Солнце мертвых. Друг

Жора не гопник. Жора — интеллигент, студент-химик из Москвы, за каким-то хреном вернувшийся на давно уже не родное Дыбенко. Жора не пидор, он не считает Вадюшу тупым птушником и гопником-обрыганом, приходит в гости, таскает ему новые футболки, жарит котлеты, слушает монологи обо всем на свете и даже дает советы. Сейчас вот чинит трубу на кухне. Вадюша тоже не пидор. Он не самый умный парень, но совсем не дурак выпить, поржать над дурными выходками приятелей, дать леща какому-нибудь придурку, он — простой, как хозяйственное мыло, пацан с Дыбенко. Он точно не пидор, но почему-то чувствует себя именно так. Потому что вписался-таки в отношения с мужиком. Блять, да он просто вписался в Ларцева, втрескался по самую маковку! Он ни спать, ни есть, ни дышать не может без этого мудилы занудного! И в итоге что получил? За дверь его выставили со скорбным и вкрадчивым «я ошибся, Вадим, у нас ничего не выйдет». На фоне всего этого дружба с Пургеном и пошла по пизде, потому что ну а что с ней еще могло произойти при таких-то раскладах? Но от неотвратимой потери лучшего друга все равно неприятно саднило внутри. Еще и Жора. С Жорой было сложнее, еще в пору куличиков в песочнице. Жора слишком не вписывался в общую картину мира, и оттого заставлял Вадюшу нервничать. — ...и этот мудак выставляет меня из аудитории, представляешь? — глухо доносится из-под раковины. — Вадь, давай прокладку! Ва-а-адь! Но Вадюша слишком занят своими мыслями, ему уже давно не до трубы. Жора с кряхтением выползает наружу и легонько трясет Вадюшу: — Ну, ты чего завис? О Ларцеве своем мечтаешь? Вадюша мгновенно включается в реальность, полыхнув алым маком. — Да причем здесь? В смысле, я... Да бля, нет, ты чо? — мямлит, отводит глаза, чем неожиданно смешит Жору. — Так сильно запал? — Жора мягко улыбается, вытирая очки краешком своей майки. Вадюша в ответ хочет что-то сказать, но мнется, отворачивается совсем. Он не хочет говорить ничего, на самом деле. Потому что вслух такое говорить стрёмно со всех сторон, очень стрёмно. — Ла-а-адно, — тянет Жора, продолжая улыбаться. — Завтра пойдем к нему, ты же забыл книжки свои? Ну и пусть думает, что ты уже утешился с другим. Ревность иногда на многое толкает. Хоть поговорите, уже хорошо. — Ты серьезно? — Вадюша неверяще хлопает глазами в ответ. — Абсолютно! Хотя, скажу я тебе, дружище, мог бы ты найти себе и не такого хуепуталу в объекты страсти! — Жора снова ныряет под раковину, и дальше починка идет значительно веселее. Жора не пидор и ни на что не претендует, Жора — друг. Просто именно таких друзей у Вадюши никогда не было.