Кофе

      Заснеженная улица блестела огоньками гирлянд, вывески магазинов были украшены разными игрушками, связанными с новым годом. На носу Новый год, уже 26 декабря. Год пролетел так стремительно, что почти все удивлялись, как уже конец зимы, и уже скоро праздники. Люди суетились, таскаясь то и дело с огромными пакетами с подарками для дорогих им людей. Некоторые, ходили одни по городу, рассматривая витрины, но ничего не покупая. Одиночки, которые проводят новый год абсолютно одни.       Виктор был одним из таких одиночек, который шатался по городу, пока ему дали выходные на работе. Фигурное катание стало для мужчины уже не хобби, а работой, которая почему-то надоедала. Запал прошёл. Лампа перегорела.       Поёжившись, Виктор зарылся лишь больше в свой любимый, серый с примесью голубого шарф, и зашёл в очередную забегаловку. Приятный запах выпечки и свежего кофе ударил в нос, заставляя невольно улыбнуться. Пройдя к кассе, тот уже машинально произнёс свой заказ: — Один кофе, классический и маковое печенье, — тот кивнул кассирше, милой девушке лет 25 и улыбнулся, от чего та залилась краской и сказав цену всего заказа, быстро принесла нужное. Поблагодарив, Виктор взял горячий стакан в руки, а пакет с печеньем убрал в карман пальто, и оплатил покупку.       Выйдя из помещения, Никифоров пошёл вновь гулять по улицам города. Иногда попивая кофе, тот услышал не громкое мяуканье, и тихое шипение и плевки где-то рядом. Людей уже не было, время доходило до полночи. Оглядевшись, и примерно поняв, откуда доносится фырканье и шипение, тот прошёл на место действия. Тем, кто плевался, оказался подросток, что сидел на снегу, рядом с кучей коробок, в одной из которых было полотенце и бутылка с молоком, видимо для кого-то и держа на руках маленького котёнка, светлого, как волосы блондина, с серо-зелёными по цвету глазами. На спинке котёнка, вырисовывались три ярко-рыжие полосы, а на лапах - черные носочки. Да, черные носочки. Нет, это не цветовые пятна на шерсти, а именно носочки. Он то и делал, что мяукал. Сделав глоток кофе, тот заметил что подросток опять начал фыркать. Никифоров перестал пить напиток, и блондин (по крайней мере, так показалось Виктору) тоже прекратил фыркать и плеваться. — Хей, не сиди на снегу, замёрзнешь же, — мужчина сделал шаг к парнишке, на что получил грозный взгляд. — Я не хочу навредить. — Иди куда шёл, чего прикопался?! — рыкнул подросток, крепче прижимая к себе котёнка. — Как можно столько раз на дню пить это чёртово кофе… Фу. — Кофе вкусный, — как бы невзначай, произнёс Никифоров. — И почему такая реакция? — Соулмейт вечно кофе пьёт, а я его ненавижу. Лаконичный и твёрдый ответ последовал незамедлительно, от чего Виктор поперхнулся воздухом. — Соулмейт… — эхом повторил мужчина, а после перевёл на стаканчик кофе. — Это я что ли?.. Хотя, бред. — Не факт. Пей свой дрянной кофе, и посмотрим, — Виктор, от чего-то не смевший отказать подростку, допил напиток, и чуть не поперхнулся. Вновь. Блондин начал фыркать и плеваться. — Ну, че, нашлись два соулмейта делит-белит твою мать. — Эм… — Никифоров, продолжал быть в ступоре. Неожиданно. Не каждый день находишь своего соулмейта по фырканью и плевкам где-то в подворотне на снегу, да ещё и с котёнком на руках. — Че ты эмкаешь? Помоги что ли, — фыркает блондин. — Я кстати Юра. Плисецкий. — Виктор. Витя. Никифоров, — на автомате отвечает мужчина, а после заливается громким смехом, впервые за этот месяц, и оставляя Плисецкого в непонятках. — А че ты ржёшь-то?.. — но через несколько минут и тот, тоже заливаясь смехом, смешанным с мяуканьем котёнка, чуть пошатываясь, подошёл к Виктору, и, выбивая стаканчик из рук мужчины, серьёзно произносит. — Больше ты эту гадость не пьёшь. — Хах..ха...х-ха...а…Ладно, не пью. Один. А теперь только с тобой. — Виктор! — Плисецкий кричит, недовольно и с обидой смотрит на Никифорова, а после сует котёнка себе в куртку, чтобы не замёрз, и громко топая, обходит мужчину, и идёт куда-то, а за ним, все равно хихикая, идёт Никифоров, понимая, что теперь он не будет один. Теперь, Виктор будет всегда рад праздникам. А самый больший праздник для него теперь — их с Юрой встреча.