***
Озпин, или Озма, если брать его настоящее, изначальное имя, знал цену истины. Она давила, тяготила, ставила перед чудовищными выборами. Озма не врал своим союзникам, нет, лишь ограничивал степень известной им истины. Примеров было достаточно. Союзники знали, что часть проклятия бессмертия передалась Девам вместе с его магией. Но не понимали, что проклятие включало ту часть, что позволяла Девам и ему влиять на выбор наследника. Нет, наследник всё равно должен был быть схож с его душой. Но Озма мог видеть в людях это свойство и после своей смерти обычно отправлялся к выбранному кандидату. Если кандидатов не было, к случайной подходящей душе, как Девы. Поэтому Озма и мог подготовить почву для своих преемников, чтобы те сразу после его присоединения быстро обретали нужное влияние и ресурсы. Поэтому, как только Озма ощутил, что умирает, он сосредоточился на следующем преемнике. Жане Арке. Через несколько секунд он стал бесплотной душой, летящей в пространстве, тянущейся к чужой Ауре. Чёрной-чёрной, сильной, достойной. И врезался в «образный» бетонный блок. Что-то остановило его на месте, схватило, изучило. — Его тело уже разок сменило душу, второго такого фокуса он не выдержит. Иди прочь, вор тел. Голос был и не был, сообщение, вложенное в душу, с заметным злорадством. И Озма снова был свободен, летел в неизвестное, к иной душе. Вопросы и ответы звучали в его голове, ведь Озма знал, что только боги могли сделать такое с душой. Кто и за что проклял Арка? И Арка ли?***
Я проснулся резко, с гудящей головой и тяжёлым телом. Хотя нет, я не проснулся. Я сидел в кресле, хотя точно засыпал в спальном мешке на полу дома Тайянга. Вдобавок сейчас меня окружала тьма — неестественная и непроглядная. Осознанный сон? — Этот разговор должен был давно состояться, честно. Словно он тут был всегда, ломая закон времени назад, воплощая себя ретконом, перед мной появился я, в таком же кресле. Только я был не такой, а старый. Земной. Гавайские шорты, синие сланцы и дурацкая зелёная толстовка с капюшоном. Слегка грузное тело, короткие пепельно-русые волосы, частая короткая щетина. Пронзительные глаза, синие, если смотреть под одним углом, но зелёные — под другим. — Кто ты? — тот факт, что незнакомец выглядел точь-в-точь как я до смерти, ничего не значил. — Догадайся сам. Это довольно легко, если ты вспомнишь свои рассуждения насчёт подобных встреч «потерянных душ», — усмехнулся собеседник. Кто у нас встречает душонку после смерти и отправляет приключаться в другой мир? Какой-нибудь божок, жаждущий развлечений, если верить медиа. Ведёт оный индивид, как правило, себя как образцовый маргинал, до чего нормальным богам, мне кажется, опускаться стыдно. Так что имя игры — делегация. Со среднестатистическим переселенцем бог бы отправлял поговорить секретаря или другого помощника… бог он или что? А тот помощник уже пусть кем угодно представляется. Если же затронуть саму суть божественности ещё глубже, Бог бы на месте сотворил переговорщика, снабдив того всеми нужными знаниями и внешностью. — Кем ты себя считаешь и кто тебя создал? — бросил пробный камень я, считая, что именно эти рассуждения имел ввиду мой двойник. — Я твоя копия до переселения на Ремнант с некоторыми дополнительными загруженными знаниями. И что бы меня ни создало, оно тебя сюда и направило. Насколько я понимаю, у этого чего-то нет самостоятельного разума или конкретной цели… на ум приходит что-то вроде иммунной системы межвселенского масштаба, — спокойно отвечая на давно мучавший меня вопрос, проговорил двойник. — Меня можешь звать Тень. Жаль, иронии этого прозвища ты не поймёшь. — Ещё какие душераздирающие открытия преподнесёшь? И вообще, почему ты со мной только сейчас на связь вышел? — столкнувшись с невероятным источником знаний, поинтересовался я. — А я только сейчас и появился, когда Озма попытался захватить твоё тело. Послал его прочь, рассказав, что он не первым в это тело попытался проникнуть, — ухмыльнулся Тень. — А открытий у меня полно, на два инфаркта хватит. Если бы я не сидел, то точно бы упал. Мало того, что этот бессмертный урод чуть не подселился ко мне в голову, он ещё и теперь знает о моём происхождении. Зато, похоже, я узнал его настоящее имя. Тень, на которого я бросил укоряющий взгляд, ехидно улыбался. — И что ещё ты можешь рассказать? Почему я не могу ничего рассказать из того, что знаю про будущую судьбу Ремнанта? — задал давно волнующий меня вопрос. Неужто эта абстрактная иммунная система постаралась? — Много этих твоих знаний осталось, скоро совсем вслепую поплывёшь, — подколол Тень меня. — И нового откровения не жди, я будущего не знаю, только прошлое. Например, как вся эта каша заварилась. Двойник слегка наклонился вперёд, с хищным выражениям лица уставившись на мою переносицу. — Про братьев-богов ты знаешь. Тёмный и Светлый, создатели Гримм, людей и прочих зверушек. Да ты даже про Салем читал с Озмой. Она дева из башни, а волшебник наш — её спаситель. Они бывшие. В основе раздирающего Ремнант конфликта раздор любовников. Ёбаные Рустеры. — Их долго и счастливо продлилось недолго, ибо Озма заболел и умер. Салем