***
И это нечто ужасное не заставило себя ждать. Сегодня они собирались сходить в Гринготсс, так как летом на это не было времени, а пройти родовую проверку обязан каждый совершеннолетний волшебник. Гарри долго откладывал это дело, но в конце ноября Северус поставил условие или чёртова проверка на следующий же день или месяц без секса. Выбора у Гарри не оставалось. Всё начиналось довольно спокойно. Гоблин проводил их в отдельную кабинку, рассказал о предстоящей проверке и попросил немного крови. Гарри протянул руку и на секунду скривился от резкой боли. Северус усмехнулся и Гарри, заметив смешинки в его глазах, показал язык и состроил рожицу. Тот ответил ему еле заметным движением большого пальца по губам и юноша покраснел, вспоминая, как любимый сегодня также стирал сперму с его губ и слизывал её со своих пальцев. — Ваши данные, мистер Поттер. Гарри хотел было смять бумагу и положить в сумку, когда взгляд зацепился за третью строку и парень судорожно всхлипнул. — Гарри, что случилось? Северус подошёл к партнёру, потянул лист бумаги к себе и вчитался в написанное. От прочитанного волосы стали дыбом и сжались кулаки. Как, чёрт возьми, такое может быть?! Гарольд Джеймс Снейп-Поттер, наследник Блэк. Мать: Лили Поттер (Эванс) Отец: Биологический — Северус Тобиас Снейп. Магический — Джеймс Чарльз Поттер… — Гарри я… — Что это за хуйня! Почему эта блядская бумага утверждает, что ты мой отец? Ты знал? Северус, ты знал об этом? — Гарри, я не… — Ты трахал мою мать? Неужели я был только её заменой? — Что ты несёшь?! Я никогда так не думал. — Тогда, какого хуя, тут написано, что я твой сын? — Не знаю, у нас с Лили был один-единственный раз и… Понимание ситуации затопило парня. Как он раньше не понял. Ни у кого из родителей не было чёрных волос, а у Снейпа были. Оба его родители были загорелыми, а у него с самого детства была болезненно-белоснежная, как и у Снейпа. Те же брови, некоторые черты характера… А он то смеялся над тем, что у них одинаковые родинки под лопаткой. А это чёртовы наследственные гены. И тут Гарри осознал их отношения. Родной отец трахает своего сына. Волна презрения и ненависти к себе, вызвала новый всхлип и парень, бросая на любимого отчаянный взгляд, выбежал из кабинки. Ему нужно было прийти в себя, чтобы понять, что делать дальше. Северус потрясённо присел на край кресла, всматриваясь в чёрнильные буквы, которые складывались в ужасающую правду. Он хотел было броситься за Гарри, но что-то остановило его и он продолжил пялиться в одну точку. Гоблин тактично оставил клиента одного, прикрывая дверь, но Северусу было не до этого. Он вспоминал своё самое счастливое воспоминание до прошлого года, когда Лили пришла к нему с просьбой соединиться с любимым хоть раз. Тогда Северус плакал от счастья, касаясь любимой женщины и думал, что ради этого момента он мог бы отдать жизнь без сожаления. И его мнение не изменялось до прошлого года, пока вечером к нему не постучался лохматый в потрёпанной одежде гриффиндорец, который, смущаясь и запинаясь, признался ему в любви. Северус хотел засмеять, хотел придумать множество издёвок и шантажировать этим парня, выродка Джеймса, но вместо этого, почему-то пригласил парня к себе и велел домовику подать чая. Тогда они весь вечер провели за разговорами, а когда Гарри уходил, он подбежал к Северусу и поцеловал того в уголок губ. Северус не успел ничего ответить на это проявление чувств, так как гриффиндорец убежал, но когда на следующий день в дверь снова постучались, он немедленно открыл, молчаливо давая пройти парню в его гостиную. Так продолжалось довольно долго. Тихие разговоры обо всём, осторожные почти невинные прикосновения, взгляды искоса, думая, что партнёр не видит и новые счастливые воспоминания, которые постепенно вытесняли собой тёмное прошлое. А после совершеннолетия…жаркий секс, полные вожделения взгляды, чувственные прикосновения, постепенное привыкание друг к другу и запоминание не своих привычек. Всё было прекрасно до этого дня. Планы построены, мнения выслушаны и применены к сведению, придумано всё до мелочей. Будущее казалось довольно понятным и непредвещающим неожиданных поворотов. Но судьба, видимо, была против намеченных планов.***
