Дана

СРЕДА, ВЕЧЕР ПОСЛЕ РАБОТЫ — Я так понимаю, всю подготовку ты закончил, и можно закупать рассаду? А что, можно даже сегодня слетать в молл, еще не поздно. Тогда ускоряемся с ужином и едем. Ты составил список, какие цветы покупать? — Да, список составлен. Там не только цветы, еще нанокустарники и травы. Требуется подтверждение от хозяйки. — Давай посмотрю. А ты выяснил, как они сочетаются, в какое время цветут, какую землю любят, какая им нужна инсоляция, какой полив? И еще же нужно учесть высоту растений: чтобы те, что с краю, не закрывали растущие в середине – подумал об этом? — Вся указанная информация собрана и обработана. С учетом произведенного анализа выбраны оптимальные виды рассады. Предоставить указанную информацию хозяйке? — А знаешь, Макс… Знаешь, не нужно! Всё то, что ты уже посадил, растёт и явно довольно своей жизнью. Значит, ты с этим отлично справляешься самостоятельно. То есть твоя система. Ты проанализировал всю информацию, и я не хочу вмешиваться. Пусть на этой клумбе все будет полностью так, как ты приду… как твоя система спрограммировала. «А вот что, интересно, скажут хозяева? Как бы нам перед отъездом не пришлось в спешном порядке все приводить к первоначальному виду. Нет, это невозможно. Я оплачу́ им восстановление их примитива, но заставлять парня рушить все, что он сотворил, я не стану. Даже если эта клумба будет так себе ничего себе или вообще ни о чем.» — Указание понятно. — Ну и отлично, погнали. Заодно купим тебе еще бумагу для рисования, я видела, что там почти не осталось. Что-нибудь еще нужно? — Согласно информации, полученной системой из Инфранета, для рисования, помимо бумаги, требуются: цветные ручки, фломастеры, уголь, сангина и несколько наименований карандашей. И линеры, маркеры художественные. «Все время напоминает мне про систему – это чтобы я не подумала, что он сам соображает?» Надо все время напоминать ей про систему, чтобы она не сообразила, что я могу думать. — Едем! ПЯТНИЦА, ВЕЧЕР ПОСЛЕ РАБОТЫ — Это великолепно! Ты даже имитацию крыш домов сделал, и того высокого культового здания. Макс, сюда можно водить экскурсии. В воскресенье сначала покажем это Лине, а потом уже полетим на водопады. Согласен? Ну что ты молчишь? — Приказ… Я не знаю, что отвечать! Система дает “приказ принят”, а я хочу сказать “согласен”, но это опасно … принят? — Упс… Не нашел… Система не нашла другого ответа? — Подтверждение. «Откат назад? Или слишком сложная для него ситуация?» — Давай здесь посидим. Пойдем сделаем мне чай, тебе молоко, принесем сюда, будем пить и любоваться. — Да, Дана, хорошо. Я очень хочу сказать это слово! Согласен. — Ну и отлично! «Ишь ты. Таки “согласен”… Что за процессы идут у него в голове, хотела бы я понять?» Молоко – это очень вкусно. Вкуснее, чем чай. И вкуснее воды. И кофе. И других напитков. Это самый вкусный напиток. Хотя по составу он ближе к еде. Мне нравится пить молоко. Хорошо, что у хозяйки всегда большой запас, и она не следит, сколько я выпил. «Батюшки, сколько же можно, оказывается, влить в себя молока! Он за день по два литра выдувает! Надо следить, чтобы всегда был запас.» — Как же тут хорошо! Ты знаешь, мы ведь на Родной Земле тоже живем не в квартире, а в собственном доме, и у нас довольно большой участок. Только садоводы из нас плохие, все много работаем, и времени свободного мало. Поэтому на участке в основном растет газонная трава. Целое футбольное поле травы! И деревья. Дикие лесные деревья, высоченные, огроменные. Это лесная поляна, мы почти не трогали леса. Только немножечко добавили цивилизации. Но тебе там будет огромный простор для деятельности! Лес только