пошла к Светлому брату, чтобы тот воскресил возлюбленного, но тот сказал про «баланс жизни и смерти» и отказался. Тогда она пошла к Тёмному Богу, немного польстила ему, и тот воскресил Озму. Появился Светляк, убил Озму, Темняк снова воскресил бедного парня. Братья поругались, превратились в драконов, покидались магией и помирились. Тёмный брат снова убил Озму, а Светлый немного обиделся на Салем, и проклял ту, пока она не поймёт смысл жизни и смерти, бессмертием. — Биологическим, да? — со слабой надеждой прервал я весь этот каскад пиздецов. Раз заварушка началась давным-давно, и Салем была ещё жива, она явно не могла умереть от старости. — Не-а, абсолютным. Салем может восстановиться из кучки пепла и практически не чувствует боли. Ну, примерно, как С.С., только регенерирует ещё круче и быстрее. И магией швыряется. — Старое доброе невероятно крутое проклятие, — вырвалось у меня. — Оно самое. Попытавшись безуспешно убиться раз сто, Салем решила, что нахуй богов и с помощью бессмертия убедила лидеров трёх государств, что, замочив Братьев, они получат такую же способность. Элитный сборный отряд напал на богов с помощью магии. Тёмный брат отобрал всю магию, получившимся шаром энергии убил всех людей на Ремнанте, кроме Салем и свалил со старшим братом с планеты, по пути разнеся в щепки луну, устроив метеоритный дождь. Первый сердечный приступ, он самый. Я из мира, где слова о богах — выдумки впечатлительных людей, без обид. А на Ремнанте самые настоящие боги устроили самый настоящий «великий потоп» из-за кучки соблазнённых силой правителей и одной обиженной ими же женщины. Да они хуже идиотов c Олимпа: те хоть нелюбимых людишек локально карали, вроде Арахны, Ио или Сизифа — ибо внизу было полно полубогов, не боявшихся, к примеру, спуститься в Тартар за пёсиком. — Дальше Салем с горя попыталась убиться об лужу, создающую Гримм, оставленную Тёмным братом, потому что он баран. Ну и превратилась в красноглазую альбиноску, окончательно попортив себе характер. А до этого была красоткой-блондинкой в самом расцвете жизни, — явно наслаждался Тень собственным голосом и моим выражением лица. То есть это не только проклятие Светлого бога обратило Салем в злодейку, но и косяк Тёмного. — Дальше — лучше, хотя куда казалось бы? Светлый бог посмотрел на возродившееся человечество, Салем и подумал — что-то не так получилось. И вернул Озму из загробного мира. Которого он сам и убил ради «баланса». Выдох-вдох. — Светлый олень затем сказал тому про созданные им и рассеянные по Ремнанту Реликвии и сказал с их помощью поставить новое человечество на путь истинный. Добавил про всё ещё живую Салем, отсутствующую в загробном мире. Но сказал, что та женщина, которую Озма знал, уже мертва. Что Озма будет перерождаться в чужих телах вновь и вновь, поглощая всё новые жизни. И что с помощью всех Четырёх реликвий, собранных вместе, Озма должен будет призвать богов и дать им судить человечество. Если то едино, не сражается друг с другом, зашибись, теперь Боги снова вами правят. Нет — убиваем всех ещё раз, но с концами. Если бы я не спал сейчас, точно бы упал в обморок. Ненавижу этих тварей-богов. И хрен я их призову или позволю кому призвать! Человечеству лучше без них. И Гримм заодно, конечно. — И так и началась война бывших любовников, да? Хотя пара моментов пропущена, вроде их первой встречи, — с некой надеждой высказался я. Улыбка Тени стала хищной. — Ну, почти. Озма вселился в крестьянина, взял основной контроль и нашёл Салем по легендам в лесу в хижине, где та и не помышляла об уничтожении человечества. — Он увидел её жуткую морду лица, она увидела непонятного чувака, и началась война? — всё надеялся я уменьшить степень запутанности конфликта. — Что ты, как истинные родственные души, они сразу узрели правду о друг друге. Обнялись и начали разговаривать. Салем промолчала, что она развязала конфликт, приведший к апокалипсису, а Озпин — о том, что его послал Светлый. Но упомянул, что неплохо бы объединить человечество. Я с шипением удержал руку от встречи с лицом. С каждой секундой мое изначально неплохое мнение об Озпине-Озме падало всё ниже и ниже. — Салем предложила им стать новыми богами, ибо оба владели магией и были бессмертными. Озпин согласился, они прилюдно убили Невермора магией, завели паству, построили замок и собственное королевство. Даже четырёх дочек завели, всех нормально выглядящих. И, как чуть позже выяснилось, владевших магией. Не нравится мне, куда это идёт. Даже исключая тот факт, что Салем не только не бесплодна, но может рожать человеческих волшебных детей. Будь у неё достаточно отчаяния и злобы… Я, блядь, просто не хочу себе представлять магических детей, отцом которых будет Тириан. Просто, нет. — Проблемы у Озмы начались, когда Салем, будучи типичной дочкой короля и немного, как Гримм, любящей насилие, решила объединить человечество самым логичным для неё методом — завоевав весь мир. Даже не пользуя Гримм в качестве орудий устрашения, заметь. Озма тогда признался в миссии Светлого, рассказав всё, что знал про Реликвии. Салем предложила забить на братьев — без богов куда лучше. И