Вместе, но в одиночестве в спокойной часовне

<…>       Холодный ветер в очередной раз напомнил о себе. Можно сказать, что он был самым верным моим товарищем на протяжении всего этого пути сумасшествия. Я уже сам не понял, что со мной произошло, что смогло помутить мой разум до такой степени. Да и вряд ли уже вспомню.       Мой последний путь лежал через один из мертвых городов. Огромный памятник немощности этого человечества перед самим собой. Вышедший из-под контроля эксперимент, ужасная война или эпидемия. Какая разница, что стало причиной превращения оплота жизни в огромный мемориальный комплекс из стали и бетона, если ничего изменить не выйдет? Черная страница истории этой цивилизации, которую стараются как можно быстрее пролистать и никогда больше не видеть.       Под ногами хрустело то, что осталось от асфальта. И именно этот мерный хруст мог меня выдать. Только кому? Кому я здесь нужен? Это место было покинуто жизнью многие годы назад, здесь даже какую-либо живность увидеть трудно. А моя персона уже не представляла никакого интереса для тех, кто был бы готов забраться в такие дали ради меня. Да и что со мной можно сделать? Поговорить? О чём? Ограбить? Можешь прямо сейчас забрать компас и карту, маршрут уже построен. Убить? Действуй.       Когда-то всё было не так. Когда-то и я был абсолютно нормальным человеком, до того, как что-то навсегда опустошило меня. Никаких эмоций, ничего. Ни печали, ни злобы, ни ненависти. Ничего, что могло бы добавить трагизма моей ситуации. Да и о какой ситуации может идти речь, если даже я сам вряд ли расскажу, что же такое случилось. И нет, не потому что это — тайна покрытая мраком и горой подписок о неразглашении. Нет. Уже и сам не знаю и не помню.       Алкоголь и те препараты хорошо прошлись по мне. Печень уже давно начала увеличиваться в размерах, руки тряслись, а мозг работал всё менее эффективно. Я помнил только своё имя, ни черта уже и не значащее, цель своего путешествия и то, что меня уже никто не ждет назад. Забавно. Когда-то я был редким и важным специалистом, за которого могли сражаться самые разные предприятия. А сейчас я — пустая оболочка, которая ищет то, что наконец-то завершит её бессмысленное существование.       Небо. Любимое серое небо. Не могу сказать, что раньше я был депрессивным. Просто именно сейчас серое небо меня не отвлекало от… даже не знаю, от чего меня можно отвлечь. От последних часов на этой земле? Хотя, может и не последних…       Птица. Маленькая птица, пролетевшая прямо передо мной. При ближайшем рассмотрении птица оказалась домовым сычом. Интересно, что он здесь забыл? Растительности тут особой нет, крыс нет, жрать нечего. Может, он так же как и я ищет что-то? А может мои умозаключения об отсутствии здесь пригодной для съедения живности всё же не верны.       Панельные дома смотрели на меня пустыми глазницами выбитых окон. Раньше здесь жили люди. Жили, работали, любили, творили… Умирали. Однако сейчас здесь нет никого. Кроме меня и этой странноватой птички. Может, стоит зайти хотя бы в один из домов? Пожалуй, нет.       Странно, но я даже не заметил, как прошёл этот город насквозь. Значит, до цели моего путешествия осталось не так уж и много. Разбитая дорога, уже поросшая редкой травой, вела за собой то, что осталось от меня. Мне нужен был ровно один поворот. В лес. Который вскоре и нашелся. Уже продираясь через заросли, которыми была усеяна вся тропинка, на которую не ступала нога человека последние лет тридцать, я был уверен в правильности своего пути.       Да. Я увидел то, что я искал. Старая часовня, в которой когда-то люди просили чего-то у Бога. Сам я никогда этого не делал. Да и сейчас не собирался. Просто я чувствовал, что именно здесь я найду ответы на все свои вопросы. Деревянная дверь не была заперта. Да и кому бы понадобилось её запирать? Да. Именно сюда я стремился. Именно в таком месте моя жизнь повернулась в русло саморазрушения. Может, удастся вспомнить.       Я прошёл в центр. Мозг судорожно пытался вспомнить, что же особенного в таких местах, но тщетно. Неужели разрушение нейронных связей настолько сильно, что я не могу вспомнить, что же меня превратило в безвольное нечто?       Несколько часов точно прошли здесь. И я понимал, что это конец. Тишина пела мне мою последнюю песню. Ты когда-нибудь слушал тишину? Нет, не ничего, а именно тишину. Абсолютную тишину. Сводящую с ума тишину. Давящую на психику тишину. Тишину, способную биться в немой истерике.       Нет. Я не найду ответы на свои вопросы. Не обрету прежнего себя. Всё это не имеет никакого смысла. Но что делать? Уходить? Пожалуй, не стоит. Остаться? А зачем? Впрочем, смерть от голода и жажды не казалась мне чем-то отвратительным. А если умирать, то близко к Богу. Если он, конечно, есть.       В этот момент я ощутил что-то внутри себя. Боль? Озарение? Не могу сказать. Но именно в этот момент я неожиданно для самого себя просипел: — Брат, ты слышишь меня? <…>