Слабое место

Говорят, что от любви до ненависти лишь один шаг — правда или нет, но у Бетти всё было иначе. Шаг, шаг, поворот, снова шаг и снова поворот… Их отношения с Джоном напоминали скорее безумный танец на краю пропасти, участники которого были обречены с самого начала. Они познакомились… В апреле? Да-да, точно, в апреле, тринадцатого числа, она даже помнила дату, будто это всё ещё важно, будто она сможет кому-то об этом сказать в будущем. Будто оно есть у неё, это «будущее». Той весной было необычайно душно, листья на деревьях пожелтели, трава на клумбах уныло пожухла от палящих солнечных лучей, а урожаю, как активно передавали по телевизору, грозила засуха. Спасаясь от жары, Бетти часто заходила в кафе на набережной. Просторное, в светлых тонах и, главное, с исправно работающим кондиционером, оно стало её уютным пристанищем в пыльном городе. Бетти нравилось сидеть вдали от всех и думать, планировать, мечтать… Иногда она приходила в кафе с книгой. Чаще всего с любовными романами в мягких обложках, в таких почти всегда писали о соулмейтах, и Бетти с удовольствием читала о чьей-то счастливой судьбе. Ей было чертовски приятно от мысли о том, что и у неё всё будет так же красиво, романтично, что когда-нибудь она встретит своего суженого, и примерно через месяц после их знакомства его глаза примут тот же цвет, что и у неё. Станут синими, словно небо. Он посмотрит на Бетти, Бетти посмотрит на него, и тогда они оба поймут, что соединены, что они — часть единого целого. Меньше всего Бетти хотелось думать о том, что будет, если соулмейт у неё всё-таки есть, но по каким-то причинам они так и не встретятся друг с другом — ведь тогда они оба не будут стареть. Вечно молодые, вечно одинокие. Для Бетти это звучало жутко, но её несколько успокаивал тот факт, что в подавляющем большинстве случаев соулмейты встречают друг друга в течение десяти лет после совершеннолетия — сама судьба сводит их вместе, даже если они живут в разных частях света. Был и другой, третий вариант: соулмейта у девушки, как и у большинства, могло попросту не быть. Тогда её жизнь ничем не будет отличаться от жизни обычного человека. Она, как и все люди, которым судьбой не предназначено быть соулмейтами, со временем будет стареть. Этот вариант был наиболее вероятен, так как соулмейты — явление очень редкое, хотя о них и писали почти в каждой из прочитанных девушкой книг. Бетти надеялась, что, если с ней произойдёт именно такой расклад, то найдётся человек, с которым она встретит старость. Возможное одиночество всегда пугало её. В том кафе она впервые увидела Джона. Безупречно одет, высок и красив — вслед ему с интересом оборачивались, но мужчина целенаправленно шёл вперёд, словно что-то влекло его к самым дальним столикам. Бетти уткнулась в книгу, но тайком продолжала наблюдать за незнакомцем. Было в нём нечто… Притягательное. Бетти в своём лёгком белом платье вдруг напомнила сама себе мотылька, который, не в силах сопротивляться, летит к ярко горящей свече. Она с волнением отметила, что уверенный взгляд карих глаз был направлен в её сторону, и торопливо опустила глаза в книгу. Ещё не хватало, чтобы этот человек подумал, что она будто бы следит за ним. Бетти поймала себя на том, что перечитывает одну и ту же строку уже раз пятый, и только собралась было вникнуть в текст об очередной счастливой паре, как на её стол опустилась рука. Мужская, с массивным кольцом на пальце. Бетти в замешательстве посмотрела вверх, на человека, так бесцеремонно отвлекающего её от чтения. — Джон Браун, не помешаю? — и он сел рядом, не дожидаясь ответа. — Вы уж меня извините, все столики заняты. Бетти с удивлением посмотрела вокруг. И правда, зал был полон, должно быть, впервые с основания кафе, и только за её столом оставалось ровно одно свободное место. «Совпадение», — пожала тогда плечами Бетти. «Судьба», — подумает она потом. Второй раз они встретились на её работе. Как оказалось, Джон устроился туда несколько месяцев назад, но стремительно поднимался по карьерной лестнице и через два дня после их встречи в кафе получил повышение, встав на одну «ступеньку» с Бетти. — Бетти, — он пожал ей руку, задержав её пальцы в своей ладони чуть дольше, чем нужно, — приятно снова видеть вас. В его глазах загорелся интерес. — И мне, — она улыбнулась, — Джон. Интерес был взаимен. Шаг, шаг, поворот… Они стремительно сближались, кружась в танце вспыхнувших чувств. Целеустремлённость Джона, помноженная на опытность Бетти, дала