Ставки сделаны!? Ставок больше нет?!

      Разговор затянулся до самого ужина. Сначала Гокудера всё расспрашивал про обстоятельства, при которых девушка оказалась в другой вселенной, но, не удовлетворившись ответами, пообещал тоже в этом разобраться в обмен на разрешение Тсуны на исследование. После был осуждён Джудайме, и долго разъяснял напуганной подобным предложением шатенке, что «исследование не всегда предполагает телесное взаимодействие исследуемого и исследователя». Савада чуть успокоилась, но для большего успокоения усадила к себе на колени Аркобалено как метательный снаряд и действенное средство защиты от подрывника. Ямамото только улыбался и слушал, периодически удивляясь, что девушка согласилась участвовать в этой «игре», и почему же та всё-таки так похожа на его друга, хотя у Наны был только один ребёнок.       Цунаеши быстренько сплела интересную легенду про близнецов-отцов и жизнь с дядей Тсуны на далёком архипелаге Рюкю*, что тот отправился в зарубежную поездку и отправил дочь к тёте и двоюродному брату. Бейсболист, вроде как, повёлся на счастье «близнецов». Хаято это проглотил, зачем-то покивав. Позже пошли обсуждения более отвлечённых тем и сверка событий в двух вселенных. — Нана-сан просила позвать всех к столу, — заглянула в комнату Бьянки, тут же заострив внимание на незнакомой шатенке и механически потянувшись к отравленным конфетам в кармане джинс. — Сестра! — у пепельноволосого экс-наёмника предсказуемо скрутило живот и тот откинулся назад. Предсказуемо для всех, кроме Цуны. — Почему ты не постучала? — проскулил парень, зажмурившись покрепче. — Я стучала. Трижды. Вы так увлечённо о чём-то беседовали, что мне показалось логичным не дожидаться и оповестить вас так, — ответила розововолосая девушка, заходя в комнату и закрывая за собой дверь. — Бьян? — спросила наконец у Ядовитого скорпиона шатенка, удостоившись со стороны наёмницы презрительного взгляда. — Рада познаком… — договорить Цуне не дали. — Бьянки, ты знала, что у Тсуны есть двоюродная сестра? Они так похожи, будто бы один человек, но это из-за того, что их отцы были близнецами! Здорово же, везёт некоторым! — вывалили сразу всю информацию на Скорпиона бейсболист, снова рассмеявшись, минуя ту самую грань, за которую так переживала Савада. — Словно один человек, — полушёпотом повторила Бьянки. — Приятно познакомится, — натянуто улыбнулась наёмница, не сводя взгляда с сидящего на коленках у шатенки Аркобалено. — Взаимно, Я Цунаеши Савада, надеюсь на вашу дружбу, — отвесив полупоклон, представилась девушка, сместив Реборна на подушку рядом с собой, и дальше коротко посвятила Бьянки в детали «игры», дабы не проколоться на недопонимании.       Ещё шатенка тактично смолчала о том, что в её реальности Бьянки был высоким наёмником с хвостом более тёмных розовых волос, сходящий с ума от миниатюрного наёмника-девушки Реборн. Савада пообещала упомянуть об этом при своём альтер-эго, как-нибудь. Дослушав рассказ, розововолосая девушка кивнула, но только после слов репетитора-киллера согласилась помочь. — В общем, Гокудеру и Такеши тоже приглашают к столу, — подвела итоги Ядовитый скорпион, поднимаясь с места. — Невежливо будет отказываться, — согласно кивнул Ямамото, помогая подрывнику встать. — Сестра, можно сесть слева от тебя за столом? — выдавливая слова по одному, спросил Хаято. — Так у меня есть шанс не видеть твоё лицо и насладиться готовкой Савады-сан! — победно приподнял руку пепельноволосый парень, тут же схватившись за живот второй. — Без проблем, — кивнула та.       Цунаёши так же была радушно приглашена за стол. Нана отреагировала на легенду о девере с Рюкю слегка растерянно, а всё из-за того, что к приезду родственницы ничего не успела приготовить. Цуна на это только неловко улыбнулась — обманывала шатенка весьма скверно, да и считала обман доверчивой женщины подлостью — и сказала, что дядя с отцом желали сделать сюрприз. После недолгой беседы, старшая Савада, Тсунаёши и Реборн, как не удивительно, сошлись во мнении, что от семейства Савад ещё один гость, пускай и столь необычный и нежданный, не убудет. Цунаёши решено было подселить к Бьянки, та особо не возражала, оставив разговоры до позднего вечера. Ламбо уже отправили спать и будить его не стали, оставив знакомство на завтра. После ужина за довольно мирной и приятной беседой Гокудера и Такеши распрощались с гостеприимной хозяйкой, её сыном и новой подругой.       