Пернатые прятки

      Большой торговый город. Улицы полны людей, снующих по своим делам - все с самого рассвета занимались своими делами. Главные улицы и центр города всегда были наполнены голосами людей, шумом машин, щебетом птиц, шелестом, скрежетом, свистом, гулом - жизнью.       По полупустым, жилым улочкам - носились дети, играя в свои любимые игры. Одной такой игрой были прятки: все дети собирались большой толпой и выбирали улицу, на которой прятались. Однажды они решили поиграть на старой улице на окраине города. Там, вдоль разбитой дороги, стояли покосившиеся и обветшалые дома, в которых уже давно никто не жил. Улицу эту закрыли для перестройки, но именно она казалась идеальным местом для игр у всех близживущих детей.       Игра началась! Все дети разбежались кто куда, пока ведущий, закрыв глаза, вел счет. Только маленький пятилетний Михель не знал куда бежать, ведь вокруг столько интересных и укромных мест, куда можно спрятаться! Но нужно найти самое лучшее, чтобы его никто не нашел. Мальчик долго и растерянно оглядывался по сторонам, пока не заметил вдали домик, от которого исходил странный мягкий звон колокольчиков. "Скорее всего, это ветер", подумал мальчик, и постепенно звук стих. Время уже поджимало, так что Михель рванул к этому дому со всех ног. Подбежав поближе, он увидел не просто чей-то заброшенный дом, а старинное здание, невысокое, но очень красивое, заросшее вьюном и сильно напоминающее церковь. Никаких опознавательных знаков у этого здания не было, словно его не достроили. Он осторожно пролез через металлические черные прутья узорчатых ворот, которые так же красиво обвивал вьюн, и, по каменной, заросшей мхом и клевером, дорожке подбежал к массивным дверям. Узорчатые, местами покрытые мхом и обвитые вьюном, двери из иссохшего и потрескавшегося дерева мягко скрипнули, когда Михель приоткрыл их, чтобы пролезть внутрь. Внутри было очень просторно. Видно было, как пылинки летали по залу в свете солнечных лучей, что светили из высоких витражных окон, а под крышей было слышно воркование голубей и щебетание маленьких птичек. Посреди зала стояли пьедесталы со статуями разных птиц. Одни были большие, другие маленькие, но все были так похожи на настоящих, что мальчик не сразу понял, что это окрашенные каменные статуи. Михель вспомнил, что ему нужно спрятаться и, оторвав взгляд от мерцающих на солнце пылинок и красивых статуй птиц, кинулся искать место, куда можно было спрятаться. В одной из стен он увидел небольшую пыльную дверцу. Осторожно открыв её, он забежал в темный коридор, где увидел лестницу. Винтовая каменная лестница вела вверх и вниз. Вниз маленькому Михелю было страшно идти, так как света там не было, поэтому он побежал вверх. Лестница привела мальчика в маленькую темную башню, откуда было видно всю улицу, где ребята играли в прятки. Михель приоткрыл слегка подгнившие деревянные ставни одного из окон, чтобы увидеть других ребят, но сзади из темноты послышался хриплый шепот.       - Закрой.       Мальчик от испуга не мог издать ни звука, а просто замер как статуя, изо всех сил сжимая маленькой ручкой слегка приоткрытые ставни.       - Закрой, - хриплый спокойный голос зазвучал чуть громче.       Михель, не чувствуя ног, так и осел на каменный пол, держась одной рукой за ставни. Он, покрывшись холодным потом, медленно поворачивал голову, чтобы увидеть того, кто с ним говорил. Краем глаза он увидел два огненных пятна в темноте. Испугавшись, он отпустил ставни, скукожился на полу, закрыв лицо ручками, и тихонько заплакал. А из темноты послышалось шуршание и кряхтение, затем что-то мягкое и теплое коснулось спины мальчика, а спокойный хриплый голос, усмехнувшись, сказал:       - Не бойся, дитя, я тебя не трону.       