***
Обычный вечер на Бейкер-стрит. Шерлок обдумывает на диване результаты очередного эксперимента. Джон просматривает блог и зачитывает вслух наиболее интересные комментарии. — Послушай только, некая «miss smile» пишет: «Как жаль, что Шерлок женат на работе, ведь она, в отличие от живого человека, не может ответить ему взаимностью». Джон отрывает взгляд от экрана и подкалывает друга. — Думаю, скорость, с которой тебе раскрываются всевозможные секреты, можно считать взаимностью, не так ли? — … — Да ладно, Шерлок. Должна же быть хоть какая-то причина, по которой ты выбрал себе в спутницы жизни столь необычную особу как Работа. — Я… — Шерлок не хотел бы отвечать на этот вопрос, но он всё ещё чувствует вину перед Джоном за два года обмана, и в этот месяц, прошедший со дня его чудесного возвращения из мира мёртвых, он предельно откровенен. — Ты обидишься, если я не отвечу на твой вопрос? — Нет, конечно, — Джон пристально смотрит на Шерлока и поясняет, — Я заметил, что в последнее время ты отвечаешь на любой мой вопрос, даже когда не хочешь, но, Шерлок, ты не обязан… — Я врал и скрывался два года. — И чтобы не чувствовать себя виноватым, отвечаешь на все мои вопросы? — Да. — Шерлок, — тяжело вздыхает — Да, я считал тебя мёртвым, скорбел, разговаривал с твоим надгробием, я врезал тебе, когда ты так бесцеремонно снова ворвался в мою жизнь, и даже не собираюсь извиняться, но ты вернулся, и я даже представить себе не могу, через что тебе пришлось пройти, чтобы защитить дорогих тебе людей. Давай просто считать, что этих двух лет не было. — Вот так просто? — Ты хотел бы сложнее? — Нет. Какое-то время они молчат. Джон возвращается к блогу, Шерлок — в Чертоги разума.***
Тема «женат на работе» всплывает через неделю, когда во время очередного расследования Шерлок довольно грубо отшивает свидетельницу — юную, слегка легкомысленную, девушку, очарованную харизмой консультирующего детектива. — Шерлок! Нельзя оскорблять людей без причины! — То есть ей можно меня оскорблять, а мне её нельзя? — Я стоял рядом и слышал то же, что и ты. С каких пор флирт считается оскорблением? — С тех пор, как он начал содержать в себе наглую ложь! — Да в чём она солгала-то? — В том, что я красив! «Как пыльным мешком по голове ударили» — удачное сравнение, Джон чувствовал себя именно так. Чтобы Шерлок, с его непомерным самолюбием, да не считал себя красивым? Все, даже Донован, отмечали его необычную внешность. Пока эти мысли проносились в голове шокированного доктора, Шерлок стоял рядом и всем своим видом излучал обиду напополам со злостью. Ситуацию нужно срочно спасать. — Смотрю, ты закончил, поехали домой. Шерлок хоть и понял, что его пытаются отвлечь, но промолчал и всю дорогу демонстративно дулся.***
Джон привык к тому, что Шерлока сопровождают прозвища вроде «псих» или «фрик», хоть и был в корне не согласен с этим и сам никогда так друга не называл. Ватсон пытался вспомнить, как ему описывали Шерлока окружающие — чаще всего звучало «псих» и ему подобные, также все отмечали блестящий ум. Но что говорили о внешности? Ирен Адлер говорила скорее об интеллекте, чем о внешности? Вспомнился Себастьян, с которым Шерлок учился, и его «как же мы тебя ненавидели». Ненавидели несдержанного на язык ребёнка, скорее всего, и в школе, а это чаще всего означает травлю. Это объясняет избегание эмоциональных привязанностей. Но ведь так нельзя. У каждого должен быть хоть кто-то, кто поддержит в любой ситуации. Как бы того Шерлоку не хотелось, но он не машина, а значит, надо поддержать друга. Когда такси остановилось у 221b, план