Казалось бы, если вы уже в отношениях, всё должно быть предельно ясно и понятно. Вы должны иметь, так сказать, «полный доступ» к своему возлюбленному. Но, когда вы начали встречаться, после того, как чуть не переспали в пыльной подсобке концертного зала, всё становится малость сложнее. Да и встречаемся ли мы вообще? Скорее передружба или недоотношения.
Мы не говорили о чувствах. Не признавались в любви. Просто вмиг стали намного ближе. Всё чаще брали друг друга за руки, всё время находились рядышком. Объятия со спины, «случайные» касания, а поцелуи…
Иногда мы напоминаем парочку подростков, что тайно встречаются за спинами родителей. Вечно прячемся по углам, запираемся в комнате (или в любом другом подходящем помещении), незаметно касаемся друг друга под столом. Ну как незаметно… Раз за разом я ловлю на себе недовольный взгляд Джун-хёна. Он не зол, да и вроде не осуждает, просто… словно говорит мне глазами: «Вы — двое психов, и, рано или поздно, это плохо кончится».
Мне всё сложнее сдерживаться. Каждый раз, когда он целует меня, вжимает своим телом в любую вертикальную или горизонтальную поверхность, забирается своими руками мне под одежду, сознание уплывает, и я, в прямом смысле готов на всё. Ему я могу позволить всё. Но у Гук~и видимо всё иначе. Он не хочет этого. Иначе, как объяснить то, что он останавливается, каждый раз и уходит, а после и вовсе игнорирует меня на протяжении нескольких дней. Мне сложно найти объяснение его поведению. Я совсем запутался в наших отношениях. Он нравится мне, я люблю его, я хочу его, в конце концов. Я же мужчина, чёрт меня дери. А он уходит. И мне снова и снова приходится запираться в ванной и, закусив ребро ладони до крови, снимать напряжение, так сказать по старинке.
Так проходят недели, месяца. Не меняется абсолютно ничего. Мы ссоримся и миримся, целуемся и скрываемся. Фансервиса становится всё меньше, видимо и директор Бан начал что-то подозревать. Нам нельзя сидеть рядом, обниматься, велено даже лишний раз не смотреть друг на друга.
Меня это убивает. И Гука тоже, я вижу это. Долгожданной отдушиной становится мировой тур. За дверьми гостиничных номеров никто не следит за нами. Казалось бы, можно позволить себе всё что угодно. Но не тут то было. Нас расселили в разные комнаты. Как бы спокойно мне не было с Намджун-хёном, мысли о Чонгуке ни в коем случае не собирались покидать моей головы. Несмотря на то, что Гук~и выбил себе отдельный номер, провести время наедине практически не представлялось возможности. Седжин-хён, словно специально всё время пас нас. Лишь изредка, поздней ночью, мне удавалось пробраться в номер моего макнэ. Но больше чем на ленивые поцелуи и разговор перед сном нас не хватало. Тур ужасно выматывает.
Когда с расписанием стало полегче, а менеджер, казалось, ослабил бдительность, я вновь решил попытать удачу. Осторожность осторожностью, но мужские потребности никто не отменял. И вновь провал. Чонгук упорно сдерживал меня и отталкивал, стоило мне проявить чуть больше инициативы. Силком выпихивал меня из номера, ссылаясь на усталость. А потом вновь избегал меня.
Всё. Не могу так больше. Сегодня я выясню всё. Пусть это будет неприятно. Но разобраться во всём стоит.
Нужно с ним поговорить. И почему эта мысль посетила меня уже после того, как я улёгся спать? Но я не могу ждать до завтра. Выйдя в коридор, я чуть ли не бегом направился к комнате макнэ. Четыре коротких стука, затем два длинных. Наш тайный знак. Тишина. Неужели его нет в комнате? Повторяю снова. Скрип кровати и быстрые шаги.
— Тэхён? — сквозь дверь.
— Может, откроешь? Я хочу поговорить. — сердце ускорило свой темп. От нервов, я начал теребить край рубашки.
— Тэ… я это… трансляцию собрался провести. — возможно мне просто кажется, но он неестественно тяжело дышит.
— Но… Это ведь может подождать, верно? Разговор и вправду очень серьёзный.
— Тэ прости, я уже запустил эфир. Увидимся позже. — даже не дождавшись моего ответа, он быстро отошёл от двери.
Вот и поговорили. Вернувшись в комнату, я быстро взял в руки телефон. Так, где тут у меня VLive? Зайдя с фейкового аккаунта, я убедился. И в правду. Гуки ведёт прямую трансляцию. И что мне теперь делать? Заснуть я точно не смогу. Если не поговорю с ним сегодня, потом навряд ли решусь. Быть может привлечь его внимание? Я вновь вернулся в коридор и как можно громче начал петь.
— Мне кажется, что я слышу, как Ви-хён поёт.
О да. Он заметил меня. И что теперь? Этого я не продумал. Может просто завалиться к нему в комнату? Но если он услышит, что это я, может просто не открыть. Ладно, я подожду. Музыка становится громче. Он вообще в курсе, что на дворе поздний вечер и многие уже легли спать?
