Хочешь?

Тайлер сидел за компьютерным столом в привычной расслабленной позе, вытянув ноги на подставке, явно для этого не предназначенной. Не страшась заляпать клавиатуру масляными пальцами, с неспешной периодичностью выхватывал из пачки луковые чипсы и с громким хрустом отправлял в свой поистине бездонный желудок. Из массивных наушников, повисших на плечах, доносились переговоры из очередной ММО игрушки, сопровождающиеся автоматной очередью и взрывами. На лице застыла маска невозмутимой непринужденности с едва заметной тенью лени и пассивности, а в душе тем не менее разворачивалась целая буря, разыгравшаяся пару часов назад. И если бы не естественная потребность организма — дать передышку глазам, Тайлер вряд ли бы обратил внимание на возникшую в коридоре возню. Звуки тем временем становились все громче, и когда дверь в комнату парня распахнулась, а на пороге возникли две низкорослые худощавые фигуры, хозяин уже приветливо улыбался, игнорируя настойчивое желание убрать невидимые крошки с лица. — Понч! Сколько лет, сколько зим, — звонкий голос резанул по ушам. — И тебе доброе утро, — не прекращая улыбаться, отозвался Тай, про себя подмечая: «Еще столько же не виделся бы». Неожиданной гостьей оказалась подруга сестры и по совместительству бывшая одноклассница самого парня Стейси — весьма яркая представительница школы с бойким нравом и острым языком. — Мы только зашли поздороваться и забросить чемоданы, собираемся перекусить в кафе рядом с домом, Стейси в самолете ничего не ела, не хочешь с нами? — предложила сестра «для галочки», прекрасно зная, что брат своих виртуальных друзей покинет нескоро. — Я уже поел, спасибо. Гостья окинула беглым взглядом пустую тарелку с остатками соусов и початую пачку чипсов, брови на ее лице резко сократили расстояние, сойдясь на переносице, а едкий комментарий вырвался раньше, чем девушка успела обдумать собственные слова. — Твой зажор по-прежнему не идет на пользу твоему телу, Понч. Я думала, будучи студентом ты возьмешь себя в руки… Глупо все еще полагать, что это потребности растущего организма… У «в ширь» пределов нет. Таю не нашлось, что ответить, он лишь молча наблюдал за выражением лица сестры, меняющим за секунду сотни оттенков. Где-то в глубине души парень подозревал, что она была солидарна с подругой, но озвучить подобное у самой не хватило бы смелости. — Похоже, все, что тебя интересует, стоит на столе. Знаешь, виртуальным друзьям, конечно, плевать как ты выглядишь, но они тебя в горячие объятия не заключат и член не отсосут. Задумайся, — было брошено перед тем, как дверь скрыла за собой силуэты, лишь отчасти приглушая громкий голос Стейси — девушка все еще рассуждала на тему зверского аппетита Тая, активно приседая на мозги сестре и отчасти перекладывая на нее вину за слабоволие брата. Входная дверь гулко хлопнула, а почти целая пачка чипсов молчаливо поддержала и не менее дружелюбно чем полчаса назад подсказала, что последующие три недели аукнутся полным пиздецом! *** Влажное от пота полотенце ловким броском отброшено в корзину, желудок надрывным урчанием в третий раз напоминает о себе, требуя нового топлива. — Курт, ты сегодня нарасхват, — Лу грудью ложится на стойку администрации, услужливо протягивая в шейкере только что приготовленный протеиновый коктейль — очень вовремя. Благодарно принимаю зеленую бутылку и откупориваю с громким щелчком тугую крышку. — Ты моя спасительница, — первые глотки приносят долгожданное чувство удовлетворенности, заглушая голод. — Еще бы пару минут и вы бы меня не спасли, отвечаю. Соглашается одним выражением неярко накрашенных глаз в прищуре, морщит курносый нос и едва заметно кивает в сторону гостевых диванчиков. — Твой, по расписанию. Ждет тебя уже полтора часа. Чувствуешь это рвение? — посмеивается и возвращается за компьютер, пробивая клубную карту вошедшей дамы, следом предоставляя ключ от шкафчика в раздевалке. Перевожу взгляд на парня и едва встречаемся с ним глазами, тот тут же подскакивает со своего места и вытягивается по стойке «смирно», позволяя разглядеть себя во всей красе. «Ебучий пластилин», — пулей проносится в голове. Особа, которая собственно хочет урвать знатный кусок моего свободного, и похер, что рабочего, времени, смотрит своими заплывшими глазами маринованного помидора, активно потеет, явно на нервной почве, и окрашивает и без того сидящую не лучшим образом футболку темными кругами под мышками. Н-да… Фигура, точнее ее полное отсутствие, удручает, мягко говоря. Спасает индивида лишь высокий рост без десятка добрые два метра. Ибо выглядело бы это существо как некое подобие мягкой тумбочки на ножках. Все как-то слишком не фонтан, даже если не брать в расчет светло-русый с мышиным отливом цвет волос, будто кто-то обильно стряхнул толстый слой пыли ему прямиком на голову, а после еще и пригладил жирными руками. И почему именно к лету вот такие туловища появляются по мою душу? Никогда, сука, не понимал причину ажиотажа почти впритык к пляжному сезону. Все вдруг внезапно хотят перестать выглядеть как толстый батон молочной колбасы туго обтянутый льняной ниткой. Как будто в течение года нельзя держать себя в форме. — Две минуты и начнем, — салютую ему шейкером, не сводя взгляда с нового подопечного. Сколько он там взял персональных тренировок? Пятнадцать? Чует мое сердце и половины не отходит. Мысленно пробегаюсь по программе, понимая, что хрен что из запланированного сегодня успеем с ним сделать: сперва нужно прощупать почву, вдруг откинется на беговой дорожке, что я с ним делать буду? Бросаю еще один короткий взгляд, запоздало вспоминая: — Бери ключ и дуй переодеваться, форму не забыл? Отрицательно кивает, прокручивая на пальцах полиэтиленовый мешковатый пакет. «Рассказать про важность спортивной сумки», — ставлю мысленно галочку, открывая, ох чует моя жопа, гигантский в будущем список, и тянусь в вазочку за лимонным леденцом, желая подарить желудку еще пару минут мнимого удовлетворения. *** — Как звать? — Тайлер, можно просто Тай, как удобней, — отвечает с легкой тенью застенчивой улыбки. — Я Курт, что же, Тайлер, нацепив на себя спортивную кофту, ты сильно переоценил работу кондиционеров в помещении, можешь снять и пристроить на беговой дорожке, сегодня мы начнем именно с нее. Для начала десяти минут будет достаточно, проверим твою выносливость. Если почувствуешь какое-то недомогание, сразу не останавливайся, медленно сбавь скорость и перейди на шаг. И да, выше восьмерки не разгоняйся, поехали, — помогаю