Старик
I
Тик-так-тик-так-тик-так. Начался еще один день, монотонный и изматывающий. Андрей Анатольевич открыл глаза и увидел потолок, покрывшийся грязью от времени. Тикали часы. Он, старик семидесяти пяти лет, был один в большой и просторной трехкомнатной квартире, которая казалась ему необъятной. Старик пошел в ванную и умыл морщинистое с грубой кожей лицо. Каждое утро пенсионер смотрел на себя в зеркало и вспоминал, каким он был раньше: молодым красивым человеком с правильными чертами лица и телом, наполненным силой и здоровьем… Вздохнув, он направился на кухню варить кофе, который пил каждое утро вот уже сорок лет, сначала с женой и детьми, потом только с женой, а теперь и вовсе один. Под шум кофемолки пенсионер смотрел в окно: на зеленые шапки деревьев, на кричащую и бегающую детвору, на небо, на солнце. И в его душе разливалось что-то хорошее и приятное. «Скоро ты умрешь и больше не увидишь это, а жизнь будет идти дальше», — шепнул ему голос. Андрей Анатольевич поспешил отогнать его. Затем он пошел в магазин, а после сел на лавочке, вдыхая теплый и свежий воздух и щуря глаза от солнца. В сознании всплыла картинка из детства: он, пятилетний мальчик, выходит из темного прохладного подъезда во двор и ему бьет в глаза яркий солнечный свет. Мальчик зажмуривается, открывает глаза и… вот он уже старик, сидящий на скамеечке. Как же быстро пролетело время! Когда он пришел домой, то был лишь час дня. Надо чем-то себя занять. Как-то просуществовать до вечера, а там по телевизору покажут новости и можно ложиться спать. Но нужно как-то ускорить это тяжелое и мучительное время. «Может, помыть окна?» — Андрей Анатольевич посмотрел на окна, и ему показалось, что они очень грязные. Он даже забыл, что мыл их совсем недавно, пару месяцев назад. Найдя себе занятие, старик тотчас пошел за ведром и губкой. На кухне дело шло легко. Окна были новенькие, пластиковые, и пенсионер быстро и легко мыл их и, держа в руках губку, опускал покрасневшие от воды сухие старческие руки в ведро с водой, а затем поднимался и намыливал раму. Когда он закончил мыть окна, на часах было уже три. Пенсионер обрадовался тому, как быстро за работой пролетело время. Еще нужно занять себя четыре часа. Андрей Анатольевич решил помыть окна в одной из комнат. Там уже было труднее: окна были совсем старые, еще советские. Когда старик с трудом открыл их, то обнаружил, что рама почти развалилась, весь переплет перекосился, краска облупилась, и мыть окна было почти невозможно. Но он все равно не отступил от дела: убрав все вещи со стола, стоящего в центре, он подвинул его к подоконнику, чтобы встать на него. Эта физическая работа, которая показалась бы ему легкой еще лет пятнадцать назад, теперь совсем вымотала его. Однако, отдохнув немного, он взобрался на стол и протер тряпкой рамы, едва касаясь, чтобы не посадить занозу. Затем он слез и вернул стол на место. Целыми днями он занимался простыми ежедневными делами по дому, которым быстро выучился после смерти жены. Исполняя ее обязанности, перенося вещи с места на место, стирая, убирая, он чувствовал, что занимается чем-то полезным и нужным, и время не тратится попусту. Все эти мелкие заботы придавали его жизни осмысленность, которую не могли придать книги или фильмы, которыми он не пользовался уже лет десять. Смотря или читая, он начинал думать, а мысли о своей жизни и скорой смерти лишь тяготили его. Наконец пропищал будильник — было девятнадцать часов, и старик направился в другую комнату, смотреть новости. Это время он любил больше всего: все было ясно и определено, ему не нужно было придумывать, чем занять себя, а нужно было просто сидеть и смотреть телевизор. — Ишь что творят! — прошамкал Андрей Анатольевич своим беззубым ртом. — Развалили все, что было хорошего. Войну устроили… За что же мы боролись? И все в мире ему показалось глупым и пустым. Весь расстроенный, он лег спать. Но долго не мог заснуть и все ворочался.II
