго сказала Люба, отгоняя его от обеденного стола. - И давай быстрее, а то опоздаешь. Ты ведь помнишь, что тебе нужно пораньше приехать на репетицию? У «МакSим» сегодня эфир на радио…       - Я всё помню. И тебе не обязательно становиться моим ежедневником, - улыбнулся Энди, ещё не до конца понимая то ли его раздражает, то ли умиляет такая внимательность и забота.       - А ещё у нас сегодня ночная экскурсия в музей Булгакова, - уже в спину парню напомнила девушка. - Обещают целое театральное представление. И самим будет интересно и для блога должно быть прикольно…       - Я помню! – воскликнул Энди из ванной комнаты, принявшись за привычный утренний туалет. - У нас, кстати, ещё остался тот домашний мёд, что отправили твои родители? Он как раз подойдёт к оладушкам…       - Я припрятала от тебя одну баночку, так что остался, - хитро заверила Любовь, и настроение Энди окончательно взлетело до небес. В тот момент его так и подмывало сказать – жизнь удалась, но, спешно позавтракав, обменявшись с Любой прощальными поцелуями, ему пришлось отправиться на репетицию.       В это сложно поверить, однако с недавнего времени любимая работа стала для Энди совсем не в радость. Нет, он по-прежнему хотел заниматься музыкой, был в восторге от своей начальницы и её коллектива, но две недели назад его восторженное счастье было омрачено плохими новостями. Вдруг выяснилось, что гражданский муж Марины едва ли не всё время отношений с певицей изменял ей с другой девушкой. Впрочем, кто в этой ситуации «другая» вопрос чисто риторический. Мужчина умудрялся виртуозно пудрить мозги им обеим, заверяя, что каждая из них единственная. И, казалось бы, какое отношение вся эта история имеет к Энди? Это глубоко личное дело Марины, а парень должен быть равнодушен ко всем её любовным перипетиям, но он вовсе не был равнодушен.       Энди видел, как тяжело приняла этот удар беременная женщина, видел, как она мучилась и страдала, стараясь при этом сохранить лицо – непроницаемую маску полного хладнокровия. Это продолжалось день за днём, и смотреть на неё в таком состоянии Энди было невыносимо. Он мучился вместе с ней. Он уже ненавидел этого Антона. Он не понимал, как можно променять Марину на какую-то смазливую студентку? Как можно ей изменять, а самое главное зачем? Чего ему не хватало, если его выбрала сама «МакSим»? Как можно даже просто посмотреть в сторону, если рядом ТАКАЯ женщина? Как вообще можно изменять той, которая ждёт от тебя ребёнка? Как можно было воткнуть нож ей в спину, причём так, чтобы все знали?!       Эти навязчивые вопросы не оставляли Энди. Они мешали ему жить своей жизнью. Он злился и сходил с ума. Он ненавидел всей душой и приходил в бешенство при одном упоминании имени бизнесмена. Он хотел поддержать Марину и искренне надеялся ей помочь, но не знал, что для этого нужно сделать и как можно залечить её вдребезги разбитое сердце. И нет ничего удивительного, что Энди опротивела работа, где снова и снова приходилось погружаться в эти болезненные чувства, где каждый день приходилось смотреть, как страдает один из самых близких для него людей и безвыходно страдать вместе с ним.       Теперь Энди шёл на репетиции и записи с дикой неохотой, злостью и даже яростью. Самое страшное, что он был вынужден копить эти чувства в себе. Он никак не мог их выплеснуть и ему не с кем было поделиться. Самой виновнице этих болезненных переживаний стало совсем не до него. Они почти перестали общаться. и это ещё сильнее давило на парня, которому вдруг показалось, что он ненужный и лишний, что он только мешает Марине, и она не видит в нём своего преданного и надёжного друга.       И конечно Энди попытался выплеснуть всё это Любе, но вовремя осёкся, словно осознал, что ему не хватит слов описать сложную палитру своих внутренних коллизий, почувствовал, что Люба просто не поймёт его привязанности к Марине, а если поймёт, то совсем не так. Он вдруг увидел, что от его излишней откровенности легче не станет никому, и здесь Энди, наверное, мог выговориться своим друзьям, но проблема в том, что он и этого не мог сделать.       