настроить тренажер, и пристраиваюсь рядом у окна, раскрывая не слишком толстый блокнот, готовлюсь внести характеристики новичка на чистый лист. — Давай условимся, я задаю вопросы, а ты согласно или отрицательно киваешь, если что-то потребуется объяснить, я подожду, пока ты закончишь. — Парень начинает медленно шагать по дорожке, не так уверенно, как хотелось бы для начала, но тем не менее с явно заметным, вселяющим надежду огоньком в глазах. — Твой рост и вес мы замерим после тренировки, а сперва пробегусь по интересующим меня вопросам, — внимательно смотрит на меня, переходя на медленный бег. — В прошлом были какие-нибудь травмы, переломы, вывихи или растяжения? — задаю, а сам мысленно хмыкаю: «Куда уж там? Разве что с компьютерного стула наебнулся, когда тянулся в пакет за очередной пачкой дряни с ешками». Отрицательно качает головой, и я перехожу к следующему: — Как здоровье, есть медицинские противопоказания? И снова отрицательный кивок. — Точно, а проверялся? Утвердительно кивает, заверяя в достоверности показаний. Но что-то верится слабо… А, впрочем, на первых порах это не сильно повлияет на методику тренировки, наша основная задача — скинуть два-три десятка кило прежде, чем браться за усиленный кач. Пара минут бега помогли выяснить и так очевидные вещи: Тайлер студент, подработок нет, а значит, свободное время позволяет посещать зал три-четыре раза в неделю. Ха. Все они так говорят… Только после нескольких занятий пропадают, словно вынуждены скрываться от японской разведки. — Больше не могу, — лента замедляется, а парень переходит на шаг. — Семь минут, что же, для начала — неплохой результат. Осматриваю зал в поисках свободных тренажеров, прикидывая какую политику поведения применить к Таю: злой тренер или добрый тренер. Цель одного — в первую же встречу согнать семь потов с новичка, чтобы на утро тот не смог встать с кровати, изнывая от боли в каждой мышце (если они вообще имеются в его теле), цель другого — протестировать «материал» и его параметры, используя вводный весьма безобидный курс. И оба варианта применяются не из-за прихоти тренера, а из-за психологии и потребностей самого клиента. И глядя на это тело, я рассыпался в смятении, не зная, на чем остановиться… И из-за своей нерешительности в итоге получился симбиоз из обоих вариантов. К концу часа парень выглядел так, словно его переехал грузовик. В одну сторону, а затем, сдав назад, в обратную. Либо какой-то извращенец, то бишь я, засунул его в гигантскую мясорубку. — С боевым крещением тебя, надеюсь, первый раз не убьет в тебе желание и не загасит настрой. — Я и сам буду на это надеяться, — ухмыляется парень одними темно-синими глазами. — А если вдруг начнешь сомневаться, то вспомни, что сидеть на двух стульях вместо одного — это не круто, чувак, — хлопаю его по плечу, приглашая пройти последний этап сегодняшней тренировки. — На весы, — командую я, наблюдая как меняется выражение его лица, словно тот сожрал лимон целиком, позабыв щедро обдать его сахаром. — Только не удивляйся сильно, — бурчит себе под нос, то ли предостерегая меня, то ли себя. Опускаю взгляд на запись в блокноте «Рост: 189 см.», сбрасываю по формуле сотку и, наконец, обращаю внимание на циферблат. — О-о-о, а тебе нужно скинуть больше двух десятков — и это всего лишь излишки, — протяжено оглашаю я вердикт. — Только с рук? — глядя в глаза спрашивает, тут же застенчиво отворачивается. Пытается шутить — хороший знак. — Постараюсь помочь всем, что в моих силах, твоя первая победа — твой сегодняшний визит, — и уже строже добавляю. — Но ты все же не расслабляйся! *** За окном небо надрывалось по швам световыми вспышками, извергая на землю лавину дождя. Промозглая погода повергала в пучину отчаяния за пять минут нахождения на открытом воздухе, окутывая своей серостью. Наверное, по большей части от этого настроение у меня и доброй половины персонала находилось на уровне «то еще дерьмище, можно я посплю?» И по факту так бы оно и могло получиться — зарывайся между стеллажами, заткни за голову скрученную куртку и топи в нее лицо до конца рабочего дня — если бы не мое дежурство в зале. Хоть все персональные тренировки вместе с ясной и солнечной погодой улетели в открытую трубу, оставались редкие отчаянные герои, продолжавшие совершать набеги на тренажеры. Помешивая растворимый кофе в кружке, жалея, что по дороге на работу не забежал за пакетом молока, я пристроился в зале у колонок, извергающих трешовый ню-метал, имя которому «Limp Bizkit» Пять человек в поте лица активно херачили под воодушевляющую песню «Rollin». Весьма приятным фактом и, увы, уже не повергающим в шок, оказалось среди этой пятерки обнаружить Тайлера. Парень совершал уже второй подход на гиперэсктензии, и, если бы не единственный, но весомый недочет, я бы так и остался греть задницу у батареи и заряжаться изнутри едким далеко немолотым. — Держи спину прямо и ровнее, — занеся над ним ладонь, дождавшись, когда парень упрется в нее лопатками, добавляю. — Выше не поднимайся, продолжай, — не убирая руки, отпиваю из кружки. — Вижу, погода для тебя не помеха. — Дома скучно, в универе две последние пары отменили, — продолжая смотреть перед собой, вновь поднимается, держа у груди пятнадцатикилограммовый блин. — Похвально, — хмыкаю, про себя подмечая, как бы поступил на его месте? Наверняка бы сделал выбор в пользу мягкой постели. И ведь удивил-таки этот в прошлом совершенно неоформленный и откровенно бесформенный бочонок. В первую очередь упорством, которого так не достает довольно многим. А казалось, что сдуется парень, едва начав, ан нет, чуть больше полугода прошло. Слетели с тела лишние килограммы и мышцы вошли в тонус, а он пашет как ломовая лошадь, начиная с каждым днем напоминать мне самого себя в начале этого тернистого пути. И так заметны искры в глазах от очевидных результатов плодотворной работы. Растущая по крупицам уверенность в собственных силах и удовольствие от нагрузок. Не боится пробовать новое, не ноет, не просит поблажек. Заслуживает похвалу и что ему, разумеется, неизвестно, играет мотиватором и примером для подражания парочке моих подопечных с несколько схожими проблемами… Завершив подход, встает с тренажера и опираясь на него, делает несколько жадных глотков воды из бутылки. — Хотел уточнить пару вопросов. — Как видишь, свободен, поэтому, валяй, — пожимаю плечами, пытаясь избавиться от желания переключить какой-то заунывный мелодичный трек — кто закинул на флешку этот шлак? — Собираюсь снова взять