трогать не нужно, а на поляне много можно чего нафантазировать. Что она говорит? Я буду заниматься участком на ее Родной Земле? Значит, она заберет меня с собой? Она передумала, утилизации не будет? — Перед отъездом здесь нужно будет все сголографировать. Вернусь домой, буду не только рассказывать, но и показывать, какую красоту у меня тут боевой киборг навел. “Вернусь”? То есть вернется она одна? Значит, утилизация все-таки будет. «С чего-то он снова скис. Что я сказала? “Боевой киборг”? Или боится, что я расскажу, и кто-нибудь вычислит, что красота и боевой киборг несовместимы, а значит – киборг сорванный?» — Или не буду рассказывать. Даже не будет рассказывать. Утилизация – и все. Другая планета, другая жизнь... Это все не для меня. Но ведь я тоже хочу жить! — А здесь у нас самый лучший сад в пригороде! Меня уже спрашивают, не одолжу ли я своего садовника. Ты хочешь заняться еще каким-нибудь садом? — Понятие “хочешь” не применимо к киборгам. Приказ хозяйки подлежит выполнению. «“Приказ”, которого не было – это значит, он хочет? Отделывается системными шаблонами, когда не знает, что сказать, чтобы себя не выдать. Хорошо-хорошо, я тупая дурочка, ничего не поняла, тра-ля-ля, ля-ля-ля! И все живы, все здоровы! Смешно. Приходится угадывать, чего хочет киборг. Обалдеть можно. Когда мы угадываем желания маленьких детей или домашних животных – это естественно. Но догадываться о желаниях киборга, да еще боевого… Можно смеяться… Только вот почему-то не хочется.» — Хорошо. Тогда буду отпуска… Буду сдавать тебя в аренду соседям. Станешь делать им сады, еще и деньги зарабатывать. Если я буду зарабатывать ей деньги, может быть, она не захочет меня возвращать?! Я буду стараться, очень стараться! «Пусть занимается. Здесь-то ему уже почти делать нечего, участочек крохотный. А получился с виду больше, чем есть на самом деле. Просто удивительно, сколько красоты он тут уместил. Надо будет только продумать и четко установить и ему, и арендаторам все рамки и запреты, как Олаф учил. Людям давать право управления низшего уровня, рассказывать, как давать приказы. Подумаю, что еще нужно. В воскресенье с Олафом всё подробно проговорю.» СУББОТА, РАННЕЕ УТРО — Лайонель?! Привет-привет, я так рада тебя слышать! Откуда ты? Как с орбиты?! Упс… Ну надо же! А почему ничего не сооб… А, ну ясно, тогда конечно. Начальство – оно такое начальство. А очередь большая? О, это вы, наверное, часа на три завязнете, здесь таможня мееедлееенная, все об этом говорят, и я тоже убедилась, когда прилетела. Три, а то и четыре часа ожидания гарантирую. Нель, нет, не нужно такси! Да знаю я, что ты не водишь, но давай я сама тебя встречу, здесь лету всего-то часа два с половиной. Да ну, какой напряг, и при чем тут твое… Я просто тебя хочу поскорее увидеть! Расскажешь, как у нас там, как проект, как народ, чем живете на работе, тут отличный коллектив, но вы все равно роднее, и я скучаю. И вообще, ты почти мой босс, хотя и из другого отдела, раз мой проект курируешь, и я хочу к тебе подлизаться. И к тому же я, во-первых, обожаю пилотировать… Ну правильно, флайрейсинг, ага. Ой, подожди секунду! — Макс, выводи флайер, после врача – сразу летим в космопорт! Я сейчас выхожу. «Надо закруглять разговор – и ему дорого, и мы торопимся. Наговоримся, когда я встречу.» — Кстати, твоя жена еще не готова со мной потягаться? Ура, я давно мечтаю сразиться с Нелли! А во-вторых, у меня киборг отличный пилот. Ну да. Только не удивляйся: DEX. Шестерка. Вот и ничего себе. Ну, так получилось. Случайно. Да ладно, неважно, не в этом дело, а в том, что он прекрасно пилотирует, он армейский, там и