Неро сейчас всё время было некогда. Итальянец с головой ушёл в собственные заботы. Уже осенью он собирался навсегда перебраться в Екатеринбург, а весной справить свадьбу с Яной Стриноговой – одной уральской бизнес-леди. В двух словах, теперь Неро, как и Марине, было просто не до Энди. Они стали видеться крайне редко, а тут ещё Воитто в самый неподходящий момент разразился признанием.       Нет, Энди всё прекрасно понимал – Воитто вырос в семье дипломатов и никогда не задерживался в одной стране дольше, чем на пару лет. С детства у него появилась привычка регулярно и кардинально менять пейзажи у себя за окном, и нет ничего удивительного, что финн быстро пресытился простой и размеренной московской жизнью. Энди мог принять, что, заскучав, тот вновь начал собирать чемоданы, но его очень смутило, как Воитто это сделал. Энди казалось, что они успели стать друг другу близки, а тот даже не посоветовался, не сообщил заранее, а рассказал обо всём в самый последний момент и будто бы между делом.       - Знаешь, а я уезжаю из Москвы... И скорее всего навсегда. Мне предложили хорошую работу в Ницце. Я, конечно, уже бывал во Франции, но ещё никогда там не жил. Я вообще-то не люблю прибрежные города, но ради эксперимента попробовать стоит, и условия работы мне понравились, - сообщил Воитто, сидя напротив Энди за столиком в небольшом кафе, куда они заскочили после рядового сеанса в кино. Именно так в простой и будничной беседе Энди узнал о скором отъезде друга и понял, что ему нечего ответить на эти размеренные слова.       За целый год жизни в чужой стране Энди впервые почувствовал себя одиноким. Здесь у него было четверо по-настоящему близких людей – Марина, Неро, Воитто и Любовь, а теперь он будто начал терять их одного за другим. У Энди осталась только Люба, и он держался за неё, как за последний осколок счастливой жизни. Во всём этом огромном городе, как в непроглядном мраке она стала для него единственным источником света, и он боялся потерять этот маяк среди бури и тяжёлых волн, отчаянно бившихся о скалистый берег.       И вот после сложной утреней репетиции, попыток забыться в музыке и не смотреть, не видеть, что происходит с начальницей, Энди торопился поскорее оказаться дома в объятьях своей юркой, трудолюбивой пчёлки, чтобы припасть к её губам, вдохнуть запах её волос и не думать больше ни о чём. Однако Люба ни в коем случае не могла позволить ему прозябать в тишине, ведь вечером на радиостанции с ёмким названием «Радио» «МакSим» обещала представить новую песню, которую группа успела довести до ума всего пару дней назад.       Настроив приёмник на нужную волну, Любовь ласково перебирала локоны длинных темных волос своего возлюбленного, а он положил голову ей на колени и закрыл глаза, погружаясь в тонкую блаженную дрёму. Кажется, он уже достиг спокойного умиротворения, смог расслабиться и позабыть обо всех своих путаных чувствах, но тут зазвучала знакомая музыка, отдавшаяся в нём тревожными мыслями и болезненными чувствами.       - Никогда не станет теплей твоё любимое фото. Он не станет родней, теперь у зеркала, кто ты? – пела его любимая певица, и каждое слово отдавалось в душе парня тяжкой горечью. И вроде он уже не раз слышал эту песню, он сам записывал её в студии и даже приложил руку к аранжировке, но здесь, в стенах его квартиры из пыльного радиоприёмника она звучала совсем иначе. Она задевала каждым словом, каждой нотой, и Энди был дико рад, когда она доиграла…       - Какой ты у меня молодец! – сквозь хор его печальных мыслей с восторгом сказала Любовь и, наклонившись к парню, обожгла его губы горячим поцелуем. - Ты такой талантливый, ты делаешь такую музыку! – искренне восхищалась девушка, даже не представляя, какая боль схватила и уже не отпускала её избранника.