персональные тренировки с тобой, уже чувствую потребность сменить программу, кажется, мой организм успел привыкнуть. — Не проблема, но я же сказал, что помочь с программой я и так тебе могу… — Под твоим надзором я провожу здесь время гораздо эффективней, не находишь? — улыбается, вновь укладываясь на тренажер и забирает с пола утяжелитель. — Любишь пожёстче? Нужен надзиратель, без меня не справишься? — довольно хмыкаю, оставляя пустую кружку на подлокотнике. — В какой-то степени, — ухмыляется он, под моим внимательным взглядом тут же корректирует правильность выполнения упражнения — схватывает налету. — А еще хотел уточнить, что из спортивного питания прикупить? Я в нем ни черта не секу, да и ты сам говорил, что через полгода самое время для допинга. — BCA, L-карнитин и протеин не помешают — скину СМС-кой проверенные фирмы и сайт, с которого все это добро можно заказать. — О... какие люди! Я смотрю, ты все над душой стоишь, мешаешь людям тренироваться! — На плечо опускается рука, а взгляд упирается в сине-фиолетовую спортивную борцовку, красующуюся на подтянутой довольно раскачанной груди. — Лиам, мать твою, ты как снежная лавина… Хуле так пугаешь? Друг белозубо улыбается, обнажая длинные вытянутые, не без помощи ношения брекетов клыки. — А ты чего такой шуганый? — отмахивается от меня рукой, тут же переключая внимание на Тайлера. — И ты тоже здесь, как успехи? — хлопает пятерней парня по плечу, заставляя того едва не выронить блин от все той же неожиданности, что минутой назад застала меня. Тот, наконец, заметив Лиама, поднимает голову и с явно заметной тенью узнавания во взгляде, отвечает теплой улыбкой. — Удовлетворяют на твердую четверку, спасибо за помощь в прошлый раз, на следующий день еле ноги волочил за собой. — Про разминку, наверное, забыл? — Нет. — Значит, не халтурил и отработал на «отлично», я горжусь тобой, — довольно хмыкает, отходя на пару метров, взбирается на гравитрон и, не закрывая рта ни на минуту, начинает подтягиваться. — Думал, не доберусь до клуба и меня смоет по дороге, погода совсем разбушевалась, может, заночевать у вас? Где твоя каморка? — Могу предложить тебе багажник своей машины, там «all inclusive». — Предпочитаю засыпать и просыпаться на твоих коленях, составишь компанию или поплывешь до дома? — смеется, довольный собственной шуткой, а я, разрываясь между двумя подопечными, не упускаю из виду очередной косяк. — Лиам, локти девяносто градусов и хват шире, а ты, — обращаюсь к Таю, переводя на него взгляд. — Заканчивай с гиперэкстензией и бери гантели по пятнадцать, проработай трицепс. — Осталось еще четыре, — настырно уточняет тот, доставая до пола чуть ли не носом — вот так усердие. — А ты с темы не съезжай, — продолжает Лиам. — Какие планы на вечер, не хочешь на премьеру Пиратов заглянуть? Взвешиваю предложение друга, находя его весьма заманчивым, и, забирая пустую кружку, добавляю: — Гляну расписание тренировок, если на сегодня все — можно сходить. — Курт, черт тебя дери, погода не наладится до поздней ночи, никто не придет, — доносится недовольное в спину. Хоть я и знаю, что на сегодня полностью свободен, не упускаю возможности построить из себя занятого человека, у которого все вымерено по минутам. Да и прогуляться по залу не помешает, холодный надзор камер, и возможность схлопотать замечание от начальства никто не отменял. Задержавшись у стойки администрации, а после — у эллипса в попытке разобраться почему слетели настройки, я вернулся к Лиаму и Тайлеру, подмечая, что те бурно что-то обсуждают. И когда только успели спеться? Впрочем, с характером первого — далеко не новость: мой друг не находил общий язык разве что со стеной, и то, если бы та смогла ему ответить, она бы это непременно сделала. — … вот так всегда, начинаешь запариваться насчет одного, а вылезет в том месте, где совсем не ожидал. Они коварные существа, ну ничего, прокачаешь скилл и останется только пальцем поманить. Но здесь все проще, чем можно себе представить, я когда-то загонялся из-за таких мелочей, что и не снилось, так что тебе повезло, что ты встретил меня, — смеется Лиам. — Напиши мне в вайбер, скину тебе целый список жизненных читов. — А меня нравственная полиция потом не вздернет? — Только самая сексуальная, та, что в коротких юбках ходит и с лифчиком наружу. — Звучит заманчиво. — Парень, когда ты родился? Это звучит охуительно! — Перфектно. — Так-то лучше, — загибается от смеха Лиам, подкрепляя свои слова звонким «держи краба». — Смотрю, тренировка языков — неотъемлемая часть вашей программы? — вовремя одергиваю себя от желания скрестить руки на груди и не казаться недовольной бабкой-надзирательницей. — Ой-ой, накажи меня и поставь в угол, а лучше линейкой по губам шлепни, как же так я в зал пришел пиздеть без умолку? — Лиама распирает от ехидства в голосе, а глаза светятся диким огнем. — Изврат, — закатываю глаза и оставляю этих двоих наедине. — Что с кино? — Пойду я, пойду. — Так-то лучше, — удовлетворенно хмыкает он и возвращается к прежнему занятию, но теперь совместно с поднятием штанги. *** — В гребанном кулере закончилась вода, че за дела? — возмущается кто-то над ухом, заставляя вновь взглянуть на часы — обещали подвезти к половине второго, а уже давно перевалило за три. Солнце за окном нещадно палило, плавя асфальт, кондиционеры вхолостую гоняли сухой жаркий воздух, справляясь с температурой в помещении на слабую троечку. Откинувшись на спинку дивана, стараясь расслабиться во время перерыва и не пополнить ряды близких к мнимому обезвоживанию, подставляю лицо под слабый поток прохладного воздуха прямо над головой. — Привет, — раздается знакомый голос откуда-то сбоку. Лениво перевожу взгляд в сторону источника, мгновенно давясь воздухом от резкого узнавания следуемого сразу за секундным замешательством. «Какого черта?» — проносится в голове, когда сталкиваюсь с обновленным лицом Тая. — Кое-кто прошел тюнинг? И судя по взглядам наших девчонок — успешно, — не упускаю возможность отвесить цепкий комментарий, который, впрочем, не сильно заинтересовал объект, которому предназначался — парень лишь привычно пожимает плечами, словно это само собой разумеющиеся. Для него, но все еще не для меня. Ведь это я все никак не могу привыкнуть, что раньше его внешности охренительный тюнинг прошел его мозг. И к слову, не без помощи моего закадычного друга, с которым теперь Тай разве что в десны не братается. Однако как бы там ни было, глаза прилипают намертво. В прошлом невыразительно мышино-пыльного