***
Её телефон разрывало от звонков. На покоцанном после крайнего удара о стену дисплее загорались входящие вызовы. С номеров подруг, одного неизвестно, и последнего, что названивал больше всего — брата. Видимо, жара таки пошла, несмотря на дождь, что за последние несколько минут резко усилился. Они ищут её, всполошились и поняли, что она убежала. Она не планировала сегодня возвращаться домой, по крайней мере пока ночь не наступит, ведь… она обязательно будет слышать упреки Стэна и ругань брата о её безответственности, и о том, что она всех заставила поволноваться и побегать за ней. А это как раз-таки то, что и добьет её после всех навалившихся событий. Ну надо же… Сначала получила отказ от Демона, своей первой любви, затем её поцеловал тот, кто противен, а теперь… она сама создала и эту проблему. Она это понимает, в сердцах злясь на всё и вся. И злость эта сливается в тягучую, патологическую грусть. А ведь если приглядеться, то и вправду… что ей светит? Уж явно не интернет-любовь, проживающая неизвестно где, и уж явно не счастливое будущее. Откровенно говоря, Пайнс даже стала подумывать об одиночестве. К чему ей кто-то, кто ей не симпатичен? Современные девушки не особо думают прежде чем согласится встречаться с каким-то левым парнем, без чувств, а она… не может. Она как наивное дитя верила в чистую и искреннюю любовь, а кого она ещё сможет полюбить, помимо того человека по ту сторону провода, по ту сторону неизвестной ей страны, быть может, даже континента! Он же ни слова ей не сказал о себе. Ни одной зацепки, как и где она могла бы найти его. Не означало ли это, что ему всё равно на неё? Возможно. Однако последние диалоги заставляли вновь в этом усомниться. Он писал, что не хотел бы терять такого собеседника. Возможно, он настолько отстраненный и мрачный, что окружающее его общество отказывается его принимать и вступать с ним в контакт, и поэтому он нашел друга в интернете? В Omegle. На этом чертовом сайте аноним-знакомств! Мэйбл была отчасти рада, что сейчас шел дождь, ведь он мог скрыть её текущие по щекам слезы. Она продолжала их утирать одной рукой, будто кто-то мог их заметить, будто кто-то мог уловить её на этой эмоции. Она продолжала думать. О многом. Например о том, что Билл лишний раз доказал ей, что мир и отношения устроены не так, как ей хотелось; не так, где всё происходит по взмаху руки. Всё совсем иначе. Он подлил масло уже в разгоревшийся огонь и подвел её к пику. Пускай она понимала всю суровость ситуации, но всё равно злилась на него, как ни на кого другого. Ей, пускай даже и так, было жалко свой первый поцелуй. Свои первые ощущения. Она отдала их ему. Размышления прервал новый входящий вызов, который она, проведя пальцем по нижнему горизонту дисплея, машинально отклонила. Именно после этого и вырвался первый всхлип. Этот вызов выдернул её из разума и вернул на Землю. Она словно отрезвилась от непонятно чего и поняла, как ей больно в самом деле. Гнилостное, порождающее всё собою, чувство. Такое пустое и в то же время до слез болезненное. Вдруг захотелось вновь кричать, но, открыв рот, она поняла, что-то, что она хочет сделать, будет выглядеть как прерывистый возглас под шум дождя. Она поняла, что будет кричать в пустоту без надежды на то, что после проделанного станет легче. Пайнс, прикрывая одной рукой телефон, а второй заходя на свою страницу, просмотрела новости и диалоги. Все они были пусты, кроме Гидеона, который и то перестал ей написывать ещё несколько часов назад. Самым обидным было, что Демона всё ещё не было в сети. Он говорил, что куда-то уходит. Она вспомнила. С друзьями. Тогда… она, получается, ошиблась в своих рассуждениях? Получается, он не одинок, и это официально подтверждает другую теорию. Её теорию. Пожалуй, в плане её самой. Глаза в который раз вновь наполнились слезами, несмотря на то, что проблемой стало одно, а переросло всё в другое. Хотя… если посмотреть со стороны, то все чувства, все три проблемы она ощущала на своих