El sol brille otro dia.

На станции Марс-Земля было действительно жарко. Две фигуры вошли в небольшое ответвление, состоящее всего из одной комнаты. Девичья тонкая рука оттянула массивную железную дверь, запирая её, пока гость данной комнаты с мучительным вздохом стягивал с себя футболку, незаметно оглядываясь. Недавно они наконец приземлились. И великие космические игры закончились. В итоге, кто-то выиграл, кто-то проиграл. Кому-то просто повезло остаться живым, а ему ни то, ни другое. Разве можно это назвать везением? Он больше не сделает ни одного шага навстречу мечте. Нет, это даже не может прийти ему в голову. Такая глупая наивность. Никто тогда и не знал, что его «мечта» кому-то станет необходима. Но не ему. Он делает шаг вперед, к тому, чтобы пойти против своей семьи, в одно и то же время осознавая тяжесть долга на плечах. Он делает этот шаг, зная, что с каждым сантиметром отдаляется от неё. Знает, что она немо протягивает ему руку, зовя за собой, отрицая каждое прикосновение в своей недостижимости единым взглядом. Знает, что скоро его пальцы коснутся только пустоты. Знает, что останется одна. И всё вернётся к началу, о котором и вспоминать не стоит. А ведь он хотел избавить её от затворничества, присоединиться в поисках и вместе найти своё мечту. Вот его истинное желание. Находясь здесь, с ней, что так сосредоточенно латала его свежие раны, в душной лачуге, именуемой обыкновенной инвентарной комнатой, он не мог поднять глаза и встретится с ней взглядом. И хоть «команда Земля» одержала победу сегодня, ему было стыдно. Стыдно за то, что в итоге он окажется лжецом. Перед самим собой. - Выпрямись! - Пронзающий пространство ледяной голос, и он резко сжимает зубы, прикусывая случайно губы, подчиняясь. Невольно изумрудные, дикие как у ящера глаза попадают в её плен, и короткий вздох застывает в лёгких. - Кажется, я уже говорила, быть осторожным… - категорично заявляет Ньютон, намеренно не разрывая зрительного контакта. Её веки слегка опущены - уставшая. Пушистые, слепленные от бессонницы ресницы мелко подрагивают, а в шелестении слов за редкими неосторожными рывками едва проскальзывает волнение её тёплого дыхания. Это тепло - такая же иллюзия, как и всё вокруг. Хотя бы частичное, но оно, словно достаёт на расстоянии, будто пронизывает его лёгкие, горячим комом скатывается в бронхи и что совсем уж немыслимо, приятным терпким отголоском дыхания достаёт до груди и ему припоминается тот самый зимний вечер Рождества, где она поила его горячим безумно сладким чаем, видимо, попросту беспокоясь о его здоровье. - Говорила, - он опускает голову в кивке и с обречённой, почти как на казнь улыбкой пытается снять груз с напряжённых плеч, пожимая ими, словно чтобы стряхнуть блуждающие руки. - Но невозможно предугадать, то, что случится завтра. На его слова она лишь снисходительно хмыкнула. - Неправда, теория вероятности так же незыблема, как... - её дыхание застывает где-то в горле и обрывается, глаза останавливаются, и брови упрямо хмурятся на глубоком рубце, оставляющем его спину почти незащищённой. Она что-то бормочет тихо-тихо. Корит себя? Но за что? Один из тех вопросов, на которые он никогда не узнает ответа. - Вероятность любых четырёх событий пропорциональна возможности, - он по привычке составляет для неё резонанс и со вздохом опускает плечи, вновь слыша дыхание. И стараясь не придать своим словам какого-то особого значения, пытается загладить дальнейший спор. - Каких четыре?! - "Ударит, пошлёт, прогонит, поцелует", - он умело скрывает слова и мысли за своей неприкосновенной улыбкой. Снова всё скрупулёзно пересчитав, в светлую макушку практически втыкается забавно вздёрнутый нос. - Как ты считаешь? Даже с учётом равновероятных событий, их только два! - она так сосредоточена, а ему - хоть в гроб ложись. Но, впрочем, есть ещё выход: - Пересчитай ещё раз, - усмехается, как бы невзначай проводя по каждому пальчику на своём плече, сбрасывая их легко в воздух по одному и даже чуть приоткрыв матовые, тёмные губы. Джейми готова встать в позу. И он снова отворачивает голову, надевая любимую маску: "А мне всё равно". - Ладно, это