навострился, так что мы с тобой будем спокойно разговаривать, не отвлекаясь на штурвал. Если сядете раньше, чем мы прилетим – подождешь, ладно? Все, пока, у меня еще одно дело, отстреляемся – и вылетаем к тебе. Как с кем? Я же сказала – с киборгом. С флайером? А-а-а, поняла. Ну да. Ладно, пока, до встречи! «Да, “мы” к оборудованию не применяется. “Мы с киборгом и флайером”… Надо быть аккуратнее в выражениях, Даниэла!» СУББОТА, УТРО — Нет, Марм, сегодня я тороплюсь, прилетает мой босс с Родной Земли, нужно встретить, так что увы, но “поболтать с кофейком” не получится, в следующий раз, хорошо? Спасибо тебе, Марм, до следующей субботы, пока-пока! «Здорово как, Лайонель классный, я так рада, что он прилетает! Вот, кстати, надо будет попробовать его с Олафом познакомить – живая же иллюстрация к теме “Геркулес”: гора мышц, трепещите, шельмы – немейские львы и лернейские гидры! Только с лицом куклы. Зато Нелли у него: еще меньше меня. Наверное, из одного Неля можно четыре Нелли сделать. О! Еще один эльф, кстати: Лайон-Эль. Никите скажу, пусть поворчит, у него это забавно выходит.» СУББОТА, ДЕНЬ «“Прямо напротив выхода, у синей квадратной колонны” – это я правильное место определила, я-то здесь уже немного ориентируюсь, а Лаю чтобы не искать. Только вот топать от входа далеко. Ларьков и столиков торгово-рекламно-питательных еще больше стало, лавировать между ними…» — Представляешь, Макс, я прилетела всего полтора месяца назад, а здесь уже все так изменилось – каких-то магазинчиков нагородили, столиков наставили, андроиды листовки всучить стараются, проходить мешают, ну должны же им в программу заложить, чтобы не… Ты что?! «Затормозил резко, как будто в стену уткнулся! Закаменел-застекленел. Что-то случилось!» Что с тобой, мальчик? «Фу, что это я, как Кай с Тимом: “мальчик, малыш”? А ведь и правда – мальчишка, 7 лет, то бузит, то боится разум показать, то, наоборот, его практически выпячивает… Но что случилось-то?» — Там жетон. Жетон DEX-company. — Где? — Слева, за андроидом. — Ну и что? Какое нам с тобой до него дело? Чего ты испугался, ты же боевой DEX! Да, я DEX, бракованный глючный сорванный DEX, и они это сразу поймут! Отключат жетоном, и все! Я не смогу пройти мимо, мне не выдержать тестирования! Я… Мне нельзя туда! «Что за ерунда? Рекламный стенд, гадость какая: “Бесплатно протестируем вашего DEX΄a! Выявим любые погрешности! Дадим рекомендации по оптимальному обмену на нового и утилизации старого! Не дожидайтесь срыва!” Ясно, перетрусил, “неразумный” мой.» — Максинька, отомри, идем, нас с тобой это не касается! «Вот засада какая, ну кто мог подумать?» Макс! Спокойно, все будет хорошо. «А этому-то хмырю что надо, чего он к нам прётся? Ну-ка, Даниэла, внимание!» Хорошо уже не будет, не может быть… Будет тестирование и за ним утилизация… — Здравствуйте, девушка! Я смотрю, у вас DEX? Довольно старая машина! Вам сто́ит его у нас бесплатно протестировать, сегодня акция: бесплатная утилизация при обмене на новую модель! — Вы с ума сошли?! Это папин подарок! Он мне не простит, если я без его разрешения что-то сделаю! Вы моего папу не знаете – он, если что купил, так все и будет держать под контролем. Вот вы давайте с ним сами поговорите – тогда поймете, что такое мой папа! С ним даже начальство не спорит, боится! Давайте я вас сведу с ним, вы ему сами всё объясните, давайте? Давайте-давайте! — Жаль, извините. Нет-нет, мы не может покинуть свое место. Возьмите, пожалуйста, визитку, всегда рад быть полезным, если передумаете. — Спасибо. «Ну отходи, отходи поскорей!» — Макс, пойдем отсюда. «Как он напуган!» Макс, Максинька, хороший мой, успокойся, отомри. Все