Михель поднял заплаканные глаза и увидел те самые два огненных пятна, которые оказались большими, круглыми желтыми глазами. Мальчик протер глаза от слез и начал присматриваться к обладателю этих глаз. Свет солнца мягко струился через щель не закрытой ставни и освещал большую, покрытую черными перьями, морду с мощным темно-серым изогнутым клювом, над которым светились желтые глаза. Михель видел перед собой огромную, размером с него самого, совиную голову. Мальчонка заметил, что мягкое и теплое на его спине - было крылом этой большой совы.       - Как ты сюда попал, мальчик?       Совиные желтые глаза любопытно изучали мальчика. Михель, пытаясь успокоится, дрожащим голосом ответил сове.       - Простите, я случайно, - из глаз мальчика снова полились слезы, - простите, пожалуйста, не ешьте меня, я больше так не буду.       Михель, расплакавшись, снова спрятал лицо руками и сжался на каменном полу в страхе перед грозной птицей. А огромная сова, рассмеявшись, сказала:       - Я не ем детей, да и людей вообще, так что не нужно меня бояться, - мягкий, басистый и слегка хрипловатый голос совы окутывал своим теплом. - Ну, и зачем же ты сюда пришел?       Мальчик немного успокоился от этих слов и приподнял голову.       - Играл... В "Прятки"... - едва слышно пробормотал он, заглатывая слезы, - отпустите меня, я больше не буду здесь прятаться! Обещаю!       Михель всхлипнул и затих, а сова, закрыв глаза, о чем-то задумалась. В этой тишине они просидели около минуты, и всю эту минуту он боялся, не только пошевелится, но и оторвать взгляд от массивного клюва совы. Наконец-то перья птицы дрогнули, большие желтые глаза открылись и хриплый басистый голос произнес:       - Я тебя не съем, но могу превратить в птицу. - Михель вздрогнул, и из глаз снова полились слезы. - Но, - продолжила сова, после небольшой паузы, - я хочу с тобой поиграть в твою игру. Если ты меня найдешь до того, как солнце сядет, то я тебя отпущу, а если не найдешь - превращу тебя в птицу. А если ты попытаешься сбежать, то превращу в статую для своей коллекции.       Маленький мальчик испуганно дрожа, согласно закивал головой.       - Считай, дитя.       Михель послушно отвернулся к стене, закрыл лицо руками и начал громко и медленно считать до ста. Огромная сова, зацепившись когтистыми лапами за перила винтовой лестницы, съехала по ним вниз и исчезла из виду.       Досчитав до ста, Михель вытер слезы и взглянул на слегка желтоватое небо. Солнце уже подходило к горизонту и поэтому мальчик второпях спустился по лестнице к маленькой дверце, ведущей в зал. Только он схватился своей маленькой рукой за пыльную дверную ручку, как тут же одумался.       "Зачем огромной черной сове прятаться в зале? Там же негде прятаться."       Михель с опаской посмотрел на ведущую в темный подвал винтовую лестницу и, проглатывая выступающие слезы, потихоньку начал спускаться. Внизу, в темноте мальчик заметил светлый огонек. Спустившись ниже, он увидел небольшой керосиновый фонарик, висящий на длинном гвозде возле маленькой дверки, похожей на ту, что вела в зал. Он с трудом дотянулся и снял лампу с гвоздя. Опасливо он потянул на себя дверь - та с легким скрипом открылась. Маленькому Михелю было очень страшно заходить в эту неизвестную темноту, но он так сильно хотел вернуться домой, к маме и папе, что на какой-то миг совсем забыл о страхе. Первое, что увидел Михель в свете лампы - это огромный шкаф, наполненный толстыми потрепанными пыльными книгами, свитками и кипами бумаг. Пройдя чуть дальше, мальчик увидел ещё один такой же шкаф, и ещё один, и ещё. Высокие длинные шкафы стояли по всему залу, напоминая зал огромной древней библиотеки. Пройдя пару десятков метров, мальчик увидел письменный стол в центре зала. Он подошел поближе и увидел на столе кучу небрежно разбросанных бумаг, исписанных тонким витиевым почерком. К сожалению, маленький Михель читать такую мудреную рукопись ещё не