Проводив гостей, Тсуна направился в душ и доделывать многострадальные уроки, а Цуна, чувствуя неприятный осадок в душе, осталась помогать Нане с уборкой и мытьём посуды. Вышло это у шатенки не очень славно, но пользу она некоторую всё же принесла. Старшая Савада совсем не спрашивала о дереве, о котором никогда ничего не слышала, да и не могла, и только несколько раз пригрозила выговорить мужу о таких «сюрпризах», хоть и сказала, что будет очень счастлива, если двоюродная сестричка Тсуны погостит у них подольше. Ещё женщина извинялась, что у них не припасено девичьей одёжки, и обещалась сходить с девушкой в магазин, на что Цунаёши ничего не оставалось, как согласится.       Закончив дела, женщина и девушка поднялись в комнату Наны и та, покопавшись в многочисленных ящиках, отыскала новую пижаму, от которой Цуна долго отнекивалась, но в результате покорно приняла и комплект постельного белья. На нём же шатенка и скатилась по лестнице вниз, донеся-таки вещи до нового места сна. Бьянки благородно не оставила младшую Саваду в беде, отдав не пользованное нижнее бельё на завтра. С каким бы недовольным видом Скорпион это не делала, наёмница считала самым низким бросить юную сожительницу в такой ситуации тем более, если история Цунаёши правда хоть на половину. Благородней уж оставленный пирог в лицо кинуть. Затем шатенку ждало водное приключение и несколько расслабляющий душ, после которого оба «ёжика» столкнулись в коридоре. — С лёгким паром, — приветливо сказал Тсунаёши, с тяжким вздохом намереваясь свернуть к себе в комнату. — И всё-таки… Мне правда можно будет остаться? — решила задать интересующий её вопрос Цуна, потупив взор в пол. — Поверь, Тсунаёши, я понимаю, какой тут бедлам, и как хочется, чтобы бесконечные гости разошлись, но… — шатенка пыталась обличить свои переживания и мысли в слова, однако ничего путного не выходило. — И мне прекрасно известно, что ты не можешь вернутся не по своей воле. Все идеи Реборна дурно заканчиваются, сама знаешь, — сочувствуя своему альтер-эго, кивнул Савада. Повисла странная тишина.       Да, парень не был в восторге от происходящего, но принимая во внимание тот факт, что Тсуна и он были едва ли не одним целым, Джудайме надеялся отыскать в этом знакомстве понимание, которого были лишены оба его друга, Бьянки, Реборн и тем более дети. К тому же, в самом деле, парень не настолько жесток, чтобы отказать в ночлеге девушке в безысходной ситуации. — Спасибо тебе, Тсунаёши, — благодарно посмотрела на старшеклассника шатенка, — я отплачу тебе, когда у меня появится такая возможность! Надеюсь на твою заботу, — поклонилась в поясе Цуна. — Не стоит, сейчас же подними голову, Цунаёши! Ты мне ничего не должна. Я себе ничего не должен, — система «Мозг» устроила перезагрузку. — В общем, оставайся здесь, пока мы не найдём решение твоей проблемы, — заявил Джудайме.       Цуна, может, и хотела бы ещё что-то сказать, но промолчала, учтиво кивнув. Весь этот разговор был пропитан неловкостью. Всё-таки говорить с человеком, поддерживающим тебя во всём и считающий так же, как ты, оказалось довольно странно и удивительно. Это понимание граничило с моральным единством и в какой-то мере ущемляло эгоизм человека, как существа оригинального. Возможно, чуть погодя оба Савады разберутся с этим, а сейчас. — Советую вам обоим выспаться, завтра вас ждёт новый день в школе, — из комнаты ученика высунулся репетитор в пижамном костюме. — Угу, — растерянно кивнул шатен. — Хорошо, Реборн-сан, Тсунаёши-кун, спокойной ночи, — с этими словами Цуна развернулась и убрела в комнату, где размещалась теперь вместе с Бьянки.       