придумала вообще заменить постепенно всё человечество их детьми, способными к магии. Сделав паузу, Тень негромко рассмеялся моему выражению лица. — Знаешь, что сделал Озма? Попытался всё равно убедить Салем, действуя постепенно, ведь он всё равно бессмертный? Согласился с её планом, медленно внося собственные поправки? Или просто уступил любимой женщине, наплевав на какого-то левого Бога, который был готов повесить на Озму судьбу целого человечества и прочие косяки братьев, вроде проклятия Салем и оставленных на Ремнанте Гримм? Я покачал головой — сделай Озма так, Ремнант бы явно был бы куда лучшим местом. — Он попытался ночью сбежать вместе с дочками и был обнаружен жёнушкой! И никто из двоих идиотов даже не попытался договориться или убрать детей прочь, прежде чем начать швырять заклинания! Замок — в руины! Дочки — в пепел! И Салем — в пепел. Ненадолго. Потом Озма — в пепел! Как ёбанная трагедия Шекспира! Впервые мой двойник был так рассержен, проявлял столько эмоций — и не торопился останавливаться. — Четыре гордых бессмертных дебила, на совести которых миллионы, если не миллиарды трупов! Не способных на минимальный компромисс или разумный диалог! А кашу расхлёбывать теперь очередным детям. И тебе, — Тень впервые улыбнулся мне мягко. — Сокращая концовку, Озма бухал жизнями, потом очухался, начал жить нормально, содействуя с носителями и заводя среброглазых деток. Те, видимо, получали часть магии Светлого бога, способного испарять Гримм своей силой. Потом Озма нашёл все реликвии, включая Знание, и спросил ту, как уничтожить Салем. Получил ответ, что никак. Конец. — Гора пиздецов. Хм. Интересно, спросил ли Озма, как можно победить Салем в любом смысле этого слова? Избавиться, заточить, усыпить, уговорить, свести с ума? Что-то подсказывает, что нет. Как Котёл против Зиона с Губителями — дикари и инвалиды могли только думать, как бы побольше дубин сделать и кольев острее наточить, не буквально. — Что не знаю, то не знаю. Зато знаю, почему ты не в силах ничего сказать про канон. Это тебя боги прокляли, буквально, — снова начал доводить меня до греха Тень. — Что?! — Так что ты даже почти не соврал клике Озмы, что иронично. Но к сути дела — как ты уже знаешь, у Братьев есть доступ к загробному миру и людским душам. Они узрели твою, на полном ходу летящую к Ремнанту в тело Жана, и просканировали. Решили, что твоё вмешательство помешает балансу, и попытались уничтожить, безуспешно — «иммунка» помешала. Затем они попытались стереть всю твою память. Затем — память о Ремнанте. Но в итоге смогли только ограничить распространение информации. Песни пропустили, поскольку те ты слушал часто отдельно, на фоне, и те смешались в твоей душе с остальной музыкой. И да, так как ты стал чистой душой на время, теперь вся информация может храниться там, и все испытанные твоей душой события будут помниться вечно — до и после переселения. Здравствуй, сердечный приступ номер два — я согнулся от фантомной боли в груди. Я проклят, как Салем и Озма, пусть и куда в меньшей мере — почти, как Кассандра. Ну, хоть не Сибилла — пророчица, предсказывающая одни бедствия. — Ладно, без паники, всё в порядке. У меня всё ещё есть абсолютная память — весьма полезная способность, — успокоил я себя почти шёпотом. — Кстати, насчёт способностей — если ты такой всезнающий, не подскажешь, как мне, наконец, открыть Проявление? Тень повернул свою голову слегка набок и наклонился вперёд. Лицо его приняло отвратно-злорадное выражение, глаза уставились в мои глаза, и улыбка грозила превзойти Гуинплена. Он ждал этого вопроса весь наш разговор, да? — Нет, не подскажу. Потому что ты открыл своё Проявление через пять минут после того как Пирра активировала твою Ауру в Изумрудном лесу. И активно пользовался им всё это время. Сердечный приступ номер три. Я вспомнил Инициацию. …Я ощущаю мощь внутри себя! Невероятную мощь! Да я этих Гримм голыми руками пор… Стоп, что за херь?! Почему я внезапно таким храбрым стал?! Похоже, эта Аура ещё и на психику неслабо так влияет. …вот мне плюшка вместо «Разума Игрока». О двух концах, правда. Главное — не терять голову и не поддаваться эмоциям. Ибо на Тёмную сторону ведут они. Или, в моём случае, привлекают толпы бездушных монстров. — Ты даже не подумал никого спросить потом, сам решил, что твоя невероятная храбрость лишь обычная побочная способность Ауры. Глупо. — Что же, моё Проявление — храбрость? — А если подумать? Охота на Дезсталкера в Изумрудном лесу. Что привлекает Гримм? Страх, боль, ненависть. Негативные эмоции. Так пусть они получат эти эмоции. Отпускаю весь груз, от которого я прячусь за обычными мыслями, не желая задумываться. Грусть. Я больше никогда не увижу дома. Отчаяние. Мои попытки изменить будущее безуспешны и жалки. Страх. Я могу очень скоро умереть. Ярость. Эти монстры в людских шкурах. Ненависть. Те, что калечат и убивают невинных. Гнев. На самого себя. — …Жан, эй, очнись. Сработало. Пещера сотрясается. Гримм идёт сюда. Бой с Невермором в классе Порта. Вместо уже привычного двуствольного обреза рука тянется к Декстеру. Сейчас он заряжен лишь зарядами для ракетницы — но