оттенка волосы сейчас отливают заманчивым золотом на насыщенно-каштановом цвете. Глаза так сильно похожие на предзакатную синеву неба стали чуток выразительнее и светлее. Стрижка подчеркнула новообретенные скулы, после потери груза в виде пары десятков килограммов жира. И прячущийся под футболками не по размеру рельеф сейчас выгодно подчеркнут брендовыми шмотками. А о взгляде, который даст фору даже мне в свои лучшие годы откровенного нарциссизма, я и вовсе промолчу. Ибо от него буквально за версту тащит недюжинным пафосом и самовлюбленностью. И чего не отнять есть за что. И, словно как по волшебству, рядом вырастает Лиам, весь надушенный и отполированный, будто пришел не на тренировку обливаться потом, а в клуб плескаться в пене. Салютует мне рукой, запечатывая жест светящейся улыбкой, и в мгновение ока теряет ко мне интерес, переключая все внимание на Тая. — Видок вживую — выброс гормонов в кровь, твоя дерьмо-камера съела половину невъебенного образа, настоятельно рекомендую сменить телефон. — Общение с тобой дорого мне обходится — накладно моим нервам и карману, а взамен никакой компенсации, — смеется Тай, опуская руку на плечо Лиаму и, словно прицел, наводит взгляд на его лицо. И как только у него получается не моргать так долго? — А какая нужна тебе компенсация? Разве этой тебе мало? — Друг едва касается его шеи, проводя подушечками пальцев по ярко-фиолетовому ореолу над ключицей. — По всей видимости, вчерашнюю ночь ты провел с марафонским размахом?! — Я специально оставил силы для тренировки, — ничуть не смутившись, отвечает он. — Какой экономный… и жадный, мог бы постараться на полную. — Учту на будущее. Оба парня скрываются за дверью раздевалки, оставляя меня наедине с собственными мыслями, что, словно клубок, туго наматываются друг на друга, не желая заканчиваться. И если бы не очередная персональная тренировка с милой особой, кто знает, сколь бы я еще вот так копался в старых грезах, ностальгией нахлынувших на меня. Вот только совсем отделаться от настойчивых размышлений не получилось. Стоило Тайлеру занять соседний тренажер и показаться в поле зрения, этот клубок начал расти в размерах с ускоренной силой. Перед глазами замаячили ассоциации и сравнения, побуждая мозг анализировать каждый подмеченный факт. Когда-то, будто в прошлой жизни, я был один в один самоуверенным павлином, распушившим хвост, пользовавшим и имевшим все что движется. Прибирая к рукам в одноразовое, реже в более продолжительное, пользование бесконечное количество женских тел. Через меня прошел воистину целый конвейер, прежде чем выветрились сучесть и долбанное блядство, а может не выветрилось, а просто заебало. Сложно сказать. Засосы, угары, далеко не разовые акции «побега» от внезапно появившихся мужей своих развратных и падких на красивые тела пассий. Многое было. Только вот начиналось почти как у Тая. Не самая запоминающаяся внешность, приличный прицеп комплексов, недостаток уверенности и иже с ними, играли злую шутку раз за разом… А после шокирующее преображение. Перемены, которые навсегда перекроили и содержимое черепушки и отражение в зеркале. Хорошо ли? Однозначно. Но в данном случае приходится собрать всю волю в кулак, чтобы не смотреть так явно и не спросить напрямую: какого хуя я вижу свою кривоватую, но копию, с чуть более темным оттенком голубых глаз, с чуть более длинной челкой и чуть менее развитым телом? Сука Лиам. Слепил бля… Теперь смотрю как в зеркало. Уморительно прекрасное зрелище. Как бы глаза не выжгло от сего великолепия. И немного вызывает зависть в противовес гордости… Что так быстро, пусть и не без помощи, он достиг таких высот в кратчайшие сроки. Куда раньше, чем подобного смог добиться я. Не танцуя танго с собственной совестью и телом, делая шаг вперед и отступая два назад. Просто выгрыз себе усердием, потом и кровью путевку в куда более привлекательное будущее. И вопрос навязчиво и откровенно приторно ебет мне мозг: а что если бы когда-то нашелся тот, кто вытащил бы меня из дерьмового омута неуверенности и псевдодепрессий? Толкнул в спину и сказал: «Чувак, еще немного и ты станешь долбанным чемпионом мира». Собственного мира. Внутреннего, внешнего — неважно. Только я был один. Спотыкался, бросал, брался заново лепить и себя, и чертов путь, по которому сам же выбрал идти. И по-хорошему завидовать и оценивать/сравнивать глупо, но подсознательно прет эта хрень, не остановить. А глаза прилипают намертво, не отодрать и не вырвать с корнем. Клер, девушка, которую сегодня тренирую, пользуясь тем, что Тай сидит к ней вполоборота, нет-нет да поглядывает на него скользким взглядом, словно наносит массажное масло, огибает каждый сантиметр подкачанного тела. Искорки в глазах обжигают вмиг вспыхнувшей похотью, а кончик языка, явно не от усердия во время подъема веса в тринадцать килограммов, выглядывает из-под пухлых губ, облизывая уголок. И стоит ей на долю секунды задержаться на лице Тая, тот поворачивает голову, запуская на лицо приветливую непринужденную улыбку, метко подмигивает ей, заставляя щеки девушки вспыхнуть, словно от хлопка. И став невольным свидетелем этой картины, чувствую, как вниз по спине проносится ощутимая волна мурашек. И сам в упор смотрю на него, встречая ответный самоуверенный взгляд. Карточный расклад не делай, все ясно, без иных вариантов в нем читается «чувствуешь это?» Сканирует меня, с легкостью считывая каждую эмоцию, без спроса лезет в голову, и ему не мешает даже мельтешащая перед носом перекладина. И если бы я не помнил его таким, какой он пришел сюда в первый день, я бы подумал, что этого парня с детства лепили и оттачивали, прививая тот набор привычек искусного обольстителя, которым он напичкан сейчас. Чувство собственной важности зашкаливает до поверхностного натяжения. «Узнал себе цену и решил, что горы по плечо?» — бровь против воли укоризненно изгибается, и изменившееся выражение на его лице заставляет удивиться. «А как иначе?» — значит его взгляд, заставляя меня согласно хмыкнуть с довольной ухмылкой на губах. А правильно, как иначе? *** Настроение не в пример странное. День более чем плодотворный и если честно, то сил осталось разве что на принятие душа и дорогу домой. Задумчиво бреду к душевым, отметив, что вчера переусердствовал и слегка потянул мышцу, а ведь вроде как в этом деле собаку съел. Но всему виной или сбитый фокус, или забитые к херам мысли. А по итогу рука противно ноет и требует как минимум массажа, а как максимум обезболивающего. Толкнув