всего лишь царапины. Демагогию развела. Ты же знаешь, у меня бывали случаи и похуже, - произнёс он, сжимая глаза, чтобы скрыть в морщине появившуюся на лбу испарину. Её задумчивый взгляд против воли скользнул по юношескому телу вслед за его движением, и эта комната сразу стала ему казаться не только душной, внезапно породив странное чувство давления, сравнимое почти с клаустрофобией. Впрочем, сильно ли это отличалось от настоящей ситуации, когда Ньютон стоит за спиной? Сколько времени бы ни прошло, а такие моменты, казалось, всегда будут вызывать у него трепет. - Знаю. - Наклонившись вплотную, неожиданно прошептала она. В нос ударил острый запах спирта от её пальцев, и его желание усилилось ещё больше. Влажный бинт, очертил старый шрам на его слегка обожжённой груди, и бледную девичью ладонь пробила мелкая дрожь. - Я только хотел сказать... Пожалуйста, не волнуйся за меня, - с тихим хрипом попросил парень, сжимая в ладони контрастирующую с окружающей жарой, невероятно холодную тонкую кисть и разворачиваясь, чтобы она на него посмотрела. - Я не о тебе беспокоюсь, - пробубнила в ответ Ньютон, услышав: - …я ведь тоже... - Чуть тише добавил он, пряча глаза за косой, такой удобной сейчас чёлкой. - Глупый ты человек…, за меня-то что… - выдёргивая запястье, спокойно отозвалась гений, уставившись на влажную ткань в своих руках. В ответ его изумрудные глаза почернели и до глубины впились в её, бушующие волнами тревоги и беспокойства. Не выдержав пристального взгляда, она снова вернулась к своему занятию, сперва найдя что-то интересное на своих конверсах. Окунув в глубокую чашку с сильным запахом раствора новый бинт, обогнув застывшую фигуру, и встав напротив его спины, шатенка продолжила смывать застывшую кровь с пятна бронзовой кожи на груди в виде буквы V. Словно сама природа назначила его вечным победителем. От этого на губах проступила маленькая, вполне нежная улыбка, которую никто не видел, но он почувствовал. - Тебе лучше перестать забивать свою голову такими бессмысленными вещами. Уже скоро ты должен будешь выполнить указания. Не мои, но взять на себя руководство командой полностью. И это не обсуждается. К этому времени твой ум должен иметь чёткое направление, в соответствии с моей стратегией, а все сомнения и преграды ты должен отодвинуть на второй план, если они решаемы, то... - Да знаю я! - вспылил Вихрь. Но тут же голова его поникла ниже плеч. - Я не могу. Постоянно думая о том, что ты… - Перестань. Я уже смирилась, смирись и ты. Горячий воздух петлей сжал горло, и попытка вдохнуть граничила с удушением. Солнце нещадно пекло сегодня не над одним только стадионом, нагревая корабль как цистерну, отчего создавалось впечатление, что согнутая крыша фюзеляжа слегка потрескивала, будто грозила втянуть их в вакуум в любой момент, навсегда лишив воздуха и жизни. - Я знаю, что это большой риск, и что ты, возможно, не выживешь. - Где найдёшь, где потеряешь. Став капитаном, ты возьмёшь на себя роль моего преемника сознательно. Но на пути к этому стоит много преград и опасностей, первым делом нам нужно подумать, как предотвратить то, чего все не замечают, наивно полагая, что невидимого не стоит опасаться. - Ты как всегда говоришь дурацкие Нобелевские речи, - чуть даже разочарованно протянул парень, но последняя часть её фразы обнадёживала, он всё же рассчитывал на более душевный разговор. Это ему сейчас было необходимо. Тишина, царившая в пустых отсеках всего нижнего яруса Акросс и ясном, но всё равно чёрном как дёготь небе без облаков, подобралась и к тесной комнатке, где были слышны лишь шуршание от соприкосновений подошв кедов с утрамбованными нагретыми плитами и трель капающей воды от сильно выжатой ткани. Закончив с оставшейся ранкой и отложив использованный бинт на рядом стоящий стол, она и не подумала, чтобы уходить. - Ньютон… - поежившись, выдохнул он, тело давно забыло о где-то прячущейся в её пальцах футболке, почувствовав самые их кончики, как разрядами блуждающие по его позвоночнику, словно она считала косточки. Что Вихрь даже сдерживался, чтобы не спросить: "Все?" - Как увидишь нашего блуждающего