невероятные результаты, и их не могли не заметить. Вскоре они уже официально работали в одном коллективе, вместе взбираясь по карьерной лестнице всё выше и выше. Много раз Бетти казалось, что они достигли своего предела, но Джон продолжал уверенно идти вперёд, и его амбициозность восхищала, в то же время пугая. Иногда он действовал не совсем честно, если была возможность. Бетти полагала, что Джон из тех, про кого говорят «может пойти по головам», но, разумеется, она не верила слухам о том, что он как-то причастен к произошедшему с мистером Миллером, хотя случившееся и способствовало быстрому повышению Джона. Ну, не то чтобы она совсем-совсем не верила, что он способен отравить человека, просто Бетти это на самом деле практически не интересовало. Виновен — не виновен, какая разница, когда его карие глаза так смотрят на неё, когда его сильные руки скользят по её коже, а она покрывает его губы бесчисленными поцелуями. Бетти была готова пойти с ним куда угодно, на всё закрыть глаза. За прошедшее с момента знакомства время их связало сильнейшее чувство, и иногда она даже осмеливалась предполагать, нет, мечтать… А что если и правда?.. Если они действительно созданы друг для друга? Тогда тринадцатого мая проявит себя та самая мистическая связь между ними, и через год она окончательно соединит их сердца, избавив Джона и Бетти от бремени вечной молодости. — Джон, как думаешь, — однажды спросила она его, — можем ли мы… Они гуляли по набережной, повсюду росли цветы и было по-весеннему свежо. Смеркалось. Последние солнечные лучи скользили по воде, окрашивая её в алый. Джон посмотрел на неё, показывая, что внимательно слушает. Бетти потребовалось усилие, чтобы продолжить, она неожиданно для себя покраснела, а её сердце забилось так часто, будто девушка пробежала несколько километров. Тринадцатое мая, последний день, и если до полуночи ничего не произойдёт, то это будет означать, что Джон вовсе не её соулмейт. Их отношения вряд ли изменятся, но Бетти хотелось верить в то, что они действительно созданы друг для друга. — Можем ли мы… — снова повторила она и почувствовала, как пылают щёки. — Как думаешь, можем ли мы с тобой быть соулмейтами? Джон вмиг посерьёзнел, и Бетти непонимающе посмотрела на него. Она что-то не так сказала? По сосредоточенному лицу Джона сложно было понять, о чём он размышлял в тот момент. Бетти подумала, что такое выражение бывает у человека, которого долго что-то беспокоило, а потом кто-то раз — и коснулся волнующей его темы. — Знаешь, я бы этого не хотел. Я слишком сильно тебя люблю, — наконец сказал он. Бетти посмотрела на него с недоумением. Для неё понятия «любовь» и «соулмейты» были неразрывно связаны. — Я… — продолжил Джон с ещё большей аккуратностью, делая паузы, чтобы верно подобрать слова и выразить свою мысль нужным образом. — Я всегда считал, что у меня скорее всего есть соулмейт, но в то же время я не думаю, что он будет со мною счастлив. Их, этих соулмейтов, всегда связывает сильное чувство, и я боюсь, что в моём случае это была бы не любовь, а нечто куда более глубокое и сильное. — Страсть? — предположила Бетти. — Ненависть, — он с улыбкой посмотрел на неё. — Так что для меня, вернее для нас обоих будет лучше, если мы не будем соулмейтами. — А если ты всё-таки встретишь свою «вторую половинку», и это буду не я, а какая-нибудь другая девушка? — практически выкрикнула ему в лицо Бетти, сама испугавшись своего неожиданно громкого голоса. — Ей будет далеко до тебя, не ревнуй, — Джон усмехнулся и обнял Бетти. Она шутливо нахмурилась. — А если она будет самой красивой девушкой в мире? — Разве у тебя есть сестра-близнец? — Джон вопросительно вскинул бровь, и Бетти с нежностью прижалась к нему. — А если она будет умнее? — продолжала она, наслаждаясь моментом. Весна, вечер, шум волн и легкий флирт — всё было восхитительно. — Не думаю, что мой соулмейт Эйнштейн, — фыркнул Джон. Бетти усмехнулась. Они стояли, обнявшись, но через некоторое время её глаза взглянули на него без тени шутки. — И всё-таки, что тогда будет? — Полагаю, для нас с тобой это будет отличный расклад, — это прозвучало странно и непонятно, но Бетти не стала переспрашивать. В ту ночь было полнолуние. Луна мягко освещала комнату, и Бетти довольно отметила, что её шёлковая накидка в холодном лунном свете выглядела просто волшебно. Девушка лежала на кровати и, размышляя о своём, следила на настенными часами, минутная стрелка которых неумолимо подходила к