в порядке, я не отдам тебя, видишь, я могу тебя защитить. Давай руку, идем, не нужно здесь стоять. Все хорошо. Он ушел. Пойдем, пойдем. Успокойся, все уже кончилось. Нужно отсюда уйти. Надо сделать усилие и заставить имплантаты… Взяла за руку, я иду, да, хозяйка, уже иду. Отпусти, так нельзя, они могут понять. — Я иду. Я в порядке. Я сам, я уже могу. Не отдала. Как я испугался! Не отдала… — Вот и все. Видишь, иногда и я могу защитить DEX΄a. Не все же DEX΄у охранять меня. Теперь нам нужно найти синюю квадратную колонну напротив выхода и около нее Лайонеля. А потом мы полетим домой, и никаких нам не нужно дурацких DEX-company c их дурацкими акциями и дурацкими тестированиями, нам и без тестирований хорошо, правда? «Ффух, я до сих пор вся дрожу!» Она сильно напугана, даже тремор ощущается. А внешне никак не проявилось, и лицо было спокойным, даже веселым, и голос. Только детектор показал, что она врет про папин подарок. И сейчас еще испуг не прошел. Я думал, это все, конец, утилизация. — Выход через 32 метра справа, колонна на аналогичном расстоянии слева. — Вижу, спасибо, ты умница! «Вот он!» Еще не закончилось, еще идти обратно – снова мимо того стенда, где дексист с жетоном. Она защитила. Надо выдержать еще раз. Она защитит снова. Наверное, сможет. А… “мальчик” – почему она так сказала? Она же знает, что я киборг. — Лай! Лайонель! Нель! Привет-привет-привет! Ну понятно, где ж тебе меня мелкую заметить, это тебя в любой толпе не проглядишь, только голову надо повыше задрать – и вот он. Где твои вещи? Макс, иди сюда! Сейчас поделите с киборгом, он все не возьмет, еще не закончилась регенера… Нель? Ты что так смотришь? — Это твой киборг? Этот Макс – твой DEX? Почему он так на меня смотрит? Какое странное лицо – как у совсем нового киборга без имитации личности. Без мимики. У него биопротезы глаз. Он такой же большой, как тот лейтенант. Почему он так?.. — DEX, посмотри на меня! Ты был четыре года назад на Помпее? Это лейтенант, он жив! Ему сделали лицо и глаза, он видит и говорит, лицо похожее, только не как у людей, а голос совсем другой. Это после поломки дроном. Он жив. Он узнал меня. Я был, да. Я не могу помнить, после Помпеи меня форматировали. Я не могу помнить! — DEX? Ты в зависе? Да, это его вопрос, он и десантников так спрашивал, когда они тормозили. Я не должен отвечать чужому человеку. — Макс? Теперь можно ответить, раз хозяйка хочет. — Информация отсутствует в связи с форматированием системы. — Лайонель? Вы что, вместе воевали? — Это мой киборг. Красавчик. Он был в моей роте. Мне дрон в лицо прилетел «Дрон? Как тогда во дворе?», понимаешь, почему у меня рожа такая, он лопастями все перемешал, все думали, я подохну, но решили попытаться доставить в медчасть. И вот этот Красавчик меня тащил. Мою тушу пер на руках три дня, не останавливаясь, допер живьем и сдал медикам. Вызвать медкапсулу было нельзя, режим секретности, а люди, даже передавая с рук на руки, не успели бы дотащить, я бы кончился по дороге. Мужики говорили, на девяти процентах допер. На девяти процентах он лечь должен был, сдохнуть, он себя-то не должен был удержать вертикально, а он меня пер, понимаешь? Я потом спрашивал, как это могло быть – ни один дексист понять не мог. «Надо же, вроде бы тихо говорит, спокойно даже, а какое в голосе напряжение ощущается. Никогда не видела сдержанного флегму-Лайонеля таким взволнованным. Ничего себе сегодня денек!» Очень сильно волнуется. Очень сильно. Все помнит. И про меня правильно знает. Я сам не понимаю, как его дотащил, система вопила про утилизацию, а я почему-то удержал и донес. Думал, сразу отключат, а