мне это и надо. Один из моих любимых трюков с Гримм — управление эмоциями. Живёшь на позитиве — и ярости в атаках Гримм поменьше. Но если нужно отвлечь их от сокомандников или спровоцировать на безумную атаку… Гнев, скорбь, печаль, обида. Все эти эмоции словно по команде всплывают в моей голове. Слишком просто. Похоже, у меня есть свои психологические проблемы. — ИИИИИР. И Невермор резко ныряет вниз головой. Подставляя оную под крайне горячий и ослепляющий гостинец жёлтого цвета. Расправа над мутантом Мерлота. — Нет покоя, есть эмоции, — произнёс я исковерканную строчку Кодекса. Страх, гнев, злость, ненависть — эти чувства закипели во мне сейчас. Подобное всегда привлекало Гримм, заставляя их нестись сломя голову к источнику эмоций. Это плохо, когда тебе нужно спрятаться. Но если враг уже перед тобой… Многотонная туша сорвалась с места, направившись ко мне по прямой. …и тебе нужно направить его в определённое место… Правая рука легла на свиток, приготовившись надавить на голографическую кнопку. …нет средства лучше старой-доброй приманки. Сражение в середине Вейла. Что ж, если уж я монстр… ТО ДАМ ПОЧУВСТВОВАТЬ ЭТО ДРУГИМ МОНСТРАМ! Злость! Скорбь! Гнев! Страх! Весь мой негатив. Жрите, твари. ЖРИТЕ И ПОДХОДИТЕ! Что, Урса, теперь на меня уставился? Ну, налетай на горяченькое… Пока моё орудие убийства ещё не остыло.***
Руби видела, как Жан поменялся в лице, глядя на неё. Слышала, как из его горла вырвался животный крик. А затем… Урса пробежал мимо неё, появившись прямо из-за её спины, проигнорировав охотницу. Она тут же вонзила косу в его позвоночник. Но почему этот Гримм?.. …Судорожно свалился я на колени, упёршись локтями в грязный от ихора и крови асфальт. Всё тело тряслось и ныло. Было трудно пошевелиться, но… я снова мог нормально думать. Что это было, чёрт возьми?! Я… дрался на одних инстинктах. На гневе и ярости, вкладывая их в каждый удар и выстрел. Моё тело сражалось само по себе. И очень надеюсь, что это не моё Проявление, поскольку оно… какое-то дерьмовое. Победа над приходом от «Аурита»! ЭЙФОРИЯ! Яркие цвета перед глазами. Мириады их, радуга, спектр. На ощупь, вкус и душу. Радость-горе-гнев-печаль-тоска! Азарт-зависть-почтение-уважение! Преклонение-похоть-влюблённость! Предвкушение-злость-ненависть! Горе-мортидо-деструдо-либидо! Любопытство-надежда-жалость-презрение-ХВАТИТ! Это не мои цвета, это чужие эмоции. Ненастоящие. Мне нужно продолжать сражаться. Надеяться, верить, спасать. Выживать. Я открыл глаза. Пятна мелькали на краю зрения, пока не проморгался. Да и вообще вся моя новая жизнь, как человека, больного прокрастинацией в старой… Примерно через двадцать минут, отложив свиток в сторону, я встал с кровати и покосился на ещё спящих друзей. В будни-то они бы раньше меня встали, но сегодня последний день перерыва между вторым и третьим триместром. Даже гиперактивная Нора не прочь выспаться в такой день, не говоря уже о подхватившей от нас кучу «вредных» привычек Пирре. Зарядка и утренние процедуры — этим я в том мире довольно часто пренебрегал. Здесь почему-то получается не быть совсем уж полным лентяем… Странно, может, проклятье попаданца на несгибаемую силу воли в отношении тренировок? — Я могу чувствовать любую эмоцию, которую захочу, негативную или позитивную. Полезно, но не слишком, — отозвался я после потока воспоминаний-видений. — Не слишком… но это же не единственная странность, связанная с эмоциями вокруг тебя. Вспоминай, — подался ещё вперёд Тень. Момент, когда я легко взял командование над семью опытными бойцами. …Так, слушайте мой план… И я рассказал им. С уточнениями и пояснениями… — Ну, всё поняли? Тогда за дело. Врассыпную. Я даже удивлён, что они все мне подчинились и согласились с планом. Такое лёгкое продавливание в пол чужих кнопок. Блейк. — Просто хотел узнать, по какой причине ты покинула Белый Клык. Ха, оказывается, когда у тебя красный уровень Ауры и лезвие у горла, оно немного колется. Чуть-чуть так.***
Блейк была в смятении. Нет. Блейк была в ужасе. Как? Как он узнал это, чёрт возьми? Не только то, что она фавн, но и тот факт, что она была в Белом Клыке. Тот факт, что она сбежала оттуда. И почему, несмотря на приставленное к горлу лезвие её катаны, он выглядел невероятно спокойным? — Откуда ты это узнал? Говори. — Ну, я не знал точно до конца, лишь предполагал. Мне лишь нужно было увидеть твою реакцию. Это был блеф! Её поймали на блеф, из-за её импульсивности. И кто? Жан. Вся эта беззаботность и весёлость слетели с него как… маска. Всё это была маскировка, чтобы не выдать истинного себя. — Это не мои воспоминания. — Да не, твои. Но я уже сказал, что у МЕНЯ есть дополнительные. А я - это ты. Вайсс. — Ну, расскажи, что сможешь. Скептицизм и нотка сарказма. Ожидаемо. Ну, ничего, есть у меня управа.***
…Жан пел уверенно. Вайсс видела, что он понимает каждую фразу и понимает, к кому эта фраза относится. Он знает настоящую её. Может не всю, но какую-то часть точно. …Наивный дурачок. Прямо как Руби. И прямо, как Руби — самоотвержен и готов вести остальных в бой. — А силёнок хватит? — Если ты мне поможешь, то да. Вот же наглец. Но раз он выслушал её просьбу, она может ответить взаимностью.***
