Как в дешёвой драме.

В руках медленно тлеет никотин. Он впитался в волосы, в кожу, в душу. А ты стоишь здесь совершенно один - Грустный, брошенный, никому не нужный. Рука тянется еще к одной, Она не слушает мозг, пропускает команды. А запах табака уже настолько родной, Что легкие устали просить пощады. Ледяной ветер пробирает до дрожи. Ему нет дела до твоей меланхолии. Он был вселенной, ни на что не похожей, А остались лишь пепел, балкон и агония. Будь рядом, он ударил б тебя по руке, Он сломал бы те палки, что тебя отравляют. Но кто виноват, что его нигде нет? Как правило, тот, кто сильнее скучает. Боль уже не рвется, как прежде, наружу. Она устала и засела в глубокой яме. Боль не срывается прокурено, простужено. Она режет внутри, как в дешевой драме. Надеешься, он помнит цвет твоих глаз? Думаешь, любимая песня еще что-то значит? Естественно, он вспоминает о вас. Ты знал бы это, сложись все иначе. Ты помнишь в деталях, как все начиналось. Как рассыпалась звезда на Уране. След на коже - пожалуй, всё, что осталось. Ах да, и чувства. Как в дешёвой драме. Луна смеется - наверно, ей можно. "Парни не плачут", - неправда. Обман. Самому от себя ещё не тошно? Ты сам говорил, что не терпишь драм. Голова и сердце до криков болят. Ты не ешь и не спишь - выживаешь. Трясутся руки и о последней молят. Ты зависим. Плевать. И так умираешь. Ты, кажется, плачешь. И самое время. Он не звонит, и ты - никогда сам. Полночь застыла. Вниз летит тело. Как в самой дешёвой из всех твоих драм.