Гарри избегал Северуса. Игнорировал язвительные замечания на уроках, пропускал завтраки и ужины, не выходил из своей комнаты и не посещал факультетные тренировки. С Северусом находится было настолько же больно, как и быть далеко от него. Сердце, изнывая от недостатка близости с любимым, кололо иголками, но когда на уроках Северус наклонялся над его котлом, сердце замирало, а потом словно собиралось взорваться, что тоже не прибавляло приятных ощущений. За месяц Гарри осунулся, начал пропускать занятия и затухать прямо на глазах у друзей. Северус тоже далеко не ушёл от своего партнёра. На уроках попадало всем, даже любимым слизеринцам. Ему казалось, что скоро он умрёт от недостатка своего гриффиндорца. Гарри игнорировал его попытки оставить после уроков, не отвечал на письма и проходил мимо при встрече в коридоре. Северус осознавал, что с одной стороны Гарри делает всё правильно, ведь такие отношения между сыном и отцом просто не могут существовать, но сердцу не прикажешь. И, казалось, Северус каждый раз переживал маленькую смерть, когда к его мальчику подходили другие ученики, для того, чтобы познакомиться и предложить встречаться. Последней каплей стала картина, когда собственный крестник прижал ЕГО партнёра к стене и попытался поцеловать. Северус молча подошёл к ним, схватил гриффиндорца за руку и потащил к себе в комнаты, на ходу снимая со Слизерина сто баллов. Он затащил сопротивляющегося парня к себе в спальню бросил того на кровать и начал вынимать ремень со своих брюк. — Трусливый мальчишка! Я дал тебе времени подумать, но ты вместо того, чтобы осознать и принять, решил трусливо отсидеться в сторонке. Сейчас я поступлю с тобой, как настоящий отец. Выпорю за то, что предал свои гриффиндорские принципы. Северус перетянул к себе на колени испуганного парня, снял с него джинсы вместе с трусами и перевернул его задницей к верху. — Сейчас я объясню тебе всю ситуацию, сынок. Первый удар ремнём. Юноша вскрикивает от резкой боли, но пытается зажать себе рот ладонью. — Да, чёрт возьми, мы ненормальные! Нам нравится трахаться друг с другом, как бы ужасно это не звучало. Ты обожаешь мой член у себя в заднице, а я, когда твоя дырка наполнена моей спермой. Ещё пару шлепков, отчего на белоснежных ягодицах начали проявляться красные полосы. — У меня даже не было мысли насчёт того, чтобы использовать тебя, как замену Лили. Да, я любил твою мать, но ты, капризный, упрямый, глупый, но слишком искренний мальчишка занял всё место у меня в сердце. Теперь шлепки были редкими, но с большей силой. Гарри еле сдерживал слёзы, чувствуя обжигающие удары. — Мне наплевать на то, что ты мой сын, так как я не вижу в этом угрозы для своей любви к тебе. Да, она отличается от отцовской, но с этим ничего не сделаешь! И ты прими себя таким, какой ты есть. Не пытайся сопротивляться собственным чувствам! Северус прекратил наносить удары и отбросил ремень подальше. Вместо этого он наклонился к располосованной попке любимого и начал покрывать её лёгкими поцелуями. Он раздвинул половинки и уставился на розовую сморщенную дырочку, которая ритмично сжималась и разжималась. Северус наклонился, поцеловал вход любимого и прошептал: — Ты готов наплевать на мнение общества ради меня и себя? Готов отдаться мне без остатка? Готов принять наши отношения, несмотря на запрет? Готов пожертвовать многим ради своей любви? Гарри ощущал жаркое дыхание на своём самом сокровенном месте, ощущал внушительный бугор под собой, но только тихие слова любимого, произнесённый с надеждой, полностью убедили его. Он вздохнул, повернул голову в сторону своего партнёра и, глядя в бездонные глаза, улыбнулся. — Да. Северус даже не заметил, как затаил дыхание, но слова возлюбленного принесли такое облегчение, что он счастливо засмеялся утыкаясь носом в расщелину ягодиц. Гарри застонал от этого действия и потёрся возбуждённой головкой о жёсткую ткань брюк. Северус подтолкнул парня к середине кровати, и после того, как Гарри смог принять удобную позу, надавливал на поясницу, чтобы тот сильнее оттопырил попку. Он снова провёл кончиком носа от копчика до мошонки, вдыхая тягучий