дверь, вдохнув влажный воздух, перекинув на другое плечо полотенце, застываю статуей, видя, как в клубах пара в мою сторону разворачивается фигура, не прекращая без тени стеснения вполне обычные, но в данном случае скорее позерские, движения руками по собственному телу. Тай, чтоб ему хорошо жилось… Набрался пацан такой гребанной наглости, что хоть бери да мерной ложкой вычерпывай прямо из глазниц. Смотрит хитрющим взглядом, рыскает глазами по мне то ли оценивая, то ли разглядывая то, что было ранее скрыто от него. И с одной стороны хочется рявкнуть, чтобы не испытывал мое терпение, и без него херово, а с другой… с другой стою и смотрю как дебил на открывшуюся картину симпатичного загорелого тела с рельефом, который появился благодаря мне, как бы пафосно это ни звучало, и молчу. А в глазах напротив буквально зашкаливает уровень сучести и вызова. И все так… Картинно приподнятая бровь, будто он чего-то добивается немым вопросом. Кривоватая ухмылка, словно срисованная с какой-то лощеной мужской модели с модного разворота. И мать их мыльные разводы на выделяющихся пусть и не невъебенно раздутых, но грудных мышцах, мягко сползающие по торсу все ниже. И не проследить глазами никак. Тотально. Крайне залипательное зрелище. Оказывается. Внезапно. — Хочешь? Подвисаю, благо что не сигнальная красная лампочка на затылке мигает, сообщая о перезагрузке. И это «хочешь» вертится по кругу, проходя одну инстанцию осознания за другой, пытаюсь переварить по буквам, наложить один смысл на другой. Сравнить между собой получившееся с картиной, которую наблюдаю, к собственному разочарованию (или нет) осознавая, что к херам летят все доводы, разбиваясь о упругую рельефную скалу с градом горячих струй воды и капель. И это «хочешь» наконец раскрывается передо мной в нужном и правильном смысле, который вложил в него Тай, не перестающий коварно улыбаться, обнажая передо мной свои желания. Или, быть может, мои? Сбитый с толку, игнорирую вопрос, наблюдая, как закончив смывать остатки геля, превратившегося в пену, парень удаляется из душевой, скользнув на прощанье своим плечом по моему, оставляя на коже влажный след, а в голове — протоптанную с его помощью дорожку до мысли «а хочу ли я?» *** Словно наждачкой по нервным окончаниям, долбанной теркой где-то под скальпом. Так зудяще и навязчиво сигналит один и тот же чертов вопрос «хочешь?» И вроде время идет, событий море, народа кучи, а глаза цепляются за подтянутую фигуру, и не сказать, чтобы я когда-то дрочил на собственное отражение в зеркале или залипал на лицо, но тут отчего-то раз за разом ловлю себя на том, что ищу в Тае схожесть с собой. А вот для чего? Не понимаю. И что же больше цепляет: его привлекательность, наша едва ли не идентичность с некоторыми погрешностями или все же тот роковой, чтоб его, вопрос в запаренной душевой? И не могу понять причину такой захламленности в голове, словно новизна и непривычность подобной ситуации аккурат тычет в бок, подталкивая не откладывать в дальний ящик, не списывать со счетов… Ни себя… Ни его… И я бы с радостью нажал на паузу, дал бы себе передышку, чтобы не наворотить подвигов на свои невидимые жизненные погоны, да только то и дело с периодичностью раз в два дня перед лицом мельтешит его физиономия. И каждым взглядом, словно запускает в меня целую череду стрел, попадая в одну точку, лупит без жалости и опаски, удерживая под контролем ситуацию. А я чувствую, что поддаюсь этому напору: стоит отвлечься, немного ослабить собственную концентрацию внимания на повседневных вещах, и глаза сами находят его. И я словно узнаю себя прежнего, того, кем когда-то был: прямолинейным, лишенным и капли стеснения, с таким напором и рвением, что позавидуешь. И это чувство, как по крупицам ко мне возвращается мое прошлое, повергает в замешательство. Но тем не менее не отталкивает. Дни превращаются в единую порноленту, состоящую из нечастых, но таких откровенных и соблазняющих намеков. И Тайлера не смущает присутствие посторонних, когда он, привлекая мое внимание, сражает тех своими феромонами. Вот и сегодня, пристальный взгляд через зеркало в мою сторону и легкий прищур синих глаз, словно сигнальные огни, призывают к вниманию. Руки неспешно ныряют под черную, успевшую намокнуть футболку, задерживаются на коже дольше положенного и, сминая под пальцами ткань, дергают вверх, заставляя вещицу неохотно сползти с тела. Слишком медленно, чтобы не заметить вложенную в этот жест сексуальность. Слишком медленно, чтобы отвести взгляд. Слишком медленно, чтобы в паху не отозвалось приятной, но возникшей столь не вовремя, тяжестью. — Коварная сука, — только и успеваю выплеснуть часть эмоций сквозь сжатые зубы, пока новая порция зрелища не подвалит на кривой козе. Запускает пальцы в волосы, делая вид, что в данную минуту все, что его заботит — испорченная прическа и, повернувшись ко мне нужным ракурсом, словно находится под объективом, позволяет разглядеть каждое микродвижение мышц под его кожей: напряженный, будто высеченный из камня пресс, раскачанные дельты на подтянутой спине, ямочки Аполлона на пояснице, рельефный трицепс на руках. И в памяти снова всплывает картинка крупных капель воды на этом теле. И этот ядовитый вопрос — одно слово запустило смертельную отраву под кожу. Вовремя не нейтрализовал — больше не вымоешь из крови. Заражение неизбежно. Досматриваю эту немую сцену вместе с остальными, без должного восхищения во взгляде, и стоит ему натянуть футболку обратно, удаляюсь из зала, чтобы не видеть это победное выражение на лице. И ладно было бы все так просто, но я чувствую, что со мной играют, пытаются навязать собственные правила, не оставляя мне шанса привнести что-то свое. *** Настроение под стать песне, беспощадно рвущей колонки — большими буквами высечь ножом на теле «HUNGRY» — потому что именно она сейчас описывала творившееся со мной, внутри меня: комом скрученные внутренности в попытке поменяться местами друг с другом творили беспредел с каждой клеткой, отзывающейся на бунт сильным мандражем. Я был голоден во весь рост и всю величину этого слова. И этот голод шел вразрез с физическим, потому что, если бы его можно было утолить, закинувшись парой белковых коктейлей или стейком с кровью, с ним давно было бы покончено. Желудок оказался паинькой в отличие от всего остального. Эмоционально — на взводе. Телом — готов был налегать на штангу и непривычные мне веса до потери сознания. Гормонально — тестостерон аккурат бил в голову, заставляя мысли о сексе маячить