***
Быстрым шагом я покидаю поликлинику. На улице натыкаюсь на семейную парочку средних лет, которые крайне усердно пытаются уговорить свою дочь пойти к врачу. Первая мысль — слишком избаловали, вот и не слушается, вторая мысль — Тэхён … Снова и снова мое сознание возвращается к моей паре. Доезжаю до дома на такси, не переставая думать о парне. Мне постоянно кажется, что я не там, делаю не то! Снова вспоминаются его родители, которые вот так запросто отвернулись от своего родного сына из-за глупой оплошности. Да, публичной, но всё же, это неправильно. В эту ночь мне так и не удаётся поспать из-за измученного сознания, рисовавшего звук звонящего устройства. Я вновь и вновь хватаю телефон, надеясь, что вот-вот всё же позвонит Тэхён. В груди болезненно колет, и я никак не могу понять, кому принадлежит эта боль: мне или всё-таки Киму. Какого ему сейчас? Никто ведь не знает что он в больнице, никто к нему не придёт, а я как последний мудак взял и просто свалил…***
С рассветом приходит осознание, что слова Тэхёна были не такие уж и резкие, в чём-то он даже прав. Ведь мы пара и точно уже никуда друг от друга не денемся. А вот его контрольные сейчас крайне важны и после них можно будет делать всё, что душе угодно. Да и к тому же он ведь не может с температурой попереться на свидание. И так бледный как поганка. За своими мыслями, рассуждениями и догадками я даже заметить не успеваю, как стрелка часов перевалила за восемь. Вся ночь пролетела как метеорит. Сходив в душ, я всё же решаю, что нужно снова поговорить с Тэ, и, быстро накинув любимые рваные джинсы с белой футболкой, на спине которой красуются огромные крылья, я вызываю такси и направляюсь в больницу. Дальше на нужный уже знакомый этаж, где быстро оказываюсь перед дверью палаты и становлюсь свидетелем его разговора, по всей видимости, с отцом. — Да что ты вообще себе думаешь? Ты ведь знаешь, как твоя мать не любит, чтобы ее будили, тем более посреди ночи! — я сразу же понимаю о чем речь и осознаю, насколько зол отец Тэхёна. — Сегодня ей пришлось ехать на йогу, чтобы хоть немного успокоить головные боли от ночных звоночков твоей безмозглой пары! — меня вовсе не цепляет то, как меня называют. Но факт абсурдности этой ситуации буквально взрывает бомбу гнева во мне. Ухватившись за ручку, я уже был готов войти и высказать всё что думаю о таких родителях, и на данный момент мне реально плевать, чем это закончится. Если нужно, пускай Тэхён живёт у меня! Собрав все мысли в кучу, я едва приоткрываю дверь, но тут же замираю. — Хватит. Ты можешь говорить обо мне всё, что хочешь, я уже привык. И честно, мне плевать, что ты там думаешь! Но не смей говорить ничего про Чонгука! Это была вполне нормальная реакция человека — позвонить родственникам того, кто попал в больницу! — хриплый голос Тэ срывается чуть ли не на каждом слове, но он продолжает говорить, лишь усиливая свою злобу. Я больше не могу стоять в стороне и, быстро открыв дверь, вхожу внутрь. Как же это оказалось вовремя, ведь мужчина кажется заносит руку для удара. — Щенок! Да как ты смеешь на меня орать?! — я с трудом ухватываю этого высокого и подкаченного мужлана за запястье, дабы избежать удара. Оттолкнув его, я встаю перед кроватью Тэхёна спиной к нему, и молча смотрю на его отца. — Это ещё что такое? — он явно в полном недоумении от постороннего вмешательства. — Будьте добры, покиньте палату, — тихо, сквозь зубы, выдаю я слово за словом, пристально смотря в потемневшие глаза мужчины. Внешне они с Тэхёном очень похожи. Казалось, будто я смотрю на Кима спустя годы. — А ты, чёрт подери, кто ещё такой? — недовольно фыркнув, он складывает руки на груди, выжидая моего ответа. — Меня зовут Чон Чонгук. И это именно я та безмозглая пара, которая звонила вам. Именно я разбудил вашу супругу. И именно я должен выслушивать ваши возмущения по поводу того, насколько вы недовольны звонком. Но никак не Тэхён, который лежит в кровати с повышенной температурой и мучительной мигренью! — насчёт температуры я понятия не имею, есть она или нет, а вот по поводу мигрени уж явно не ошибся, ведь полночи отчётливо ощущал её. Она пульсировала где-то отдалённо в голове, точно давая понять, что она не моя. — Ах, так ты тот самый…. — неловкость вмиг отражается на лице мужчины, а тишина окутывает помещение. Проходит не меньше трёх минут, прежде чем он снова говорит. — Как ты сказал тебя зовут? — отец Тэхёна изучающе уставился на меня, бегая взглядом по каждой черте моего лица. До меня медленно доходит осознание замешательства этого человека. — Чон Чонгук, — немного громче произношу я с ухмылкой на лице, понимая, что уже встречал этого человека в офисе отца. — Чон… твой отец владелец отелей Sunshine в Китае? — теперь он вытаращивает на меня глаза, внимательно выжидая ответа. Я чувствую, как Тэхён медленно переплетает наши пальцы. — Это не имеет никакого отношения к тому, как Вы говорите с сыном, который, между прочим, лежит в больнице. А теперь повторю последний раз свою просьбу, прежде чем позвать управляющего поликлиникой: покиньте палату! — нахмурившись, мужчина не говорит больше ни слова. Кинув лишь один короткий взгляд на сына, он покидает палату, громко хлопнув дверью за собой. Развернувшись к Тэхёну, я с радостью для себя отмечаю, что он выглядит куда лучше чем вчера, хотя круги под глазами точно дают понять, что спал он не очень хорошо. И прежде чем он успевает что-то сказать, я всё-таки вставляю то, что давно хотел. — Прости… я не должен был вчера вот так уходить. Не должен был психовать. К тому же, ты прав. Тебе нужно выздоравливать и разобраться с учёбой, а погулять мы всегда успеем, — я аккуратно присаживаюсь на край кровати, сильнее переплетая наши пальцы. — Я вот сижу и думаю, ты по ночам умнеешь что ли? Или может в тебя кто-то вселился? — с лёгкой улыбкой спрашивает Тэхён, а у меня внутри словно фейерверки взрываются от этого привычного выражения лица. Улыбнувшись в ответ, я опускаю голову ему на живот, устраиваясь поудобней на узкой больничной койке. Немного подвинувшись, Тэхён подцепляет мой подбородок, и, заглядывая в глаза, тихо спрашивает: — Ну что, когда на свидание?