Перед дверью шатенка немного помялась, спустя несколько томительных минут приоткрыв дверь. Савада искренне верила в женское понимание, однако… Случайно чуть не прилетевший в неё ядовитый пирог явно намекнул, что пониманием здесь пахнуть не будет ещё долго. Замерев у двери, Тсуна оценила свои шансы против рассерженной наёмницы, и результат её совсем не утешил. — Эм, Бьянки-сан, если вы правда думаете, что я задержу вашего любимого здесь, то вы искренне заблуждаетесь, — вкрадчиво начала шатенка, обдумывая план того, где она будет теперь ночевать, если её дипломатические способности не помогут. — Ты вилась вокруг Реборна, и он даже разрешил тебе себя обнять! — рявкнула старшая сестра Хаято. — Я так тебе завидую! — осела на пол Ядовитый скорпион, закрывая лицо руками так, что нельзя было определить, плачет та или нет. — Вы об этом… Я приняла его за свою учительницу и, думаю, Реборн-сан считает, что я остаюсь в том блаженном убеждении, что он светская дама. Подсознательно, разумеется. Я не конкурентноспособна рядом с вами, такой замечательной девушкой, достойной внимания Реборн-сана, — закивала Савада, аккуратненько опуская подле Бьянки на свой страх и риск.       В принципе, эти слова были не так далеки от правды, чтобы Цуна ухитрилась где-нибудь допустить промашку, хоть эти слова и были на грани фолла. Вопрос Скорпиона о её поле в другой реальности шатенка как-то опасалась. Мало ли, как эту новость воспримет влюблённая киллер. — Ты, правда так считаешь, прости, забыла, как твоё имя? — розововолосая девушка для приличия пару раз шмыгнула носом, подняв взгляд на Саваду. — Я Цунаёши, Бьянки-тян, — добродушно подсказала шатенка, хоть обида и кольнула её. — Цуна, значит. Так ты правда так считаешь? — повторила Ядовитый скорпион свой насущный вопрос. — Угу! — послушно закивала девушка с «ёжиком» на голове. — Совершенно напрасно Реборн вас не замечает, — добавила та.       Бьянки смолкла, приняв слова к сведению и, вроде, уже не строя планы убийства Цунаёши. Последняя на это очень надеялась, накрывая ноги одеялом. Обменявшись пожеланиями крепких снов, девушки погасили светильники, улёгшись спать. На чужом месте было немного неуютно, но в целом знакомая обстановка успокаивала.       Савада очень бы хотела сейчас уснуть, но мыслей было слишком много. Шатенка странно ощущала себя гостем в родном доме и ещё больше её потрясли знакомые лица совершенно незнакомых людей. Чего только стоили друзья-парни и альтер-эго противоположного пола! А мама, то есть отец, то есть… В такие моменты французская система служила во благо. Первый родитель, носивший имя Нана, сильно изменивший пол, но совсем не изменивший характер, был для девушки последней каплей, знаменующей, к несчастью, реальность происходящего. О матери, которая здесь, поддаваясь правилам природы, должна была быть отцом, Цуна боялась думать.       Без преукрас, ситуация складывалась плачевная. Саваде захотелось плакать, только она не могла определить, от печали или от радости. В определённом смысле, здесь она чувствовала себя комфортней. Последние три года в том мире в теле будто постоянно что-то звенело и какой-то невидимый груз давил на плечи, мешая жить. От этих ощущений здесь не осталось и намёка. Только холодное, переходящее в мурашки воспоминание. Но что же станется там? Как там малышка Ламби и мальчонка И-Пон? Переживает ли, хоть немного, Реборн-сан за свою ученицу или махнёт на всё рукой и возвратиться в тёплую Сицилию? Что будет с отцом, утратившим дочь? Мысли путались, сплетались и кружили в голове не давая сосредоточится на чём-то определённом. А тоска, гнев, разочарование, горькая досада и бессилие бились в голове нестройной стаей, перемешиваясь, снова разлетаясь, после изничтожая всякий свет в душе.       В определённый момент, уже туго осознавая происходящее, Цунаёши решила прогуляться в ванну, умыться холодной водой и наконец попробовать уснуть. Дойдя до крана и окатив лицо ледяным потоком, Савада поспешила обратно в комнату. Пружины привычно скрипнули, и девушка закуталась по самую макушку в тёплое одеяло, на этот раз довольно быстро заснув. Было уютно и как-то привычно спокойно. Снился розовый сад. А, может, и не розовый вовсе. А, может, и не снилось ничего.       