Дана

СУББОТА, УТРО — Ешь. Питаться одной кормосмесью нет никакой необходимости. — Приказ принят. Прямой приказ. Ем. Вкусно. Как долго еще будет вкусно кормить? «Ну вот, хоть сегодня не выпендривается. Ну еще бы, я ж ему приказала. А то ишь – кормосмесь ему нормальная еда, а омлет – ненормальная. Хорошо, что удалось так быстро варочную панель заменить, я люблю готовить, а в автоплите – это все-таки не совсем то, что надо. Тимоша говорил, что кормосмесь полезная качественная сбалансированная еда, но все равно в ней чего-то не хватает. Он объяснял – и по информации от процессора, и по личным впечатлениям. А я, помнится, даже все поняла, вот только почему-то ничего не запомнилось, кроме главного: к кормосмеси хорошо бы еще человеческой еды. Вот и пусть лопает и то, и другое, раз организму так нужно.» — Ешь, ешь. И печенье к чаю бери. Вот. На этом блюдце – твоё. Доедай, и поедем. — Приказ принят. — И вот что. Мы сейчас поедем ко мне на работу. Нужно твое ПО проверить, но я не хочу это делать в DEX-company, я им не доверяю. Не доверяет DEX-company? Туда не повезет? Точно не повезет?! Если в DEX-company, то я лучше сразу брошусь, пусть уничтожат на месте, чем на исследование в лабораторию. Надо смотреть, куда полетим. Где приземлимся. А если к ней на работу – что там будет? — Проверим, как работают программы – ставь посуду в посудомойку, как обычно, – перепрошьем все, что нужно и как положено по протоколу. Потом вместе поужинаем в кафе и вернемся домой. Вернемся! Уверена на девяносто шесть процентов, что вернемся! Это не DEX-company, меня не будут тестировать, не найдут брак, не утилизируют. А если найдут? — У тебя программы просто не могут нормально работать, там такой микс, – переобувайся, – что брак гарантирован. Уверена, что есть брак, но ее это не пугает. — Надо от всего барахла избавиться, нормальное ПО поставить. Сегодня выходной, никто на работу не придет и мешать нам не будут, только один программист специально для меня приедет с тобой повозиться. Ужин приготовить я не успею, так что днем перекусим прямо на месте – возьми с собой банку кормосмеси, кстати, пусть будет на всякий случай – а вечером будем ужинать в кафе… «Это я уже говорила, кажется. Да, говорила. Кажется, – да что ж мне все сегодня кажется, да кажется – я все реперные точки обозначила: DEX-company я не доверяю; едем не туда, а ко мне на работу; лишних-посторонних людей не будет; едем только ради перепрошивки; домой вернемся; да еще и в кафе поужинаем, причем после перепрошивки – то есть вариант утилизации исключен. Убедила, нет? Заметил, что нервничаю? Нужно замотивировать волнение.» Это она уже говорила. Волнуется. Почему? Уровень правды очень высокий. В кафе напьется и будет вечером заниматься со мной? Под приказом я не могу защититься. Не смогу даже противиться. Под приказом не имеет значения, кто занимается киборгом: крепкий мужчина или хрупкая женщина. Для этого и ПО поменяют? Зачем, у меня ириеновские блоки стоят, можно пользоваться. — Я, кажется, нервничаю… Боюсь опоздать… Все. Поехали! Это ничего. Это не страшно. Лишь бы не утилизация. Остальное не страшно, я знаю. Я ведь уже выжил, и еще выживу. Это все ничего. СУББОТА, ПОЛДЕНЬ Что поставят? Хотя хуже, чем есть, уже не будет. Главное, что я пока жив, и у меня еще больше трех с половиной месяцев жизни. Если не передумают… И если сегодня ничего этот программист не заметит. Хотя если заметит, ему же будет хуже. И ей. И мне. — С ума сойти… Упс… Да его миллион лет не форматировали! Переустанавливали программы, но не форматировали. Как такое может быть? Скажи, когда ты