они принесли из пищеблока сладкое-сладкое какао и сами влили мне в рот. И потом кормосмесь. Я больше никогда какао не пил. Наверное, если не такое сладкое, то вкусно будет. Как бы попросить Дану? Очень хочется попробовать. — Лайонель, милый, я понимаю, он тебя спас, и вы выжили, оба, все хорошо! — Да. И что есть пара Нель и Нелли, и наш младший Нельчонок – это его хорошая работа. Парни сказали, он и в медкатер потом меня нес. Его спросили: “Сможешь”, а он “Приказ принят” – и пошел. Он за полтора дня восстановиться не мог, понимаешь, никак не мог – а пошел! И меня донес! Два раза донес! Черт. Да, мы оба живы. Я узнавал про него, когда немного общаться смог. Сказали, что нет его. От нового командира все мои парни разбежались, киборгов он новых получил, а этого передал наемникам, те его списали и утилизировали. — Так может быть, это не тот, просто та же линейка? — Думаешь? Ну… Может быть. Вряд ли. Не знаю. Красавчик! DEX, покажи правое колено. У Красавчика там большой круглый шрам должен быть, его насекомые такие погрызли, после которых долго даже у киборгов не заживает, выбаливает большая дыра. — У вас отсутствует право управления. — Тьфу, черт, совсем ошалел. Это же не мой, а твой теперь киборг. Прикажи ему показать, а? — Конечно, Лай! Макс, покажи правое колено пожалуйста! — Приказ принят. Да, лейтенант, это я. Красавчик. Вот, смотри, это тот самый шрам. Меня не утилизировали, меня продали, но оформили как будто в мусоросжигатель. Я стоял рядом, когда заполняли формы на утилизацию. Я и тогда удержался, не бросился. И потом много раз. Я еще не сорванный, я только живой. Я очень хочу жить, вот и все. — Он это. Ну меня он, конечно, не помнит, не может. Отформатирован. Ладно, все, истерика закончилась. Пойдем. Ты что-то про его регенерацию неоконченную говорила. У меня один чемодан и вот эти три коробки. Чемодан мой, а коробки – это все по работе. — Ты меня в очередной раз удивил, Лай! Ты услышал и запомнил то, что я даже не договорила? — Дана, я двенадцать лет командовал людьми в боевой обстановке. И у меня за спиной есть свое кладбище, как у каждого командира. Но если бы я не умел слышать и запоминать, на моей совести было бы намного больше жизней моих ребят, понимаешь? Это не достоинство, это необходимость. — Но ты не забыл про киборга, а на них мало кто внимание обращает. — Тоже привычка. Привычный навык. Ты пойми, у меня что бойцы, что киборги – все были мои дети, и все – моё оружие. Они друг друга и меня берегли, я – их. Кто их обидеть или тронуть пытался – считай, меня обидел. Все, что моё – моё. Сам похвалю, сам накажу. И чтоб никто лапы к моему не тянул. И следить нужно, чтобы все и всё было в порядке, упускать ничего нельзя, забывать ничего нельзя. — Наверное, потому ты и жив сейчас? — Не знаю. Так что там у него с повреждениями? — У него левое плечо еще не восстановилось. — Тогда прикажи взять в левую руку чемодан, он легкий, там вещей у меня всего ничего, коробки намного тяжелее. Вот эту коробку – ему в правую руку. Остальные две я сам. — Макс, слышал? — Да, Дана, я слышал. — Ишь ты, совсем стал гражданским киборгом. Да. И жить мне осталось два с половиной месяца, лейтенант. Хотя по документам я утилизирован уже два года и пять месяцев назад. Так что я давно уже мертвый киборг. — Я специально его отучаю от формалистики. — Ну, наверное, и правильно. Данка, ты не обижай его, ладно? — Конечно, Лайонель. Нет, не туда, мы выйдем через другие двери. — Почему? Нам же в ту сторону, здесь пройти ближе, а так мы крюк сделаем, я смотрел план космопорта. — Просто поверь мне, Лай. Здесь будет лучше. Идем, Макс. Спасибо тебе, хозяйка.