Ведьмы могут подождать

Это был милый небольшой городок через который пролегал путь охотников на ведьм. Однако у жителей города были на охотников свои планы: когда-то брат с сестрой избавили их край от нечистой силы, и, как только прошёл слух, что спасители их детей снова окажутся здесь, хоть и мимоходом, благодарные горожане решили устроить праздник в их честь. Были расставлены столы, до краёв уставленные угощениями, подготовлены представления, так же выделены две комнаты в единственном не разорившимся отеле в городе. Охотники прибыли с закатом солнца, и, ко всеобщему удивлению местных жителей, приехало их не двое, а четверо. Однако громадине Эдварду, как оказалось, найти место для ночлега было куда легче, чем Бену. Тролля поселили в сарае у одной доброй женщины. - Нет, серьёзно, я могу переночевать в одной комнате с Гретель! Я ничего такого не сделаю, - всё упирался Бенджамин. - О, нет, парень, я тебя к порогу комнаты моей сестры даже близко не подпущу, - Ганзель серьёзно посмотрел на юношу, - Будешь спать со мной в одной комнате. - Ноо, - начал было Бен, но его очередная попытка оспорить решение охотника была пресечена грозным взглядом. Парень замолк, обиженно поджав губы, на что Гретель рассмеялась и продолжила уплетать сласти со стола. Город постепенно погружался в сон. Веселье на улице затихло, и потихоньку гасли огни в соседних домах. Бен уже лежал в постели, когда вошёл Ганзель. Оглядев наполовину занятую кровать, охотник взял вторую подушку, кинул её на пол и уже готовился примоститься там сам. - Ты серьёзно? – выгнул бровь Бен, приподнявшись на локтях, - Будешь спать на полу? Ганзель молча снял плащ и сапоги и лег на пол. Иногда эти безмолвные ответы Ганза в стиле «догадайся сам» жутко раздражали Бена. И сейчас был именно один из таких случаев. - Тут же ещё столько места, - Бен чуть перевесился через бортик кровати, пытаясь взглянуть на охотника, свернувшегося калачиком на полу. - Я привык, парень. Не приставай, - отрезал Ганзель. Бенджамин закатил глаза. На дворе давно уже не лето, в отеле тонкие стенки и из окон дует. Юноше холодно было только от одной мысли откинуть одеяло, не говоря уже о «спать на полу». - Значит так, Ганз, либо ты сейчас заберешься в кровать, либо я иду спать к Гретель! – сказал Бен, пытаясь придать голосу как можно больше уверенности. Ганзель заворочался и взглянул на парня через плечо. Что ж, уже реакция. - Если ещё раз заикнёшься о «пойти спать к Гретель» - пойдешь спать к Эдварду, - медленно и членораздельно сказал охотник. Бен вскинул брови, и, чуть погодя, Ганз стал подниматься с пола. Бубня под нос что-то вроде «бестолковый юнец», мужчина уже было подошел к свечке – единственному источнику света в комнате, чтобы потушить, как Бен опять вмешался в его планы. - Нет, погоди, - предвидя опасность для свечи в виде Ганзеля, Бен сел на кровати, - Не гаси свечу. - Это ещё почему? – охотник непонимающе уставился на парня. - Я… я боюсь засыпать в темноте, - чуть слышно прошептал Бен. - Чего? Бен, говори громче. - Я боюсь засыпать в темноте, - повторил он и смущённо стал изучать пол. Охотник прыснул со смеху, но застыл, когда Бен поднял на него обиженный и раздражённый взгляд. - Стой, ты не шутишь? – охотник неловко улыбнулся и, на лёгкий кивок головы юноши, продолжил, - Слушай, ты в городе, в одной комнате с величайшим охотником на ведьм, - нескромно заметил Ганз, - Да и луна сегодня яркая. Чего тут бояться? - Просто… а, всё, забудь! Я ничего не говорил, - тряхнул головой Бен, - но свечку не трогай. Ложись. Охотник, растерянно почесав затылок, послушался. Никогда прежде Бен не говорил ему о своих страхах, пытался всячески помочь на поле боя, даже если это требовало недюжинной отваги, поэтому-то Ганзель и взял парнишку с собой. А тут вдруг такие новости. Они лежали, чуть прислонившись друг к другу спинами. Бен всматривался в тонкое пламя свечки. Иногда охотник вертелся, пытаясь устроиться поудобнее, и задевал мальца холодными пальцами ног, отчего по телу пробегали мурашки. Не выдержав пытки, парень перевернулся на спину, согнув ноги в коленях. Теперь же, вместо успокаивающих колыханий огня, взгляд Бенджамина был прикован к широкой спине Ганза. Его волосы были чуть взъерошены на затылке, и Бену потребовалось немало усилий, чтобы сдержать желание их пригладить. - Ганзель, - полушёпотом позвал Бен, и, не дождавшись ответной реакции, совсем развернулся к охотнику, слегка дотронулся до его волос, - Боже, что я делаю… - словно