хрупких плечах, чувствовала их тяжесть, едва внутренне не сокрушалась из-за них, но деваться было, увы, некуда. Билл, изначально пробежавший мимо, всё время мотая головой по сторонам, и тот час вернувшийся обратно, заметил её и облегченно выдохнул, чтобы восстановить дыхание. Из-за дождя она не слышала ни его вздоха, ни шагов, потому оставалась практически неподвижна, если не считать то, что последнюю пробивало от холода дрожью. Когда её плечи накрыл длинный желтый плащ, она вздрогнула, сходу узнавая сие цвета, и резко повернула голову в сторону блондина, что сел рядом с ней на лавку. Она утерла рукой слезы с щек и смогла подетально рассмотреть его. Повязка на его глазу выглядела влажной, немного сползающей из-за дождя, цилиндр переливался черными тонами, когда по нему стекали капли, а белая рубашка, что была на парне начала промокать под черной жилеткой. Галстук-бабочка тоже криво скатился. Он был похож на самого обыкновенного прохожего, что неожиданно попал под дождь. Только и всего. Но ведь всё было совсем не так, верно? — Хочешь спросить… почему я убежала? — отводя взгляд в сторону, задает она вопрос. — Из-за меня. Это же очевидно. — сухо кивает Билл, улыбнувшись уголками губ, но выглядело это не шибко весело. — И это тоже. — хмыкнула Пайнс, грустно усмехнувшись, чем привлекла любопытный взгляд Сайфера к себе. Она вздохнула, подымая взгляд вверх, рассматривая несколько секунд плывучие куда-то в сторону свинцовые дождливые тучи, а затем сфокусировала свой взгляд на детской качеле. — В первую очередь, из-за себя. Во вторую, из-за тебя. — голос был немного хрипловат из-за того, что она замерзла, но он всё равно продолжал её внимательно слушать, смотреть на неё во все глаза, ведь он мог это делать сейчас свободно, не боясь быть пойманным на этом. Он впервые смог рассмотреть её длинные, ранее завитые до дождя волосы цвета шоколада, большие, пускай и заплаканные, карие глаза; смог рассмотреть её ещё лучше, чем с далекой задней парты, с какой он привык наблюдать за ней. — В третью, из-за собственных проблем. Она не думала, что скажет это ему… — Меня не так давно отвергли, — горькие для неё слова, горькая правда, которую бы понял даже слепой. — А я в своей голове сложила сюжет нашей встречи и счастливых отношений. Потому и наказала себе, что поцелуюсь впервые с тем, в кого по-настоящему влюблюсь, а ты… идиот, забрал мою мечту. Мэйбл была ребенком сейчас, отрешенным от всего мира, обидчивым и рассудительным. Она корила себя за то, что рассказывает это ему, что делится с ним сокровенной новостью, и, судя по выражению его лица, у него у самого настроение скатилось. — Извини за это. — говорит Билл, отмечая, что дождь поубавился в силе. — Я не знал, что ты кого-то любишь. Он закусил губу, отводя взгляд. Ну вот, опять, значит, он всё же не ошибся. Он и вправду влюблен в эту девчонку. Безответно, но влюблен. Ибо не с пустого же места ему сейчас так больно слышать, и уж тем более говорить об этом? Уже есть кто-то, кем она восхищается, кто может вызвать улыбку на её лице, и этот кто-то её тоже отверг, что было малой радостью для самого Сайфера. Действительно малой, ведь смотреть на искаженное болью лицо Пайнс было ещё труднее. Но от этого он стал не меньше ревновать её. Только сейчас, в этой ситуации он понял, как ревнует её к тому счастливчику. Но молчит, не в силах выразить свои чувства. И если теперь полностью обрисовать ситуацию, то они были оба отвергнуты. — Ничего. — вздыхает она, натягивая на лицо легкую улыбку и поворачиваясь к нему. — Из-за этого я не меньше стала тебя ненавидеть. Это заставило Билла усмехнуться. — Ненавидь, твоё право. — хохотнул тот, доставая телефон. — Нужно позвонить и сказать, что я нашел тебя. Твой брат с ума сходит. — Подожди, — попросила она, и он послушно замер. — Не говори Дипперу. Пайнс стыдливо поджимает губы, понимая, как наверняка сильно тот переживает за неё, но та не хочет ругательств, что обязательно её расстроят, он обязательно