Тик-так-тик-так-тик-так. Он проснулся рано, в семь часов, и с грустью подумал о том, что ему предстоит пережить еще один тяжелый и бесконечный день. После завтрака старик решил заняться делами по дому, однако все валилось из его рук. Протирая шкаф, он увидел альбом с фотографиями и, забыв про уборку, сел на диван и начал листать тонкие пожелтевшие от времени страницы. Вот свадьба и они стоят вместе, молодые и полные сил. Он вспомнил ту женщину, с которой прожил половину своей жизни. Вспомнил ее молодой и цветущей девушкой, которую он так трепетно и трогательно любил, вспомнил ее и старухой с желтой стягивающей кожей и впалыми глазами, которая лежала тут, в соседней комнате, на постели и что-то бессвязно шептала. И все это прошло и оставило лишь воспоминания. Он вспоминал все самое ценное и дорогое в своей жизни и улыбнулся. Первая любовь, свадьба, рождение сына. Старик не знал, что и воспоминания непостоянны и что со временем мозг редактирует их. Картины, всплывающие в голове, были настолько яркими и настоящими, что пенсионер с легкостью верил им. Он захотел поговорить с кем-нибудь, поделиться своими мыслями. Андрей Анатольевич позвонил своему сыну на домашний телефон, но никто ему не отвечал. «На работе», — решил старик. И вновь ему стало горько. Уже давно он не мог ни с кем поговорить. Все его друзья либо умерли, либо жили в других городах. Пару раз он заговаривал со случайными людьми в общественном транспорте или больнице. Однако это все были молодые люди, полные сил и энергии и верившие в то, что они не потратят свою жизнь впустую и что все у них будет хорошо. Никто из них не хотел заговаривать с одиноким и никому не нужным стариком и куда-то спешил. Сын же, хоть и звонил ему каждый день и искренне любил своего отца, не в силах был понять его, безнадежно отставшего от современной жизни, и тоже куда-то спешил: то на работу, то с семьей на отпуск. Для всех старик был лишним и ненужным. Андрей Анатольевич вздохнул и, отложив альбом, начал собираться. Надо было выбросить мусор. Собравшись, он вышел на лестничную площадку и вдруг почувствовал слабость. Заболела голова. «Ничего, на свежем воздухе пройдет», — подумал он и начал спускаться вниз. Его зашатало. Тело отказывалось слушаться. Старик увидел, что из квартиры на этаже снизу вышла соседка и, заметив его, что-то закричала. Лицо женщины выражало испуг. «Что такое?» — хотел спросить Андрей Анатольевич, однако его рот искривился, и из него вырвались нечленораздельные звуки. Мысли окончательно спутались. Липкая волна чего-то противного пробежала по его телу, и старик рухнул прямо на ступени.III
Тик-так-тик-так-тик-так. — У вас был инсульт. Старик очнулся в больнице. Его окружали родственники с заботливыми и чуткими лицами. Потянулись мучительные и жуткие дни. Половина его тела была парализована, и Андрей Анатольевич мертвым грузом лежал на кровати. Он превратился в маленького сморщенного старичка. Время для него остановилось. Казалось, вечно были эти стены, давящие на него, вечно стоял едкий запах хлорки, вечно были люди в халатах, приходившие лечить его. Он больше не мог нормально мочиться, и ему поставили катетер. Не мог есть, и его кормили с ложечки. Когда же старик жаловался, что ему плохо и что он хочет домой, то медсестры обращались с ним как с ребенком и говорили, что этого нельзя. Он знал, что больше не жилец. И все остальные это знали. Однако его продолжали кормить, продолжали ставить ему капельницы и продолжали поддерживать ненужную и мучительную жизнь. К нему ходили сын с внуками, ходили племянники и прочие родственники. Они сидели и участливо спрашивали, как он. Однако дни шли, и было видно, что все эти люди устали вечно сидеть с ним и хотят, чтобы все как можно скорее кончилось. И он сам этого хотел. Однажды старик понял, что яркие воспоминания, хранившиеся у него в голове, куда-то исчезли. Он с трудом вспоминал лицо своей жены, свое лицо в молодости, кем он работал и как он жил. Все, что было ему дорого, пропало. «А был ли я вообще молодым? — думал старик. — Был ли я еще кем-то, кроме старого и немощного человека?» В палату вошли сын с семьей. «И они тоже станут такими же слабыми и жалкими людьми», — подумал Андрей Анатольевич, глядя на них, и ему вдруг стало стыдно за свои мысли. В эти последние дни он утратил веру в Бога. Раньше он прикрывался ею от плохих и тревожных мыслей, но сейчас, каждый день физически и нравственно страдая, видя бессмысленность всей своей жизни, которая ни на что в мире повлияла, видя свое унизительное и смешное положение, он не мог ни во что верить. «Обман! Вся моя жизнь пустой обман!» — горько думал старик. На пятый день его вновь хватил удар. Ночью Андрей Анатольевич умер в окружении любящих близких людей. Через три дня его нарядили в костюм и похоронили в земле. На похороны приехали друзья из разных городов и пришли все родственники. Все вспоминали того цветущего человека, который был много лет назад, но никто не вспоминал того одинокого и несчастного старика, который недавно умер. Потом все разошлись, и жизнь потекла дальше. Тик-так-тик-так-тик-так.