двенадцати. Тик-так, тик-так… Бетти вздохнула. — Джон, — тихо позвала она, когда до нового дня осталось меньше пятнадцати минут и всё, в принципе, уже было понятно. Он стоял у окна и смотрел на ночной город. Ветер развевал его чёрные волосы, луна освещала на редкость правильные черты лица, и Бетти подумалось, что её Джон мог быть великим правителем когда-то в прошлом. Халат из тонкой тёмной ткани дополнял образ — если не приглядываться, то вполне могло показаться, что на нём королевская мантия. — Да? — он повернулся к ней. — Ты правда любишь меня? Даже если окажется, что мы не предназначены друг для друга? Джон задумчиво посмотрел на неё, какая-то сложная, непонятная Бетти эмоция появилась на его лице. Он сел рядом с ней, и кровать тихо скрипнула под тяжестью его тела. Бетти тоже села, покорно ожидая ответ, от которого зависело очень и очень многое. Что, если он не чувствует того же, что чувствует она? Что, если их роман для него лишь увлекательная игра или — ещё хуже — средство для быстрого продвижения по службе? Джон отрешённо молчал, размышляя о чём-то, и каждая секунда его молчания была для Бетти невыносима. — Ты когда-нибудь мечтала о том, как было бы круто забраться на самую-самую вершину? — он говорил очень эмоционально, и Бетти заметила волнение в его голосе. Судя по всему, эта тема была для него очень важна. — Достичь таких высот, чтобы все говорили «вау, как у него это получилось», идти вперёд, несмотря ни на что, вот чего я хочу и всегда хотел, ещё задолго до встречи с тобой. Без связи соулмейтов я буду… — Вечно молод, — осторожно продолжила за него Бетти, представив, как это жутко, быть одиноким и не стареть. Дни сменяют недели, недели — месяцы, месяцы превращаются в года, года в столетия, а ты совершенно один. Можно, конечно, найти пару, выйти замуж, но как ужасно потом смотреть на медленную смерть твоего супруга! На то, как неумолимое время старит его, как в волосах появляется седина, как разум теряет прежнюю остроту и, в финале — на серый камень его могилы. Бетти считала, что лучше умереть, чем обречь себя на такую участь. — Да, вечно молод, — сказал Джон с прежним восхищением в голосе, и впечатлённая собственными мыслями Бетти подумала, что он вообще не услышал её слов и просто повторил их, увлечённый своей речью. — И я, наверное, только мешаю тебе добиваться твоих целей, — девушка сказала это почти с вызовом и вздрогнула, когда Джон наклонился к ней. — Ты не помеха, Бетти, — тихо прошептал он и ласково провёл рукой по её молочно-белым в лунном свете волосам. — Ты моя правая рука, и я хочу, чтобы мы шли к новым вершинам вместе. Только ты и я. Бетти показалось, что её сердце пропустило удар. Она с трепетом чувствовала, как его пальцы нежно и в то же время властно касаются её лица, поправляют пряди светлых волос. — Бетти, — его голос завораживал, — я люблю тебя и хочу, чтобы мы были вместе. Его лицо было так близко, что Бетти в полутьме комнаты ясно увидела глаза Джона. Её больше не волновал их карий цвет. Бетти обвила его шею руками и притянула мужчину к себе. — Я тоже очень тебя люблю, — прошептала она ему на ухо. Тиканье часов уже не тревожило её, — и всегда буду любить. — Вечно? — Вечно. Бетти почувствовала, как Джон мягко коснулся её губ, и закрыла глаза, отдаваясь ощущениям. Мир за пределами комнаты для неё перестал существовать. Она на мгновение отстранилась, чтобы скинуть с себя накидку, но потрясённо замерла. Джон внимательно смотрел на неё, и его глаза были вовсе не карими. — Соулмейт, — сказала Бетти еле слышно. Её голос дрогнул. — Ты мой соулмейт, Джон. Он резко бросился к зеркалу и включил свет. Теперь Бетти хорошо видела, что не ошиблась. Привычный карий цвет сменился синим и резко выделялся на фоне чёрных волос Джона. Бетти показалось, что в глазах мужчины промелькнул страх, но она решила, что это тени ночного города так причудливо легли на его лицо. Джон оперся руками на комод перед зеркалом, опустив голову. Его пальцы были сжаты в кулаки. Бетти не решалась окликнуть Джона и молча ждала. — Я не думал, что это действительно будешь ты. Совсем не думал, — сказал он негромко. — Ты огорчён? — Нет. Бетти прищурилась, внимательно изучая выражение его лица, но внешне Джон был совершенно спокоен. Он отошёл от зеркала и улыбнулся ей. Бетти задумчиво посмотрела ему в глаза, которые смотрели на неё без тени улыбки. Она думала, что своим цветом они напомнят ей небо, но ошиблась. Они напомнили ей лёд. — То, что ты говорил про соулмейтов, — Бетти