Утро в дом Савад приходило рано. С пробуждением Реборна, которому, как ни удивительно, требовалось навести марафет с утра и быть лучшим во всём, начиная с количества витков у бочков и заканчивая блеском запонок на рукавах. А так же Нана, успевавшая до пробуждения дома наготовить всякой всячины к завтраку. — Цуна! Поиграй с Ламбо-саном! — без стука ворвался в комнату шатена телёнок, громко крича и прыгая на спрятавшегося под одеялом хозяина комнаты.       Цунаёши пробуждение принесло необъяснимое спокойствие. С одной стороны, в значении слова «жизнь» как-то поприбавилось цены, а с другой… Спать хотелось, как всегда. Как всегда её пнули в бок детские ножки, что не шло в сравнение с будильником-динамитом или автоматной очередью над ухом. Поборов нежелание подниматься — чего доброго скоро нагрянет репетитор, и тогда гранаты не останутся просто воспоминанием — шатенка села на кровати, потирая заспанные глаза. — Что такое, Ламбо? — в унисон поинтересовалось два почти одинаковых с лица подростка. Бовино в недоумении замер, даже немного побледнел, пытаясь как-нибудь осознать увиденное. — Ламбо-кун, ты призрака увидел что ли? Это же я, Цуна, — девушка легко и непринуждённо улыбнулась, спуская ноги с кровати и протягивая тонкие руки к мальчишке, но тот шарахнулся в сторону. — Тсуна, кто это?! — заорал телёнок, запрыгнув на колени к парню, тоже немного недоумевающему.       Встретившись взглядом с альтер-эго, Савада тут же отошла от сна и огляделась по сторонам, признавая интерьер своей комнаты. Потом уставилась на Тсуну, который соображал на долю секунды быстрее шатенки. Пружины неловко напомнили о своём существовании в повисшей тишине. — Похоже, я забрела сюда вчера ночью, — неловко пробормотала девушка, таки сопоставляя ночной уют и чужое — хотя это ещё бабка на двое сказала, насколько чужое, — тепло. — Чем дальше, тем в более неловких ситуациях вы оба оказываетесь, — цокнул обнаружившийся на пороге комнаты ученика киллер. — В целом, то ли это «везение», то ли естественный порядок вещей. — И в чём же его естественность? — оторопело поинтересовалась Савада. — Ламбо-кун, рада познакомится, я двоюродная сестра Тсунаёши-куна. Я тут буду гостить и… — Играть с Ламбо-саном? — подсказал ребёнок, всё ещё недоверчиво косясь на шатенку. — Именно, а ещё, — Цунаёши аккуратно придвинулась к телёнку, — у меня целая пачка карамелек для тебя от моего отца, — шепнула в, предположительно, ухо, а так-то — в густое афро девушка, и дитя блаженно просияло, тут же проникнувшись к новой подруге симпатией и непоколебимой детской любовью и верой. — Вы же, по сути, это один и тот же человек. Одна душа, одно, прости, господи, сознание, вот вас как магнитом и притягивает, — любезно пояснил репетитор, не забыв припомнить Савадам об их никчёмности. — В любом случае, сегодня вы рано, так что можете не торопиться и начинать собираться в школу, — заключил Реборн, чуть более с доброй интонацией, чем обычно. Либо Аркобалено что-то затевал, либо ему и правда было немного жаль оказавшуюся в чужом мире Цунаёши, как знать. — Позвольте, мне тоже идти? В старшую Намимори? — указав на себя, спросила шатенка, подумав, что ей послышалось. — Верно, — лаконично отозвался репетитор. — Но у меня ни формы, ни учебников — ничего нет, — справедливо заметила Савада, когда шатен, зевая и всё ещё неловко косясь на девушку — мало ли чего он натворить во сне мог — направился в ванну. — Документы лежат на столе у директора. Форма, — киллер указал на вторую вешалку над кроватью с женским комплектом одежды, видимо, внизу уже и сменка была, — учебники, — рука махнула на сумку и гору книг на столе, там же были тетради и пенал, — считай жестом доброй воли тот факт, что на сегодня твои задания выполнены лучшим репетитором в мире, — оповестил Аркобалено, наблюдая как просияло лицо девушки. — Реборн! — вскрикнула шатенка, бросившись обнимать киллера. — Спасибо! Спасибо! Спасибо! — Аркобалено никогда не возражал против женских объятий, и тем более был рад слышать слова искренней благодарности — иногда и они были нужны.       