доктора, - Джейми усмехнулась, он ответил слегка приподнятыми уголками губ, сейчас не хотелось улыбаться, мозг сосредоточенно искал варианты - остановить её. - Скажешь ему, чтоб он затянул сегодняшние раны. Но за её словами последовал едва различимый зевок, которого не ожидал даже он сам. Теперь точно, уйдёт. Однако, неужели с расстояния, на которое наклонилась Джейми, подхватывая таз с водой, чтобы унести, она не чувствует или хотя бы не слышит трепета его бьющегося сердца... Несправедливо. - Ой, забыла, - девушка столь же внезапно развернулась, когда он уже смирился со своим сегодняшним единственным, но безоговорочным проигрышем ей. И бледная ладонь так резко заскользила по влажной спине, собирая капли крепкого раствора, зацепляя неосторожно ногтями старые рубцы, заставляя в который раз смахивать пот с напряженного лба. Ведь он чуть не перевернулся с уже порядком расшатанного старого деревянного стула, который Ньютон взяла для этого корабля кажется, ещё в сарае её отца, которую он величал "Мастерской". Настоящей мастерской была лаборатория Джейми, где она... но что она творит сейчас? Повторяя очертания неровных, глубоких порезов, обжигая, словно ледяными осколками, подушечками пальцев, она сама не заметила, как, чуть прикусывая, облизывает пересохшие от жары губы. Отклонившись в спине на неё от первого касания, всё внутри похолодело, а изо рта вырвался практически судорожный вдох. На этот раз Джейми не могла не заметить. Однако, прислушавшись к ощущениям, он понял для чего это и затаив дыхание, послушно не двигался, стойко принимая все "новые" прикосновения. Затуманенный взгляд потерялся где-то в паутинках, которые к его удивлению резво накручивал между занемевших ног маленький паучок. - "Извини, придётся разрушить твой домик", - и слегка приоткрыв сухие губы, он легонько тряхнул ногой, паучок соскочил и застрял в стыке плит, служивших кораблю полом. - Сидней? - неуверенно начала она, бледную кожу на его шее обдало яркой краской, медленно, настойчиво доходящей до ушей в ответ на хриплый вздох. Её брови слегка выгнулись. - А почему ты не просил Лил Би, чтобы он продезинфицировал твои раны, с его-то практикой в больнице в прошлом году?... Вихря вновь обдало жаром. Что он должен сказать? Как ответить: - Тебе какое дело? Просто делай свою работу, как гений, - он хмыкнул, весь покрываясь пунцовыми пятнами и радостный, что она этого не видит, снова уставился в пол: - "Почему, почему? да потому что он сам предлагал, а я отказал ему, чтобы мне помогла такая неумеха, вот почему". - Да никакого, - огрызнулась Джейми и задумчиво тихо добавила: - Ведь, он разбирается в этом куда лучше меня. А тебе нужна квалифицированная помощь. - Кто сказал, что мне нужна квалифицированная помощь? - он даже удивился, собираясь повернуться. Но, сама того не желая, избавив его от мучений, девичья фигура вплотную встала напротив его обнажённой спины, отчего парень поясницей мог чувствовать её маленькое, вполне уже сформированное тело. Всё-таки повернувшись назад только головой, чтоб рассмотреть её, он заметил, как она своим слегка мутноватым взглядом проходится вдоль его спины в обоих направлениях, склонив голову набок, как медленно пунцовеет горячая кожа на щеках. - А зачем? Ты же не против... - Увиденное вселило в него уверенность, и следующие слова были произнесены с хитрой усмешкой. - Помощи друзьям. Её зрачки расширились, а острые коготки вцепились в бледную кожу. Несмотря на её реакцию, он продолжил: - Мне они просто дороги. Это как напоминание о том дне, когда многие и, ты - не исключение, впервые мне доверились. А доверие, какое бы оно не было, глубоко ценно, - почти философски заметил Вихрь, даже прикрыв глаза, так он был собой доволен, справедливо полагая, какая коллизия сейчас произойдёт с их гением. И совершенно не ожидая, собственно, как и она, следующих мимолётных событий. Тёмный сапфировый взгляд потеплел, и он улыбнулся, словно не было никаких проблем, будто не на его плечи свалилась такая непосильная ноша, как капитанство и "отпустить её". Причём первая задача была намного сложнее последней. За столько лет привыкнув считать