не знала, как сформулировать свою мысль, но Джон её понял. — Забудь, — небрежно бросил он и выключил свет. — У меня завтра сложный день, поэтому давай сегодня просто поспим. Бетти покорно вздохнула и укрылась одеялом. Не так она себе всё представляла, совсем не так. Мужчина лёг рядом, отвернувшись на другой бок, и Бетти знала, что он не спит. Самые разные мысли приходили ей в голову, но она боялась, что её вопросы выведут Джона из себя. Сердце сжалось от плохого предчувствия. На следующий день о том, что Джон и Бетти соулмейты, знала вся фирма. Джон сдержанно улыбался в ответ на поздравления, а Бетти почему-то повезло меньше. Были, конечно, и поздравления, но многие из тех, кого она считала своими хорошими знакомыми или друзьями, говорили ей не самые приятные вещи. «Пойдёт на всё ради своей цели», «видит только себя» и многое, многое другое. Бетти злилась — как они смеют говорить ей всякие гадости о Джоне?! Как могут распускать гадкие слухи о его будто бы причастности к отравлению мистера Миллера? Теперь, когда выяснилось, что Джон и Бетти соулмейты, говорить о Джоне, что он может так поступить — это всё равно что говорить о самой Бетти то же самое! Она не верила ни единому слову, и неприятные слухи не влияли на их отношения. На их отношения влиял сам Джон. Шаг, шаг, поворот, снова шаг и снова поворот… В танце их отношений он теперь был ведущим, и Бетти послушно следовала за ним в замысловатом, понятном лишь ему одному ритме. То ей казалось, что Джон совсем её не любит, то — что он готов положить к её ногам целый мир. Что-то терзало его изнутри, и Бетти не знала, чем помочь. Джон метался то к ней, то от неё, ничего не объясняя и упорно делая вид, что всё в порядке. Были целые недели, когда Бетти оставалась в полном одиночестве: Джон спал на диване, завтракал рано утром, пока она ещё спала, затем быстро уходил на работу и задерживался на ней допоздна, беря всевозможные дополнительные задания. В такие дни он приходил домой поздно вечером, уставший и измотанный, а Бетти делала вид, что спит, но на самом деле и после его прихода долго лежала без сна на их огромной, совсем неуютной без Джона кровати. Нельзя сказать, что всё происходило без каких-либо причин — они были, но Бетти очень сомневалась, что Джон и правда вёл себя так холодно с ней из-за тех пустяков, на которые указывал в качестве причин своего поведения. Однажды она смогла добиться разговора с ним, когда он в очередной раз встал утром пораньше, чтобы незаметно позавтракать и уйти. Джон стоял в ванной комнате, оперевшись руками на край ванны, и напряжённо смотрел в зеркало над ней. Когда Бетти вошла, холодный взгляд синих глаз уставился на её отражение в зеркале, но сам Джон даже не пошевелился. Девушка встала возле дверного проёма и скрестила руки на груди. — Что-то не так? — начала было злиться она, но осеклась. В обращённом на неё взгляде Бетти вдруг увидела настолько мрачное и глубокое отчаяние, что ей совершенно расхотелось выяснять отношения. Она подошла к Джону и обняла его, всем телом почувствовав, как мужчина тяжело вздохнул. — Мерзавец, — сказал он, чуть ли не с ненавистью глядя на себя в зеркало, — я просто невероятный мерзавец. Мне очень жаль, что из всех людей мира ты связана именно со мной. — Нет, ты ошибаешься! — воскликнула она и ещё сильнее прижалась к Джону, словно это могло хоть как-то ему помочь. Так и закончился их странный разговор. Но такие периоды не длились вечно. Без каких-либо действий со стороны Бетти Джон резко менял своё поведение на ровно противоположное. Он не отходил от девушки ни на шаг, и они наслаждались каждым мгновением, проведённым вместе: кормили уток на набережной, ходили в то самое кафе, где впервые встретились, по очереди стреляли в тире — оказалось, что Джон владеет оружием просто отлично, и Бетти всегда доставались плюшевые игрушки-призы… Всё, как у обычной влюблённой парочки. Был даже случай, когда Джон, несмотря на возможное повышение за участие в важном совещании, именно в этот день взял отгул, чтобы они с Бетти вместе сходили на её любимое кино. Но и такие, казалось бы счастливые и спокойные дни в глубине души не нравились Бетти. — Что-то не так? — повторила Бетти свой вопрос, когда они закончили смотреть фильм и вышли на улицу. — О чём ты? Всё просто замечательно! — он хрипло и громко засмеялся. При свете дня было заметно, как похудел Джон. Синие глаза лихорадочно блестели на осунувшемся лице. Её не покидала мысль о том, что Джон похож