перед глазами ежечасно, игнорируя частую разрядку и даже физическую усталость, которая накатывала к концу тренировки. Температура скакала как на американских горках, хоть градусник исправно показывал норму. По всем показателям и ощущениям меня лихорадило, но ни через день, ни через неделю с ног так и не свалил мор, не нагнула болезнь, все было, как и раньше, только с постоянно скачущим эмоциональным фоном. У Гугла на этот счет оказалось свое мнение — «Временные недомогания при беременности». И я готов был даже поверить в непорочное зачатие, если бы не одно «НО», колом стоящее между ног. Приходилось терпеть и ждать, когда отпустит. И я терпел. По той же причине задрачивался на тренажерах, пытаясь вымотать организм прежде, чем он вымотает меня. И, кажется, у меня почти начало получаться: к концу второй недели во время экзекуций над собственным телом мозг начал отключаться и давать передышку, словно вкалывая лидокаин остальным поселенцам тела. Именно по этой причине, находясь в частичной изоляции, позволяя до слуха долетать только битам из колонок, я пропустил мимо приветствие Тайлера, едва не придавив себя штангой в сто двадцать килограммов: — Ты про меня совсем забыл? — парень показался прямо перед самым носом, словно вынырнул из воды совсем рядом, хотя я точно знал — когда нырял, находился на берегу один. — Еб…тить, — руки подвели в самый неожиданный момент, и с внушающим грузом штанга почти оказалась на груди, но ее опередили — верхом на мне очутился Тай. — Осторожно, держу! — ловкие руки накрыли железо, замерев над моей головой. — Ты хотел сказать «сижу»? — С такого расстояния и положения я бы завалился на тебя вместе с ней, так что звиняй, — отмахнулся Тай, помогая вернуть штангу на стойку. — Но раз уж ты, герой, спас меня от верной гибели, может, слезешь? А то даже не знаю, что лучше — ты или штанга. Парень хитро сощурил глаза, но все же согласно кивнул — его задница соскользнула с груди на живот и в попытке слезть, словно нарочно, проехалась дальше, натыкаясь на преграду, так не вовремя решившую напомнить о себе. — Это то, о чем я думаю? — с долей удивления спросил Тай. — Только не вздумай принимать на свой счет. — А что, штанга будет ревновать и пойдет по рукам? — Клоун, — фыркнул я, закатив глаза. — Вот это на нас сейчас пялятся, — присвистнул Тай, бросая косой взгляд в отражение в зеркалах. — Даже не знаю, что лучше, ты точно все еще хочешь, чтобы я встал, не боишься быть неправильно понятым? — довольная улыбка тронула его губы, а во взгляде, словно лампочка «идея», вспыхнули искры. — Могу на место своей задницы кинуть двадцатикилограммовый блин — напряжение вылетит, словно воздух из колеса, — и прежде, чем я успел возразить или что-то ответить, желтый дырявый круг уже оказался на мне. Дурацкая ситуация. — Ты чего к людям во время упражнений пристаешь? — нахмурив брови, я принялся отчитывать Тая, что все еще стоял над душой, сведя на груди руки. — Наша с тобой тренировка должна была начаться полчаса назад, я думал, ты хоть остановишься передохнуть — тогда и узнаю, но ты накинулся на железо, словно голодный зверь на кость. Откуда такое рвение? Лето закончилось, форму ты не терял, да и от участия в смотровых в этом году отказался. — Все-то он знает, — я закатил глаза, принимая вертикальное положение и возвращая на место утяжелитель. — Тело ломит и требует, что я могу поделать? Или лишь моего искреннего желания недостаточно? — Вполне, — кивнул он. — Просто стало интересно, наблюдаю за тобой в последнее время, но сам ответ найти не могу, вот и спросил. Искренность парня потушила пожар негодования во мне, и мы просто начали запланированную тренировку. *** Дни понеслись, словно на гончих, тасуя между собой те, в которых Тайлера не было и те, в которых он был. Существование этого парня в моей жизни перевернуло ее с ног на голову, вытряхнув из пыльных мешков давно забытые привычки и мерки реальности, столь присущие для молодого альфа-самца, который только пробует ее на вкус, перекраивая под себя некоторые жизненные устои. Тайлер не боялся ничего, шел напролом, игнорируя пускай не равнодушие, но некую незаинтересованность объекта своих нападок. Он использовал по полной тот день, те два часа, которые мы проводили в стенах клуба: даже при малейшем контакте, когда отсутствовали совместные тренировки, он умудрялся заполнить своим присутствием все вокруг. Тайлер научился слишком умело чувствовать ту тонкую грань между «можно» и «нельзя», знал, когда стоит действовать открыто и напоказ, привлекая всеобщее внимание, и понимал, когда лучше спрятать павлиний хвост. И от этого игнорировать его (даже если бы хотел) становилось практически невозможно. Видя старания Тайлера в попытке урвать добрый кусок моего внимания, я, незаметно для себя, подпустил его к целому пирогу, позволяя заполонить все мысли — начал думать о нем даже тогда, когда его тренировки не было. Последней каплей замешательства, упавшей на душевное равновесие, стал день, когда смелость наполнила Тая до краев, и он пошел в наступление, отрезав пути к отходу своей решительностью… Вечер пятницы на редкость выдался тихим и спокойным: посетителей минимум, а все хлопоты сведены к поддержанию порядка в зале — туда закинул, сюда вернул, там разобрал, да и только. Смена всегда заканчивалась в десять вечера, и весь персонал никогда не горел желанием задерживаться даже по малейшим пустякам, покидая зал вместе с последним клиентом. Вот и сегодня, лишь стрелка часов перевалила за нужный час, помещение опустело в считанные секунды. Прозрачные дверцы разъехались, и я ступил на улицу, вдыхая полной грудью свежий остывающий воздух — солнце давно скрылось за горизонтом, не оставив после себя даже алеющего марева послезакатной пелены. Привычно вытащив ключи и сняв с сигнализации машину, я замер в паре шагов, так и не дойдя до нее. Причина замешательства стояла, облокотившись о капот, засунув руки в карманы и устремив на меня пронзительный взгляд. — Не помню, чтобы заказывал личного водителя. — А я не собираюсь тебя подвозить, думал, ты прокатишь меня, — самоуверенно отозвался Тай, отлипая от моей тачки и подходя чуть ближе. — К тебе или ко мне? Только предупреждаю сразу, у меня сестра дома, если не смущает секс при посторонних, то и я возражать не стану. Знаете, как глушат рыбу? Вот и я, кажется, узнал только сейчас. Ебнули по воде со всей силы, спасибо, что хоть оголенные провода не кинули, иначе всплыл бы брюхом кверху, не оставив за собой и последнего слова, только