Везёт же мне. Похоже, все мои спасброски на Харизму падают не ниже пятнадцати очков. На d20, разумеется. Может, в обмен на невозможность разбазарить всем канон, все песни кто-то сделал волшебными? Янг. Жан быстро оглядел прядь, поднёс к лицу и принюхался. Улыбнувшись, он положил прядь в один из кармашков и посмотрел прямо на Янг. Ой-ой.***
— Ну, ты даёшь. Уже резиночкой… перевязал. Секунду, — и Янг сравнила на взгляд свои собственные волосы и прядку. — Это же не мои. — Ага, смотри, вот отсюда отрезал, — демонстрируя ей часть своей причёски. — А… Это… Зачем? — Чтобы спровоцировать тебя на атаку, пока ты ещё не получила урона. Знал, что не дотянусь до тебя, поэтому спланировал всё. Не нанеся урона твоей великолепной причёске. — …решил помочь тебе с проблемой контроля гнева. В бою. — А что-то не так пошло? По-моему, грязь ел сегодня ты, — и самодовольная улыбка. — Вот только перед этим я неплохо тебе наподдал. Я — самый слабый из всех на нашем курсе, воспользовался твоей слабостью и нанёс тебе много урона. А представь, что на моём месте был бы кто-то более сильный. Или ловкий. Но такой же умный. Играющий на слабостях. Немного призадумалась. Зерно сомнения заложено. Одно дело — проиграть абсолютной чемпионке, которую никто в одиночку победить не может. И совсем другое — получить щелчок по носу от такого слабака как я. Я не был обязан выиграть в нашем бою — лишь нанести достаточно урона. …Неприязни в голосе нет, простое любопытство. Троп — Дружба начинается с поражения. И пофиг, что проиграл я. — Янг Сяо Лонг, — становлюсь на одно колено. — Окажете ли вы мне честь стать… моим инструктором по рукопашному бою. Пожалуйста. Лёгкий ступор на лице Янг быстро сменяется улыбкой. И оглушительным хохотом. Руби. За эти четыре минуты Руби прошла через целый каскад эмоций. Боль, грусть, гнев, радость, печаль, истерика. Принятие. В самом конце она почувствовала, как неосязаемый до этого ею узел в её сердце развязался. Словно свершилось что-то незаконченное. В её жизни цели стали чётче. Уверенность окрепла. Она закончит дело матери, в чём бы оно ни заключалось. Но знает ли Жан, о чём… А в голубых омутах лишь безмерная печаль и сожаление. Понимание. Жан… Сколько ещё чужих трагедий висит на твоей душе? И что ещё может ждать нас впереди? Что такого ты знаешь, что прячешь за маской Лунатика. Постоянно думая о чём-то своём. Своём ли? Что ж, хоть в чём-то она помочь ему может. Боже! Боже! Боже мой. Чуть раньше они так легко догадались о проклятии. — Ты же был готов к подобному, так? Вышел от нас с винтовкой в гитарном чехле, снаряжением, бронежилете, — Пирра утверждала. Не спрашивала. — Ну, насчёт снаряжения и брони, ты загнула — я ж везде их с собой таскаю. — Но твой боезапас состоял в основном из Электрических патронов тогда. Идеально для выведения техники из строя одним выстрелом. Ты знал, с чем и кем будешь драться. Руби. Эксперт по вооружению. — И ты за пару часов нашёл Блейк. Нет — ты ждал, зная, где появится Блейк. Мы же искали её целую кучу времени — безуспешно. Янг — партнёр Блейк. — И та песня тогда — Чёрный зверь сошёл из тени. Блейк — фавн, убежавший от Белого Клыка. Вайсс. Умница и певица. — Да. Да. Да. Браво, — негромко похлопал я. К чему я и вёл всё это время. — Твоё Проявление действительно позволяет тебе видеть будущее, не так ли? — в точку, Нора. Похоже, не совсем так, Нора. Но очень часто я доводил до людей информацию эмоциями, похоже, буквально вдавливая их в чужие черепа. Чёрт. Её… ударили по голове чем-то тяжёлым, а затем схватили за плечо и повернули лицом к себе. Блейк приготовилась высказать в лицо Жану — кто бы ещё осмелился сделать подобное — всё, что она о нём думает. Но слова застряли в горле. Гнев. Пробирающий до костей. Эту эмоцию она никогда не ожидала увидеть на лице немного придурковатого, доброго блондина. Напряжённость битвы, издевательские ухмылки, провоцирующие его оппонентов, саркастические рожи. Но не это. И когда он заговорил, его голос сочился ядом.***
— Таксон. Можно я тебе кое-что скажу. — Валяй, парниша. А то стоишь здесь истуканом. Молчишь. Ну и наглый же он, когда жизни никто не угрожает. Ну, спасбросок на харизму. — …И снова эта амбициозность. Горячность. Ладно. Если мне удастся выбраться, я помогу вам. Если всё, что ты и Блейк сегодня сказали, правда, тогда я с радостью помогу вам.***
— Я вижу, как ты ведёшь себя, Пенни. Как реальный человек. И хотя я серьёзно не буду затрагивать трансгуманизм и всё такое, ты такая же реальная, как мы все. Правда, скорее всего, чутка моложе. — Я… не… Вы приняли это удивительно легко. — Ну, тебя невозможно спутать с теми глупыми и неловкими рыцарями. Они, очевидно, лишь безжизненные куски металла. — Жан прав. У тебя есть душа и сердце. Я чувствую это. — О, Руби, Жан — вы лучшие друзья, о которых можно только мечтать.***