Савада радовалась не сделанной работе, не школе, а тому, что будет занята, не сможет тратить время на убивающие её мысли о родном мире, хоть немного сможет подышать воздухом и осмотреть этот мир повнимательней. К тому же, нельзя же сидеть на шее в этом доме, как у себя. Нана и здесь была добродушна и доверчива, только вот, как же отвертеться от той заботы, что не заслужила, Цунаёши не знала.       После Тсунаёши шатенка направилась в ванну, причесавшись, умывшись и, кажется впервые, с удовольствием одев форму. Затем Савада быстро собрала учебники, дважды попутав предметы, и спустилась к шумному завтраку, прокатившись по половине ступенек, чем рассмешила весь дом. — О! Цунаёши-тян, ты уже в форме? — удивилась Нана, поставив перед девушкой плошку с рисом. — Да. Цуна ещё вчера оставила документы в школе Намимори, так что пусть девочка учится больше, — ответил за Тсунаёши Реборн, на что та только неловко кивнула. — И то верно! Ах да, мы же хотели сегодня сходить тебе за одеждой, — вспомнила вдруг Савада-старшая, положив ладонь на щёку. — Тогда пойдём после занятий. У тебя же нет пока планов, да, Цунаёши-тян? — предложила женщина, посмотрев на школьницу. — Да, давайте так и поступим, — кивнула шатенка, уберегая свою порцию не то от Реборна, не то от Ламбо, скорее по злополучной привычке, нежели специально, чем вызвала на лице Аркобалено усмешку. — Ламбо-кун, ты такой свинюшка, мне тебя покормить? — предложила Цунаеши, глядя на тот кошмар, который постиг порцию Бовино, так же маня телёнка к себе на колени конфетой в яркой обёртке.       Тот сразу же заулыбался и взгромоздился на колени Савады, спрятавшей угощение в кармашек одежды маленького Бовино и поднёсшей к его рту зажатую палочками сосиску-осьминожку. К некоторому удивлению прочих, Ламбо послушно съел завтрак, даже нелюбимый им омлет. Цунаёши же так же успела перехватить пару кусков, чем осталась вполне счастлива — худоба красноречивей прочего говорила о том, что и в другом мире у Савады было мало шансов съесть весь завтрак. — Ты хорошо ладишь с Ламбо, — подавленно заметил Тсунаёши, вспоминая, как плохо выходило кормить Бовино у него.       С другой стороны, внешность альтер-эго подкупала даже ребёнка. Цунаёши выглядела ещё более беспомощной в сравнении с тем же Тсуной, он хоть издали смотрелся обычным, а вот Савада-девушка… Она жалась и часто сходила на тихий лепет при разговорах с шатеном, была хрупкого телосложения, вечно обеспокоенного вида. Цуна смотрелась совсем уж жалкой, такой, какой можно пользоваться в любое удобное время. От этого Тсунаёши становилось совсем не по себе. — Ну, Ла… — шатенка осеклась. — Девочка возраста Ламбо-куна, жившая в нашем доме, была ещё более капризной и безалаберной, так что сейчас довольно легко подобрать подход к телёнку, — улыбнулась Савада. — Вот оно что, так наш Ламбо кажется совсем не проблемным ребёнком? — улыбнулся Тсунаёши. Школьница кивнула. — Ах да, — произнесла вдруг шатенка, опуская накормленного и вполне довольного телёнка, уже заевшего завтрак конфетой, на пол, — Бьянки-сан, у вас случайно не найдётся для меня парочки резинок для волос? — понимая, что у остальных просить откровенно мало смысла, спросила у Скорпиона ученица. — Зачем они тебе? У тебя и без этого волосы короткие, с такими можно ходить в школу, и так ты выглядишь довольно милой и женственной, — высказалась розововолосая девушка, убирая несколько тарелок со стола. — Да, но… Я уже привыкла ходить с хвостиками, а свои недавно порвала. Новыми ещё не обзавелась, к тому же, — взгляд Савады стал запуганным, — Кё-сан грозилась обрезать мои волосы, если те не будут заплетены, — пробормотала она. — Я поищу, кажется, у меня было две рыжих резинки, — ответила Ядовитый скорпион, направившись в комнату.       Буквально через пару минут наёмница вернулась, держа в руках пару резинок с бахромой. Цунаеши благодарно посмотрела на старшую девушку, тут же побежав к зеркалу заплетать ровные хвостики. Вернулась шатенка так же быстро, поторапливая «двоюродного брата» — в школу опаздывать ей явно не хотелось, тем более в первый день. Нана, поймав школьников у самого выхода, вручила им по бенто с наилучшими пожеланиями, и оба подростка поспешили в учебное заведение.