умел, поэтому его внимание привлекло большое черное перо, лежащее на этом столе рядом с банкой чернил. Похоже, что этим пером и писали. Оно было похоже на перо той совы. Михель взял его в руки и почувствовал мягкое тепло. Он с интересом разглядывал его, как из другого конца зала, из темноты, послышался скрежет. Словно что-то тяжелое и металлическое волокли по полу. Михель в страхе пытался всмотреться в темноту, надеясь, что это та большая сова, но он ничего, кроме темноты не видел. Скрежет становился всё громче и громче, что-то явно приближалось. Маленький мальчик стоял в оцепенении возле стола, сжимая в одной руке фонарь, а в другой перо. Тут что-то свистнуло, и в стол прямо перед ним вонзился большой топор. Послышался лязг цепей и стол, скрипя по каменному полу, пополз в темноту. Михель в ужасе рванул со всех ног к двери. Добежав, он захлопнул её, уронил на пол фонарь и бросился вверх по лестнице, дрожа от ужаса. Он влетел в зал, тяжело дыша и обливаясь холодным потом, упал на колени на пыльный каменный пол и заплакал.       Спустя какое-то время, Михель вспомнил, что если не найдет большую черную сову, то не вернется домой уже никогда, поэтому он быстро вытер слезы. Мальчик заметил, что в руке всё ещё держит то странное черное перо. Перо источало тепло, будто его только что выдернули из крыла птицы. Он встал на всё ещё дрожащие ноги и решил повнимательней осмотреть зал, надеясь, что сова могла спрятаться где-то здесь. Лучи солнца были уже не такими яркими, а птицы пели не так громко. Близился закат.       Проходя мимо статуй, Михель заметил в углу статую, похожую на большую черную сову. Вокруг были статуи экзотических птиц с ярким и красивым оперением, так откуда здесь статуя огромной черной совы? Мальчик подошел к этой статуи и пристально на неё посмотрел. Успокоив дрожь в теле, он осторожно протянул руку к сове. Это были мягкие, теплые перья, а не холодный резной камень. Сова открыла свои желтые большие глаза и посмотрела на мальчика.       - А ты хорошо играешь, быстро меня нашел, - большая птица накрыла мальчика своим большим теплым крылом. - Прости, мой страж тебя сильно напугал. Я давно не принимал гостей и забыл ему сказать, - скрипучий голос был тихим и добрым.       Михель испытал настолько сильное облегчение, что в голове всё помутнело и он осел на пол, не в силах издать и звука.       - Спасибо. Мне понравилось с тобой играть. Можешь идти домой.       После этих слов Михель, полный радости и облегчения побежал к выходу, но перед огромными дверями остановился, повернулся к сове и робко произнес.       - Простите,... это ведь... ваше, - он протянул огромное черное перо сове.       - Оставь себе, дитя, у меня их ещё много - черная сова распустила свои огромные крылья, показывая свои красивые перья, а огромные желтые глаза, казалось, довольно улыбались мальчику.       Маленький Михель выбрался из здания, пролез через ворота и побежал домой, рыдая от счастья. Через несколько десятков метров он обернулся посмотреть на церквушку, но увидел лишь пустырь покрытый сорняками и колючими кустами. От всего приключения осталось только большое черное перо, которое он держал в руке. Оно всё так же излучало странное тепло, от чего казалось маленькому мальчику волшебным. Это показалось Михелю странным, но он решил, что сова и не собиралась его превращать в птицу или статую. Возможно она просто хотела поиграть и была очень доброй, раз спряталась так легко. Однако у него повилось к сове куча вопросов, и потому ещё долгое время Михель приходил на пустырь в надежде снова увидеть эту церквушку. Но всякий раз он не находил там ничего, не слышал мягкого манящего звона и пения необычных птиц. И, к сожалению, малыш не догадывлся, что всё это время единственным ответом на всё было тепло этого черного пера. Тепло, которое однажды угасло навсегда.