— У вас есть нечто большее, чем простой энтузиазм. Так что… предложение я сделаю именно вам. Текущая ситуация с Белым Клыком требует аккуратного подхода. И вы показали, что владеете подобными навыками. Более того, вы уже начали свою игру. Так что я предлагаю вам сотрудничество. Я ограничен в количестве… доверенных людей на данный момент. Но кое-что я всё же могу предложить вам. Челюсть в пол. Серьёзно? Меня сейчас пытается завербовать Озпин. Не в высший эшелон, конечно, тут и дураку ясно, — но всё же… Не пойму даже, я накосячил или наоборот — слишком хорошо всё сделал?***
Ну, да пребудет со мной вся актёрская сила моей юности. Я играл Кощея, играл Деда Мороза, играл ягнёнка из басни «Волк и ягнёнок», хотя был в два раза больше и грознее того, кто играл волка. Я сумею сыграть шок и смятение. — Что за… — И рот шире, больше экспрессии, меньше слов. — Твои ноги… Они… Я… — …Думаете, он как-то понял, что мои ноги не настоящие? Тогда он должен быть очень глазастым. На арене он выглядел по-настоящему удивлённым случившимся. Либо он очень хороший актёр, либо и вправду лишь провернул неудачный эксперимент, — искренне поведал Меркури.***
Долгая тишина… а затем — аплодисменты. Фух. Вымотался, словно вагон кирпичей разгрузил — поштучно. Зато какие у всех выражения лиц… может, ну его, спасение мира — лучше в барды пойду. Поклониться — и вниз со сцены. Мне ещё хореографический номер со всей командой исполнять. Зря что ли репетировали?***
Эти слова… готовность самопожертвования, принятие подобной жуткой судьбы. Людей, что были готовы последовать за ним, как уже следовали многие века. Да будет он дважды проклят, если не закончит это бесконечное противостояние с их помощью. Их поколения — и ни одного последующего.***
Это та самая… подходящая песня, о которой Жан сообщил ей в достопамятном разговоре-признании? Она же такая мрачная, тяжёлая. Но и правдивая. Дающая в конце надежду. А если… это одна из пророческих песен? Стоп, он уже идёт сюда.***
Сражаться до конца. Не покидать друзей. Хранить в сердце храбрость, несмотря ни на что. Это и раньше были её девизы — но теперь они стали ещё крепче. Её первый друг здесь разделял её взгляды. Большего она и не могла желать. Но что же ей ещё теперь делать на этом балу?***
Думай, голова, шапку дам. Что крикнуть и по какой причине? — Под землёй! — я же слышал слова Пенни. — Под землёй! У моей подруги высокая чувствительность! Террористы могли заложить бомбу там! ВСЕ БЕГОМ ОТСЮДА! СЕЙЧАС ЖЕ! — крикнул я изо всех сил, надрывая связки. Тот офицер, что остановил меня, с нескрываемым ужасом обернулся к коллегам.***
…Почему-то слова Жана, опять укорявшего себя, сломили какую-то невидимую преграду внутри Пирры, заставив ту выпустить поток слов …Мда, хорошая из неё собеседница — сама вывалила на своего партнёра свои мысли, эмоции и чувства, хотя должна была его выслушать. Жан, разумеется, среагировал соответственно — широко распахнутыми глазами и ртом. Секунд через пятнадцать он шумно вдохнул воздух и зажмурился, опустив голову вниз. …Каждая фраза Жана заставляла Пирру чувствовать себя всё хуже и хуже. А с последними его словами в её жилах застыла кровь. Она в будущем… в этих видениях… действительно… сделала нечто ужасное. Даже если и случайно… И Жан не очень-то хотел, чтобы Пирра знала, что она могла совершить подобное. Знал сам и не хотел передавать никому из них бремя и боль знания, не мог подобрать нужные слова… Тянул до последнего, но всё же признался. Ибо он по-настоящему понял, что невинными им не остаться. Не после того, через что им придётся пройти. И откуда она только знает все эти его мысли?***
— Ты, ты, ты, ТЫ! — завопил с экрана взбешённый Мерлот. — Ну да, я. И что? — спокойно парировал я. — Ты уничтожил моё величайшее творение. Мой шедевр! — вздулась жилка у доктора. — Так себе, видимо, шедевр был, если ему хватило одного первокурсника «Бикона» и чутка взрывчатки, — немного слукавил я. — Молодец, поз-дра-вля-ю, — безжизненным голосом произнёс Мерлот. — Ты хотел услышать это? Так вот… ты победил. Я больше не буду проводить эксперименты на Гримм. Нечем мне. И незачем больше. Всё, что я делал последние годы, чему посвятил свою жизнь — всё было бесполезно и напрасно. Ты мне это наглядно донёс и показал. Теперь доволен?***
— Я лишь прошу сделать правильный выбор, когда придёт время. Всего один раз. Ради себя. Парень внезапно встал. Оцепенение, наброшенное тяжёлыми словами Арка, отпустило Джуниора. Но остались мысли. Сомнения. — Я… пойду. Прощай, Хей. Всего хорошего. Охотник ушёл, а торговец информацией и главарь банды остался сидеть, размышляя. Слова парня были глупостью, неубедительной чепухой. Так почему же тогда он не мог перестать о них думать?***
Прости. — Это всё, что ты можешь? Жалкое мерцание?! Да ты же даже не стараешься! Что, совсем чувствовать не получается, Ледяная Принцесса? — я пытался добраться до самой сердцевины, глядя Вайсс прямо в глаза, вкладывая в слова настоящие эмоции. — Даже если что-то случится с твоей командой, ты же просто будешь держать своё лицо, как научилась в Атласе с помощью отца! Даже если что-то случится с Руби… Белый свет вспыхнул передо мной. А затем огромная бронированная рука ударила со всей силы в мою грудь.***