обжегшись, отдёрнул руку. Но этот силуэт продолжал манить Бена, заставляя к себе прикоснуться. И парень поддался – вот уже его ладонь чуть скользит по рубашке на спине Ганзеля, вот пальцы перебирают складки ткани. Он боялся разбудить его, но перестать не мог. От ощущения, что Бен делает что-то, что не следует, дыхание сперло, было слышно его учащенное биение сердца, а член начал твердеть. Вдруг Ганзель развернулся и схватил Бена за ещё протянутую к нему руку. Сердце пропустило удар. - Что ты делаешь? – настороженным взглядом Ганз осмотрел парня. Глаза Бена как-то неестественно округлились, кончики ушей покраснели. В голове вертелись сотни отговорок, но Бен молчал. Ганзель схватил Бена за запястье второй руки и, прижав их к кровати, чтобы парень не мог вывернуться, навис над ним. Взгляд его был направлен прямо в глаза Бена, и юноша также смотрел ему в глаза, будто бы загипнотизированный, не в силах отвернуться. - Так всё это время ты грезил вовсе не о моей сестре, - Ганзель слегка нахмурился, из-за чего на лбу легла морщина. Это было так. Ещё с момента их первой встречи, когда Ганзель спас Мину от казни, что-то проснулось в Бене. Чувство настолько нежное и светлое, что казалось смешным самому его владельцу. И вот сейчас его раскрыли. Что будет дальше, он даже предполагать боялся. Охотник продолжал смотреть в ясные глаза парня, немного влажные и полные красноречивых чувств. И, сам того не понимая, Ганзель приблизился к его лицу, едва ли не соприкасаясь губами; его тоже влекло к парню. Бенджамин не сдержал удивленный вздох. Ганз коснулся его мягких губ, и сразу скользнул ниже, целуя подбородок, шею. Когда он дошел до кадыка парня, тот сладко застонал, неожиданно для самого себя. Ганзель поспешил освободить его запястье, и потянулся к груди Бена. Чуть массируя ее, он запустил руку под его рубашку. Член Ганзеля уперся в бедро юноши. - Ганзель… Ганзель! – парень перевернулся на бок, пытаясь отстраниться, - Я ведь не девушка, я… у меня все по-другому, - Бенджамин окончательно покраснел. Ганзель лишь усмехнулся, приподняв его рубашку. - Неужели? – сказал он и, дразня, прикусил парня за сосок. Тот, не сдержавшись, вскрикнул. Ганзель продолжил покрывать грудь Бена поцелуями, одной рукой уже пытаясь освободить их от штанов. Бенджамин беспомощно хватался за простынь, закусывая губы, стараясь не шуметь. Ещё несколько мгновений, и они оба, разгоряченные, полностью обнажённые, сливаются в страстном и пытливом поцелуе, лаская губы и языки друг друга, неловко стукаясь зубами. Отстранившись, из-за чего между ними повисла тонкая нить слюны, Ганзель снова припал к тонкой шее юноши, оставляя после себя красные пятнышки – засосы. Ганзель ещё раз оглянул тело Бена: худощавое, бледное, но, вместе с тем, такое желанное. Он приставил к отверстию Бена головку члена. - Не понимаю, что мы делаем не так, - прошептал Ганз, уже проваливаясь с третей попытки войти внутрь Бена. Как никак, а с парнями у них у обоих было впервые. Что касается Бена – просто, впервые. - А я вообще уже ничего не понимаю! – сорвался на крик Бен, смущённо прикрывая лицо ладонями. - Сейчас, тише, - уже под самое ухо шепнул Ганзель, обжигая шею Бена горячим дыханием. Аккуратно Ганзель ввел в колечко мышц Бена палец, смазав его слюной, и, улыбнувшись, сразу за ним – второй. Бен закричал и тут же прикусил губу, из которой сочилась кровь. Ганзель медленно сжимал и разжимал пальцы, раздвигал их, пытаясь расширить стенки прохода. От возбуждения член начал неприятно пульсировать, и Ганзель, не в силах больше терпеть, вытащил пальцы и заменил их членом. Бен закричал и забился на кровати, пытаясь справиться с нарастающей болью. Ганзель заткнул парню рот рукой, нашептывая успокаивающие слова, медленно закинув его ноги за свои плечи. Осторожно Ганз начал двигаться в Бене, таком тугом и горячем, что почти сразу же хотелось кончить. Сделав пару медленных толчков, охотник сменил темп, лаская губами шею юноши. Чем быстрее двигался Ганзель, тем громче становились стоны, срывающиеся с губ Бена, тем больше выгибалось его худое тело. Бенджамин кончил первый, за ним, почти сразу, Ганзель. Он вышел и прижался к Бену всем телом, липким от смазки и пота, чуть поблескивающим в свете свечи. Тяжело дыша, он смотрели друг другу в глаза, как будто бы ища в них ответ на какой-то вопрос. - Завтра я не смогу вылезти из постели, - улыбнулся Бен, намекая на боль в пятой точке. - Думаю, ведьмы могут подождать, - Ганзель улыбнулся и жадно обхватил губы парнишки.