come and taste (me).

На улице, кажется, градусов 35, солнце нещадно прожигает глазную сетчатку, и Юта думает, что под вечер точно либо ослепнет, либо умрет от жажды. Все потому что денег (как и желания жить летом) нет, и японцу приходится таскаться за Донёном в надежде, что тот сжалится над ним и купит хотя бы бутылку минералки (желательно холодной, как воды в Антарктиде). Последний этого, конечно же, не делает, продолжая надоедливо пищать под ухо что-то о сессии, которую Юта успешно проебывает, в принципе как и своё (правда, чуть менее успешно) существование. Накамото даже не пытается вникнуть в суть разговора, потому что где-то в голове какой-то чувак в костюме акулы танцует на побережье моря под «шакира шакира», от чего зачет по менеджменту не кажется такой интересной темой для обсуждения. Кожу хочется содрать с тела, волосы сбрить до сверкающей лысины (парень надеется, что таким образом станет менее жарко) и упасть в бассейн со льдом, желательно с высоты десятого этажа, чтобы охладиться еще в полете. Юта отнюдь не так представлял себе первый день лета: уж точно не в такой жаре и уж точно не рядом с Донёном, который, кстати, на удивление замолчал и даже на пару секунд пропал из виду. Накамото недолго думает об этом, после чего хватается за мокрую от пота голову и начинает медленно воспроизводить странные звуки, увеличивая постепенно их громкость. — Чего разнылся? Садись давай, — Донён снова появляется перед глазами, похлопывая по деревянной скамье по месту совсем рядом с собой, куда за считанные секунды падает Юта с протяжным стоном облегчения. Шатен не успевает заметить, как за эти пару часов они меняют локацию и оказываются в парке, о чем догадаться ему помогают шумящие аттракционы (от которых, кстати, неплохо дует ветер). Юта поднимает голову к небу, щурясь от ярких лучей солнца, и отдирает мокрую челку ото лба. — Сейчас бы мороженого. — Такое мороженое я бы точно попробовал, — отзывается Донён, — карамельный рожок с шоколадной посыпкой… И со своей изюминкой в виде заостренного уха. Юта отказывается переваривать чужие слова, и до мозгового отдела доходит совсем не то, что нужно. — Мороженое с изюмом? Ты извращенец какой-то. Донён заливается смехом и ударяет друга по колену, заставляя опустить голову и вынырнуть из прострации обратно в реальность.  — Я думал, что такое мороженое как раз-таки в твоем вкусе, — добавляет Ким, головой кивая в противоположную от Юты сторону. Перед глазами предстает уставший мальчишка лет 17, стоящий за маленьким вагончиком с мороженым. Брюнет тяжело вздыхает и все время проходит влажным языком по приоткрытым губам. До японца наконец доходит смысл не такой (как оказалось) сложной метафоры, заставляя его тихо усмехнуться. — С чего ты взял, что такие рожки в моем вкусе? — Ну, начнем с того, что этот рожок мужского пола, что априори должно привлечь твое внимание, — Донён прерывает любые попытки друга вставить в разговор свое возмущение, — далее, этот рожок определенно младше тебя, что тоже плюс, ну и напоследок, — Ким вновь осматривает незнакомца, оценивающе покачивая головой, — на нем шорты. — Страшно представить, какого ты обо мне мнения, — Юта смеется, пытается игнорировать сомнительные выводы одногруппника, но на парнишку засматривается, от чего голова начинает гудеть еще больше. Это не ускальзывает от настойчивого взгляда, обладатель которого любезно закрывает рот друга, открывшийся (вероятно) от получения чрезмерного эстетического удовольствия. — Спорнем, что ты не возьмешь его номер? — Донён ехидно посмеивается, изредка посматривает на объект спора, который кажется вот-вот заснет. — Зачем мне нужен номер этого ребенка? — Ну, он