Жан Арк несколько раз хлопнул глазами, осознавая услышанное. — То есть, по-вашему, охотники — идеальное решение всех проблем? Директор не мог не заметить явную нотку сарказма в голосе подопечного. Да и вообще, в своих редких разговорах с Арком он уже неоднократно наблюдал, что иногда тот буквально сочится эмоциями. В такие моменты вся суть сказанного им ясно просматривалась даже не буквально на лице, а почти наполняла собой окружающее пространство.***
— Вы правы. Может, устроим дуэль? Только без пригласительных пощёчин, ладно? В этот раз и Руби выразила свой протест шлепком ладони по лбу. Синхронно с Вайсс. Рука Винтер легла на саблю. — Конфликт с офицером при исполнении во время разрешённой миссии в другой стране яв… — Остыньте, пожалуйста, — прервал её речь парень. …Винтер заметно расслабилась и призадумалась. — Если в моём расписании найдётся время, мистер Арк. А теперь прошу простить, но мне нужно идти, — попрощалась Винтер, и в самом деле зашагав прочь и просто оставив всех за спиной, даже Вайсс.***
— Ха, пока что вы соответствуете вашей репутации, — сделал короткое замечание я, чуть разозлив её напоминанием о семье Шни. Ну, ей так казалось. — Полагаю, аккуратность и осторожность должны быть присущи специалистам, часто действующим в одиночку или с поддержкой простых солдат. Выводить из себя Винтер надо умно и аккуратно. Так, чтобы не испортить отношения совсем. Мало ли как потом нам с ней придётся взаимодействовать. Впрочем, сейчас её улыбка не обещала ничего хорошего.***
Я почувствовал, как Янг снова разозлилась — но в этот раз не на себя. — За ошибки часто хочется ненавидеть себя, и этого трудно избежать. Но в текущей ситуации нельзя погружаться в уныние, а стоит извлечь урок, быть вдвойне настороже и в следующий раз показать себя лучше. Против тех, кто по-настоящему виноват и заслуживает твоего гнева. И внезапно Янг расслабилась, словно из неё выпустили даже не воздух, а горячий пар. Она издала короткий смешок, в котором было уже меньше мрачности.***
Тихий шёпот на ухо оказался едва слышен. — Вечных снов, Эм. Скоро всё кончится. Какая-то животная часть разума узнала голос и замерла от ужаса. Охотник-Мясник Жан Арк всё знал и пришёл за ней.***
— Пирра, доберись срочно до комментаторской будки. Мне вскоре будет нужен микрофон. Руби, нам сейчас понадобятся все силы на арене, — боковые створки которой каким-то образом закрылись обратно. Синдер активировала для пущей театральности? — Но Жан, Пенни… я… — голос Пирры дрожал. — Она робот, партнёр, — попытался я успокоить Пирру и заодно Руби. — Кровотечение ей не грозит, да и в руках с ногами не было важных органов. Голова на шее, шея на плечах, тело пополам не разрублено. А отключилась Пенни от сенсорного шока. Я смогу её поднять. Вздохи Пирры и Руби несли нотку облегчения.***
— Руби. Боюсь, ситуация критическая. Тебе придётся отступить, — разорвал тишину я, стараясь всей душой звучать максимально искренне. Вроде сработало, потому что боль в глазах моей подруги едва не заставила меня отвести взгляд. Так что я скорее продолжил: — Пусть в прошлый раз, при битве за замок Тейблс, твой первоначальный план и сработал, в конце ты всё равно проиграла. Слишком много жидкости и кусочков плоти было тогда разбросано повсюду, как и жестяных снарядов. В этот раз тот же самый вражеский лидер встанет на твоём пути и остановит тебя. Любой ценой. Так что уходи, пожалуйста. Я снова придержу врага, ведь мой тыл прикрыт жуткой пропастью. На секунду в серебряных глазах мелькнуло понимание, и Руби быстро кивнула, шагнула к пропасти и прыгнула вниз. Я демонстративно прочистил горло, маскируя звук вонзившейся в бетон косы внизу. Руби явно вспомнила нашу битву едой команда на команду и то, что случилось в её конце. Так что мне оставалось лишь выиграть подруге немного времени.***
— А тебя — лезущим в чужие дела идиотом, — почти беззлобно прокомментировала Руби. Она выпрямилась, и её фигура обрела твёрдость и покой. — Так хотелось, чтобы я на тебя накричала, да ещё сейчас, да? Чтобы не натворила глупостей потом? Тогда… спасибо.***
— Скажи ему, что дорогая дочь доктора Полендины жива и что одному дотошному советчику нужно дать микрофон — произнести речь. Тому, кто узнал голос неуёмной ораторши, — выпалил я. Пирра передала мои слова, и, как ни странно, через несколько секунд мою гарнитуру подключили к системе оповещения стадиона. Я тихо вдохнул. — Жители всех четырёх королевств Ремнанта! Мы оказались в центре гнусного нападения террористов «Белого Клыка» и их нанимательницы Синдер Фолл, что недавно несла всю эту чушь в прямом эфире… …Так что не паникуйте. Не привлекайте негативными эмоциями больше гримм. Эвакуируйтесь спокойно, помогая друг другу. Всё будет в порядке. Огромный невермор с клёкотом приземлился на верхнее силовое поле, ударив по нему клювом. — Чтоб тебя! Генерал Айронвуд, отключите на секунду защиту. Мы его подстрелим, — выпалил я, подхватывая на руки тельце Пенни. Та, поняв мою идею, собрала оставшиеся мечи в круг, разогревая лазер. Невермор внезапно потерял опору под когтями и рухнул вниз. Зелёный луч прорезал небо, и защита снова окутала стадион. Голова и тело пернатого по отдельности упали вниз, растворяясь в полёте в пыль. — О чём я говорил? А, точно. Сохраняйте спокойствие, мы