по восстановлению справедливости был готов. После каждого приезда с расследования, в тех случаях, когда никому из них двоих не требовалась медицинская помощь, Джон заваривал чай на двоих. В этот раз, отдавая кружку, Джон потеснил Шерлока на диване и приготовился к любой реакции на придуманный в такси монолог. — Я хочу рассказать тебе кое-что. Это личное и важно для меня, так что я надеюсь, ты меня всё же выслушаешь, а не уплывёшь в свои Чертоги. Шерлок не хотел ничего слушать. Интересный случай оказался банальным, люди вокруг — непроходимыми идиотами, да ещё и очередная выволочка от Джона. Он не любил свою внешность, свой транспорт — слишком высокий, слишком бледный, слишком кучерявый, слишком необычный, другой, не такой как все, из-за чего его постоянно сопровождали шепот и смех за спиной. Почему люди обращают так много внимания на внешность? Почему никогда не интересуются умом? Так было бы намного легче. Но Джон хочет рассказать что-то важное. Джон, который никогда не смеялся над ним, не называл фриком и запрещал другим это делать. Скорее всего, то, что скажет Джон, будет очередной эмоциональной глупостью, но Джон постоянно слушает его и говорит «потрясающе», а значит нужно послушать, ведь Шерлок знает, каково это, когда никто не обращает внимания на твои слова. — Говори, Джон. Я тебя внимательно слушаю. — Ты, должно быть, заметил, что нас с тобой постоянно женят, и я постоянно отвечаю на это, что я не гей. — Шерлок, удивлённый темой разговора, кивает. — Так вот, я бисексуал. У меня был, хм… бурный период в колледже, да и в армии, как понимаешь, женщин не было… Так вот. В тот раз, когда мы впервые ужинали у Анджело… я тогда ещё спрашивал тебя про подружку или дружка, а когда ты сказал, что женат на работе, отговорился, что просто поинтересовался. В общем, я тогда соврал. На самом деле, ты мне понравился, и я думал, что я хотел бы встречаться с таким умным и… красивым мужчиной. — Нет! — Всё напряжение этого дня разом заявило о себе. Зачем Джон так поступил? Зачем говорит такую злую и ранящую ложь? — Я тебе не верю! Я не мог тебе понравиться, потому что не нравлюсь никому! Слышишь?! Ни-ко-му! Помня о причине разговора, Джон ожидал чего-то подобного. Поэтому он взял Шерлока за руку и потащил в большому зеркалу в коридоре. — Посмотри на себя. Ты гений, так гордишься своей внимательностью. Смотри. Твоё тело невероятное, грациозное, тонкое и сильное. Всегда прямая спина. Прекрасные музыкальные пальцы. Когда ты играешь на скрипке, хочется оказаться на её месте и почувствовать твои прикосновения. У тебя очень красивые черты лица — тонкие и резкие, завлекающие и опасные. У тебя необычный цвет глаз. Такой редкий и такой притягательный серебристо-зелёный. Твои волосы. Смоляные и непокорные. Ими можно любоваться бесконечно. Посмотри на себя, Шерлок. Ты прекрасен. В зеркале отражаются двое: невысокий блондин обнимает сзади растрёпанного брюнета. У Шерлока нет причин не доверять Джону, разум анализирует каждое слово и каждый жест и подтверждает — Джон не лжёт, Джон считает его привлекательным. — Но ведь все говорят… — возможно, Джон просто ошибся, он ведь мог ошибиться. — Все говорили, что ты преступник, и они ошибались. К тебе постоянно девушки клеятся. — И что? Ты ошибся, Джон. Я слишком «не такой как все», чтобы показаться красивым. — Разве это плохо? Когда дело касается ума, ты гордишься тем, что ты другой. Здесь так же. — Я и правда тебе нравился? — Шерлок видит сомнение Джона и вырывается из объятия. — Не знаю, как тебе удалось меня обмануть… — Но я не обманывал. — Ты