упрекнет и скажет о её беспечности, глупости, а ей этого, особенно сейчас, не хотелось больше всего. — Ты не хочешь домой? — предположил тот, а та потянув его плащ на себя за воротник, потеплее укуталась в него, отрицательно помотала головой и заскулила, как щенок. — Тогда позвоню Пиронике, она что-нибудь придумает. И она действительно придумала. Когда Билл позвонил ей, то рядом стоящий Диппер всполошился и подбежал к ней. Но когда брат девушки попросил ту отойти от Пайнса, та послушно это сделала, чтобы последний не слышал разговора. Прошло несколько минут с тех пор, как Билл обрисовал ей ситуацию, и та поняла его, много раз кивая головой, а как только разговор завершился, девушке таки удалось облегченно вздохнуть. — Ну что? — нетерпеливо интересуется Диппер. — Билл нашел её, но, ха-ха… домой она идти не хочет. Могу я взять её к себе с ночевкой? Диппер задумался, а после закрыл глаза, выдыхая остатки напряженности. Дождь уже закончился и, как не посмотреть, вовремя. В ушах, наконец, не звенело, и он мог трезво оценить ситуацию. — Только если с ней всё в порядке. — говорит он. — Сможешь взять тогда у неё мой ник и написать мне вечером? Я хочу знать, что она не в слезах и рядом с тобой, окей? — Окей. — улыбается Пироника.***
— Билл, поставь чайник. Я пока принесу вам обоим сменную одежду. — Снова будешь рыться в моем ящике? — бурчит Сайфер. — Да, а что? — девушка расплылась в ехидной ухмылке. — Боишься, что фотографию Мэйбл где-нибудь найду у тебя в комнате? — Чего? — состроив скептическое выражение лица, выпалила Пайнс, на что Пироника звонко рассмеялась. — Я пошутила, не делайте такие лица! — Я знал, что ты дурачишься. — спокойно говорит Билл, уходя в сторону кухни. — А-ха-ха, ладно уж, Мэйбл, подожди здесь, — спешно договаривает Пироника, видя, что с длинных каштановых волос стекают капельки воды, а влажное от дождя платье прилипает к коже, что было не очень приятно, и плюс ко всему, её плечи покрывал не менее мокрый плащ Билла. Тот, наверное, вообще насквозь промок и замерз. Она стягивает плащ с плеч, отмечая, насколько же сильно он ей приходится большим, а после, прижимая внутреннюю сторону одежды к себе, вдохнула аромат мужского одеколона, что пришелся ей очень даже приятным. Гораздо лучше, чем женский, пахнет совсем иначе, да и после дождя до сих пор держится. Она прикрыла глаза, уже думая о подарке брату на день рождения, что, конечно, будет аж в следующем году, но… этот аромат она обязательно найдет или же попросит Пиронику узнать у Билла. — Нравится? — ухмыльнулся Билл, и Пайнс словно ударило током, когда она услышала этот вопрос. Билл уже успел поставить чайник, сгонять в комнату и по-быстрому сменить одежду, которую ему притащила на первый этаж Пироника, что тоже невольно застала эту картину, едва не выронив вещи, которые она принесла для подруги из своего гардероба. — Н-нет! — она краснеет, всучивает плащ ему и отстраняется, что вызывает у Билла смешок. И, кстати говоря об остальном… когда она отдавала ему его плащ, то ощутила этот аромат снова. От него. Несмотря на сменную одежду. Он что, купался в этом одеколоне? Даже если через апокалипсис пройдет, ничего не изменится. Удивительно. — Пошли, переоденешься. — девушка весело подталкивает Мэйбл в сторону своей комнаты, а Билл с ухмылкой на лице провожает их взглядом, однако… в нужный момент Пироника обернулась, услышав свист чайника. — А ты пока завари чай! — она показала брату язык. — Желательно цитрусовый, хе-хе! Когда Пироника помогла подруге высушить и вычесать спутавшиеся волосы, они обе вышли, где за столом уже сидел Билл. Он лежал на столе в том положении, в котором обычно спал на уроках, и Мэйбл почти сразу это заметила, по пути поправляя кофту, что подруга любезно подогнала ей, в придачу ко всему к которой прилагались и черные лосины. Не шибко теплая одежда, но нормальная для комнатной температуры, чтобы окончательно не замерзнуть. — Ого, он уже уснул? — Пайнс тянет руку и проводит по его уже