вас защитим. Обещаю. Связь отключилась, и я рухнул на колени, внезапно опустошённый, словно речь вытянула из меня силы. — Я, что, успешно воздействовал Проявлением на десятки тысяч зрителей?! То-то Аура просела, — отвлёк себя от горькой правды на секунду, прежде чем начал разваливаться. — Блядь, я же всех своих друзей, друзей ли… манипулировал всеми. А если чувства Пирры…? — Не думаю, что всё настолько плохо — твои друзья часто возражали тебе и попрекали поведением. И Пирра явно влюбилась в тебя вопреки, нежели благодаря, — прервал мою паническую атаку Тень. — Но так-то ты прав, Славная Галантная Душечка, тебе явно стоит быть осторожнее и присмотреться к друзьям получше! Слава, Галант-Рыцарь и Душечка — три кейпа из Червя с силами, воздействующими на эмоции. Душечка могла заставить человека убить кого-то или довести его до самоубийства. И планировала воздействиями на химию мозга постепенно подчинить Девятку. Её объяснение сил давало жирный намёк на то, что Слава случайно так же подчинила Панацею. Я так же мог, если бы знал, подчинить Синдер — но лучше не рисковать этим аспектом силы. И мне ещё как-то надо будет рассказать о моём Проявлении друзьям. Не завидую себе. — Почему тебе доставляет это удовольствие?! — внезапно сорвался я на Тень. Он явно хотел насолить мне, рассказывая неудобную правду. — О, ответ прост. Больше всего ты, как и я, ненавидишь себя, — уронил очередную бомбу двойник. — Ты олицетворяешь худшее во мне — лицемер, манипулятор и убийца! Превратил Руби, Пирру и Пенни в убийц! И кому от этого будет лучше?! Ты как Эмия для меня-Широ, даже если я здесь временный сосуд и прекращу существовать после нашего разговора, скорее всего. Так что срываю все эмоции на самом подходящем объекте — злобном двойнике. Впервые Тень был так вовлечён и искренен, полон катарсиса. Интересно, я сейчас успокоился натурально или благодаря Проявлению? Заставил ли Проявлением успокоиться Тень. Ну, здравствуй, уловка-22 — мы теперь с тобой часто видеться будем. — То есть я могучий Мастер? Куда лучше, чем раньше, но в прямом бою поможет слабо, — продолжил я разговор. — Вспоминай лучше! Финальный бой с роботом Мерлота. — Жан, внутренняя Аура почти на нуле. Такой трюк точно не смогу повторить, — услышал я тихий шёпот Пирры. Значит, разобраться с роботом придётся как-то по-другому. …Держать щит становилось всё сложнее и сложнее, начала проседать внешняя Аура. И тогда я собрал всю Ауру внутреннюю и выпустил в один приём, усиливая свои мышцы. Нога дроида чуть поддалась вверх… И окуталась чёрным сиянием. Её со стальным скрежетом рвануло вбок, а меня что-то потянуло за металлическую броню назад, прямо по полу. Пирра! Во даёт! А ведь чуть раньше сказала, что нет у неё сил на такой трюк… …А ведь и правда… Кончено всё, хотя бы на сегодня. Из тела словно выдернули стальные штыри, и оно расслабилось. Внутренняя Аура, как и все силы тела, сейчас была определённо на нуле. Сражение со змеем-фавном! Моя подруга «поплыла», и Грин схватил её правой рукой за волосы, добавив по макушке ладонью. Оружие на левой руке он уставил Руби в спину, закрываясь от меня её телом. — С-ствол положи на землю! — резко и внезапно прошипел наёмник. — Я прос-стрелю её нас-сквозь и тебя прихвачу. Допрыгалас-сь девчонка — пос-сле такого трюка ауры внутри не ос-сталос-сь на Проявление, да и контузия не даёт с-сконцетрироватьс-ся. Рэй резко тряхнул Руби за волосы, но та так и не пришла в себя до конца. Я бросил оружие на пол. …Если бы Руби пребывала в сознании и порядке, можно было бы и в таких условиях потягаться. Молясь об этом, я не сводил с неё взгляда, пока не добрался до трупа и не вытащил из его формы свиток. Внезапно я заметил, как Руби быстро моргнула глазами по очереди. Правый-левый-правый. Значит, она в норме и может вырваться из положения. Но тогда я получу лазер в лицо. — …Я в норме. Когда этот урод меня схватил, то я думала, что получила контузию и истощила почти всю ауру, но быстро очухалась. Со страху показалось, значит. Так что хоть сейчас в новый бой. Что дальше делать-то будем? …Меня не трясло, но тело было просто чугунным. Внутренняя аура вышла почти под ноль, внешняя пребывала на границе красной зоны. Помимо новой экипировки мне явно требовался небольшой отдых. — Помимо воздействия на эмоции людей, я могу восстанавливать и усилять их Ауры, но это требует много моей собственной. — Ну да, вроде того. Не забывай, что Проявление можно тренировать и развивать. И то, что Проявление — это часть твоей души… что такая суперспособность говорит о тебе? Я всегда знал, что слишком слаб духом, чтобы быть героем — вот и ответ. Я знал, что мне нужно привлечь союзников и одурачить врагов — вот и ответ. Я знал, что должен быть их опорой и поддержкой — вот и ответ. — Может быть. Ладно, теперь ты знаешь ответы на большую часть вопросов. Дальше сам, товарищ, — с лёгкой издёвкой сказал последнее слово Тень, когда всё окружение начало растворяться, оставляя меня с горой важной информации, которую нужно было тщательно обдумать. И крайне большой и тягучей тревогой в груди, сомнениями в себе и будущем. Что день грядущий нам готовит?