соседку по участку чуть не небожителем, теперь он практически сравняет их, если примет это. - Сидней… - маленькие тонкие руки словно в поддержку сомкнулись на его поясе, едва сцепляясь. Стоя так и согревая его свежие раны, она задала свой вопрос так же медленно и расчётливо: - Почему ты тогда прижался ко мне и опустил голову на спину в компьютерной комнате? Я допускаю, что ты замёрз, нулевой сектор всё-таки, но... - Я не прижимался! - Вихрь подскочил, от негодования даже разведя руки так широко, что свести их теперь мог только за её спиной, невольно прижимая к себе ближе и заставляя тёплое дыхание опускаться на шею одновременно с тем, как Джейми сделала мизерный шаг, практически упираясь в его ступни. - Знаешь, я ведь не думал, что вот так все обернётся. Стал членом команды, только чтобы отобрать у тебя всё и ... больше. Шершавая ладонь от частого держания гаечного ключа накрыла его подрагивающие плечи, пока Вихрь пытался унять ещё и подгоняющую дрожь от дикого смеха в своих мыслях. Да уж, это была самая глупая отговорка в его жизни, какую он только мог придумать за несколько секунд. Но результат получился неожиданный. Сидней боялся шелохнуться или обернуться и посмотреть, чтобы удостовериться, что он точно не съел пару тройку лишних галлюциногенных грибов или ещё какой ерунды, когда она обняла его крепче, отчаянно желая продлить эти секунды, оттягивая время вновь до своего полного одиночества посреди пустого космоса, где все вокруг враги и никто даже шарф не предложит, чтобы согреться. - Лил Би не на что жаловаться, - тихо, провокационно отозвалась девушка, притрагиваясь к шрамам только самыми кончиками пальцев и прижимая их близко-близко, не понимая, почему он до сих пор не вырывается от оплетающей тело до живота холодной железной руки, а даже схватил её в свою руку. Не жаль отдать тепло?... в котором она так нуждалась всё это время. Грустная улыбка вновь мелькнула на губах Джейми. - Это тогда. Но сейчас я бессилен, - серьёзно произнёс Вихрь, болезненно сводя брови к переносице. - Ты не должен об этом думать, - зазвучал требовательный голос. - А что я должен? Молча исправлять все свои и чужие ошибки?! Зачем-то спасать людей всей планеты, которым до меня и тебя в том числе нет никакого дела… - негодовал парень, найдя, что-то интересное в пятне спирта, расползшегося на джинсах, - моя семья долго уговаривала меня вступить в эту дурацкую секцию, да и быть лучшим в целом. Пока у них не появился весомый аргумент, из-за чего я - к их радости, пошёл по «правильной дороге». И не говори, что не понимаешь. До тебя всё доходит, как до того старикашки, через 300 лет. - Это Томас Эдисон! Отец электричества! - взорвалась Джейми. Пробубнив: - Посмотрела бы я на тебя в таком возрасте, насколько бы улучшились или наоборот - твои навыки мировосприятия. - Это неважно, Джейми ...Та, из-за кого я всё еще не сошёл с ума от одиночества, как ни странно. Ньютон вдохнула и забыла выдохнуть, затаив дыхание. - Но, никто не предупредил нас, что ждёт в конце пути. Мы догадались сами. А теперь ты ставишь мне ультиматум? Скажи, у меня выбор-то ещё хоть есть? Скажи! - Жертвы неизбежны, - отцепилась Ньютон и посмотрела в окно иллюминатора, отойдя на пару шагов. Губы непослушно дошёптывали мысли: - Ты знаешь это не хуже меня, Сидней. - Это известная истина, - поддержал Вихрь, уже облачившись в лёгкую, вдруг не такую согревающую ткань и, подошёл ближе со спины к вечно мёрзнувшей девушке, как к обогревателю. Даже руки выставил, словно это могло ему хоть немного помочь. Всё равно она не оборачивается, так какая разница? - Но… все мы неизбежно любим кого-то и теряем, спустя время, рискуя, - она почти всхлипнула. - Джейми, - он протянул свой зелёный шарф и вышел, оставив её со своими мыслями и переживаниями наедине, вдобавок вылив на неё ещё и свои проблемы. Но остановившись и облокотившись спиной на внешнюю сторону двери, усиленно что-то высматривал в потолке корабля, он же всё-таки что-то оставил ей?... Значит... В тот момент, когда потерял тень в проёме от брошенного на пол из её вспотевших рук шарфа, Вихрь невольно улыбнулся: - "Мёрзнешь?"