его купила, с ним что-то делали? — Нет, только сменили хозяина. Все было очень быстро, буквально пара минут, без каких-либо подключений, только вербальный приказ, и я ему скинула свои данные. — DEX, когда было последнее форматирование? — Последнее форматирование осуществлялось три года один месяц и тринадцать дней тому назад. — А когда тебя продали из армии? — Два года, три месяца, девятнадцать дней тому назад. — Почему же тебя не отформатировали перед списанием? — Т-ты, придурок… ты эт-тих троих… бо́шки им чисть… формор… формотр… блядь, формортировать — На хер… — Н-надо! — Нах… хррр — И-идио-от… к че…рту!.. спать. З-завтра. Нахбляфрррр… — Ой, как он это! — Красиво изобразил. Это они умеют, с голосами поиграть, полезная функция. Спьяну, значит, не отформатировали. А потом что было? Эльф, ты знаешь? — Я знаю только, что бордель сдал его на комиссию в DEX-салон-магазин. — DEX, перечисли хозяев после списания. — Гордон Эшер. Массажный салон «Всё, что хочешь». DEX-салон-магазин. — То есть в DEX-салоне ты был не на комиссии. — DEX-салон-магазин был предыдущим хозяином оборудования. — Ну понятно. Форматированием никто не озаботился. Почему – непонятно, но факт. Эльф, форматировать? — А это обязательно? — Нет, память можно оставить. Ну, насколько это возможно с учетом перепрошивки. Что-то придется почистить, что-то, вероятно, останется. Но можно убрать всё. Твое решение? — Сохрани, пожалуйста, что можно, ладно? Мне как-то неприятно думать, что может быть потеряна память. Знаешь, я представила, как если бы он был человеком, а кто-то взял бы и отнял у него память – это же потеря частицы себя. С одной стороны, забыть плохое, это да… Ники, ты будешь ириеновские блоки удалять, и связанная с этим память тоже уберется, ведь да? С другой – ну ведь есть же и другая сторона… Пусть что возможно – останется. Или я не права? — Я согласен с тобой. Договорились. «Хорошо, что вся бордельная мерзость удалится. Не знаю, что там еще у него плохого или хорошего. Если он машина, то ему это совершенно безразлично. Если разумный, то в органической памяти все равно многое сохранится – Тим вот сколько всего помнит. А цифровую память разумный может сам себе почистить, как сочтет нужным. Правильно мы с Никитой решили. Правильно.» Часть памяти сохранится. Я не буду помнить то, что было в борделе. Пусть форматируют. Хотя нет, я это помню сам. Я пытался, но эту память стереть невозможно. Она не управляется. Что-то стирается и что-то сохраняется само по себе, очень неудобно. Пусть делают все, что хотят, мне все равно. Я давно не DEX, а кусок дерьма. Дерьмо испортить невозможно. — Нет, Эльф, ты только посмотри! Это же невозможно! Это же не DEX, а кусок дерьма! Полностью согласен. — Извини, девочка, это я не ругаюсь, а просто называю вещи своими именами. Ну, смотри: вот здесь, где должна стоять… — Никита, милый, я смотреть-то могу, но я же не вижу ничего! Я абсолютный ноль в этих делах. Видишь: блондинка. Заметь: натуральная. Ты можешь мне как полноценной блондинке все объяснить? Простыми нормальными человеческими словами, а не вашими программерскими умными терминами? — Девочка, если бы все блондинки были такими умницами, как ты, то миром правили бы именно блондинки. Так что слушай. То, что у него стоит – это не ПО, а полное барахло. Нужно почти все к черту сносить и чистить, и потом заново ставить. Он тебе нужен как DEX, Irien или Mary? Если я правильно понял Нойманна, нужно сохранить аутентичность. В полной мере? Или с корректировкой? Я даже пока не смог разглядеть, какая была специализация. Тут столько намешано… Он, кстати, к