высохшим волосам, из-за чего тот открывает глаза и выпрямляется на стуле. — Ага, букеты во снах ловит. — хихикает Пироника, вспоминая случай, когда ему снилась чья-то свадьба, и он что-то бормотал сквозь сон. Благо она не знает, что его свадьба… С девчонкой Пайнс… — Мне о твоих снах тоже заговорить? — потирает глаз Билл и широко ухмыляется. Чай успел немного подостыть за время их отсутствия, и он уже хотел было пошутить о том, какие они медленные, но передумал. — Молчу-молчу! — хихикает Пироника, а затем резко кое-что вспоминает. — Кстати, Мэйбл, дай мне ник Диппера. — она попутно начала доставать телефон из кармана темно-синей толстовки. — Зачем? — удивляется та. — А как насчет того, чтобы дать мне свой? — Билл скользит локтем по столу и ухмыляется, глядя на Пайнс, а та, в свою очередь, закатывает глаза. — И не надейся. — отвечает она ему, а затем возвращается разговором к подруге. — Давай, я введу его ник!***
Когда чай оказался выпит, Билл последовал в свою комнату, буркнув вслед девушкам что-то вроде «спокойной ночи». А Пироника повлекла Пайнс за собой, чтобы дать что-то из ночной одежды. И пока та рылась в шкафу, Мэйбл сидела на кровати в ожидании, болтая ногами и посматривая на развешенные повсюду плакаты и прочие вещи. Только девушка хотела было развернуться и преподнести ей одну из своих пижам, как внезапно осеклась и вдруг широко-широко и хитро ухмыльнулась. Рука машинально потянулась к коротенькой черной ночнушке, где из нижнего, кроме коротеньких, такого же цвета шорт, ничего не было. Она немного поразмыслила, вспомнила события комеди-шоу, поняла, что брат абсолютно точно неравнодушен к Пайнс, и решила несколько помочь ему. Пироника быстро нашла какой-то пакет, запихнула туда этот комплект и всучила в руки подруги. — Слушай, пошли я тебя в гостевую комнату провожу? — предлагает та. — А почему с тобой нельзя лечь? — А, ну… — девушка на секунду растерялась. — Я спать не собираюсь, ха-ха… Буду заучивать текст к фестивалю и репетировать вслух. — Я могла бы порепетировать с тобой, ведь ты же моя мама! — засмеялась Пайнс, вспоминая сюжет истории Фестиваля. — Правда, у меня своих слов нет… я оставила новую распечатку дома… — Вот-вот! — спешно выпаливает Пироника, махая рукой. — Пошли, поспишь в другом месте, кстати говоря, там и переоденешься заодно! А то из-за меня ты так и не уснешь! — Ладно, пошли. — нехотя соглашается каштановолосая, выходя из комнаты. Они пошли вверх по ступенькам и, когда дошли до одной из комнат, где дверь была полностью черной во всяких плакатах, Мэйбл скептически взглянула на неё, разворачиваясь к подруге. — А ты уверена, что это гостевая комната? — Более чем! — немного нервно выпаливает Пироника, поворачивает ручку двери и отворяет её, где перед девушками расстилается мрак. — Давай, заходи скорее! — она вновь разворачивает Мэйбл, укладывая руки на её плечи, и чуть ли не заталкивает в эту комнату. И только она собирается развернуться, чтобы спросить, где здесь выключатель, как Пироника закрывает дверь у её носа и прислоняется со всей силы к ней спиной. — Хэй! — Пайнс дергает в темноте за ручку, но понимает, что дверь так или иначе не подвижна. — Ладно… Спокойной ночи тогда уж… — она предполагает, что мешает ей, потому отбросила попытки выйти. Плюс, тут темно, можно и переодеться. Пироника же достает свой телефон по пути в свою комнату, как только убеждается в отсутствии подруги у двери и начинает писать Дипперу, держа на лице легкую улыбку. Вот и всё, свою миссию она выполнила. •TeenFire•: Приветики!)) •TeenFire•: Мэйбл в порядке и уже в постели! •TeenFire•: Всё хорошо! Не переживай :) PineTree: Отлично) PineTree: Спасибо тебе)) PineTree: Рад, что она в порядке с: PineTree: Дядя Стэн теперь тоже спокоен, хотя больше он ныл по несуществующей утрате денег -.- •TeenFire•: Вахахаха) Мэйбл подходит к кровати, ставит на неё пакет, садиться на край и слышит следующее, прямо рядом с собой, что до чертиков её пугает: — Ты что здесь делаешь?