засомневался и не ответил, следовательно, ты обдумываешь ложь. — Шерлок, я сомневался, потому что ты спросил нравился ли ты мне тогда, но дело в том, что ты нравишься мне сейчас. Даже после того, как отказал. Ты мне нравился всё то время, что я встречался с другими. Ты сказал, что не заинтересован, а я так и не смог выкинуть это из головы. Ты мне нравишься. Сейчас. Всегда. Но я принимаю твоё решение и твой выбор и не буду пытаться перевести наши отношения в горизонтальную плоскость. — Зря. — Что?! — Если бы ты предложил мне встречаться сейчас, я бы не отказался. — Ты же говорил, что это не твоя сфера. — У меня не было отношений раньше. В основном, потому что я не имею обыкновения строить из себя то, чем я не являюсь, и мимолётный интерес никогда не перетекает во что-то большее. К тому же… ты считаешь меня визуально привлекательным в отличие от всех моих знакомых. — Все твои знакомые — идиоты. — Кроме тебя, Джон. Джон растеряно улыбается. Резкий переход на тему отношений и осознание того, что Шерлок не против отношений, сбивают с толку. — Значит… мы будем парой?.. Просто, я самый что ни на есть обычный человек. Я думал, если тебе понравится кто-то, он будет таким же… выделяющимся из толпы, как и ты. — Но ты необычный. Ты терпишь мой характер, ты не пытаешься меня изменить под свои представления, ты помогаешь мне в расследованиях, ты солдат и врач — можешь действовать во вред и во благо. Когда я был занят уничтожением сети Мориарти, не было ни дня, чтобы я не вспомнил о тебе. Шерлок не знает, как принято вести себя с тем, с кем встречаешься, и просто ждёт, что будет делать более опытный в таких делах Джон. Джон же не может понять — Шерлок сказал, что хочет перевести их отношения на новый уровень, но при этом просто стоит и ничего не делает. Не хочет? Не может? Не знает? Ну конечно. Шерлок же сказал, что ни с кем не встречался раньше. Значит, инициатива за доктором. Джон притянул несопротивляющегося детектива к себе за талию, провёл рукой по линии позвоночника, нажал на затылок, побуждая Шерлока наклонить голову, и поцеловал. Внутри черепа взрывались фейерверки. Губы Шерлока были такими, как он и думал — мягкие и податливые, Джон самую малость прикусил нижнюю, насладился прерывистым вздохом, провёл языком по укусу и отстранился. Шерлок выглядел… странно. Он замер и, кажется, даже не моргал. Складывалось такое впечатление, как будто бы он завис. Джон взял детектива за руку и аккуратно повёл к дивану. Прошло минут пять, прежде чем появилась хоть какая реакция: — Ты поцеловал меня. Зачем? — Ну, знаешь ли… Люди, которые состоят в отношениях, целуются, как правило. — То есть мы теперь пара? — Да. Если ты хочешь. — Да. И всё? Вот так вот просто «да»? В этом весь Шерлок. Джону хотелось побиться головой о стену, приговаривая «снабдите меня инструкцией к моему соседу-социопату». Шерлок, конечно, сказал, что хочет отношений, только вот его тело никак не отражало этого желания. — Шерлок, скажи мне, пожалуйста, что это не очередной эксперимент. — Это не очередной эксперимент. Почему ты так решил? — Твоё поведение не похоже на то, как это выглядит у большинства. — Ты хочешь, чтобы я мешал тебе двигаться посредством объятий и называл «сладенький»? — Ч-что? Нет, конечно, — Джон рассмеялся. — Просто обычно есть, выражаясь твоим языком, невербальные признаки, которых я сейчас не вижу. И объятия тоже относятся к этим признакам. — Разве можно выразить симпатию, мешая? Гораздо логичнее предоставить ещё большую свободу передвижений. — Надеюсь, твоя идея «свободы передвижений» не запрещает поцелуи.