Не исчезай

Тсунаеши считает себя ничтожным и его единственное желание – исчезнуть. Перестать существовать. Он порядком устал от постоянных издевок в школе, насмешек одноклассников и придирок со стороны учителей. Жизнь не становится резко лучше, ничего не меняется, и ждать чуда просто бессмысленно и глупо. Савада позволяет себе расплакаться, даже не так, - разреветься, как девочка, утыкаясь лицом в костлявые колени и крепко обхватить себя руками. Он заперт в чулане, где хранят спортивный инвентарь, хулиганы посчитали это дико забавным и, бросая обидные шуточки, ушли, не забыв закрыть дверь на большой замок. — Никчемный, теперь дожидайся своего принца! — громкий смех парней звучал ещё долго, и Тсуна даже не пытался бить кулаками по двери – знал, что бесполезно. Ничего не изменить. Он дождался, когда голоса хулиганов стихнут и стал звать на помощь. У него охрип голос и болело горло, прошло больше получаса, но никто не приходил. В итоге парень сорвался и стал плакать, чувствуя жгучую обиду и ненависть на жестокий и несправедливый мир. Выбраться из чулана он смог только к вечеру, когда охранник проверял территорию. Савада поблагодарил пожилого мужчину и побежал домой, укутался в одеяло с головой, мечтая просто исчезнуть. Утром его ждало привычное разочарование и плотный завтрак, мама весело говорила, что сейчас её сын проживает самые яркие и захватывающие моменты в жизни. Савада вяло кивал и пытался побыстрее закончить с едой, так как от таких разговоров становилось тошно. Да, мам, самые яркие, особенно, когда меня головой в унитаз пихали, и запоминающиеся – быть закрытым в шкафчике раздевалки, чем не захватывающее событие? Их так много, что не будь Тсуна таким трусом, уже давно спрыгнул бы с крыши, но не хватает смелости, а ещё он высоты боится. Да и слабая надежда, что осталось потерпеть до выпуска и тогда всё изменится – никак не покидает. Осталось лишь выжить. Тсуна замирает у ворот, так как замечает огромную толпу и зябко ёжится, когда видит дисциплинарный комитет, который тщательно осматривал учеников и выписывал штрафы за неподобающий вид. Савада мельком осмотрел себя и с удовлетворением сделал шаг, пересекая опасную черту мимо бдящих стражей порядка, как его схватили за шкирку и он увидел высокого худощавого парня со странной продолговатой прической, которая выпирала вперед, и строгими глазами. — Галстук, — сделал замечание парень, что-то чиркнул в своём блокноте и выжидательно посмотрел на Тсуну. Тот испуганно сглотнул и стал тут же поправлять галстук, но пальцы лишь находили воротник и пуговицы, с ужасом шатен понял, что забыл его надеть. «Вот растяпа» — с досадой подумал Савада, пытаясь придумать отговорку, но как на зло в голову ничего не лезло. — Имя. Класс, — четко пробасил парень и нахмурился, так как тощий подросток задерживал очередь и смотрел глазами побитого щеночка, вызывая абсурдное желание простить всё и напоследок погладить по голове. — Тсунаеши. 2С, — дрогнувшим голосом ответил Савада, с волнением сжимая лямку рюкзака. Кусакабе почувствовал, что ему становится жалко парня, и решил, что ничего не случится, если одного пропустит. — Проходи. Савада недоуменно моргнул и посмотрел огромными глазами на помощника главы комитета, тот весело подмигнул и слегка недружелюбно подтолкнул в спину, придирчиво оглядывая следующего школьника. Тсуна внезапно заулыбался и быстро пошел дальше, боясь, что парень передумает. День на удивление удачно начался и Тсунаеши даже позволил себе глупую мысль - сегодня всё будет хорошо. Не будет. На перемене его заперли в туалете и сверху вылили ведро с грязной водой, видимо кто-то убирался в классе и позабыл вылить воду. Или Тсуне просто слишком везет. К счастью, у них сегодня должна была быть физкультура и Савада смог переодеться, чувствуя спиной злые насмешки, впрочем не только