Словно в подтверждении моих мыслей, из своего номера вылетел Чимин.
— О, Тэхён~и. Я думал, ты с Чонгуком.
— Нет, мы… решили сегодня отдохнуть.
Чимин был единственным человеком, который на 100% был в курсе наших с Чонгуком отношений. Он уже с десяток раз прикрывал нас перед хёнами и менеджером. Но это абсолютно не уменьшает силу моей ревности. Дело в том, что агентство в последнее время требует фансервиса как у Чимина, так и у Чонгука. Говорят, среди нетизенов они очень популярны, что автоматически делает Чимина предметом моего пристального внимания. Я, конечно, знаю, что фансервис есть фансервис и чувства тут не причём. Но ведь и мы с Гук~и начинали с этого. Каждый раз, стоит им начать, мне становится плохо. Хочется встать и как можно громче закричать: «Он мой, перестаньте!». Но нельзя.
Тем временем, Чимин~и уже быстрым шагом направился к комнате макнэ. Быстро сказав, чтобы он сделал музыку потише, вокалист вернулся ко мне.
— У вас точно всё нормально? — парень положил руку мне на плечо.
— Не знаю. — я опустил взгляд. — Но я с этим разберусь.
Он быстро кивнул, и, плотнее запахнув халат, зашёл в номер.
И правда. Нужно разобраться. Нужно понять, почему он от меня бегает.
Я вновь направился к комнате любимого. По этажу разливалось соло Чимина. Я уже поднял руку, дабы постучать в дверь, как вдруг, в коридоре, с грохотом и воплями появился ЧимЧим.
— Я этого мелкого сейчас убью! — он пронёсся мимо меня, залетая в комнату. — Ты хочешь умереть? Я упал, пока бежал сюда!
Дверь за вокалистом закрылась. Ну уж нет. Одних их я точно не оставлю. Забыв, что Чонгук находится в прямом эфире, я, как ни в чём не бывало, зашёл внутрь, напевая первое, что пришло мне в голову, и, тут же был остановлен недовольным: «Почему все идут сюда?». Немного неприятно. Закусив губу и полностью проигнорировав присутствие Чимина, я подошёл к Чонгук~и, и, максимально нежно, провёл кончиками пальцев по мочке его уха, зная, как ему это нравится. На что тут же получил реакцию. Правда, совсем не ту, что ожидал. Он оттолкнул меня. Опять. Я уже хотел было возмутиться, но вдруг увидел, как парень косится на экран своего ноутбука.
Точно! Трансляция. Ну, чтож. Вновь переходим в режим «хён-донсен».
***
Боже. Это просто невыносимо. Играть на камеру, дурачиться, в то время как изнутри тебя рвёт непонимание. Так хочется остановить это всё, расспросить обо всём Чонгука, но нельзя. Слишком много лишних ушей и глаз сейчас в этой комнате.
Прошу Чимина отправиться спать, всем сердцем надеясь, что он поймёт, что нам с макнэ нужно остаться наедине. Если мы будем одни, я смогу как можно незаметнее намекнуть ему, что пора сворачиваться. Чонгук как назло включает Stigma. Теперь мне ещё сильнее хочется с ним поговорить. Он ведь всё знает. Почему тогда просто не выключит трансляцию, не выпроводит Чимина? Ещё и эти их переглядки. Айщ! Сейчас прибью этого мелкого засранца, прямо здесь, в гостиничном номере, на глазах у нескольких сотен тысяч АРМИ.
Ощутимо толкаю его ногой в спину, давая понять, что поступать так больше не стоит. Но вот ему абсолютно всё равно. Ладно, идём по проверенной схеме. Вновь начинаю петь, дабы привлечь его внимание, но меня прерывает Чимин~а, что скрывшись от «взора» камеры усиленно показывает на дверь. Следую за ним, но комнаты не покидаю. Да уж, похоже, мы ещё не скоро сможем поговорить.
Чёртова песня. Всё время крутится на языке. Sia — Chandelier. Обернувшись, увидел как мой Гук~и тянет ко мне руку. Ох. Теперь уйти становится в разы сложнее.
— Чонгук~а…
— Чего?
— Когда собираешься заканчивать?
Пожалуйста, скажи что сейчас.
— Зачем? Я собирался долго быть в эфире.
Надежды не оправдались.
— А да… Тогда позови меня после этого.
Ты не отвертишься от серьёзного разговора, Чон Чонгук. Даже, если мне придётся не спать всю ночь и ждать тебя.
— Зачем? Поиграть в Overwatch?
Конечно. Естественно, блин. То то мы с тобой только и играем в последнее время. Не беси меня, Гук~и.
— Нет. — Коротко и ясно.
— Зачем тогда?
Вот ты серьёзно сейчас? Правда не понимаешь или только делаешь вид?
— Знаете, Ви получил уровень мастера в Overwatch. Высший уровень у D.Va.
Чтож, поиграем.
***
Разговоры об Overwatch и моём плохом влиянии на Чонгука. Ещё и Чимин вернулся. Да что же это такое! Раз за разом ловлю взгляд Гука через камеру, касаюсь его, стараясь привлечь внимание и намекнуть, что больше я не могу ждать. Но, похоже, всё впустую. Может пока посидеть в номере? Нет смысла здесь околачиваться. Поворачиваюсь.