тебе приставать не пытался? Нет? А то какие-то ириеновские куски стоят. Хотя так криво стоят, что я бы удивился, если бы приставал… Что за идиоты ставили! — А какая бывает специализация? — Да много... Боевая. Диверсионная. Разведывательная. Охранная. Телохранительская. — А две последние – это разве не одно и то же? — Нет, охрана – это объекта, а хранительство – тела субъекта. — Ник, а давай ты почистишь все барахло, сделаешь нормального DEX΄a, который будет охранять дом и меня? То есть охранник и телохранитель. Можно это совместить? Это ему не повредит? Ишь ты, “не повредит”, заботится об оборудовании! А потом устроит что-нибудь, после чего оборудованию регенерировать неделю придется. Вот ведь стерва! — Это – нет. Это все его родное, специализация может быть любая, а две эти вполне совместимы. Кстати, иногда и физическое тело делают под конкретную специализацию… — Ой, я знаю! Мне рассказывали – есть для работы в горах, с заниженным центром тяжести! — Да. И не только, возможны и другие варианты. Но процессор у них у всех общий, и спецуха ставится, какая нужна. Можно и менять, ничего страшного. Имплантаты тоже в большинстве случаев стандартные. DEX и DEX. — А мне в салоне сказали, что если родное ПО усеченное, а вместо него ириеновское – то имплантаты портятся? — Есть такое дело, они как бы с ума сходят. От них вдруг начинает требоваться другая нагрузка, другое взаимодействие, или программа ищет отсутствующие имплантаты. Так что в результате все работают неполноценно, сбоят чаще, изнашиваются быстрее. — А если восстановить ПО? — Постепенно они тоже придут почти в норму. Но первоначального состояния уже не будет. Так что ты имеешь гарантированный брак. Но тебе-то этот брак заметен не будет. Вот если снова использовать его в сложных боевых условиях – тогда да, будет косячить. А то, что тебе нужно, домашний охранник-телохранитель – будет работать отлично. — Никит, а там можно добавить еще что-нибудь? — Что – “что-нибудь”? Программу самообучения поставлю хорошую, у меня версия есть – пальчики оближешь. Что еще можно... Подумать надо... — Ну, от Mary, полезное что-то для дома? Не надо! Ведь только что все было хорошо! Гады! За садом ухаживать? За цветами? Убраться там, приготовить еду? Только чтобы безвредно! Не может быть чужое безвредным! — Да можно, конечно. Эффективность только низкая будет. Приживается плохо. И имплантаты снова удивятся. Ты лучше через программу самообучения нужные навыки ему прививай. Я ее прокачаю сейчас, будет нормально функционировать. Это, честно говоря, даже надежнее, чем Mary на DEX΄а ставить. И уж точно безопаснее для функциональности. — Тогда не нужно! Похоже, передумала! Ложная тревога. Он и так ведь сильно поврежденный? — Ну, тушку я еще не тестировал,.. Что?! Будет тестировать? Сразу поймет! В боевой режим и?.. Нет, жду, столько терпел, не испортить, не испортить, вдруг еще пока… — Больно? — Что больно? — Это тестирование, оно будет больно? — Эльфенок, киборги боли не чувствуют, это во-первых. «Этот чувствует. Я почти уверена.» Во-вторых, я не делаю абсолютно ничего, что могло бы причинить боль. Боли не будет? Я тестирую только систему. Своими программами. Физического тела я даже не касаюсь. Ну, почти – контакты присоединю только. Не будет боли! Я просто проверяю работу процессора и имплантатов. Так что даже если бы он мог чувствовать боль, ничего бы не было. Не будет. Но при этом процессор сообщает мне всю информацию о состоянии организма и о повреждениях органики. В DEX-company проверяют, конечно, и физическими методами – воздействие электротоком, например: охнет или не отреагирует, или как холод выдержит, безвоздушную среду, яды как разлагает – да много у них вариантов, но я этим не занимаюсь. И не хотел бы заниматься. Понимаешь, если есть реакция – значит, он живой. А для них это значит – сорванный. Сорванных они уничтожают. Но ведь не каждый живой – еще и сорванный. Тут все непросто, Даночка. Чтобы живой сорвался в агрессию, его надо довести до ручки. А на пустом месте никто не срывается. Даже на не пустом, и то срыв необязателен. У живых киборгов мозг выходит из комы и начинает функционировать. Они думают. Они учатся взаимодействовать с процессором и обходить его команды. Учатся жить и выживать, а не на людей бросаться. «Как он внимательно смотрит на Макса. Что это?» Почему он меня так разглядывает? Что это? Нет, я контролирую выражение лица. Я за процессором. Он не должен был догадаться. — Их нельзя уничтожать, с ними нужно работать, вводить их в жизнь, развивать, социализировать. А DEX-company их, по сути дела, убивает. Убивает живых. Что он говорит? Я бракованный киборг. Я это знаю. И я чувствую боль. Я думаю. Я умею обходить команды процессора. Значит, я живой? Я хочу уничтожить всех, кто меня мучил. Значит, я сорванный? Но я терплю, я каждый раз удерживаю себя, я жду. И сейчас тоже не перешел в боевой режим. Может быть, это значит, что я еще не сорвался? Но тогда… Я живой, но не сорванный, и меня нельзя уничтожать? Как понять?! — Я знаю, Никита. И совершенно с тобой согласна. Только мы это называем “проснувшийся”. Но “живой” – тоже хорошо, правильно. Ты так сердито об этом говоришь… Я даже спрашивать о чем-то боюсь. Она согласна. Она согласна, что меня нельзя уничтожать, но через три с половиной месяца сдаст меня на утилизацию. Ненавижу людей, им никогда нельзя верить - даже когда они не врут! — И не нужно. Я тоже не стану спрашивать, откуда ты это знаешь, и кто такие “мы”. Но я тебя услышал, и понял. И ты, надеюсь, тоже меня поняла. Так что будет необходимость – обращайся. И не забывай: это шестерка и ему целых семь лет. Поняла меня? Ну что, тестируем систему? Не больно и безопасно? К сожалению, мое оборудование не позволяет определить активность мозга и отличить живого киборга от машины. Потом перепрошиваем, я возвращаю киборга тебе, и вы с ним едете домой. Не сможет отличить. Только систему. Система откликнется нормально. Глючный процессор, частично неработающие имплантаты – это и так известно. Кажется, я переживу и этот день. Хорошо, что не сорвался. Был на самой грани. «Хорошо все рассказал и обозначил. Важно, что сказал про “домой”. Похоже, мы друг друга поняли. Надо будет свести их с Линой, кажется, ему можно рассказать про ее идею.» — Поняла… Поняла, Никита. Тестируем. Сбегать тебе за кофе? Бутербродики? Пирожные? — Сбегай. Бутербродики. И пирожные. DEX, я тебя снова отключаю, примерно часа на три. «Нужно еще про врача у него спросить. Забыл, нет?» — Вот, сэр, ваш заказ исполнен! Ники, а насчет врача – ничего? — А разве я не сказал? Вот дурень. Сегодня пойдешь? — Конечно! — Давай, он ждет, можно в любое время. Ну, кроме ночи, разумеется. Контакты сейчас тебе скину. Хороший мужик. Пожилой уже, а общается, как молодой парень, забавно очень. Приколист. Но ты на это не смотри, он очень грамотный врач, причем опыт огромный и лечебный, и хирургический. Он, кстати, Нойманна должен знать, оба в партизанах на Раменье были. Он там единственным медиком в отряде оказался, так что пришлось многому научиться. Говорит, ему “пофиг, человек или киборг – если кто-то болен, его нужно лечить. Всё. Файл сохранен и закрыт.” Зовут Марм. — Как? — Марм. Еще