не совсем ребенок, и он носит шорты. Юта хочет сказать, что это ничего не значит, но один взгляд на «шорты», помогает понять, что еще как значит. Ким предпочитает подлить масло в огонь через секунду добавляя: — На ящик пива. Японец вообще не привык долго думать, поэтому почти сразу подрывается с места, напоследок тыча пальцем прямо в чужой нос: — Готовь свои деньги, неудачник. По мере приближения к «цели» Юта понимает, что затея более чем глупая, плюс он сейчас скорее всего получит солнечный удар и вряд ли пройдет эти 5 метров, плюс номер мальчишки кажется действительно более значимой наградой, чем ящик дешевого пива. Холодного дешевого пива. Ящик. Ладно, возможно затея не такая уж и глупая. — Здравствуйте, сэр, — парень поднимает на Юту свои глаза-бусинки и в ожидании закусывает губу. Накамото готов сгореть прямо на месте, — какое мороженое вы бы хотели? Шатен бегает взглядом по прилавку, но затем понимает, что пришел сюда не за этим. — Я хочу тебя. Младший сначала удивляется, затем хмурится, а после и вовсе начинает шептать что-то на не знакомом для Юты языке, в итоге добавляя на привычном для слуха корейском: — Какого ху… За спиной слышно, как в конвульсиях бьётся Донён, кажется ударяясь пару раз о близстоящую мусорку. Продавец мороженого это замечает и становится еще мрачнее чем секунду назад. — Друг твой? — Парень перепрыгивает на неформальное общение, чем вызывает возмущение теперь у Юты, — если пришёл прикалываться надо мной, то лучше иди подальше: мне работать надо. Накамото набирает в рот воздуха да побольше, пытается сказать что-то в свою защиту, но лицо выдает странные гримасы, а бедный парнишка уже пятится назад от испуга. — Я на полном серьезе, — наконец-то выдает Юта, для уверенности хлопая рукой по прилавку, на мгновение снова выпадая из реальности от прикосновения к холодному стеклу. — Да знаю я таких, как ты, ходите тут, ржете да херней маетесь, издеваясь над детьми, — младший кивает в сторону Донёна, — его слюну до меня аж ветром донесло, — и для наглядности вытирает тыльной стороной ладони щеку. Юта хочет посмеяться, но по серьезному виду незнакомца понимает, что это, видимо, вообще не шутка. — Нет, ты правда мне понравился! — Шатен пытается спасти положение, но через момент замолкает, потому что мальчишку тут же прорывает на долгий и заумный монолог, суть которого японец даже не пытается понять. В свою очередь он лишь зависает на чужом лице, особое внимание уделяя губам и заостренному ушку. Жалеет, что с этого ракурса не видно шорт. Мальчишка смотрит на Юту как на умственно отсталого, чем заставляет старшего опустить взгляд и виновато смотреть на ящики с мороженым. На фоне слишком громко смеется Донён, что немного начинает злить обоих собеседников. — Пошли на свидание? — Накамото прерывает, нагло так прерывает поток чужой речи и хватает незнакомца за руку, которая ничуть не теплее чем крышка от холодильника, Юта даже улыбается от радости. Брюнет удивленно смотрит на старшего, потом смотрит на его руку и снова открывает рот. К Донёну Юта приходит с непонятным выражением лица и с сжатым кулаком, от чего чужой смех усиливается. — Ты хотя бы имя его узнал? — Парень бьёт рукой по скамейке в припадке смеха, — ему все-таки 14 лет, и ты мог бы сесть? — Его зовут, — Юта разжимает кулак, выставляя на показ маленький клочок бумаги с аккуратно выведенными цифрами, — «готовь свои деньги, неудачник». Недалеко тот самый мальчишка закатывает глаза, незаметно для других сминая край коротких шорт. Юта улыбается и проходит пальцем по бумаге в том месте под цифрами, где красуется надпись: «Этим пивом тебе придется делиться со мной. — Сычен.» Донёну больше не смешно.