взгляды, особо изворотливые умудрялись кидаться в него клочками бумаги, когда учитель что-то писал на доске. А потом на середине урока к ним зашел директор, опасливо оглядел присутствующих школьников и, тяжело сглотнув, произнес речь: — У меня для вас новость. Сегодня в нашу школу перевелся особый ученик, — последние слова директор выделил и, достав платок из внутреннего кармана пиджака, вытер лоб; у него дрожали руки и выглядел он до жути перепуганным, будто к его виску был приставлен пистолет и мог выстрелить в любую секунду, если он скажет хоть одно неправильное слово. – Прошу любить и жаловать, — мужчина скомкано попрощался и поспешил удалиться. В класс медленно, даже немного лениво вошел парень. Высокий, жилистый, с опасными черными дьявольскими глазами и хищной усмешкой, на нем была фетровая черная шляпа, белая рубашка и в тонкую белую полоску костюм, руки были вальяжно спрятаны в карманах брюк. В классе царила просто гробовая тишина, так как давящая, угрожающая аура, которую распространял парень, почти лишала воздуха и сил. — Хаосу, — озорно подмигнул парень, останавливаясь посередине класса и обвел всех пристальным взглядом, почти все тут же потупили взор, не в силах противостоять черному всепоглощающему омуту глаз новичка. Тсунаеши изначально не смотрел парню в глаза и вообще пытался не двигаться, боясь привлечь ненужное внимание. — Я Реборн, — низкий, глубокий, с едва заметной хрипцой голос буквально заставил внутри всё содрогнуться, а вдоль позвоночника прошел разряд. – Надеюсь, мы весело проведем время. Парень лениво сел за последнюю парту, скучающе зевая, и вольготно закинул ноги на парту. Учитель продолжил урок, словно не замечая вопиющего нарушения дисциплины. Ученики рванули со своих мест только заслышав звонок, впервые учитель не делал замечаний, так как сам пытался побыстрее убраться из класса. Лишь Тсунаеши медленно собирал учебники и до последнего оттягивал момент, когда придется покинуть класс. Он знал, что хулиганы поджидают его в коридоре, чтоб в который раз поизмываться. Идти не хотелось, но парень нехотя закинул рюкзак на плечо и тут же испуганно замер, так как чуть ли не врезался в высокого парня, который смотрел с интересом, прожигая своими невозможно опасными черными глазами. Тсуна зачарованно смотрел в агатовые глаза, и не мог заставить себя опустить взгляд или отвернуться, будто загипнотизированный глядел на новичка, внутри леденел ком и скручивал внутренности в узел, но Савада уперто не прерывал зрительного контакта, словно от этого зависела его жизнь. — Хех, храбрый мышонок, — вдруг усмехнулся Реборн и подошел почти впритык, касаясь рукой щеки парня, дергая за прядь мягких волос, чувствуя, как сам утопает в медовом золоте глаз мальчишки. Савада очнулся первым, испуганно отпрянул и убежал, боясь оглядываться, чувствуя, как бешено колотится сердце и воздух спирает в легких, мешая дышать. — Никчемный, куда торопишься? – глумливо интересуется группа парней, перекрывая коридор и подходя к парню, по-дружески закидывая руку на плечо. — Мы тут тебя, как верные друзяшки ждали, а ты нас решил проигнорить и кинуть? Нехорошо. С друзьями так не поступают, — загоготали парни и насильно повели в мужской туалет, больно пихая локтями. — Я.. просто… Пожалуйста, отпустите меня, — просит Савада и оглядывается вокруг в надежде на помощь, но остальные учащиеся лишь отводят взгляд и делают вид, будто ничего не происходит. Тсуну толкают в спину, из-за чего парень падает на пол, больно ударяясь ладонями и пугливо отползает к стене, закрываясь руками. Он знает, что если не будет сопротивляться, то им наскучит быстрее и его отпустят. — Эй, Никчемный, а может, спрыгнешь с крыши, а? Такой отброс только загрязняет школу, — его пинают ногой под ребра. Тсунаеши хватает воздух ртом и прижимает руки к животу, сгибаясь