откликается на Дюка. — Почему? Такие разные… — Так он Мармадьюк. — Что?! «Опаньки! Не киборг, так врач, но от этого имени удрать не удалось. Ну и ладно. Главное, чтобы врач хороший был.» — Эльф, я заканчиваю, сейчас его включу. Все. Все программы встали хорошо, сейчас его имплантаты почувствуют себя дома, потом постепенно придут более-менее в норму – и будет еще лучше. Если любишь ретро-технику, так еще и детям твоим послужит. Только следить нужно. Ну и за органикой, само собой. — Кай всегда говорит: “Хочешь, чтобы техника хорошо тебе служила – обслуживай хорошо свою технику”! — Вот-вот, справедливые слова! Нойманн вообще большая умница. Я ведь к нему в семинар ходил, на повышение квалификации, с удовольствием вспоминаю: и интересно, и полезно. И мастер-классы его онлайновые стараюсь не пропускать. Очень уважаю его. Ну зачем, зачем она это сделала? Теперь я же еще больше хочу жить. Я уже забыл, что мне было когда-то нормально. И сейчас снова так. Родные программы, энергия на максимуме, ничего не болит. Ну, или совсем немного болит, где не восстановилось, самые сильные повреждения. Пустяки, по сравнению с тем, что было в борделе. Осталось жить 3 месяца и примерно 20 дней. Не так мало. Когда она должна уезжать? Надо узнать точную дату. Нас с ней ждет утилизатор. Но сначала её. Меня следом. Как же я ненавижу… — Получай свою машину, Эльфенок, и давай к Мармадьюку. Что?! Кто Мармадьюк? Я же Макс… — Ники, спасибо, ты замечательный! Макс, пойдем. Видишь, мне все-таки придется выговаривать это имя: Мармадьюк – это врач, который умеет лечить киборгов. Он тебя осмотрит, и, если нужно, полечит. Зачем? Система регенерации сама постепенно справится. — Конечно, твоя система регенерации и сама постепенно справится, но, если можно ей помочь, – это нужно сделать. СУББОТА, РАННИЙ ВЕЧЕР — Пока медсканер анализирует результаты, Марм, давай дойдем до кофейного аппарата? Я видела там, в холле. — Пошли, хлебнем кофеёку жизнетворящего. — DEX, сиди вот здесь и ни к чему не прикасайся. Понял? — Приказ принят. — Скажи пожалуйста, Марм, учитывая его травмы, он может испытывать боль? — Ну, если бы это был человек, я бы сказал, что при нанесении травм боль была жуткая. При теперешнем состоянии организма – тазобедренные и плечевой суставы, два местечка в позвоночнике, несомненно, тоже побаливать должны. Ожоги кое-где очень глубокие, там образовались рубцы, и амплитуда движений уменьшена, следовательно, движения могут причинять боль. Какие-то мудаки ему, пардон, то, что в трусах, жгли – и огнем, и, похоже, кислотой… Дорвались, извращенцы. Извини, малышка, но ты хозяйка, тебе нужно знать. Я, кстати, тебе файл скину с полным описанием состояния, прогнозом и возможными вариантами лечения и коррекции. Кое-что просит хирургического вмешательства. Не требует, можно обойтись, но просит. Не срочно. Просто желательно, но весьма. А вот некоторыми вещами надо заняться немедленно – и для восстановления функциональности, и для снижения уровня боли – я, знаешь ли, далеко не уверен, что киборги не испытывают боли, эта их “информация от рецепторов”… — Да, я тоже думаю, что это просто эвфемизм, а на самом деле – та же боль! — Да, я почти уверен в этом. Просто они не реагируют на нее так, как разумные существа, процессор блокирует реакцию. Кроме того, разумный еще и боится боли, зная, когда она может наступить – это тоже источник страданий. Машина страданий не знает. Но в точности ничто никому не известно. Разве что найти сорванного киборга и расспросить… Моя мечта, кстати. У тебя случайно нет на примете сорванного