опорожнившиеся кишки. Синие глаза блестели от решительности, а его волнение выдавала лишь его рука, то и дело снимающая с блокировки телефон и ставящая ее обратно. — Садись, — и не дожидаясь его ответа, дернув дверцу на себя, бросил сумку на заднее сидение, а сам приземлился на водительском. Тай молча уселся рядом, воздух мгновенно пропитался запахом древесного парфюма и едва уловимыми нотками геля для душа — заранее приготовился, был так уверен в своем триумфе? Машина тронулась с места, а наша беседа, наоборот, словно стояла на ручнике, и никто не решался с него снимать. Двадцать минут тишины. Редкие взгляды друг на друга, словно по граммам отмеряли решимость, вдруг кто передумает и соскочит по пути. Но я для себя уже все решил и хотел понять только одно: — Нахуя тебе это нужно? — едва колеса остановились на парковочном месте, наконец, спросил я. Взгляд метнулся от лобового стекла на меня, минутное раздумье, и легкая улыбка тронула губы, слишком довольная, чтобы спутать с чем-то другим, слишком дразнящая, чтобы списать за попытку спрятаться на ней. — Не волнуйся, я в тебя не влюбился, просто это моя проверка на прочность, ты — мой последний тест. — Стебешься? — и только внимательней изучив сидящего передо мной, сам отвечаю. — Блять, ни капли. И кто же поставил перед тобой такую задачу, неужто Лиам? — спрашивая с тенью недоверия, искренне надеюсь, что все же не он. — Я сам и поставил, — сдержанная улыбка без пошлости и манерности, а вслед утвердительный кивок в довесок к словам. — Тогда почему именно я? Какая разница перед кем раздвигать ноги, если это всего лишь шальная идея воспаленного рассудка и попытка потешить свое ЧСВ, — только сейчас заметил, что сидим в темноте: тусклый свет фонаря практически не пробивался сквозь тонировку стекол, а свет в салоне погас, как только стих мотор. Тянусь к ключу, но Тай перехватывает мою руку, останавливая и не давая совершить задуманное. — Хочу знать каково это — получить то, на чем зациклился, от одной мысли о ком в штанах становится тесно, — придвигается ближе, попутно снимая ремень безопасности и, едва бросив взгляд на мою ширинку, вновь переводит на меня. Рука с моей соскальзывает к замку, дергает собачку вниз, а внимательный взгляд словно держит на контроле, проверяя, остановлю или нет. И если я привез его к себе домой, то делать этого в мои планы явно не входило. — Раз уж такой смелый, будь им до конца и не прячься, — все-таки включаю свет в салоне, наблюдая за реакцией парня. Ноль смущения. Ни грамма неуверенности. — Почему ты так убежден, что я тебя хочу? — спрашиваю, стоит только чужим пальцам дотронуться до куска ткани, скрывающего наготу. — Я уверен, что за-хо-чешь! — По слогам произнося последнее слово, Тай склоняется ниже, одним широким мазком языка проводит по опавшему члену сквозь ткань. Поддевает пальцами резинку, оттягивает, заставляя съехать чуть ниже на бедра, и без помощи рук заглатывает. Втягивает с таким наслаждением, словно перед ним нечто куда более аппетитное, чем неэрегированный член. — Стараешься так, словно от этого зависит твоя жизнь, — хмыкаю себе под нос, запуская в растрепанную макушку руку, рефлекторно сжимая волосы в кулаке сильнее, чем следовало — зубы Тая полоснули по чувствительной плоти, а его сдавленное и приглушенное «ауч», местами наигранное, сработало, словно афродизиак. Возбуждение прилило за считанные секунды, заставляя член налиться кровью и окаменеть во рту, уперевшись в небо и вызвав у парня неконтролируемый приступ кашля. — Блять, — вытирая рот рукой, то ли удивился, то ли ужаснулся он. — И почему ты не… — Предупредил о наличии в штанах более чем общепринятого стандарта? Ты не спрашивал, — усмехнулся я — вся эта ситуация вдруг стала напоминать бродячий цирк захудалых артистов, интересно только, кто сценарий писал? — Девчонки тащатся с таких, — вдруг констатировал он. — По крайней мере, ни разу не жаловались, — пожал я плечами, а рука машинально сжала член в кольцо, пройдя вверх по стволу — и этот жест Тайлер расценил как призыв продолжить. Вновь склоняясь, облизнул головку и втянул в рот, накрывая своей ладонью мою руку и парой круговых движений, опустился ниже, вбирая как можно глубже. Без лишних фраз и слов, без ненужной возни и оттягивания, берет в рот так, словно пытается показать все на что способен, словно хочет одним минетом заставить подписаться под фразой «это был лучший трах в моей жизни». Старательное горло раз за разом принимает в себя стояк, вгоняя как можно глубже и как можно чаще, он почти не сбивается с заданного темпа, умело маскируя секунды на передышку тщательным вылизыванием ярко-алой головки. Крепкая хватка подрагивающих пальцев, густая слюна вперемешку со смазкой стекает по ним, сопровождая каждое движение естественной озвучкой — такую ни с чем другим не спутаешь. Отстраняется, поднимая взгляд на меня, замирает в паре сантиметров от моего лица, позволяя разглядеть свое: раскрасневшиеся, припухшие губы, блестящие от слюны и смазки, тонкие прозрачные ниточки на подбородке, затуманившийся взгляд с расширенными зрачками, заполонившими почти всю синюю радужку, затемняя ее еще больше. — Можно я поцелую тебя? — спрашивает охрипшим голосом, и пускай я не успел кончить, понимаю, почему звучит именно этот вопрос — не каждому понравится сосаться с тем, кто еще недавно держал во рту его детородный. — Спасибо за беспокойство, но оно не к месту — я не из брезгливых, — рука соскальзывает на его шею, мгновенно притягивая и заставляя Тайлера губами влипнуть в мои, приоткрыв их и впустив в глубину рта, давая опробовать на вкус эту термоядерную солоноватую смесь с остатками мятного послевкусия конфеты или жвачки. Его руки шарят под футболкой, скользя по торсу, цепляются подушечками пальцев за каждый блядский кубик на теле. И стоит только языку выскользнуть из моего рта, губы присасываются к шее вакуумным поцелуем, оставляя на коже следы своей безудержной страсти, приправленной каким-то пунктиком вроде последнего теста, последнего испытания. И оказаться на месте объекта его нападок я не так уж и против — для меня в своем роде это тоже опыт. Отрывается от шеи, заглядывает в глаза, одними губами спрашивает «наверх?», а после запечатывая вопрос еще одним поцелуем, вылетает из машины, наспех поправляя сбившуюся одежду. Лифта дожидаться не стали. Минуя один лестничный пролет за другим, словно преодолевая друг за другом преграды, последнюю — дверь — чуть ли не сшибаем, чудом оставляя держаться в петлях. Вещи