на приговорённого к смертной казни, который хочет получить от жизни максимум, прежде чем его посадят на электрический стул. Отношения Бетти и Джона состояли из этих двух крайностей, и чем дальше шло время, тем сильнее Джон колебался между двумя своими состояниями, переходя без каких-либо внешних причин из одного в другое. «Безумие», — думала Бетти, послушно следуя за своим соулмейтом к краю пропасти. С течением времени связывающее их чувство усиливалось, и в какой-то момент стало очевидно, что они не могут и никогда не могли порвать соединяющую их невидимую нить. Бетти очень надеялась, что тринадцатого мая следующего года, когда связь между ними окончательно закрепится и они станут полноценными соулмейтами, Джон успокоится, и всё снова будет хорошо. Иногда Бетти думала о свадьбе. Почему бы и нет? Но Джон никогда не затрагивал эту тему. Разве что один раз, когда они лежали в постели, и Бетти читала ему вслух одну из своих любимых книг. Тогда он прервал её поцелуем и спросил: — Скажи мне, вот чисто теоретически, если бы у тебя была цель всей жизни, но ради неё нужно было пойти на какие-то жертвы, ты бы всё равно сделала это? Она задумалась, но не столько из-за вопроса, сколько из-за желания понять, чем он вызван. На ум сразу пришли две вещи: карьера Джона и их с ним отношения. В первом случае всё было понятно, но во втором… «Жертвы»? Какие в отношениях двух соулмейтов, двух предназначенных друг другу судьбой людей могут быть жертвы? Да и с целью тоже непонятно. Значит, его вопрос связан с делами фирмы. Скорее всего. Вдруг Бетти пришла в голову новая, третья догадка. Она всё ещё держала в руках книгу, которую читала Джону, и только сейчас поняла, что он прервал её ровно в тот момент, когда описывалась свадьба персонажей. Неужели это был намёк? Под «жертвами» Джон мог иметь в виду что-то вроде потери статуса холостяка или ещё какую-нибудь неважную глупость… Бетти вопросительно посмотрела на него, но он молча ждал ответа, не давая никаких подсказок. Видимо, речь всё-таки была о карьере. Или нет? Третья догадка была самой приятной, но первая — наиболее правдоподобной. Как бы там ни было, ответ у Бетти в обоих случаях был один: — Ну, — она с улыбкой посмотрела на него, — если цель хороша, то можно и пожертвовать чем-нибудь ради неё. — Я тоже так думаю, — кивнул он. После этого разговора у Джона появилось ещё одно, третье состояние. Он был спокоен и уверен, не впадал в крайности и в общем-то вёл себя соответственно своему положению, но куда-то пропадала вся его нежность, и что-то ещё неуловимо менялось в его отношении к Бетти. Будто бы она действительно была лишь средством для, например, быстрого продвижения по карьерной и социальной лестницам. Впрочем, такое состояние Джона устраивало её больше всего, потому что так он больше всего напоминал ей того, прежнего Джона, который и не подозревал, что они с Бетти соулмейты. Благодаря этому третьему состоянию Джона безумный танец их отношений несколько замедлился, но Бетти не покидало ощущение, что они вальсируют на самом краю и вот-вот рухнут в пропасть. Ей стали сниться кошмары, в которых она падала куда-то во тьму, а холодное синее небо над её головой всё отдалялось и отдалялось, поднимаясь ввысь… Наступило тринадцатое мая следующего года. Бетти с самого утра чувствовала приятное волнение. Она стояла посреди спальни, пока Джон поправлял складки её белого платья — увы, пока что не свадебного — и её сердце учащённо билось. Сегодня всё закончится. Сегодня связь между ними окрепнет, и они станут полноценными, настоящими соулмейтами, которые вместе стареют, слышат мысли друг друга и умирают в один день. За последний месяц уже два-три раза было такое, что Бетти слышала обрывки мыслей Джона, буквально несколько слов, но они были очень тихими, и она ничего не разобрала. Слышал ли он её мысли, Бетти не знала. Она старалась не говорить с ним об их связи, боясь разозлить Джона, но сегодня, к её удивлению и радости, он сам предложил отметить закрепление их связи и пригласил её в кафе. Уже несколько месяцев Джон держался в своём «третьем состоянии», и ничего плохого в их отношениях не происходило. — Готово, — сказал он и отошёл в сторону, давая Бетти возможность посмотреть на себя в зеркало. Платье выглядело изумительно. Простое по фасону, с открытыми плечами и не очень длинное, оно удачно подошло к фигуре девушки, а тонкое кружево гармонировало со светлыми волосами Бетти. Она улыбнулась своему отражению. — Отлично