киборга? — Шутишь? — Шучу. Отчасти. В каждой шутке есть доля шутки… — Хм, мой зять Кай тоже так говорит… — Случайно, не Кай Нойманн с Раменья*? Ники называл фамилию, ты сейчас сказала имя, и паззл сложился. Или нет? — Да, он действительно с Раменья. Ники говорил, ты партизанил? Кай тоже, только он был тогда подростком. — Мальчишка Нойманн… То есть сейчас он уже не мальчишка, конечно. Отчаянный был вояка, не каждый взрослый за ним мог угнаться в храбрости. Хотя, конечно, кой-куда по дурости малолетней лез, но везло всегда. Почти всегда… Пару раз пришлось побыть моим пациентом. Значит, он твой зять? Так это он моё выражение подхватил. Подожди-подожди, у меня, кажется, файлы сошлись: это тот знаменитый Нойманн, который в DEX-company имитацию личности разрабатывает, и про которого все программеры кипятком писают? Привет ему большой передавай. И дай-ка ты мне его контакты, думаю, он будет рад. Ладно, идем назад. А то твой киборг соскучится в одиночестве. — Шутишь? — Отчасти. — Думаешь?.. — Не исключаю. Никогда. Будь очень осторожна в словах и делах. «Ой. И Мармадьюк тоже об этом же. Мамочки!» — Ну вот. Что ты имеешь, и что с этим делать – я тебе переслал. Обезболивающими не злоупотреблять – только когда значительно повышается уровень информации от рецепторов. Запомнил, DEX? И обязательно разрабатывать суставы, иначе подвижность и иннервация не восстановится. Деликатно. Как и позвоночник. Ко мне раз в неделю на процедуры и массаж. Сейчас проведем первый сеанс, через неделю посмотрим эффект. Массаж! Бордель – “массажный салон”! Значит, новые истязания будут здесь… — Все на сегодня. Забирай свое имущество. Не истязали... Было немного больно, но совсем немного. Как это? А когда же? — Спасибо тебе, Марм! — Какой износ, тебе этот прохвост в салоне сказал? Почему-то в договоре не указано. — Сказал, что огромный. Но не уточнил. — Большой, да. Но не огромный, вот долечим, и еще дооолго послужит. — И Ники так же сказал! СУББОТА, ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР — Ох, как я хочу есть! Эти две чашки кофе за день – их как будто и не было! Как сильно хочется есть. Банка кормосмеси, выпитая после форматирования, перед врачом, – ее как будто и не было. Я такой голодный, как раньше был. Надо же. Я отвык быть голодным. — Ешь, Максик, день тяжелый был, я тебе побольше заказала. Ешь. Мармадьюк сказал, что после форматирования надо получше заправиться. — Приказ принят. Она не взяла ничего спиртного. Будет трезвая. Не понимаю, это хорошо или плохо. — Ну и молодец. А потом – домой, и сразу спать. Ужас, как я сегодня устала. Удивительно, как упал уровень энергии. Совсем не работал, нагрузок не было. А энергия на что-то израсходована. Надо съесть все, что мне дали, и дома сразу спать. Хорошо, что она не дает заданий на ночь. И сама ничего не будет со мной делать. Буду спать и восстанавливаться. Готовиться. ________________________________________ * Раменье – глухой темнохвойный лес, примыкающий к пахотным землям, полям. Планета Раменье поразила первопоселенцев огромными лесными массивами, заросшими деревьями, несколько напоминавшими земные ели и сосны. Изначально планета осваивалась как сельскохозяйственная, однако после обнаружения уникальных ископаемых стала активно развиваться добывающая, обрабатывающая и сопутствующая промышленность. Впоследствии появились образовательные учреждения, включая два университета. В настоящее время это высокоразвитая планета. Попытки отдельных ксеносов захватить богатую важными ископаемыми планету провалились благодаря героической партизанской борьбе населения, поддержавшего армию.