теряются, словно врубили огромный пылесос и направили в нашу сторону, выкрутив на полную мощность рубильник, обеспечивая вакуумное всасывание на режиме «все тряпки за полминуты». — Я давно не раскладывал диван, — зачем-то предупреждаю его, стоит настойчивым губам прервать поцелуй и вновь переключиться на маркировку своими индивидуальными отметинами. — Если разложишь меня на полу и вытрахаешь по первоклассному разряду — о наличии постели даже не заикнусь, я сюда не спать пришел, — слишком вызывающий шепот над ухом, сопровождавшийся сжавшейся пятерней на моей ягодице — отросшие ногти впились в кожу подобно шипам. — Признайся, на прохождение твоего теста установлен временной ограничитель? — Нет, с чего ты взял? — подбородком проводит по шее, спускается на грудь и съезжая чуть левее, стискивает зубами сосок, тут же зализывая неглубокие следы влажным от скопившейся слюны языком. — Спешишь так, словно хочешь прийти к финишу первым и заработать все имеющиеся очки. Разве удовольствие от процесса столь ничтожный фактор, что ты готов им пожертвовать? — Оставляет мой вопрос без ответа, открыто насмехаясь одними глазами, растворяется в собственной предвкушающей, так похожей на лисью, улыбке. Толкает к стене, заставляя налететь спиной на комод и тут же втиснуться на него голой задницей. Вперив слишком откровенный и похабный взгляд в меня, демонстративно и будто напоказ разводит мои бедра, ведет по внутренней части горячими сухими ладонями, поднимаясь выше, одной сжимает в кольцо основание стояка, а другой оглаживает мошонку, слегка надавливая большим пальцем на проступающие вены чуть выше. — Я и не думал спешить, просто боюсь, что ты за мной не поспеешь — все же не у меня был изматывающий рабочий день, — колючий язык, что секунду назад отвесил антикомплимент, облизывает от головки до основания член, щедро смазывая слюной. И стоит только отдаться процессу, начать плыть под горячим и распаляющими губами, как Тай резко отстраняется, в картинном испуге сообщая: — Ой, забыл презики в твоей тачке. — Вижу, ты мастер обламывать процесс, или на курсах минета было так скучно, что ты топил лицо в парту, пропуская самый нужный материал? — прижимаюсь затылком к прохладной стене, продолжая смотреть на блестящие в фосфорическом свете разводы на лице Тая, решая, как лучше с ним поступить. — Я бы дал ключи и отправил бы тебя вниз для проформы, но что-то мне подсказывает, все это гнусная инсинуация, а простым языком выражаясь — пиздеж, и ты ничего не забывал… — Готов загладить вину прямо на месте. — И одно единственное действие разбивает об отвесную скалу все мои попытки вправить ему на место мозги: поворачивается спиной, опираясь руками о зеркало и, бросив очередной многообещающий взгляд через отражение, прогнувшись в спине, выставляет напоказ ягодицы, демонстрируя между ними анальную пробку с черным блестящим сердечником. И эта картина, словно выдранная из порнофильма, гейского порнофильма, прямиком ударяет под самые ребра, разом вышибает воздух из легких и перекрывает доступ новому. Только дыши. Блять, только дыши. Ох, Курт, угораздило же тебя нарваться на такого парнишку… Говоришь двойник, как с тебя лепили, чертова копия? Да он переплюнул тебя, обскакал того, кем в «лучшие годы откровенного нарциссизма» ты хотел быть, но так и не получилось… Не сплелась одна ниточка с другой, не образовался тот самый необходимый крепкий канат, скрученный из убийственной харизмы и непрошибаемого самолюбия. ТАК ты точно не развлекался. — Вид сзади охуенен, — и только изогнутая бровь выражает эмоции — остальное носится шквалом внутри. — Уверен, что тебя сегодня еще не трахали? — Если так и будешь болтать, видимо никто и не трахнет, — зеркало вибрирует под его напором, запотевает от частых вздохов. Слишком нетерпелив. Он, а не я. Бешенным калейдоскопом закрутилось происходящее. Полутемный коридор становится нашим окончательным пристанищем. Позы меняются, словно кто-то тасует колоду и выбрасывает одну карту за другой. Колени у обоих стерты в кровь и до синевы. По телу выступает не мелкий пот, а словно в жаркой душевой стекают струи. Становится запредельным напряжение в руках, конвульсивно сжимающих упругую задницу, остервенело насаживающуюся на член со звонкими мокрыми шлепками. И вслед накрывшим вожделением, окутавшей похотью, как гильотиной рубит животная страсть. Дикая. Необузданная. С отлетевшими ограничителями и правилами. И отсутствие возражений со стороны Тая дает зеленый свет. Выкручиваю руки стоявшего на коленях за спину, опускаю лицом на грязный пол, продолжая методично погружаться в податливую, растянутую дырку. С удовольствием наблюдаю, как выступают натренированные мышцы на теле, как подрагивают от причиняемого дискомфорта, и стоит только надавить на поясницу, заставляя прогнуться чуть ниже, глушит новой порцией ощущений — гортанный стон удовольствия, сдавленный из-за неудобной позы, местами болезненный и вместе с тем блаженный. — Громче! — Повторять не приходится, стоит сменить угол и войти до упора, оглушающий сладострастный звук сам вырывается изо рта Тая, как слюна заливает его рот, тот опьяняющим бальзамом ложится на мои уши. — Сожми сильнее, — просит Тай, и учитывая, что одна рука на его ягодице, а вторая удерживает запястья, сомневаться не приходится, какую именно он имеет ввиду… Адским фейерверком взрывается тело в оргазме, топит, словно тайфуном, экстаз, заставляя вмиг ощутить себя прохладным коктейлем в солнечный зной, что за пару секунд выпили без остатка — силы покинули тело без права на реабилитацию. Марафонский забег на паркете в коридоре завершился с чемпионским размахом… В объятиях друг друга не уснули, рассвет вместе не встретили. Тай еще с порога показал, что оставаться на ночь не намерен. Да и я не горел особым желанием встречать утро в одной постели. Секс — не повод для знакомства. А тот, что случился у нас, и подавно не стал причиной для сближения. Только невесть откуда взялись в моей квартире сигарета, выкуренная на двоих, и выпитые две чашки черного чая перед его уходом. — Неплохое кардио получилось, — выдыхая густой дым, улыбнулся Тайлер. — Я бы как-нибудь повторил. — Хочешь пересдать свой тест? — Кто его знает… __________________________________________________________________________ Мы тут с Mr Abomination замутили небольшой коллаб. Если есть желание наблюдать за процессом и получать каждодневную проду, добро пожаловать в группу ^^ В данном посте все подробно описано: https://vk.com/club35829610?w=wall-35829610_7211