выглядишь, — Джон галантно подал ей правую руку. Бетти заметила, что в левой он держал небольшую кожаную сумку. — Что там у тебя? — Бетти взглядом показала на неё. — Потом узнаешь, — Джон поудобнее перехватил сумку. — Я не могу сразу раскрыть все карты. Бетти понимающе кивнула, и они вышли на улицу, где стояла их машина. Он был одет в тёмный костюм с красным галстуком, и в контрасте с Бетти они оба отлично смотрелись. Образ мотылька и пламени снова пришёл ей на ум, но она с досадой отмахнулась от него и села в машину рядом с Джоном. Он был за рулём, а сумку положил на заднее сиденье. Бетти заинтриговано посмотрела в её сторону, но промолчала. По размерам было похоже на фотокамеру, больше ей ничего не приходило на ум. Сюрприз? Это было бы очень мило со стороны Джона, но Бетти немного смущало то, что она сама не приготовила никаких подарков. Бетти не знала наверняка, как пройдёт день их соединения, и боялась, что тринадцатого мая Джон будет раздражён и зол. Как хорошо, что её мрачные мысли не сбылись! — Я люблю тебя, — она положила свою голову ему на плечо и смотрела вперёд, на дорогу, пока чужие дома проносились слева и справа от их машины. — Я тоже, Бетти, я тоже, — он быстро поцеловал её, не отвлекаясь от дороги. Бетти прикрыла глаза. Всё было замечательно. «…пистолет» — Ты что-то сказал? — спросила она. Джон отрицательно мотнул головой. Значит, это была его мысль? Бетти тихо ахнула. Первая чётко услышанная ею мысль! То есть, не совсем мысль, конечно, а так, одно слово, но и это было невероятно. «Пистолет»… Почему «пистолет»? Что это означает? Из какой фразы вырвано такое грозное слово? Бетти с любопытством посмотрела на Джона, подняв голову. — О чём ты только что подумал? — А ты услышала что-то? — с волнением спросил он. Джон явно был заинтересован, и, судя по его голосу, их связь волновала не только Бетти, но и его тоже. Этот факт её обрадовал — девушке уже начинало казаться, что Джон совершенно равнодушен к тому, что они с ним соулмейты, но он опроверг её догадки. — Да, но я услышала не всю мысль, а только одно слово, «пистолет», — сказала Бетти. Она прикрыла глаза, чтобы в них не бил слепящий солнечный свет, и снова устроилась на плече Джона. Каждым своим словом, каждым движением Бетти показывала мужчине, как сильно доверяет ему. Она хотела, чтобы Джон знал — несмотря на все проблемы в их отношениях, она всегда будет рядом. — Видишь тир? — Джон мотнул головой куда-то вбок. Бетти и не заметила, как они подъехали к набережной. — Я думал о том, что было бы неплохо пострелять по движущимся мишеням, чтобы достать того пушистого розового котёнка из коробки с призами. — А зачем тебе котёнок? — с игривой улыбкой спросила она, хотя, конечно, уже знала ответ. — Чтобы подарить одного котёнка другому котёнку, — он провёл рукой по её волосам, и она довольно мурлыкнула, про себя радуясь, что моменту с пистолетом нашлось такое простое объяснение, разбивающее странные, страшные догадки, которые она начала было строить. И откуда у Бетти взялись все эти мысли о собственном соулмейте? Видимо, неприятные вещи, которые бывшие друзья говорили ей когда-то о Джоне, всё же остались где-то в её подсознании. Бетти с досадой фыркнула. Машина остановилась, Джон вышел и подал руку Бетти. Она огляделась по сторонам. Море, песок, зелёные листья деревьев, яркие цветы на клумбах и знакомое здание. Девушка замерла. — Джон, это же то кафе! Наше кафе! — она посмотрела на него, и в её глазах был восторг. — Я арендовал его на несколько часов. Знал, что тебе понравится, — он повёл её вперёд и открыл знакомую им обоим дверь. Бетти вошла в просторный зал и закружилась по помещению. Её белое платье зашуршало в воздухе, и Бетти стала ещё больше похожа на легкомысленного мотылька. Джон терпеливо ждал её, стоя на лестнице. Она подошла к нему, и они вместе поднялись на второй этаж. Раньше она никогда не была здесь, поэтому с интересом смотрела на коридор, по бокам которого виднелись двери в номера. Из здания кафе открывался волшебный вид на море, поэтому неудивительно, что второй этаж был использован в качестве мини-гостиницы. Джон повёл её вдоль коридора, и Бетти пошла за ним, по пути разглядывая блестящие таблички на дверях. Вот первый номер, затем второй, третий, четвёртый… В синих глазах Джона была уверенность, она читалась в каждом его шаге, в прямой спине и даже в том, как он держал руку Бетти. Ей нравилась эта перемена в нём. …пятый, шестой, седьмой, восьмой, девятый… Весь последний