Знаете что?! Это уже ни в какие рамки! Что ещё за «глаза в глаза»?!
— Чонгук заканчивай уже. — вложив металлические нотки в голос приказным тоном говорю я.
-Заканчивать? Зачем? Почему мы не можем поговорить в эфире?
Посмотрите-ка, кто-то вспомнил про разговор!
— Надо поговорить наедине.
Низко и немного с хрипотцой. Так, чтобы он сразу понял — я не шучу. Он смотрит на меня.
Ооо. Этот взгляд. Дошло наконец, Чон Чонгук?
Быстрое смазанное прощание, выключение камеры и недвусмысленный взгляд на Чимина. Понимание в глазах. Звук закрывающейся двери. Наконец. Мы одни.
— Так о чём ты так усердно хотел поговорить со мной? — Гук~и устало потёр переносицу и пересел на край кровати.
— Ну, дай подумать. — Я, изображая задумчивость, постучал указательным пальцем по подбородку. — Может о том, что ты странно себя ведёшь?
— Странно? — он поднял свои чёрные омуты на меня, вмиг затягивая в свою пучину.
— Ты бегаешь от меня. Всегда останавливаешь, когда дело доходит до… — мне вмиг стало неловко. — Ну, ты сам понимаешь. А после и вовсе, игнорируешь, избегаешь. В чём дело Чонгук? Я надоел тебе?
— Тэ, давай не будем об этом.
Он попытался отвернуться, но я ему не позволил. Схватив парня за подбородок, я заставил его смотреть мне прямо в глаза.
— Нет, будем. Я тебя не привлекаю? Противен? Скажи мне, иначе, всему точно придёт конец.
От своих же собственных слов мне становилось больно. Но что поделать, ведь видимо, такова правда. В его глазах отразилось непонимание.
— О чём ты говоришь? Как ты можешь быть мне противен?
— А что тогда? Ты не хочешь меня?
Ох. Никогда не думал, что увижу такой взгляд.
— Даже не смей так думать, — отчеканил макнэ. — Да у меня от одного взгляда на тебя уже в штанах тесно. Да когда я вижу, как ты облизываешь или закусываешь свои губы, я готов тут же зажать тебя в ближайшем углу. Я даже представить себе не могу, как можно тебя не хотеть. — Глаза его блестели, дыхание участилось, а на щеках появился едва заметный румянец. Я невольно залюбовался. Но, тут же вспомнил, как он останавливал меня на «самом интересном», как силком выпихивал за дверь, как отнекивался и старался со мной не пересекаться.
— Тогда зачем ты так поступал?
Брюнет тяжело вздохнул и опустил взгляд, явно собираясь с мыслями.
— Я боялся.
Внезапно. Вот чего не ожидал, так не ожидал.
— Чего?
— Тэхён… — он посмотрел на меня. — Я совсем не опытен, ну… в этом вопросе. Я не хочу навредить тебе или сделать больно. Потому и останавливал тебя, когда понимал, что ещё чуть чуть и я не сдержусь. — Он взял мои ладони в свои. — Не хочу, чтобы ты из-за меня пострадал.
Если честно, я не знал, что и ответить. Да и нужны ли тут слова вообще. Изнутри меня переполняло спокойствие. Я, наконец, знаю причину его поведения. И оттого ещё сильнее люблю.
Не говоря ни слова, я сел на его колени и, обхватив лицо руками, нежно прикоснулся к его губам. Тихий стон невольно вырвался из его губ. Боже. Он меня с ума сводит. Тут же зарываюсь пальцами в мягкие волосы и углубляю поцелуй. Медленно схожу с ума, когда он, неспеша, начинает расстегивать мою ночную рубашку. Грубоватые пальцы проходятся по коже на пояснице, вызывая мурашки.
Разум медленно покидает меня, стоит макнэ медленно лечь на кровать. Я чувствую, как он сдерживается, как напряжены его мышцы, что перекатываются под моими тонкими пальцами. Слегка сжимаю его бёдрами и невзначай касаюсь возбуждения. А в ответ лишь гортанный стон и холодные простыни, к которым в одно мгновение прижимает меня Чонгук.
Схожу с ума от прикосновений и даже не замечаю, как мы оба остаёмся совсем без одежды. Плавное движение вперёд и мой немой вскрик. Беспокойство в любимых глазах. Короткий кивок и несдержанный стон. Больно. Но, кто сказал, что будет просто?
Проходит немало времени. Но оно того стоило. Ведь сейчас, когда мы движемся почти синхронно, дыхание сбито, а боль мешается с удовольствием, я как никогда счастлив. Только сейчас, смотря на раскрасневшееся лицо возлюбленного и слушая его высокие стоны, я могу сказать точно: не всегда нужно говорить слова любви. Но если что-то тревожит тебя, стоит лишь внимательней всмотреться в любимые глаза. И всё вмиг станет ясно и понятно.
Я люблю тебя, Чон Чонгук. И думаю, ты точно это знаешь.