в позу эмбриона, чувствуя, как жжет глаза. — Бесишь! – зло сплевывает один из группы и замахивается рукой. Тсуна готовится к боли и зажмуривается. Первое, что чувствует Савада – сигаретный дым, а потом до него доносится низкий голос с пугающими нотками, ему хочется спрятаться и забиться в щель. — Как забавно. Какие веселые игры. Тсуна опасливо и удивленно приоткрывает глаза, слегка поворачивая голову, чтоб было легче увидеть парня, который держал сигарету в одной руке, а другой перехватил руку юноши, крепко стискивая запястье. Савада не знает чему поражен больше – тем, что новичок курит в школе или его неожиданному появлению. — Что ты?! Отпусти! Совсем обнаглел?! – отошли от шока парни, агрессивно смотря на брюнета. Реборн лениво выполнил требуемое и отпустил руку парня, медленно доставая из недр пиджака пистолет и холодно направляя в лоб стоящему рядом хулигану. — Ха—хаха, чё, думаешь, мы поверим, что это настоящая пушка? Ищи лохов в другом месте! – напыжились парни, даже для наглядности подошли впритык к дулу пистолета и широко ухмыляясь издевательски протянули: — Ну и? Стреляй? Ссыкло! Савада тяжело сглотнул, так как прекрасно видел в черных глазах холодное равнодушие и безграничную жестокость. — Как пожелаете, — глумливо оскалился Реборн и со щелчком снял пистолет с предохранителя, указательным пальцем надавливая на курок. Тсуна сам не понял откуда у него взялись силы вскочить с пола и потянуть блондина, который резко замер истуканом и широко распахнутыми глазами смотрел на оружие в руках школьника, за ногу, утягивая за собой на пол. Выстрел был оглушительным, разбилось стекло, но, к счастью, шатен успел спасти парня и пуля лишь слегка задела висок, оставляя после себя тонкий надрез, из которого медленно стала набухать кровь маленькими каплями. Савада ошалело смотрел на разбитое стекло, потом на пистолет и просто не находил слов, происходящее казалось нереальным, что-то из мира фантастики, но уж точно не настоящим. Он не видел, как подорвались с места хулиганы и убежали без оглядки, даже тот самый блондин, которого он спас, умудрился ползком удрать. Тсунаеши несколько раз моргнул, а потом вдруг расхохотался, падая на землю и хватая себя за живот. Реборн безразлично наблюдает за убегающими школьниками, кидает тлеющую сигарету на пол и с легким интересом смотрит на мальчишку, который катался от смеха по полу. Выглядело дико странно, и самую малость мило. — Пистолет… ахахха… настоящий… Ахахах … бум! – захлебываясь словами, никак не мог успокоиться Савада, но резко замолчал, стоило брюнету подойти и опуститься рядом на корточки. — Ты жуть какой забавный, — дергая за прядь волос, загадочно произнес Реборн и провел дулом пистолета по нежной щеке, слегка надавливая на пухлые губы, проводя вдоль линии подбородка, спускаясь ниже, замирая рядом с тонкой и хрупкой шеей, неотрывно смотря в глаза. Тсунаеши глупо улыбается и не отводит взгляда, чувствуя, как колотится сердце, грозясь к чертям пробить горло, а жилка на шее, рядом с холодным пистолетом буквально стучит молотком, готовая в любой момент просто взорваться. Пистолет холодный и тяжелый, неспешно поднимается вверх по недавнему маршруту и замирает на губах. Савада заворожен, он чувствует, как черные глаза поглощают его душу, они холодны и в тоже время внутри бушует дьявольское пламя. Тсунаеши чувствует странное опьянение от адреналина, у него слегка стучит в голове и необъяснимо радостно, поэтому он растягивает губы в легкой ухмылке, и обхватывает губами дуло пистолета. Это оказывается неудобно и в итоге Тсуна сдается и выпускает оружие, напоследок лизнув холодный металл языком. Реборн вздрагивает, будто это его коснулся горячий и юркий язык. Ухмыляется, убирая пистолет в кобуру, с легкостью встает и уходит. Савада смотрит на белый потолок. Он больше не хочет исчезнуть.