месяц Джон вёл себя спокойно, он больше не метался, то сближаясь, то отталкиваясь от Бетти — вовсе нет, теперь он выглядел как человек, который решил наконец сложную внутреннюю дилемму, и в их отношения вернулась стабильность. …десятый, одиннадцатый, двенадцатый, тринадцатый. Джон остановился и достал из кармана сумки ключ. Бетти подумала, что он выбрал именно тринадцатый номер из-за того, что они познакомились тринадцатого числа. Этот жест показался ей весьма романтичным. — Проходи, — он отпер дверь и придержал её, пропуская Бетти вперёд. Обстановка номера вызвала в ней противоречивые чувства, и она в нерешительности встала около двери, пока Джон проходил в комнату. Диван, комод, шкаф — вот и всё, что тут было, не считая большого настенного зеркала, в котором отражалась стоявшая в другой комнате номера кровать. Массивная дубовая мебель в сочетании с серыми обоями производила не очень приятное, давящее впечатление, но белый ковёр посреди комнаты определённо был удачным дизайнерским решением. И, как и думала Бетти, из окна открывался вид на море. Она подошла к нему, заворожённая рассветом. Солнце медленно поднималось из воды, и волны блестели в его свете. Джон положил свою сумку на комод, даже не взглянув в сторону окна. — Невероятно красиво, — негромко сказала Бетти, привлекая его внимание. — Да, очень красиво, — ответил Джон за её спиной. Девушка краем глаза посмотрела в зеркало и увидела, что Джон смотрел не на пейзаж за окном, а на саму Бетти. Она стояла в лучах восходящего солнца, и её и без того белое платье казалось ещё белее под его лучами, а светлые волосы при свете дня словно окрасились в золотой. — Но ты потеряешь эту красоту со временем, не так ли? — Потеряю, — легко согласилась Бетти. — Ничто не вечно, и когда-нибудь я постарею, и это платье не будет сидеть на мне так же удачно, как сейчас, если я вообще смогу его надеть, а волосы потеряют блеск. Все мы люди, Джон, но я не боюсь ни смерти, ни старости, если ты будешь рядом. Отражение Джона в зеркале пожало плечами и повернулось спиной к Бетти. Он подошёл к сумке и что-то достал из неё, но, как бы девушка не приглядывалась, она не видела, что именно он держит в руках. — Я не хочу стареть, Бетти. Я не хочу, чтобы после закрепления нашей связи моё тело начало медленно умирать. Тебе не кажется, что со стороны судьбы довольно жестоко отнимать у соулмейтов вечную молодость в обмен на их знакомство? Я думал, что моим соулмейтом будешь не ты, а какая-нибудь другая девушка, и так же я предполагал и относительно тебя, что у тебя тоже есть соулмейт, но это не я. Только представь, какие возможности открылись бы для нас тогда! Мы, пара бессмертных, вдвоём шли бы всё дальше и дальше, пока весь мир не оказался бы у нас под ногами! И только тогда Бетти всё поняла. Вот почему Джон весь этот год метался, как птица в клетке, вот причина его странного поведения. Но к какому решению он в итоге пришёл? У Бетти перехватило дыхание от отвратительной, ужасной догадки. «Нет», — она больше не видела ни комнаты, ни моря за окном. Перед её внутренним взором была их с Джоном спальня в ту тёплую майскую ночь, когда они узнали о своей связи и когда мужчина долго лежал без сна, ничего не говоря Бетти и о чём-то напряжённо размышляя. Неужели в ту самую ночь… Неужели он тогда решил… «Нет!» Избавиться от внезапно появившейся помехи? «Нет-нет-нет!» И в течение всего года думал об этом? Думал, когда целовал её, думал, когда стрелял по мишеням в тире, чтобы достать для неё самые лучшие призы? Ха-ха, стрелял по мишеням, как иронично. Ты ведь уже понимаешь, Бетти, что у него в сумке не фотокамера. «Заткнись!» — чуть не сказала она вслух, чувствуя, как предательски повлажнели глаза. — И что ты собираешься делать? — её голос прозвучал тонко и жалко в тишине номера. Отпечатки пальцев, группа крови и прочее у соулмейтов абсолютно одинаково, к тому же всегда есть небольшой шанс, что во время закрепления связи что-то пойдёт не так. Да и кто может предположить, что один из соединённых судьбой решится на такое? Джона даже не будут подозревать. Ответ на её вопрос был очевиден, но она всё равно вздрогнула от неожиданности, когда затылка коснулось холодное дуло пистолета. — Прости меня, — раздался сзади убийственно-равнодушный голос Джона. — Я и подумать не мог, что моей жертвой будешь ты. Что именно ты станешь моим слабым местом. «Слабое место» — вот кем она была для него. — Ты правда сделаешь это?! — ахнула Бетти. Связь соулмейтов