аромат возбуждения. Края ануса призывно открылись, отчего рот Северуса наполнился слюной. — Если я узнаю, что кто-то кроме меня, прикасался к тебе, Гарри, я его убью. — Никто, кроме тебя. Никогда. Мужчина наклонился и растягивая края дырочки в стороны, коснулся входа языком. Он начал медленно, словно заново изучая, посасывать края, обводить языком тугие стенки, наслаждаясь видом, мокрой от обильной слюны, дырки. Просунув кончик указательного пальца, Северус начал осторожно водить им круговыми движениями. — В твой дырочке уже месяц не было моего члена. Наверное, сейчас ты словно снова стал девственником. У меня крышу сносит от мысли, как мой член будет двигаться в твоей тугой и мокрой от смазки дырке. Хочешь моего члена, сынок? — Да, папа. Почему-то такое обращении друг к другу невероятно возбуждало. Северус призвал смазку и осторожно толкнулся большим пальцем, другой рукой перекатывая яички. Гарри застонал и попытался сильнее насадиться, но жалобно захныкал, когда понял, что палец уже протиснут на всю длину. — Хочешь побольше, сыночек? Хочешь, чтобы я оттрахал тебя собственными пальцами? Гарри мог лишь согласно мычать. Северус засунул в парня второй большой палец и начал разводить их в стороны. Дождавшись болезненного стона любимого, мужчина наклонился и полностью вошёл в Гарри языком. Парень протяжно застонал и сильнее оттопырил попку, отчего анус сильнее растянулся, открывая вид на мягкие стенки. — Ты не представляешь, как соблазнительно выглядит твоя блестящая от моей слюны дырка. Я буду трахать тебя так долго, пока в твоих яйцах не останется спермы. Хочешь, чтобы тебя оттрахал собственный отец, Гарри? Гарри кивнул и Северус встал на колени, спустил штаны и пристроил толстый ствол с пылающей головкой к входу парня. Гриффиндорец попытался сам насадиться, но партнёр сдавил бёдра и похлопал головкой по красным полосам от ремня. Мужчина увидел, как мальчишка повернул голову в его сторону и, заметив на себе безумный от похоти взгляд, Северус вошёл одним мягким толчком. Гарри закричал от прекрасной наполненности и начал с силой насаживаться на член любимого, наслаждаясь скольжением по простате и звуку шлепков тяжёлой мошонки о пылающую задницу. Северус же заворожено наблюдал, как его член исчезает в маленькой, такой мягкой и тугой дырке, которая так приятно сдавливает плоть и словно засасывает его. Северус сжал губы в тонкую линию и начал с упоением трахать податливое тело под собой. — Только мой. Мой. Никто не может даже думать о твоём теле. Ответь, Гарри, ты принадлежишь мне? Ты принадлежишь только своему отцу? — Да! Да! Твой послушный сын — только твой. Быстрее, Северус! Отец! — Запомни это навсегда! Северус начал вбивать парня в матрас, сжимая бёдра до синяков. Гарри казалось, что член Северуса достаёт до самого сердца, ударяясь по нему и доставляя болезненное удовольствие. Мужчина с силой натягивал парня на свой член, чувствуя, как бархатные стенки рефлекторно сжимаются вокруг него, обостряя скользкое трение и безграничное удовольствие обоих. Через несколько коротких толчков, когда Гарри чувствовал, как головка бьёт прямо по простате, парень кончил, крича и содрогаясь от наслаждения. Северус только усилил напор толчков, тихо постанывая, смотря как красные края дырочки обхватывают его член, а внутри пошло хлюпает смазка. Вид обнажённого расслабленного сына с его членом в дырке, заставил Северуса громко застонать и вбиться особенно глубоко, наполняя до отказа растянутую дырку своей спермой. Выйдя, он внимательно наблюдал, как сперма каплями вытекает из входа, а распухшие края не могут сжаться. Не выдержав, мужчина наклонился и снова поцеловал дырочку. — Вот там ей самое место. Они легли потные и липкие прямо на одеяло и обнялись, лениво обмениваясь сладкими поцелуями. — Люблю тебя, несмотря ни на что. — Наконец-то ты принял это, глупый мальчишка…любимый мальчишка. И наплевать, что скажут люди, если они, конечно, об этом узнают. Всё равно на мнение друзей и родных. Пусть их возненавидят. Пусть из них сделают изгоев. Пусть выгонят из страны. Пусть выкинут из мира. Самое главное то, что они вместе. Самое главное то, что вместе они составляют одно целое.