считалась нерушимой, практически священной, и девушка не могла поверить, что Джон способен разрушить её, разрубить соединяющие их нити. Как бы ни хотела Бетти именно в эту минуту верить в обратное, но они с Джоном были частями единого целого, и один не мог существовать без другого. — Почему бы и нет? — Джон был невероятно спокоен. — Я поставил себе цель, и я её добьюсь. Не смотри на меня, Бетти, смотри на этот чудесный рассвет, я не стою того, чтобы ты тратила на меня свои последние мгновения! «Десять» «Десять»? О чём он? «Девять» Бетти поняла, что слышит мысли Джона. Он считал секунды до выстрела. «Восемь» Бетти начала считать вместе с ним. Она вдруг подумала, что это даже забавно. «Семь» Значит, что в те периоды, когда Джон избегал общения с Бетти, он сомневался в своих намерениях и чувствовал вину перед ней, желал защитить девушку от самого себя. «Шесть» О чём он думал, когда потом возвращался к ней и не отходил ни на шаг? Отказывался от своей цели или наоборот желал насладиться последним годом с пока ещё живой Бетти? Думал ли Джон, как будет стрелять по ней, когда его руки обнимали её, когда они снова и снова признавались друг другу в любви? От этой мысли сердце Бетти будто разбилось на бесчисленное множество неровных осколков, стало трудно дышать. «Пять» Появление «третьего состояния» Джона ознаменовало окончательное принятие им страшного решения. Его сомнения со временем становились всё меньше и меньше, чтобы к последнему месяцу исчезнуть окончательно. «Четыре» А рассвет и правда очень красив. Небо такое чистое, синее. И птицы поют. «Три» Соулмейты могут испытывать друг другу самые разные чувства, но они всегда будут невероятно сильны. Раньше Бетти и Джона соединяла любовь. Она закрыла глаза, прислушиваясь к себе. Он думал о том, что убьёт её, когда они лежали рядом в одной постели, когда он целовал её губы и проводил рукой по светлым волосам. Он думал о том, что убьёт её, когда приглашал в кино, когда вместе с ней кормил уток на набережной и стрелял по мишеням в тире. Он думал о том, что убьёт её, когда покупал ей белоснежное платье, когда вёз Бетти в её любимое кафе и когда поднимался с ней в номер. Каждое счастливое мгновение, проведённое с Джоном, было ложью. Нечто тёмное и мрачное поднялось с самых глубин её сознания, и Бетти отдалась этому всепоглощающему, сильному чувству. Чувству ненависти. Ненависть наполнила её силой, ненависть сотнями невидимых иголок впилась в сердце, пронзая его насквозь. Ненависть заставила Бетти открыть глаза. «Два» Удивительно, как быстро может действовать человек, когда от смерти его отделяет лишь секунда. Всего одно мгновенье — и пистолет был в руках у Бетти. Она крепко вцепилась пальцами в холодный металл и, размахнувшись, со всей силы ударила им по изумлённому лицу Джона, одновременно толкнув его свободной рукой в грудь. Мужчина рухнул на спину, и Бетти встала коленями на его грудь, направив дуло пистолета на лоб Джона. С такого расстояния промахнуться невозможно, и они оба это понимали. По лицу Джона текла кровь, красные капли падали и со ствола пистолета. — Бетти, остановись! Убийца и жертва поменялись ролями, забавно. Бетти смотрела на него сверху вниз и не понимала, как она раньше не заметила, что лежащий под ней человек совсем непохож на её Джона. На того, кого она полюбила. Теперь она видела только жалкого, самолюбивого эгоиста, который решил, что ему в этой жизни можно всё, а Бетти лишь очередная ступенька к его «великой цели». — Ты не меня убьёшь, Бетти, ты себя убьёшь! — закричал Джон и резко дернулся вбок, попытавшись вырваться. Она наклонилась к нему так близко, что её светлые волосы касались его окровавленного лица. «Один», — произнесла Бетти мысленно, заканчивая счёт, и синие глаза Джона широко раскрылись. Он услышал. Интересно, выстрел заметили на улице? Бетти устало смотрела, как доски пола окрашиваются в красный, а по серым обоям стекают тёмные капли. Она больше не чувствовала ни любви, ни ненависти — только чудовищную пустоту. И боль, когда вспоминала нежный взгляд карих глаз. Совсем того не желая, Бетти невольно исполнила мечту Джона. Вечно молодая, вечно одинокая… Всё её страхи в одночасье стали реальностью. Когда они познакомились? В апреле? Да-да, точно, в апреле, тринадцатого числа, она даже помнила дату, будто это всё ещё важно, будто она сможет кому-то об этом сказать в будущем. Будто оно есть у неё, это «будущее». Бетти приставила пистолет к виску. Закрыла глаза. И выстрелила.